Божественная комедия/Ад/Песнь XXXII

← Песнь XXXI

Божественная комедия/Ад/Песнь XXXII автор Данте Алигьери (1265—1321), пер. Михаил Леонидович Лозинский (1886—1955)

Песнь XXXIII →

Язык оригинала: итальянский. Название в оригинале: "Divina Commedia"/"Inferno". — Дата создания: 1307—1321, опубл.: 1472. Источник: lib.ru • Круг девятый.— Коцит.— Обманувшие доверившихся.— Первый пояс (Каина).— Предатели родных.— Графы Мангона.— Камичон де’Пацци.— Второй пояс (Антенора).— Предатели родины и единомышленников.— Бокка дельи Абати.— Буозо да Дуэра.— Граф Уголино и архиепископ Руджери.

ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ 1  Когда б мой стих был хриплый и скрипучий,         Как требует зловещее жерло,         Куда спадают все другие кручи, 4  Мне б это крепче выжать помогло         Сок замысла; но здесь мой слог некстати,         И речь вести мне будет тяжело; 7  Ведь вовсе не из лёгких предприятий —         Представить образ мирового дна;         Тут не отделаешься «мамой-тятей». 10  Но помощь Муз да будет мне дана,         Как Амфиону, строившему Фивы,         Чтоб в слове сущность выразить сполна. 13  Жалчайший род, чей жребий несчастливый         И молвить трудно, лучше б на земле         Ты был овечьим стадом, нечестивый! 16  Мы оказались в преисподней мгле,         У ног гиганта, на равнине гладкой,         И я дивился шедшей вверх скале, 19  Как вдруг услышал крик: «Шагай с оглядкой!         Ведь ты почти что на головы нам,         Злосчастным братьям, наступаешь пяткой!» 22  Я увидал, взглянув по сторонам,         Что подо мною озеро, от стужи         Подобное стеклу, а не волнам. 25  В разгар зимы не облечён снаружи         Таким покровом в Австрии Дунай,         И дальний Танаис твердеет хуже; 28  Когда бы Тамбернику невзначай         Иль Пьетрапане дать сюда свалиться,         У озера не хрустнул бы и край. 31  И как лягушка выставить ловчится,         Чтобы поквакать, рыльце из пруда,         Когда ж её страда и ночью снится, 34  Так, вмёрзши до таилища стыда         И аисту под звук стуча зубами,         Синели души грешных изо льда. 37  Своё лицо они склоняли сами,         Свидетельствуя в облике таком         О стуже — ртом, о горести — глазами. 40  Взглянув окрест, я вновь поник челом         И увидал двоих, так сжатых рядом,         Что волосы их сбились в цельный ком. 43  «Вы, грудь о грудь окованные хладом,—         Сказал я,— кто вы?» Каждый шею взнёс         И на меня оборотился взглядом. 46  И их глаза, набухшие от слёз,         Излились влагой, и она застыла,         И веки им обледенил мороз. 49  Бревно с бревном скоба бы не скрепила         Столь прочно; и они, как два козла,         Боднулись лбами,— так их злость душила. 52  И кто-то молвил, не подняв чела,         От холода безухий: «Что такое?         Зачем ты в нас глядишь, как в зеркала? 55  Когда ты хочешь знать, кто эти двое:         Им завещал Альберто, их отец,         Бизенцский дол, наследье родовое. 58  Родные братья; из конца в конец         Обшарь хотя бы всю Каи́ну,— гаже         Не вязнет в студне ни один мертвец: 61  Ни тот, которому, на зоркой страже,         Артур пронзил копьём и грудь и тень,         Ни сам Фокачча, ни вот этот даже, 64  Что головой мне застит скудный день         И прозывался Сассоль Маскерони;         В Тоскане слышали про эту тень. 67  А я,— чтоб всё явить, как на ладони,—         Был Камичон де’Пацци, и я жду         Карлино, для затменья беззаконий». 70  Потом я видел сотни лиц во льду,         Подобных пёсьим мордам; и доныне         Страх у меня к замёрзшему пруду. 73  И вот, пока мы шли к той середине,         Где сходится всех тяжестей поток,         И я дрожал в темнеющей пустыне,— 76  Была то воля, случай или рок,         Не знаю,— только, меж голов ступая,         Я одному ногой ушиб висок. 79  «Ты что дерёшься?— вскрикнул дух, стеная.—         Ведь не пришел же ты меня толкнуть,         За Монтаперти лишний раз отмщая?» 82  И я: «Учитель, подожди чуть-чуть;         Пусть он меня избавит от сомнений;         Потом ускорим, сколько хочешь, путь». 85  Вожатый стал; и я промолвил тени,         Которая ругалась всем дурным:         «Кто ты, к другим столь злобный средь мучений?» 88  «А сам ты кто, ступающий другим         На лица в Антеноре,— он ответил,—         Больней, чем если бы ты был живым?» 91  «Я жив, и ты бы утешенье встретил,—         Был мой ответ,— когда б из рода в род         В моих созвучьях я тебя отметил». 94  И он сказал: «Хочу наоборот.         Отстань, уйди; хитрец ты плоховатый:         Нашёл, чем льстить средь ледяных болот!» 97  Вцепясь ему в затылок волосатый,         Я так сказал: «Себя ты назовёшь         Иль без волос останешься, проклятый!» 100  И он в ответ: «Раз ты мне космы рвёшь,         Я не скажу, не обнаружу, кто я,         Хотя б меня ты изувечил сплошь». 103  Уже, рукой в его загривке роя,         Я не одну ему повыдрал прядь,         А он глядел всё книзу, громко воя. 106  Вдруг кто-то крикнул: «Бокка, брось орать!         И без того уж челюстью грохочешь.         Разлаялся! Кой чёрт с тобой опять?» 109  «Теперь молчи,— сказал я,— если хочешь,         Предатель гнусный! В мире свой позор         Через меня навеки ты упрочишь». 112  «Ступай,— сказал он,— врать тебе простор.         Но твой рассказ пусть в точности означит         И этого, что на язык так скор. 115  Он по французским денежкам здесь плачет.         «Дуэра,— ты расскажешь,— водворён         Там, где в прохладце грешный люд маячит». 118  А если спросят, кто ещё, то вон —         Здесь Беккерия, ближе братьи прочей,         Которому нашейник рассечён; 121  Там Джанни Сольданьер потупил очи,         И Ганеллон, и Тебальделло с ним,         Тот, что Фаэнцу отомкнул средь ночи». 124  Мы отошли, и тут глазам моим         Предстали двое, в яме леденея;         Один, как шапкой, был накрыт другим. 127  Как хлеб грызёт голодный, стервенея,         Так верхний зубы нижнему вонзал         Туда, где мозг смыкаются и шея. 130  И сам Тидей не яростней глодал         Лоб Меналиппа, в час перед кончиной,         Чем этот призрак череп пожирал. 133  «Ты, одержимый злобою звериной         К тому, кого ты истерзал, жуя,         Скажи,— промолвил я,— что ей причиной. 136  И если праведна вражда твоя,—         Узнав, кто вы и чем ты так обижен,         Тебе на свете послужу и я, 139  Пока не станет мой язык недвижен».

Примечания

АД

ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Круг девятый.— Коцит.— Обманувшие доверившихся.— Первый пояс (Каина).— Предатели родных.— Графы Мангона.— Камичон де’Пацци.— Второй пояс (Антенора).— Предатели родины и единомышленников.— Бокка дельи Абати.— Буозо да Дуэра.— Граф Уголино и архиепископ Руджери.

11. Амфион (греч. миф.), воцарясь в Фивах, окружил стеною нижний город, причем камни под звуки его лиры сами спускались с горы и ложились один на другой.

16. Мы оказались…— Дном колодца, охраняемого гигантами, служит ледяное озеро Коцит, в котором караются обманувшие доверившихся, то есть предатели (см. прим. А., XI, 16–66). Это последний круг Ада, разделённый, без видимых границ, на четыре концентрических пояса. Первый пояс называется Каи́на (ст. 59), по имени Каина-братоубийцы. Здесь казнятся предатели родных. Они по шею погружены в лёд, и лица их обращены книзу. Описанию Каины посвящены стихи 16–69.

21. Злосчастным братьям — двум братьям, графам Мангона (ст. 41), или, быть может, вообще казнимым здесь грешникам.

27. Танаис — греческое название реки Дона.

28. Тамберник (другое чтение — Таберник) — название горы. Старые комментаторы указывают, что она находится в Славонии. Быть может, это Фрушка Гора близ города Товарника.

29. Пьетрапана (ныне Пания) — наиболее высокая гора в Апуанских Альпах, между реками Серкьо и Магра, в Тоскане.

34. Таилище стыда — лицо, где проступает краска стыда.

41. И увидал двоих — то есть тех «злосчастных братьев», один из которых только что окликнул Данте (ст. 21). Это, как сообщает (ст. 55–60) их сосед,— братья Алессандро и Наполеоне дельи Альберти, графы Мангона, сыновья Альберто (ст. 56), владевшие в конце XIII в. замками в долине реки Бизенцьо (ст. 57), впадающей в Арно. Взаимная вражда довела их до того, что они убили друг друга.

52. И кто-то молвил.— Это Камичон де’Пацци (ст. 67–68).

61–62. Ни тот, которому…— Как повествует роман о Ланчелоте (А., V, 128 и прим.), король Артур, узнав о предательстве своего внебрачного сына Мордрека, пронзил его копьём насквозь, так что через рану проник солнечный луч и самая тень его оказалась пронзённой. Умирая, Мордрек успел смертельно ранить Артура.

63. Фокачча деи Канчельери, пистойец, предательски убил двух своих родственников.

65–66. Сассоль Маскерони, флорентиец, убил своего племянника, чтобы завладеть наследством. Убийцу прокатили в бочке, утыканной гвоздями, и обезглавили. Об этом говорили по всей Тоскане.

68. Камичон де’Пацци — Альберто Камичоне, предательски убил своего родственника, объезжая с ним верхом их общие владения.

69. Карлино — Карлино де’Пацци, родственник Камичоне. Когда в 1302 г. флорентийские Чёрные осадили замок Пьянтравинье, где ещё держались изгнанные из Флоренции Белые, Карлино за деньги предал замок в руки Чёрных, причем многие Белые были убиты, в том числе два его родственника.

70. Потом я видел сотни лиц…— Здесь начинается второй пояс девятого круга — Антенора (ст. 89), где казнятся предатели родины и единомышленников. Они, как и грешники Каи́ны, вмёрзли в лед по шею, и лица их также обращены книзу (ср. ст. 105), но ещё более обезображены холодом (ср. ст. 70–72). Этот пояс назван по имени троянского вождя Антенора, которого послегомеровское предание изображало изменником.

73–74. К той середине, где сходится всех тяжестей поток — то есть к средоточию Ада, центру вселенной, на который она давит всей своей тяжестью (ср. А., XXXIV, 111; P., XXIX, 57).

76. Была то воля — то есть божья воля.

78–81. Я одному ногой ушиб висок.— Это Бокка дельи Абати (ст. 106). В бою при Монтаперти (см. прим. А., X, 32–51) Бокка, предатель-гвельф, отрубил руку знаменосцу флорентийской конницы, что привело к замешательству в рядах гвельфов и к их разгрому.

116. Дуэра — Буозо да Дуэра. В 1265 г. гибеллинская лига поручила ему преградить около Пармы дорогу французскому войску, которое шло в Рим к Карлу Анжуйскому, готовившемуся воевать с Манфредом (см. прим. Ч., III, 112–113). Но Дуэра, подкупленный «французскими денежками» (ст. 115) и сверх того присвоив себе деньги, полученные им от Манфреда, пропустил французов на юг.

119. Беккерия — Тезауро деи Беккерия, папский легат (посол) во Флоренции. После изгнания гибеллинов в 1258 г. (см. прим. А., X, 32–51) флорентийские гвельфы обвинили его в намерении предать город в руки гибеллинов и обезглавили его.

120. Нашейник — часть лат. Здесь в смысле: шея.

121. Джанни Сольданьер — знатный флорентиец, гибеллин. В 1266 г. он изменил своим единомышленникам и возглавил движение, приведшее к торжеству гвельфов.

122. Ганеллон — рыцарь-предатель, по вине которого Роланд погиб со всем своим войском (А., XXXI, 16–18 и прим.). Тебальделло деи Дзамбрази, фаэнтинец. В 1280 г. кто-то из болонских гибеллинов, нашедших убежище в гибеллинской Фаэнце, похитил у Тебальделло двух свиней. Чтобы отомстить своим обидчикам, Тебальделло передал слепок городских ключей болонским гвельфам, и те ночью проникли в город и устроили в нём погром.

130–131. Тидей (греч. миф.) — один из семи царей, осаждавших Фивы. Смертельно раненный Меналиппом (Меланиппом), он нашел в себе силы убить его, потребовал, чтобы ему принесли его голову, и яростно вцепился в нее зубами (Стаций, Фиваида, VIII, 717–767).

Источники:

• lib.ru
• lib.align.ru

На других языках

• Göttliche Komödie (Streckfuß 1876)/Inferno (de)
• The Divine Comedy/Inferno/Canto XXXII (en)
• La Divine Comédie : L’Enfer - Chant XXXII (fr)
• Divina Commedia/Inferno/Canto XXXII (it)
• A Divina Comédia/Inferno/ XXXII (pt)

Данное произведение является собственностью своего правообладателя и представлено здесь исключительно в ознакомительных целях. Если правообладатель не согласен с публикацией, она будет удалена по первому требованию. / This work belongs to its legal owner and presented here for informational purposes only. If the owner does not agree with the publication, it will be removed upon request.