А8/Дополнения/51-60

← 41-50

Антология восьмистиший Дополнения/51-60

61-70 →

51. Дмитрий Петрович Горчаков (1758—1824)

Дмитрий Петрович Горчаков
Художник неизвестен

СВЯТКИ <1> ‎В России лишь узнали ‎Рождение Христа, ‎Отвсюду поспешали ‎В священные места Писателей толпы Христу на поклоненье, ‎Иные, чтоб дитя узреть, ‎Другие, чтоб с ослом иметь ‎Приязнь и обхожденье <…> <1781(?)>

Князь Дмитрий Петрович Горчаков в литературе был насмешником и приобрёл репутацию «русского Ювенала». Жанр «Святок» (в подражание французскому сатирическому «ноэлю») в русскую литературу впервые ввёл Горчаков. Первые два цикла его «Святок» состоят из серии восьмистиший особой формы, написанных разностопным ямбом: 3-3-3-3-6-4-4-3, с рифмовкой: АбАбВггВ. В первом из них, Святки («В России лишь узнали…»), начало 1780-х годов, состоящим из девяти таких восьмистиший автор издевается над своими собратьями по перу: А. С. Хвостовым, Д. И. Фонвизиным, Н. Микулиным, В. В. Капнистом, Д. И. Хвостовым и В. П. Колычевым. Второй цикл Святки («Как в Питере узнали…»), конец 1780-х годов, не менее издевательский, состоящий из семи восьмистиший, посвящён крупнейшим политическим деятелям Г. А. Потемкину, А. А. Безбородко и др. во главе с царицей Екатериной II:

СВЯТКИ
<2>

‎ Как в Питере узнали ‎ Рождение Христа, ‎ Все зреть его бежали ‎ В священные места. Царица лишь рекла, имея разум здравый: ‎ «Зачем к нему я поплыву? ‎ И так с богами я живу ‎ С Эротом и со Славой» <…>.

<1780-е годы>

В конце стихотворения заведующий Тайной экспедицией С. И. Шешковский признаётся, что явился к Христу для того, чтобы его арестовать. Стихи эти не попадали в печать и расходились в списках.

А. С. Пушкин, пытавшийся в 1828 выдать свою «Гавриилиаду» за творение князя Горчакова, высоко ценил его талант и ещё в юности писал о нём:

ГОРОДОК

<…> О князь, наперсник муз, Люблю твои забавы; Люблю твой колкий стих В посланиях твоих, В сатире — знанье света И слога чистоту, И в резвости куплета Игриву остроту <…>

А. С. Пушкин <1815>

---

52. Иван Иванович Варакин (1759/60 — не ранее 1824)

Иван Иванович Варакин
На гравюре: русский крестьянин. Художник неизвестен

ГЛАС ИСТИНЫ К ГОРДЕЦАМ (начальный фрагмент) Полно гордиться, О человек, Время смириться, Краток твой век! Взгляни на гробы, Кинь взор один: Земной утробы Ты бренный сын <…> <1812>

Так крестьянин-поэт Иван Иванович Варакин ясным и чётким двухстопным дактилем резал напрямик свою «правду-матку»... Стихотворение было напечатано в журнале «Улей», 1812, ч. 4, с. 304. От читателей не укрылось, однако, что и по слогу, и по содержанию сочинение это является подражанием стихотворению А. П. Сумарокова «На суету человека», написанного полстолетие раньше — в 1759 году.

НА СУЕТУ ЧЕЛОВЕКА
(начальный фрагмент)

Суетен будешь Ты, человек, Если забудешь Краткий свой век. Время проходит, Время летит, Время проводит Всё, что ни льстит <…>

А. П. Сумароков, 1759

Самое известное стихотворение Варакина «Русская правда в царствование императора Павла», 1797, состоящее из 16 восьмистиший. Приведём отрывок, где поэт с гордостью, типичной для русского человека, превозносит достоинства своей родины:

<…> Ну, скажи, магометанец! В чей ты кунтыш наряжен? Краснобай, этот британец, Чьею сталью обложен? Всё российские доброты! А без них бы вы куда? Ваши крепости и флоты Были б жидки как вода <…>

Завершается это сказание весьма характерной концовкой в народном духе:

<…> Еще было петь Мужик хотел — Стал гром греметь, И дождь пошел.     От вас, перуны, Ослабли струны! Пойду сушить И пиво пить!

1797

---

53. Павел Павлович Икосов (1760—1811)

Павел Павлович Икосов
На изображении: гравюра Уильяма Хогарта «Современный полночный разговор» (или пирушка ценителей пунша), ок, 1765.

ПИСЬМО ПОХВАЛЬНОЕ ПУНШУ <…> О пунш! душа всего, товарищ людям нужный, Коль сладок твой союз с лимоном, с водкой дружный! Позволь, приятель, мне, чтоб здесь я описал, Сколь должен быть премудр, кто первый пунш создал. Уста учёных нам немолчно то вещают: Четыре вещи мир сей зримый составляют; Число толико же в составе пунша зрим, Из четырёх стихий мы все его творим. <…> <1799>

Здесь приведён второй восьмистишный станс из развёрнутой оды Павла Павловича Икосова «Письмо похвальное пуншу». Полное названия этого оригинального произведения: «Игра стихотворческаго воображения, или Письмо похвальное пуншу к господину N. от приятеля его с приобщением песни масленице в Санкт-Петербурге», СПб., 1799. Павел Икосов, происходивший из разночинцев, учился в гимназии при Московском университете. В 1780 в чине коллежского регистратора он поступил на службу в Сенат. Затем в чине титулярного советника служил в Комиссии законов, где дослужился до чина коллежского советника. Среди его поэтических сочинений: «Глас Божий к человеку», «Ода…», «Идиллия…», «Акростих…», «Песнь. Элизин путь, или Мир Любви с Невинностью», «Дифирамб, изображение ужасных деяний французской необузданности, или Плачевная кончина царственного мученика Людовика XVI». «Письмо похвальное пуншу», вероятно, адресовано С. С. Боброву. Приведём ещё несколько восьмистиший из этого письма:

<…> Пунш на море велик и на земли велик, Согласно скажет всяк — и юный, и старик, Врачи, пииты все и умны грамотеи, Что в пунше есть для всех полезныя затеи, Любовник с дураком согласен будет в том; А также и друзья, приняв состав сей ртом, Все скажут, что он им приятну даст беседу, Лишь только поднеси его сосед соседу. <…> Не глупо ль, работав и день и ночь главою, Не прохладить её пуншевою росою, Котора ссохший мозг сей влагой оживит И с лихвой прежния все силы возвратит. Когда Пиитов жар с летами изчезает И с трудностию вверх Парнаса возлетает, Пунш может мысль его ослабшу окрылить И жар природный в нём собою заменить. <…> Но что я ни сказал, сказал для пуншу мало, Здесь только похвалы ему одно начало. Кто боле вкусу в сем иметь напиток мнит, Тот слабость сил моих своими заменит. Письмо я здесь моё, мой друг, окончеваю; Тебя защитником сих истин поставляю: Несовершенна ль вещь пред всеми в свете есть, Что может с пользою веселие принесть?

1799

---

54. Александр Иванович Клушин (1763—1804)

Каменный театр в Петербурге, где ставились некоторые пьесы
Александра Ивановича Клушина

ПЕСНЯ СГОРЕПЬЯНОВА из комедии «Алхимист» Вино унынье разгоняет, Вино нам нову жизнь дает, Вино живит и укрепляет И кисти смелость придает. Без портеру, вина, пивища Зарюмит всякой человек, И после свой окончит век, Как скот, осел иль дурачища. <1793>

Александр Иванович Клушин написал комедию «Алхимист» в 1793 году, а напечатана она была впервые только в 1950 (Русская комедия и комическая опера XVIII в. Редакция текста, вступительная статья и комментарии П. Н. Беркова. М.-Л., Государственное издательство «Искусство», 1950) по рукописи, представляющей копию с более раннего списка, может быть, и с оригинала. В конце рукописи пометка: «Окончена перепискою октября 7 дня 1808 года». Пьеса была поставлена 13-го июня 1793 года. Также как и его предыдущая комедия «Смех и горе», пьеса «Алхимист» имел большой успех у публики. Приведенный выше монолог звучит в сцене с талантливым неудачником, художником Сгорепьяновым, в лице которого выведен известный гравер Г. И. Скородумов (1755—1792). Поэзия Клушина также ценилась современниками, особенно замечены были стихотворения «Несчастье от лорнета», «Роза» и «Совет Хлое», а также ода «Человек», в которой он усвоил стиль и манеру Гаврилы Романовича Державина настолько удачно, что она долгое время считалась произведением последнего. Ода состоит из 14 восьмистрочных строф. Приведём одну из них (строфа 13):

ЧЕЛОВЕК

<…> Гордыни, низости смешенье, Мечтаний, разума, страстей; О смертный! слабое творенье! Как! ты во слепоте своей Гигантом грозным быть желаешь, Когда как тень ты исчезаешь, Как миг пред вечностью времен, Когда ты только прах и тлен? <…>

<1793>

См. также:

1. «Благополучный день! щастливые минуты!..» (Монолог Андрея из комедии «Смех и горе»), 1792
2. «И блондины и брюнеты…» (Песня Андрея из комедии «Смех и горе»), 1792
3. «Вино унынье разгоняет…» (Песня Сгорепьянова из комедии «Алхимист»), 1793
4. «Вот пришла беда моя!…» (Монолог Фолета из комической оперы «Американцы»), 1788/1800 (в соавторстве с И. А. Крыловым)

---

55. Семён Сергеевич Бобров (1763—1810)

Семён Сергеевич Бобров
Художник неизвестен

К НОВОСТОЛЕТИЮ XIX Страшна отрасль дней небесных, Вестник таинств неизвестных, Вечности крылатый сын, Рок носяй миров висящих, Радуйся! — Будь исполин Меж веков быстропарящих! Обнови нам ныне ты Век сивиллин золотый! <ок. 1800>

Восьмистишие «К новостолетию XIX» Семёна Сергеевича Боброва было напечатано в издании: «Рассвет полночи, или Созерцание славы, торжества и мудрости порфироносных, браноносных и мирных героев России с последованием дидактических, эротических и других разного рода в стихах и прозе опытов Семена Боброва», (чч. 1—4) СПб., 1804, ч. 1, с. 11. Это одно из целой серии стихотворений Боброва, посвязённых пришествию нового века: «Столетняя песнь, или торжество осьмогонадесять века России», «Запрос новому веку» и «Предчувственный отзыв века». По мнению филолога Владимира Леонидовича Коровина: «Объединяют эти стихотворения „космические“ образы — муза астрономии Урания и комета Галлея, прошедшая через перигелий в 1682 году — в год воцарения Петра I (с этого момента Бобров ведет отсчет „осьмогонадесять века России“). Бобров пытается осмыслить значение минувшего века в национальном и мировом масштабе. Его герои — Ньютон и Петр I. От нового века поэт ожидает катастроф, но надеется на возвращение „Кумеиных времен“, золотого века, который, по предсказанию Кумской сивиллы, должен вернуться на землю после века железного. В этом смысл стихотворения „К новостолетию XIX“» (В. Л. Коровин «С. С. Бобров (1763—1810): Очерк жизни и творчества»). Одним из лучших стихотворений Боброва признаётся «Ночь», напечатанная в том же издании и тематически недвусмысленно намекающая на убийство царя Павла I. Владимир Коровин пишет далее: «Мало кто из современных Боброву поэтов вообще решился писать об этом. Он же сумел сказать об этом в подцензурном стихотворении, в издании, посвященном Александру I. Здесь ему пригодилось умение писать прикровенно, „таинственно“ и неоднозначно, тем более что смысл „Ночи“ шире собственно политической проблематики». Это развёрнутое стихотворение состоит из 17 восьмистиший. Приведём первое из них:

НОЧЬ

Звучит на башне медь — час нощи, Во мраке стонет томный глас. Все спят — прядут лишь парки тощи, Ах, гроба ночь покрыла нас. Всё тихо вкруг, лишь меж собою Толпящись тени, мнится мне, Как тихи ветры над водою, В туманной шепчут тишине <…>

<между 1801 и 1804>

Бобров окончил Московский университет в 1785 году, служил в Петербурге в канцелярии сената, а затем на юге России в Черноморском адмиралтейском управлении. Печатался в журналах «Покоящийся трудолюбец», «Зеркало света», «Беседующий гражданин», «Северный вестник», «Лицей», «Талия», «Цветник» и «Друг юношества» а также выпустил три отдельных тома своих поэтических трудов, заработав репутацию «малопонятного тяжелодума». Литературные противники в многочисленных эпиграммах называли его Бибрисом (от лат. bibere — пить). Одна из таких эпиграмм принадлежит Константину Николаевичу Батюшкову:

Как трудно Бибрису со славою ужиться! Он пьёт, чтобы писать, и пишет, чтоб напиться!

(Константин Батюшков)
<Июль или август 1809>

См. также:

1. К новостолетию XIX («Страшна отрасль дней небесных…»), ок. 1800.

---

56. Семён Семенович Пестов (1763—1827)

Правительствующий сенат в Петербурге, где служил
Семён Семёнович Пестов

ПЕСНЬ МОЕМУ БЛАЖЕНСТВУ (фрагмент) Блаженство жизни сей вкушает Не тот, заботится кто век; Чинов, богатства кто желает, Тот прямо бедный человек. Ни чин, ни золото не сильно Душе спокойствие принесть; Будь князь, живи во всем обильно, Но для него химер тьма есть <...> <ок. 1800>

Сие витиеватое творение Семёна Семёновича Пестова было напечатано в «Беседующем гражданине», 1789, No 7, с. 294. Бросается в глаза чрезмерное использование синтаксических инверсий, придающих этому тексту комический эффект: «заботится кто век», «богатства кто желает», «химер тьма есть» и т. д. Очевидно, что такой стиль выбран намеренно, и пародирует язык чиновничества, переполненный казёнными оборотами, которые воспринимаются как германизмы. Пестов родился в 1763 году в Петербурге, учился в Московском университетском пансионе, а затем в Московском университете. Активно сотрудничал в «Беседующем гражданине» (1789) где напечатал стихи, в основном, в духе обличительной сатиры: «Камень, сказка» (Ч. 1), рондо «Умы», «Чем отличается начальник от подчиненных, станс», «Песнь моему блаженству» (Ч. 2), «Диоген и юный Критон, или Наставническая беседа», «Песнь моей красавице», «Стихи на кончину набитого деньгами кошелька» и «Надгробие кошельку» (Ч. 3). Пестов служил в правительственном сенате в Петербурге и других учреждениях в Курске, Екатеринославе, Нижнем Новгороде и Херсоне. Всю жизнь вёл записки, составившие «33 объемистые тетради формата старинной почтовой бумаги, исписанной мелким, но четким почерком», из которых издан только «Алфавитный указатель личных знакомых и друзей С. С. Пестова, о которых он упоминает в записках своих с 1786 по 1827 г.» (Александрия, 1915). Умер Пестов а в 1827 году.

---

57. Иван Михайлович Долгорукий (1764—1823)

Иван Михайлович Долгорукий (Долгоруков). Гравюра с портрета работы Дмитрия Григорьевича Левицкого

В ПОСЛЕДНЕМ ВКУСЕ ЧЕЛОВЕК Люблю приятельску беседу, Где нет насмешки никакой, Где можно за столом соседу Сказать словца два-три за свой; Люблю я там играть, резвиться, Где принят просто, без чинов, Где не боюсь тем провиниться, Что на bon mot я не готов <…> 1798

Князь Иван Михайлович Долгорукий (или Долгоруков), автор многочисленных сочинений в стихах и в прозе сам сформулировал своё творческое кредо непрофессионального поэта, пишущего для друзей и себя самого и, тем самым, стоящего как бы вне оценок критики. «Простонародным Державиным» назвал его Пётр Андреевич Вяземский имея в виду, в числе прочего, жанровую и стилевую неупорядоченность его поэзии. Выше приведено начало развёрнутого стихотворения «В последнем вкусе человек», 1798, состоящего из 16 восьмистишных стансов. Напечатанное за год до рождения Пушкина, оно уже во многом перекликается с манерой, стилем и тематикой его гениального романа «Евгений Онегин». Вот к примеру ещё один (шестой) станс этого же стихотворения:

В большой, великолепной зале Посмотришь инде — тьма людей! Все пляшут до пота на бале, А скука ждет всех у дверей. Приятель друга обнимает, Его нимало не любя; Тот той же лаской отвечает, И шепчет: «Черт бы взял тебя!»

См. также:

1. Жене в деревне («Слыхал я, говорят, что менее тоскуют…»), <без даты>
2. «Нутка, други, за-одно…» (Хор мужиков из оперы «Любовное волшебство»), 1799
3. «Амур! Тебе вселенна служит…» (Хор из оперы «Любовное волшебство»), 1799
4. «Стократ счастливое уединенье…» (Ария Глафиры из оперы «Любовное волшебство»), 1799

---

58. Панкратий Платонович Сумароков (1765—1814)

Герб города Тобольска, где
Панкратий Платонович Сумароков
провёл 15 лет в ссылке.

К ЧЕЛОВЕКУ Игрушка счастья и судьбины, С дурным посредственного смесь, Кусок одушевленной глины, Оставь свою смешную спесь! Почто владыкой ты себя природы ставишь? Сегодня гордою пятой Ты землю, презирая, давишь, Но завтра будешь сам давим землею той. <1802>

Панкратий Платонович Сумароков относится к разряду прочно забытых поэтов. Внучатый племянник знаменитого поэта, писателя и драматурга Александра Петровича Сумарокова, он и в жизни был неудачником — 1787 году по обвинению в подделке ассигнации он был сослан на двадцать лет в Тобольск. Там он печатался в местных, а затем и в московских журналах. В 1802, вернувшись из ссылки, он выпускал «Журнал приятного, любопытного и забавного чтения», а в 1804 ненадолго стал редактором журнала «Вестник Европы», заменив на этом посту Карамзина. В 1799 и 1808 вышли две книжки его сочинений. С 1808 он осел в своём имении в деревне Кунеево, Каширского уезда, Тульской губернии и, по словам сына, «не писал более стихов».

См. также:

1. «Жена Глупона за нос водит…», <1790>
2. «Однажды барыня спросила астроло́га…», <1799>
3. К человеку («Игрушка счастья и судьбины…»), <1802> ♦

---

59. Василий Львович Пушкин (1766—1830)

Василий Львович Пушкин
Гравюра Степана Филипповича Галактионова, ок. 1813

ЛЮБЛЮ И НЕ ЛЮБЛЮ Люблю я многое, конечно, Люблю с друзьями я шутить, Люблю любить я их сердечно, Люблю шампанское я пить, Люблю читать мои посланья, Люблю я слушать и других, Люблю веселые собранья, Люблю красавиц молодых <...> <Опубл. 1815>

Это стихотворение Василия Львовича Пушкина интересно тем, что из него мы узнаём об авторе практически всё — о том, что он любит, и о том, чего не любит. Хотя во многих изданиях оно графически не разделено на строфы, стихотворение по сути состоит из пяти восьмистиший: в нечётных автор говорит о своих симпатиях, а в чётных — об антипатиях. Интересно, что каждая строка первого восьмистишия начинается одинаково (так называемая анафора) — словом «Люблю». Его гениальный племянник, видимо, заметив эту особенность, решил взять себе на вооружение:

<...> Люблю я бешеную младость, И тесноту, и блеск, и радость, И дам обдуманный наряд; Люблю их ножки; только вряд Найдете вы в России целой Три пары стройных женских ног. Ах! долго я забыть не мог Две ножки <...>

А. С. Пушкин,
«Евгений Онегин», Глава 1, 1823

<...> Люблю тебя, Петра творенье, Люблю твой строгий, стройный вид, ... Люблю зимы твоей жестокой Недвижный воздух и мороз, ... Люблю воинственную живость Потешных Марсовых полей, ... Люблю, военная столица, Твоей твердыни дым и гром <...>

А. С. Пушкин,
«Медный всадник», 1833

Отдельные восьмистишия Василия Львовича сами по себе не слишком выразительны. Однако его «Опасный сосед» читается залпом. Приведём здесь самое начало этой увлекательной поэмки:

ОПАСНЫЙ СОСЕД

«Ох! Дайте отдохнуть и с силами собраться! Что прибыли, друзья, пред вами запираться? Я все перескажу: Буянов, мой сосед, Имение свое проживший в восемь лет С цыганками, с б…ми, в трактирах с плясунами, Пришел ко мне вчера с небритыми усами, Растрепанный, в пуху, в картузе с козырьком, Пришел — и понесло повсюду кабаком» <…>

1811

См. также:

1. Вяз и Репейник. Басня («Ты зацепляешь всех прохожих…»), 1807
2. Договор с Нисою («Бeз околичноcтeй и бeз пpиказных cлов…»), 1807
3. Ирмос 1. «Превыспренняя Ты водами покрываешь…», 1830
4. Ирмос 4. «Объята ужасом вселенна…», 1830

---

60. Григорий Александрович Хованский (1767—1796)

Григорий Александрович Хованский
Собрание стихов и переводов, 1795

СОН ВОЛТЕРА К некоторой великой Принцессе Не редко в свете сем ложь с истинной мешают. В прошедшую я ночь приятной видел сон, Что будто на меня Корону возлагают И бывши Королем во сне я сел на трон; В то время я в тебя без памяти влюбился И смело страсть свою любовну объявлял, Поутру пробудясь, я не всего лишился Но только лишь мой Трон с короною пропал. <опубл. 1795>

Князь Григорий Александрович Хованский, известный благодаря своей «легкой поэзии», а точнее, песням в простонародном духе, таким как «Ах! луга, луга зелены…», «Пусть кто хочет пишет оды…», «Незабудочки» («Я вечор в лугах гуляла…»), «Деревенская песня» («Я слыхал: в Москве пространной…»), был также автором целой серии восьмистиший, часть из которых — переводы. Выше преведён перевод стихотворения Вольтера A « Mme la princesse Ulrique de Prusse ». (« Souvent un peu de vérité… »), 1743. Как следует из названия, стихотворение Вольтера обращено к Принцессе Луизе Ульрике, младшей сестре короля Фридриха II Прусского. Интересно сравнить этот перевод с лицейским переводом 17-летнего А. С. Пушкина «Сновидение» («Недавно, обольщен прелестным сновиденьем…»). И не менее интересно прочесть ответ не скрывающего свою досаду прусского короля Фридриха II Вольтеру « Autre réponse à Voltaire » (« On remarque pour l'ordinaire… »), 1743, в переводе Григория Хованского:

ОТВЕТ.
Прускаго Короля Фридриха II го на имя Принцессы

Обыкновенно то все люди примечают, Что сходны сонные мечты со нравом их; Героям грезится, что будто побеждают, Купец, зрит прибыли во сне в торгах своих Собака на луну сердяся ночью лает; Но в Пруссии Волтер, чтоб только плутовать Быть сонным Королем, солгав, воображает. Возможно ли так сон во зло употреблять?

<Опубл. 1795>

См. также:

1. Воспитанник Парижской («Милон посылан был в Париж на воспитанье…»), опубл. 1795
2. Стихи к Машиньке («Смотревшись в зеркало ты на день по сту раз…»), опубл. 1795
3. Эпиграмма («Сколь любит Вздорова, таво не лзя сказать!..»), опубл. 1795
4. Мадригал в день имянин милой моей («Чем подарить тебя? придумать не умею…»), опубл. 1795
   Переводы
5. Сон Волтера. К некоторой великой Принцессе («Не редко в свете сем ложь с истинной мешают…»), опубл. 1795 → Вольтер, 1743
6. Ответ. Прускаго Короля Фридриха IIго на имя Принцессы («Обыкновенно то все люди примечают…»), опубл. 1795 → Фридрих II Прусский, 1743

---

© Д. Смирнов-Садовский. Составление. Комментарии. Дизайн.