© Александр Бродский:
Лучафэрул
Жила в былые времена,
В неведомые годы,
Как диво, девушка одна
Из царственного рода.
Одна луна среди светил
На небосклоне светит,
Одна, как Дева меж святых,
Жила она на свете.
Сквозь сумрак замка шла она,
Когда спускался вечер,
К холодной прорези окна –
Лучафэру навстречу.
Смотрела в даль, где из морей
Он восходил, небесный,
И стаи черных кораблей.
Блистая, вел над бездной.
За ночью ночь и день за днем
В ней страсть земная зрела,
И загоралось сердце в нем
Любовью без предела…
Когда, к щеке прижав ладонь,
Она о нем мечтает,
Какой томительный огонь
В ее душе пылает!
И как, взойдя на небосвод,
Он вспыхивает жарко,
Едва лицо ее блеснет
В бойницах черных замка!
В покои девичьи за ней
Невидимо скользит он,
Раскидывая сеть огней
Сполохами по плитам.
Когда ж ее объемлет сон
На ложе белоснежном,
И руки ей целует он,
И трепетные вежды.
И льет кругом зеркальный свет,
Рассеяв тени ночи,
И, дрогнув радостно в ответ,
Ее трепещут очи.
Улыбки милых уст ясна,
А он – огонь и стужа –
Спешит за ней в глубины сна.
И опаляет душу.
И зов смятенный и немой
В ее дыханье слышит:
- «О, царь ночей, владыка мой,
Что медлишь ты? Приди же!
Скользни по зыбкому лучу,
Войди в мою обитель,
Твой свет я в жизни воплощу,
Лучафэр-небожитель!»
А он с небес внимает ей,
Маня багрянцем грозным,
И вдруг уходит в глубь морей
Броском молниеносным.
И тут же из морских глубин
Встает в дали безбрежной
Прекрасный витязь-исполин,
Державный, юный, нежный.
Вступает он на мрамор плит
Неслышной стопою,
И тирс властительный увит
Подводною травою.
Златых кудрей спадает лен
По статям величавым,
И на плече узлом скреплен
Волноподобный саван.
И восковою белизной
Лицо его облито.
Он мертв, но смотрит как живой –
Свободно и открыто.
- «Сошел я в круг земных забот,
Твоей послушен воле.
Отец мой – вечный небосвод,
А мать – стихия моря.
Свой свет неся как благодать,
Я в дольний путь пустился.
Чтобы вблизи тебя узнать,
Я в водах возродился.
Приди ко мне, свой мир забудь
В моей любви небесной.
Лучафэр я, а ты мне будь
Желанною невестой.
В моем коралловом дому
Века пройдут, как годы,
И мановенью твоему
Подвластны будут воды».
-«Меня ты манишь – как во сне
Прекрасный ангел манит.
Но этот путь, открытый мне,
Моей стезей не станет.
Твои безжизненны слова,
И странен ты собою.
Ты мертв, пришелец, - я жива,
Мне холодно с тобою».
.....
Проходит день, и два, и три
Дорогой многочасной,
И вновь над ней в огне зари
Лучафэр всходит ясный.
И сон ее видений полн,
И, память призывая,
Стремится к Властелину волн
Душа ее живая.
- «Скользни по зыбкому лучу,
Войди в мою обитель,
Твой свет я в жизни воплощу,
Лучафэр-небожитель!»
Ее призыву внемлет он,
Охвачен мглой сомненья,
вскипает черный небосклон
В немом коловращенье.
Кружится пламени язык
Над потрясенной бездной,
И в хаосе извечном – лик
Является чудесный.
Нимб на кудрях его горит
Короною багряной,
Как солнцем истины омыт
В купели первозданной.
Но саван черен, как печаль,
И нет в лице движенья,
И на челе его – печать,
Раздумья и сомненья.
Одни глаза на нем живут
В таинственных глубинах,
Как тьмой окутанный приют
Страстей неутолимых.
- «Сошел я в круг земных сует
Из звездного горнила.
Меня взлелеял солнца свет,
И ночь меня вскормила.
Приди ко мне, свой мир забудь
В моей любви небесной.
Лучафэр я, а ты мне будь
Желанною невестой.
Я одарю тебя венцом
Пылающих созвездий,
И в небе ты взойдешь моем
Любой звезды чудесней».
-«Меня ты манишь – как во сне
Прекрасный демон манит.
Но этот путь, открытый мне,
Моей стезей не станет.
Томит меня твой взор и вид,
И – в облике мятежном –
Сама любовь меня палит
Своим огнем нездешним».
- «Но как же мне к тебе сойти
Вне облика и слова?
Бессмертен я, и смертна ты,
Нам нет пути иного».
- «Я дева смертная, прости,
Мне речи звезд невнятны.
Слова как будто и просты,
И все же – непонятны.
Но если впрямь любовь моя
Тебе милей вселенной,
Ты должен смертным стать, как я,
В юдоли жизни бренной».
- «Готова вечность ты отнять
За поцелуй мгновенный?
Ну что ж, я дам тебе познать
Любви небесной цену.
Да, я приму другой закон
И. сын греховной страсти,
Вернусь к тебе, освобожден
Для смерти – и для счастья».
Сказал…и дрогнул… и исчез,
Огнем любви гонимый.
Померкнул в черноте небес
И в путь ушел незримый.
.....
Меж тем лукавый Каталин,
Известный нравом дерзким,
Придворный пробователь вин
В застолье королевском,
Без роду-племени юнец
При шлейфе королевы,
Тайком решился наконец
Похитить сердце девы.
И мог ли паж, каким он был
По духу и по чину,
Сдержать сердечный страсти пыл,
Взглянув на Каталину?
«Она прелестно расцвела,
Да жалко, смотрит букой.
Заняться с ней пора пришла
Любовною наукой…»
Он улучшил удобный миг
И, словно между делом,
К ее лицу лицом приник
И к телу – жарким телом.
-«Сгорю в огне прекрасных глаз!..
А ты бы не грустила
И поцелуй мне, хоть бы раз,
Со смехом подарила».
-«Что толку в пышных словесах!
Ступай своей дорогой.
Моя любовь – на небесах
Отныне и до гроба».
-«Любовь? Ну что ж, о ней сейчас
Поведаю тебе я,
А ты послушай мой рассказ,
Не злясь и не робея.
Как птицелов среди ветвей
Ведет петлю к пичужке,
Так я тянусь к руке твоей,
И… ты уже в ловушке!
Я обхвачу твой дивный стан,
Возьму тебя за плечи,
А ты на цыпочки привстань
Моим губам навстречу.
Глаза в глаза – и так всю жизнь
Смотреть бы ненасытно…
Что ж ты потупилась, скажи?
Чему смеешься скрытно?
Ты на лету урок лови
И, закрепляя знанья,
Дари мне поцелуй любви
За каждое лобзанье…»
И слушает она дивясь,
Волнуясь и теряясь,
То чуть противясь и стыдясь,
То нежно подчиняясь.
И молвит: «Рядом с детских лет,
Ты рос со мною вместе.
Ты ветрогон, и пройдисвет,
Но хват, сказать по чеcти.
А там, взойдя на вышину,
Лучафэр незабвенный
Из одиночества волну
Выводит в ширь вселенной.
И полнит душу мне печаль,
И слезы взор мой застят,
Когда стремятся волны вдаль,
К нему влекомы страстью.
С какой любовью неземной
Он светит издалека,
Но луч, летящий надо мной,
Не достигает ока.
И замедляет он свой бег
За гранью отчужденья…
Вовек любить нам – и вовек
Не знать соединенья.
И потому-то бремя дней
Влачу я, как в пустыне,
Лишь тайна сладкая ночей –
Мне свет и благостыня».
- «Ребячество… Оставь игру.
Пойдем с тобой по свету
И затеряемся в миру,
И всех собьем со следу.
Нам хватит счастья на двоих,
И в буднях беспечальных
Не будет скуки о родных
И снов о звездах дальних…»
.....
Летит Лучафэр. Небосвод
Объят крылатой тенью,
И Млечный путь пред ним простерт,
Как вечное мгновенье.
Над ним – стозвездный небосклон,
Под ним – созвездий пламя,
И вспышкой непрерывной он
Струится меж мирами.
И в возмущеньях звездных сил,
Как в первый день творенья,
Он зрит – бесчисленных светил
И светочей рожденье.
Они текут, заполнив высь
Волною моря млечной.
Стремленьем, воплощенным в мысль,
Он входит в мир предвечный.
Ведь там, где он стремит полет,
Для взора нет границы,
И тщетно время из пустот
Пытается родиться.
Ничто – лишь вечной жажды власть,
Лишь сила поглощенья.
Тьма, как зияющая пасть
Незрячего забвенья.
- «О, разреши меня, творец,
От вечности нетленной,
И славен будет твой венец
Во всех мирах вселенной.
Возьми любую цену, Бог,
Но смилуйся, создатель!
Ведь жизней ты един исток
И смерти дарователь.
Огонь очей, бессмертья нимб –
Я все бы отдал разом,
Лишь одари меня одним
Любви счастливым часом.
Господь, я хаосом рожден
И хаоса взыскую,
Небытием я сотворен
И вновь о нем тоскую».
-«Гиперион, с тобой из бездн
Восходит мир великий,
А просишь – знаков и чудес
Без имени и лика.
Ты хочешь жить среди людей
Звеном земного круга?
Но как убог людской удел –
Вотще сменять друг друга!
И суетны из века в век
Пустые их мечтанья.
Волне подобен человек
В безбрежном океане.
И он живет - как суждено
Звездой по воле рока…
А нам – ни смерти не дано,
Ни места и н срока.
Из лона вечного «вчера»
Восходит к смерти «ныне»,
И солнце, вставшее с утра,
Спешит к своей кончине».
И мнится – век ему гореть,
Но это только мнится.
Родится все, чтоб умереть.
И гибнет, чтоб родиться.
Но ты – Гиперион, и будь
Всегда самим собою…
Мой первенец! Тебе я путь
Премудрости открою.
Скажи – и голос дам такой,
Что вел бы, как стихия,
Леса и горы за собой
И острова морские.
Быть может, Дело – твой кумир,
Могущество и право?
Бери лоскутный этот мир,
Крои себе державу.
Я дам войска и корабли,
Чтоб ты прошел, как воин,
Всю ширь морей, всю даль земли…
Но смерти дать – не волен.
И для кого ты умирать
Задумал, страсти внемля?
Иди… взгляни с небес опять
На суетную землю».
...
И вновь на прежний небосклон
К стареющим планетам
Вернулся вспять Гиперион
С своим слепящим светом.
Зарей залитая волна
Бежит вдоль окоема.
Выходит тихая луна
Из водяного дома.
И льет поток лучей своих
На ветроград и кущи.
На двух влюбленных молодых
Под сенью лип цветущих.
- «О, дай прильнуть к твоей груди
Под этим небом ясным,
Мой дух и думы освети
Сияньем сладострастным.
И, блеском ледяных лучей
Смятенный ум чаруя,
Покоя вечный свет пролей,
На ночь мою страстную
Уйми встревоженную кровь,
Прерви мое страданье.
Ты – первая моя любовь,
Последнее желанье».
Глядит с небес Гиприон,
Как лица и как руки
Как будто движутся сквозь сон
В нерасторжимом круге.
И лепестки летят с ветвей,
Как дождь, живой и мудрый,
На головы земных детей,
На золотые кудри.
И упоенный взор она
К светилам поднимает,
И как в былые времена,
Лучафэр ей внимает.
-«Скользни, мой светоч, по лучу
Прощаньем и заветом.
Я счастье высветить хочу
Твоим забытым светом».
Как встарь, трепещет под луной
Лучафэр вдохновенный
И правит сирою волной
В безбрежности вселенной.
Но медлит, с высоты на дно
Морей не упадая:
- «Я иль другой – не все ль одно
Тебе, о персть земная?
Влачите бедный свой удел –
Земное ваше счастье.
А у меня иной предел:
Бессмертье – и бесстрастье».
|
|
Mihai Eminescu:
Luceafărul
A fost odată ca-n poveşti,
A fost ca niciodaţă,
Din rude mari, impărăteşti,
O prea frumoasă fată.
Şi era una la părinţi
Şi mîndră-n toate cele,
Cum e fecioara între sfinţi
Şi luna între stele.
Din umbra falnicelor bolţi
Ea pasul şi-l îndreaptă
Lingă fereastră, unde-n colţ
Luceafărul aşteaptă.
Privea in zare cum pe mări
Răsare şi străluсe.
Pe mişcătoarele cărări
Corăbii negre duce.
Îl vede azi, il vede mîni,
Astfel dorinţa-i gata:
El iar, privind de săptămîni.
Îi cade dragă fata.
Cum ea pe coate-şi răzima
Visînd, ale ei tîmple,
De dorul lui şi inima,
Şi sufletu-i se împle.
Şi cît de viu s-aprinde el
În orişicare seară,
Spre umbra negrului castel
Cînd ea o să-i apară.
Şi pas cu pas pe urma ei
Alunecă-n odaie.
Țesînd cu recile-i scîntei
O mreajă de văpaie.
Şi cind în pat se-ntinde drept
Copila să se culce,
I-atinge mînile pe piept,
I-nchide geana dulce:
Şi din oglindă luminiş
Pe trupu-i se revarsă,
Pe ochii mari, bătând închişi
Pe faţa ei întoarsă.
Ea îl privea cu un surâs,
El tremura-n oglindă,
Căci o urma adânc în vis
De suflet să se prindă.
Iar ea, vorbind cu el în somn,
Oftînd din greu suspină:
- O, dulсe-al nopţii mele domn,
De ce nu vii tu? Vină!
Cobori în jos, luceafăr blînd,
Alunecînd pe-o rază,
Pătrunde-n casă şi în gînd
Şi viaţa-mi luminează!
El asculta tremurător,
Se aprindea mai tare
Şi s-arunca fulgerător,
Se cufunda în mare:
Şi apa unde-au fost căzut
În cercuri se roteşte,
Şi din adînc necunoscut
Un mîndru tînăr creşte.
Uşor el trece ca pe prag
Pe marginea ferestei
Şi ţine-n mînă un toiag
Încununat cu trestii.
Părea un tînăr voievod
Cu păr de aur moale,
Un vînăt giulgi se-ncheie nod
Pe umerele goale.
Iar umbra feţei străvezii
E albă ca de ceară -
Un mort frumos cu ochii vii
Ce scînteie-n afară.
- Din sfera mea venii cu greu
Ca să-ţi urmez chemarea,
Iar cerul este tatăl meu
Şi mumă-mea e marea.
Ca în cămara ta să vin,
Să te priverc de-aproape,
Am coborît cu-al meu senin
Şi m-am născut din ape.
O, vin! odorul meu nespus,
Şi lumea ta o lasă:
Eu sunt luceafărul de sus,
Iar tu să-mi fii mireasă.
Colo-n palate de mărgean
Te-oi duce veacuri multe,
Şi toată lumea-n ocean
De tine o s-asculte.
- O, eşti frumos, cum numa-n vis
Un înger se arată,
Dară pe calea ce-ai deschis
N-oi merge niciodată;
Străin la vorba şi la port,
Luceşti fără de viaţă,
Căci eu sunt vie, tu eşti mort,
Şi ochiul tău mă-ngheaţa.
.....
Trecu o zi, trecură trei
Şi iarăşi, noaptea, vine
Luceafărul deasupra ei
Cu razele-i senine.
Ea trebui de el în somn
Aminte să-şi aducă
Şi dor de-al valurilor domn
De inim-o apucă:
- Cobori în jos, luceafăr blînd,
Alunecînd pe-o rază,
Pătrunde-n casă şi în gind
Şi viaţa-mi liminează!
Cum el din cer o auzi,
Se stinse cu durere.
Iar ceru-ncepe a roti
În locul unde piere;
În aer rumeme văpăi
Se-ntind pe lumea-ntreagă,
Şi din a chaosului văi
Un mîndru chip se-ncheagă;
Pe negre viţele-i de păr
Coroana-i arde pare,
Venea plutind în adevăr
Scăldat în foc de soare.
Din negru giulgi se desfaşor
Marmoreele braţe,
El vine trist şi ginditor
Şi palid e la faţă;
Dar ochii mari şi minunaţi
Lucesc adînc himeric,
Ca două patimi fără saţ
Şi pline de-ntuneric.
- Dun sfera mea venii cu greu
Ca să te-ascult ş-acuma,
Şi soarele e tatăl meu,
Iar noaptea-mi este muma;
O, vin, odorul meu nespus,
Şi lumea ta o lasă;
Eu sunt luceafărul de sus,
Iar tu să-mi fii mireasă.
- O, vin, în părul tău bălai
S-anin cununi de stele,
Pe-a mele ceruri să răsai
Mai mîndră decît ele.
- O, eşti frumos, cum numa-n vis
Un demon se arată,
Dară pe calea ce-ai deschis
N-oi merge niciodată!
Mă dor de crudul tău amor
A pieptului meu coarde,
Şi ochii mari şi grei mă dor,
Privirea ta mă arde.
- Dar cum ai vrea să mă cobor?
Au nu-nţelegi tu oare,
Cum că eu sunt nemuritor,
Şi tu eşti muritoare?
- Nu caut vorde pe ales,
Nici ştiu cum aş începe -
Deşi vorbeşti pe înţeles,
Eu nu te pot pricepe;
Dar dacă vrei cu crezămînt
Şa te-ndrăgesc pe tine.
Tu te coboară pe pămînt,
Fii muritor ca mine.
- Tu-mi cei chiar nemurirea mea
În schimb pe-o sărutare;
Dar voi să ştii asemenea
Cît te iubesc de tare;
Da, mă voi naşte din păcat,
Primind o altă lege;
Cu vecinicia sunt legat,
Ci voi să mă dezlege.
Şi se tot duce... S-a tot dus.
De dragu-unei copile,
S-a rupt din locul lui de sus,
Pierind mai multe zile.
.....
În vremea asta Cătălin,
Viclean copil de casă,
Ce împle cupele cu vin
Mesenilor la masă,
Un paj ce poartă pas cu pas
A-mpărătesei rochii,
Băiat din flori şi de pripas,
Dar îndrăzneţ cu ochii,,,,
Cu obrăjei ca doi bujori
De rumeni, bată-i vina,
Se furişează pînditor
Privind la Cătălina.
Dar ce frumoasă se făcu
Şi mîndră, arz-o focul;
Ei Cătălin, acu-i acu
Ca să-ţi încerci norocul.
Si-n treacăt o cuprinse lin
Într-un ungher degrabă.
- Da ce vrei, mări Cătălin?
Ia du-t de-ţi vezi de treabă.
- Ce voi? Aş vrea să nu mai stai
Pe gînduri totdeuna,
Să rîzi mai bine şi să-mi dai
O gură, numai una.
- Dar nici nu ştiu măcar ce-mi ceri.
Dă-mi pace, fugi departe -
O, de luceafărul din cer
M-a prins un dor de moarte.
- Dacă nu ştii, ţi-aş arăta.
Din bob în bob amorul,
Ci numai nu te mînia,
Ci stai cu binişorul.
Cum vînătoru-ntinde-n crîng
La păsărele laţul,
Cînd ţi-oi întinde braţul stîng
Să mă cuprinzi cu braţul;
Şi ochii tăi nemişcători
Sub ochii mei rămîie...
De te înalţ de subsuori
Te-nalţă din călcîie;
Cînd faţa mea se pleacă-n jos,
În sus rămii cu faţa,
Să ne privim nesăţios
Şi ducle toată viaţa;
Şi ca să-ți fie pe deplin
Iubirea cunoscută.
Cînd sărutindu-te mă-nclin,
Tu iarăşi mă sărută.
Ea-l asculta pe copilaş
Uîmită şi distrasă,
Şi rruşinos şi drăgălaş,
Mai nu vrea, mai se lasă,
Şi-i zise-ncet: - Încă de mic
Te cunoşteam pe tine,
Şi guraliv şi de nimic,
Te-ai potrivi cu mine...
Dar un luceafăr, răsărit
Din liniştea uităril,
Dă orizon nemaărginit
Singurătăţii mării;
Şi tainic genele le plec,
Căci mi le împle plînsul
Cînd ale apei valuri trec
Călătorind spre dînsul;
Luceşte c-un amor nespus,
Durerea să-mi alunge,
Dar se înalţă tot mai sus,
Ca să nu-l pot ajunge.
Pătrunde trist cu raze reci
Din lumea ce-l desparte...
În veci în voi iubi şi-n veci
Va rămînea deharte...
De-accea zilele îmi sunt
Pustii ca nişte stepe,
Dar nopţile-s de-un farmec sfînt
Ce nu-l mai pot pricepe.
- Tu eşti copilă, asta e...
Hai ş-om fugi în lume,
Doar ni s-or pierde urmele
Şi nu ne-or şti de nume,
Căci amîndoi vom fi cuminţi,
Vom fi voioşi ţi teferi,
Vei pierde dorul de părinţi
Şi visul de luceferi.
.....
Porni luceafărul. Creşteau
În cer a lui aripe,
Şi căi de mii de ani treceau
În tot atîtea clipe.
Un cer de stele dedesupt,
Deasupra-i cer de stele -
Părea un fulger nentrerupt
Rătăcitor prin ele.
Şi din a chaosului văi,
Jur împrejur de sine,
Vedea, ca-n ziua cea dintîi,
Cum izvorau lumine:
Cum izvorînd îl încojor
Ca nişte mări, de-a-notul...
El zboară, gînd purtat de dor,
Pîn piere totul, totul;
Căci unde-ajunge nu-i hotar,
Nici ochi spre a cunoaşte,
Şi vremea-ncearcă în zadar
Din goluri a se naşte.
Nu e nimic şi totuşi e
O sete care-l soarde,
E un adîne asemene
Uitării celei oarde.
- De greul negrei vecinicii,
Părinte, mă dezleagă
Şi lăudat pe veci să fii
Pe-a lumii scară-ntreagă;
O cere-mi, Doamne, orice preţ,
Dar dă-mi o altă soarte,
Căci tu izvor eşti de vieţi
Şi dătător de moarte;
Reia-mi al nemuririi nimb
Şi focul din privire,
Şi pentru toate dă-mi în schimb
O oră de iubire...
Din chaos, Doamne-am apărut
Şi m-as întoarce-n chaos...
Şi din repaos m-am născut,
Mi-e sete de repaos.
- Hyperion, ce din genuni
Răsai c-o-ntreagă lume,
Nu cere semne şi minuni
Care n-au chip şi nume;
Tu vrei un om să te socoţi,
Cu ei să te asameni?
Dar piară oamenii cu toţi,
S-ar naşte iarăşi oameni.
Ei numai doar durează-n vînt
Deşerte idealuri -
Cînd valuri află un mormînt,
Răsar în urmă valuri;
Ei doar au stele cu noroc
Şi prigoniri de soarte,
Noi nu avem nici timp, nici loc,
Şi nu cunoaştem moarte.
Din sînul vecinicului ieri
Trăiește azi ce moare,
Un soare de s-ar stinge-n cer
S-aprinde iarăşi soare;
Părînd pe veci a răsări,
Din urmă moartea-l paşte,
Căci toţi se nasc spre a muri
Şi mor spre a se naşte.
Iar tu, Hyperion, rămîi
Oriunde ai apune...
Cere-mi cuvîntul meu dintîi -
Să-ţi dau înţelepciune?
Vrei şă dau glas acelei guri,
Ca dup-a ei cîntare
Să se ia munţii cu păduri
Şi insulele-n mare?
Vrei poate-n faptă să arăţi
Dreptate ţi tărie?
Ti-aş da pămîntul în bucăţi
Să-l faci împărăţie.
Îţi dau catarg lîngă catarg,
Oştiri spre a străbate
Pămîntu-n lung şi marea-n larg,
Dar moartea nu se poate...
Şi pentru cine vrei să mori?
Întoarce-te, te-ndreaptă
Spre-acel pămînt rătăcitor
Şi vezi ce te aşteaptă.
.....
În locul lui menit din cer
Hyperion se-ntoarse
Şi, ca şi-n ziua cea de ieri,
Lumina şi-o revarsă.
Căci este seara-n asfinţit
Şi noaptea o să-nceapă;
Răsare luna liniştit
Şi tremurind din apă.
Şi împle cu-ale ei scîntei
Cărările din crînguri.
Sub şirul lung de mîndri tei
Şedeau doi tineri singuri:
- O, lasă-mi capul meu pe sîn,
Iubito, sț se culce,
Sub raza ochiului senin
Şi negrăit de ducle;
Cu farmecul luminii reci
Gîndirile străbate-mi,
Revarsă linişte de veci
Pe noaptea mea de patimi.
Şi de asupra mea rămîi
Durerea mea de-o curmă,
Căci eşti iubirea mea dintîi
Şi visul meu din urmă.
Hyperion vedea de sus
Uimirea-n a lor faţă;
Abia un braţ pe gît i-a pus
Şi ea l-a prins în braţe...
Miroase florile-argintii
Şi cad, o ducle ploaie,
Pe creştetele-a doi copii
Cu plete lungi, bălaie.
Ea, îmbătată de amor,
Ridică ochii. Vede
Luceafărul. Şi-ncetişor
Dorinţele-i încrede:
- Cobori în jos, luceafăr blînd,
Alunecînd pe-o rază,
Pătrunde-n codru şi în gînd,
Norocu-mi luminează!
El tremură ca-n alte dăţi
În codri şi pe dealuri,
Călăuzind singurătăţi
De mişcătoare valuri;
Dar nu mai cade ca-n trecut
În mări din tot înaltul:
- Ce-ţi pasă ţie, chip de lut,
Dac-oi fi eu sau altul?
Trăind în cercul vostru strîmt
Norocul vă petrece,
Ci eu în lumea mea mă simt
Nemuritor şi rece.
| 1883
|
