ДУХОВЕНСТВО НА ЗАПАДЕ. А. Средние века. В начальный период возникновения христианства Д., как такового, в христианских общинах не существовало. Его место занимали т. н. харисматики (см.), исполнявшие свои функции «учительства» и «пророчества» под непосредственным наитием «духа». Здесь были нек-рые черты сходства с современным хлыстовством. Однако уже с конца 1 в. хр. э. в христианских общинах выделяются две организации, весьма быстро сводящие харисматизм почти на нелегальное положение. Первая из них — т. н. пресвитеры (старейшие); — повидимому была заимствована из практики религиозных общин эпохи синкретизма и ведала внутренним распорядком общин. Вторая — епископат и диаконство — заведывала финансами общин. Преобладающее значение епископата как финансового организатора привело к тому, что пресвитериат оказался в подчиненном положений, а харисматики частью исчезли, частью принуждены были также передать свои функции (учительство) епископам. 2 век хр. эры — уже полное торжество епископата, распоряжающегося и «правилом веры» и «каноном». Игнатий видит в епископате главный якорь спасения церкви, а Тертуллиан усматривает главный порок еретиков в том, что у последних нет епископской преемственности. Римская гос. власть прекрасно сознавала все значение епископата, а следовательно и Д. в христианстве и направляла свои удары во время «гонений» гл : обр. на церковную головку. Однако признание христианской церкви государственной властью в эпоху Константина (эдикт о веротерпимости 313) и последовавшее за этим превращение христианства в государственную религию привело к признанию монархического строя христианских общин и заложило основы церковной иерархии. Возникла сложная иерархическая лестница. Монашество отделяется от белого Д. (монахи, в отличие от священников, получали лишь пострижение — tonsura, но не посвящение — ordinatio). Находившаяся при епископе пресвитерская коллегия в 6 в. уступает место капитулу, т. е. коллегии духовных лиц, живших совместно с епископом при кафедральном соборе и ведших близкий к монашескому образ жизни. Члены капитула назывались канониками. Значение кафедральный капитулов быстро росло, особенно в виду предоставления им права выборов епископа. Несмотря на наличие общежития каноники имели право обладать индивидуальною собственностью и даже — делили доходы капитула на идущие епископу, предназначенные на капитул как целое, и на доходы, шедшие в пользу отдельных членов, причем полноправные каноники были обеспечены пребендою, т. е. определенным содержанием из доходов капитулов. Обычно члены кафедральных капитулов избирались из представителей знати, к-рая т. о. руководила выбором епископов. С течением времени звание каноника превратилось в статью дохода для дворянства; каноники перестали жить на месте своего служения и продавали свою службу викариям. Однако против чрезмерного влияния капитулов выступала верхушка иерархической лестницы Д., и у них было отнято исключительное право выбора епископов. На первых порах епископы избирались народом и клиром общины, но вскоре под народом стали разуметь знать, а под клиром каноников, которые постепенно вытеснили знать. Вначале каждый город имел своего епископа и свою общину, и так как к римскому городу приписывались сельские округа, то в общину входили и последние. Там, где было много городов, диоцезы (см.) были территориально незначительны, напр. в Италии; на В. они были очень обширны, т. к. отсутствие города исключало мысль о епископской резиденции (vilescat nomen episcopi). С ростом епархий у епископов появились помощники, диаконы, с архидиаконом во главе; особенно многолюдные и обширные епархии стали делиться на приходы, управлявшиеся священниками, к-рые иногда имели помощников, капелланов, викариев и т. д. Происходило объединение епископов в союзы, и епископы главнейших городов, в соответствии с административными делениями, стали называться митрополитами (на 3. — архиепископами), Они стояли во главе митрополий, архиепископств или провинций. В начале 9 в. на Западе было 22 епископа, а в 13 в. их было уж 650 (из них половина в Италии); в настоящее время их насчитывается около 2.000. В 5 в. усиливается власть римского епископа, а в 8 в. в процессе борьбы франкского короля Пипина Короткого с лангобардами было положено основание светскому государству пап (подробно см. Папство).
Это усложнение церковной иерархии отражало происходивший в этот и последующие периоды процесс превращения христианской (католической) церкви в крупную социально-экономическую силу на основе роста крупного церковного землевладения (см. Церковь) — процесс, к-рый превратил высшее Д. в своеобразный социальный слой внутри класса крупных вотчинных землевладельцев, Специфические функции Д. лишь содействовали закреплению этого положения: Д. использовало в своих экономических интересах отношения мундебурдия и патроната (защиты и покровительства), право убежища, покровительство вдовам и сиротам кассовые отпуска рабов на волю и т. д. Уже в начале 7 в. духовная знать выступает наряду со светской как крупная социальная сила во франкской державе, имеющая общие со светской знатью интересы в борьбе с королевской властью; эдикт Хлотара (614) обеспечил как чисто церковные, так и светские права епископов, к-рые нередко, являлись выходцами из рядов светской же знати; это признание полной самостоятельности епископов вызвало в 7 в. фактический разрыв франкского королевства с папой. По нек-рым вычислениям в 8 в. треть заселенной Галлии составляла собственность Д. Вокруг епископских резиденций нередко вырастали города; из таких резиденций произошли напр. Эйхштат, Гальберштат, Падерборн, Фрейзинг и др. гор. (см. также Город, Город средневековый). Епископы получали иммунитет (см.), приобретали рыночн. и монетн. право и становились князьями. Как князья епископы имели право судить не только Д., но и светских жителей иммунитетной территории; епископский судья назывался сначала адвокат, а затем фогт. Майнц и Кёльн, где никто кроме фогта не имел права суда, являются иллюстрацией этого распространенного на 3. явления. Правда, целый ряд перемен, совершавшихся в жизни франкского общества в течение 8 в. — рост ленной системы, борьба старой родовой знати со служилой знатью, из рядов которой вышла новая династия Каролингов, временно укрепившая центральную власть, — несколько пошатнул положение франкского Д. В частности резко обозначалась заинтересованность светской власти в такой постановке епископских выборов, к-рая обеспечила бы зависимость епископов от короля. Короли стремились не только принимать участие в епископских выборах, но и руководить ими. Со времен Оттона I утверждение епископа государем является непременным условием вступления в епископскую должность. С середины 9 в. епископы становятся вассалами короля или императора, который вводит во владение и управление епископством по обряду инвеституры (см.), основанному на светском ленном праве (см. Феодализм). Правда, в 12 веке утверждение епископа в духовном сане переходит к папе (см. Вормский конкордат, Б. С. Э., XIII, ст. 129), но император продолжает участвовать в Выборах епископа, а также сохраняет за собою утверждение его в светском владении.
Т. о. средневековое католическое Д. в своей верхушке (папа, кардиналы, епископат, монашествующее духовенство и высшая часть приходского клира) было органически связано со светской верхушкой феодального общества и состояло из феодальных государей (папа, три немецких архиепископа) и феодальных владетельных князей разных рангов. Большая часть приходского клира, напротив, составляла религиозную агентуру светских князей (капелланы) и городских корпораций (городские священники) и, подчиняясь в церковно-дисциплинарном отношении епископам, непосредственно зависела от своих господ (см. Католицизм, Церковь, Феодализм). С ростом денежнохозяйственных отношений, начиная с эпохи крестовых походов, меняется материальная форма церковных богатств и усиливается роль денежного накопления. Так, кроме доходов от своих земель Д. черпало средства из различного рода налогов, в первую очередь от десятины (см.), сбора одной десятой части урожая с прихожан. Кроме того Д. наделялось разными налоговыми, юридическими и политическими привилегиями, к-рые оно особенно энергично защищало, о чем свидетельствует ряд папских булл и синодальных постановлений. Исключение составляла лишь вассальная военная служба, которую несли и духовные лица, нередко поставлявшие в распоряжение своего сюзерена вооруженное население как духовных княжеств, так и крупных церковных поместий. Огромное значение имела для Д. и судебная привилегия (privilegium fori), в силу которой всякие споры как в среде самого Д., так и между мирянами и духовными лицами подлежали суду епископа. Еще Юстиниан, а впоследствии меровингские и каролингские монархи закрепили за Д. судебную привилегию, являвшуюся в средние века одной из самых прибыльных статей государственного и общественного бюджета. В общем Д. судило мягче, чем королевский и феодальный суд, вследствие чего многие добровольно прибегали к суду Д., но денежные штрафы были и более высоки и более часты. Злоупотребления Д. судебной привилегией способствовали росту преступлений, искупаемых зачастую одними денежными штрафами, а также распространению индульгенций (см.). С другой стороны, Д. пользовалось привилегией личной (privilegium canonis), в силу которой государство охраняло неприкосновенность Д. повышенным вергельдом (см.). Эти огромные имущественные и юридические права сопровождались определенной материальной, гарантией для отдельных категорий Д.:. епископу обеспечивался стол (mensa), канонику — пребенда, а священнику — манс (земельный участок). Этот минимум был неотделим от должности и, подобно последней, давался на всю жизнь; многие клирики совмещали несколько таких должностей, но реально исполняли свои обязанности по одной из них; остальные же были «sine cura» (без заботы о душе прихожан). На этой почве совершалось множество злоупотреблений, и «синекуры» сосредоточивались в руках отдельных лиц как духовных, так и светских. Синекурами торговали, и они котировались на церковной бирже так, как котируется ценные бумаги на обычной бирже. Распространенность покупки и продажи синекур привела к тому, что большинство священников, фактически исполнявших обязанности духовенства, получало небольшую часть даже гарантированного манса и довольствовалось мелочью (portio congrua). На этой почве возникало расслоение внутри Д.: сельский священник стал прибегать к незаконно оплачиваемой требе и ненавидел «жирного синекуриста». Эта дифференциация внутри Д., вызывавшаяся в разных странах разными причинами, ярко сказалась в Англии уже в 14 в. в движении т. н. «бедных священников» — лоллардов (Чосер в «Кентерберийских рассказах» дает идеальный образ истинного пастыря, бичуя в то же время лицемерие монахов и пороки высшего духовенства); результаты этого расслоения дали о себе знать и в первой стадии Великой французской революции (см. Франция, Исторический очерк).
Для укрепления своего влияния на широкие народные массы церковь предъявляла Д. известные требования: скромность в одежде, соблюдение целого ряда правил нравственного поведения и безбрачие. Однако последнее начало строго соблюдаться лишь с конца 11 в. после реформ папы Григория VII (см.), явившихся результатом т. н. клюнийского движения. Введение строгого целибата преследовало двойную цель: сохранения имущества в руках церкви и ослабления зависимости Д. от местных светских властей, с одной стороны, и укрепление моральной дисциплины в рядах Д. — с другой. Однако последняя цель не была достигнута, так как требования морального порядка, предъявлявшиеся к Д., продолжали сплошь и рядом нарушаться. Пороки Д. давали богатый агитационный материал сторонникам ересей (см.), к-рые порождались сложными социальными условиями жизни феодального общества во второй половине средних вв. В эпоху Возрождения и гуманизма пороки и невежество Д. стали излюбленной темой целого ряда сатирических художественных произведений и политических памфлетов («Кентерберийские рассказы» Чосера, «Декамерон» Бокаччо, «Письма темных людей»). Тем не менее в эпоху ср. вв. до возникновения светской городской культуры Возрождения Д. было единственной интеллигенцией; оно поставляло писцов для канцелярий, чиновников для государей, ученых средневековых ун-тов. В силу своего положения оно же являлось и носителем просвещения в средневековом обществе. В центре духовного образования стояло знание латинского языка, к-рое было необходимо при богослужении. В капитулах и монастырях каноники обучали латинск. языку детей, к-рых родители посвящали церковному делу (pueri oblati) и к-рые содержались в общежитиях. О снабжении же церквей будущими служителями стали заботиться епископы, к-рые устраивали школы при кафедральных соборах. Даровое обучение и содержание в этих школах способствовало тому, что многие неимущие родители отдавали в школы, своих детей, — отсюда демократическое происхождение многих сельских священников. Однако городская буржуазия, выражавшая недовольство «старой» школой, стала, пользуясь патронатским правом, устраивать школы при «своих» городских церквах. Так начался школьный спор; церковная школа, более близкая к требованиям жизни и смягчавшая строгие требования школы монастыря, капитула и епископа, начала одерживать верх. Церковные школы, созданные буржуазией, а не Д., являлись рассадниками настоящего образования, на борьбу с которым были призваны университеты (в Париже в самом начале 13 в. и тогда же в Болонье), где философия и право должны были стать на защиту кафедральной школы против церковной, покровительствуемой буржуазией. Эта борьба научила Д. ценить влияние образования на — народные массы; с тех пор и до настоящего времени оно стремится не выпускать целиком из своих рук дело народного образования (см. также историю отдельных стран Европы и статьи: Возрождение, Гуманизм, Средние века).
Б. Новое время. В 16—18 вв. развитие капиталистических отношений разрушило хозяйственную базу католической церкви, в одних странах целиком (Германия, Англия, Скандинавия, где церковь не только была экспроприирована, но и вытеснена т. н. Реформацией), в других странах, оставшихся католическими, — в весьма значительной доле. В результате кроме католического духовенства в Зап. Европе, появилось новое Д. вновь возникших национальных церквей различных исповеданий. Новое Д. с самого своего возникновения строится уже исключительно в форме религиозной агентуры гос. власти и нигде не претендует и не может претендовать на положение самостоятельной общественной силы, ибо оно и юридически и материально всецело зависит от государства.
Такая же судьба постигла в ряде стран и католическое Д.: за немногими исключениями католический клир сверху донизу фактически стал на службу капитализму и государственной власти стран, оставшихся католическими. Этими чертами характеризуется положение и роль Д. на 3. и в настоящее время. — Структура католического духовенства формально все та же, что и в ср. вв.; выпали лишь нек-рые промежуточные или узко специальные чины и звания. Номинально сохраняется трехстепенная каноническая иерархия — епископы, цресвитеры (священники) и диаконы; попрежнему проводится резкая грань между клиром и мирянами, как между двумя категориями людей, обладающих особою благодатью и близостью к божеству и не обладающих этими качествами. Если в этом отношении старая концепция оберегается от всяких нарушений и ограничений, то в иерархическом подразделении клира древняя трехстепенность фактически заменилась другою. Точнее говоря, старая иерархия сохранила полностью лишь свое богослужебное значение, уступив в административно-юридическом отношении свое место новой смешанной системе, к-рая стала слагаться еще в ср. вв., но свое завершение получила лишь после Реформации в связи с новыми хозяйственными и политическими условиями существования католической церкви. Католическое духовенство резко, разделилось на две группы: римскую правящую верхушку и все остальное местное духовенство. Верхушка состоит из папы, главы церкви в качестве римского епископа, к-рый якобы является наместником самого Христа как преемник в этом звании апостола Петра, — и кардиналов, составляющих узкую, строго ограниченную (70 лиц) коллегию. Эта коллегия избирает папу из своей среды, члены ее занимают в папской курии руководящие должности и составляют конгрегации (комиссии, коллегии), при помощи к-рых папа правит церковью. Со времени Ватиканского собора (1870) папа был объявлен непогрешимым в делах веры и получил права епископа во всех епархиях (диоцезах), т. е. не только право — надзора и руководства, но право юрисдикции и управления, право делать любые распоряжения по любой епархии, останавливая функционирование епископской власти. Фактически конечно все действия папы направляются коллегией кардиналов; последние представляют собой своеобразную иерархическую верхушку католического клира. В их составе 6 епископов, 50 пресвитеров и 14 диаконов; но кардинальское звание ставит кардинала-пресвитера и кардинала-диакона выше любого епископа, не обладающего кардинальской мантией. Их ядро составляют определенные категории клира римской епархии (последняя — cardo, краеугольный устой церкви, поэтому ее клир должен занимать кардинальное, высшее место в системе католического клира); кроме того папа имеет право давать кардинальское звание также и клирикам других епархий, не выходя однако за пределы нормы. Т. о. папа и кардинальская коллегия являются нормально установленной олигархией, полновластной, ничем не ограниченной и несменяемой и вместе с тем паразитирующей за счет остального клира, ибо с тех пор, как папская область в качестве особого государства была ликвидирована, римская курия жила гл. обр. на обязательные отчисления от доходов епископов и разных церковных учреждений и предприятий, а также на доходы от сборов и пошлин, взимаемых курией за ее услуги и функции. Впрочем в самое последнее время итальянск. фашистское правительство в силу конкордата, принятого в феврале 1929, частично восстановило светскую власть папы, передав в его управление Ватикан с правом чеканки монеты и др. политическими правами. Епископы разделяются на два разряда — архиепископов, управляющих крупными диоцезами, и суффраганов (соответственно православным викарным епископам), подчиненных архиепископам; звания патриарха, примаса, митрополита, когда-то соединявшиеся с особыми правами, остались теперь только в качестве почетных. Приходский клир делится на приходских священников (патер в Испании и Италии, кюре — во Франции, ксендз — в Польше) и на деканов (соответственно православным благочинным); звание капеллана сохраняется за некоторыми категориями священников и имеет лишь бытовое значение. Диаконы в католической церкви сохранили свой первоначальный характер клириков, состоящих в непосредственном подчинении у епископов, несущих определенные вспомогательные функции при епископском богослужении и исполняющих всякого рода епископские поручения. Этот местный клир, подчиняясь в церковно-юридическом и сакральном отношении римской курии, выполняет в каждой отдельной стране функцию религиозных агентов местной гос. власти. Последняя путем конкордатов (соглашений) с папой повсюду выговаривала себе определенные права по отношению к епископату (распределение епархий и назначение кандидатов), обязуясь за это поддерживать клир из средств гос. бюджета; этим она обеспечила себе поддержку со стороны Д. Ярче всего эта черта выступает в Испании, где католическая церковь, не в пример другим странам, сохраняет за собой огромные недвижимые имущества и владеет пром. предприятиями; чрезвычайно многочисленный клир (на 300 чел. один патер) содержится на гос. счет (перед войной 41 млн. пезет в год) и имеет ряд привилегий, так что с нек-рыми оговорками можно сказать, что Испанией управляли попы и монахи. В Португалии клирики являются также типичными серыми чиновниками в сутанах, тип к-рых мастерски изображен Эса де Кайрошем; провозглашение отделения церкви от государства (20/IV 1911) после революции 1910 осталось лишь жестом и формально было аннулировано 22/XII 1917. Во Франции до конца 1905, когда был принят декрет об отделении церкви от государства, католический клир состоял на госуд. жаловании, и епископы назначались папой по соглашению с правительством. Происшедший разрыв однако на пути к ликвидации, т. к. во время войны католические патеры оказали франц. правительству весьма существенные услуги своим влиянием на солдат; после войны (в мае 1921) оно возобновило дипломатические сношения с Ватиканом; допущены опять церковные школы под маской «частных», и подготовляется почва для нового конкордата. В Италии между правительством и папской курией до войны были весьма натянутые отношения, которые сложились в результате лишения папы светского престола в процессе объединения Италии (см. Италия, Исторический очерк); но после войны фашистский режим официально объявил католицизм гос. религией, ввел обязательное преподавание религии в школе и систематически субсидирует клир из государственного бюджета. Даже в протестантской Германии до и после империалистской войны католический клир пользовался поддержкой власти и платил последней насаждением, в противовес «зловредному» марксизму, христианского социализма (см.). В тех случаях, когда германское правительство вело борьбу с католицизмом (как это было например во «времена культуркампфа», провозглашенного Бисмарком), необходимость этой борьбы диктовалась гл. образом соображениями внешней политики (опасениями Бисмарка за прочность объединения Германии), а отнюдь не принципиальной позицией по отношению к католическому Д. (см. Германия, Исторический очерк, Б. С. Э., т. XVI, ст. 40 и сл.). Наконец в Польше сращение государства и католич. церкви не менее откровенно и глубоко, чем в Испании. Получая содержание от капиталистических правительств, католический клир в то же время эксплоатирует и своих прихожан, к-рые в нек-рых государствах кроме добровольных платежей за требы обязаны уплачивать особые церковные налоги, утверждаемые правительством (в католических частях Германии, в Австрии, в Португалии и др.). В Германии католическое Д. проводило свое влияние в массы также через могущественную партию центра и ее периферические организации. В свою очередь римская верхушка платит за поддержку капиталистическим правительствам борьбой во имя религии с самым решительным врагом капитализма — рабочим движением и социализмом, осуждая его в папских энцикликах и проповедуя в последнее время «крестовый поход» против СССР. Т. о. католическое Д., являющееся по внешности группой, зависящей якобы только от своего церковного главы, фактически повсюду несет политическую службу капиталистическому государству.
Тот же характер уже без всяких масок носит Д. новых церквей, образовавшихся в эпоху Реформации. Англиканское Д. формально подчинено королю; он считается главою англиканской церкви, которая тесно связана с англ. аристократией и финансовым капиталом и. является господствующей в Англии церковью наряду с целым рядом протестантских церквей и сект; король назначает епископов (из них два архиепископа — кентерберийский и иоркский) последние назначают соборный и приходский клир; все Д. содержится за госуд. счет. Англиканские клирики являются чиновниками не только в религиозной области, но и в публично-правовой, поскольку в Англии сохраняются церковный брак, церковная регистрация новорожденных и церковное погребение; свои социально-политические функции епископат выполняет в качестве членов палаты лордов, а приходский клир — путем проповеди и непосредственного влияния на повседневную жизнь прихожан (см. Великобритания, Политический очерк, Религия и церковь, Б. С. Э., т. IX, ст. ст. 632—648, а также Англиканская церковь), В лютеранских странах (Германия, Дания, Швеция, Норвегия) с самого начала лютеранства была оставлена только степень пресвитера, получившая наименование пастора (нем. Pfarrer). Право назначать пасторов присвоили себе нем. владетельные князья и короли прочих лютеранских стран; секуляризовав имущества католической церкви, лютеранские правительства перевели пасторов отчасти на гос. содержание, отчасти на содержание от приходов. Впоследствии над пасторами появилась надстройка в лице суперинтендентов, к-рые в Скандинавии носят иногда звание епископов; это звание однако характеризует лишь административные права суперинтендентов, не подразумевая никаких сакрально-богослужебных отличий. И вообще в протестантских странах различие между клиром и мирянами сгладилось: пастор — должностное лицо в своей области, должен иметь соответствующий образовательный ценз, но не отличается никакими «дарами благодати». Суперинтенденты представляют собою должностных лиц скорее вроде благочинных, чем епископов; им предоставлено право налагать на пасторов дисциплинарные взыскания и в исключительных случаях представлять провинившихся консистории (см.) к увольнению; они же утверждают кандидатов на пасторские должности из числа представляемых от общины, но не связаны непременно этими последними. Лютеранское духовенство содержится за счет гос. бюджета и за счет местных средств (церковных налогов и других сборов), имеет право на пенсию; нормы годового вознаграждения устанавливаются правительством, и с ними каждый приход должен считаться. Изменение в этом отношении произошло только в Германии после войны; там Веймарская конституция отделила церковь от государства, и вследствие этого госуд. субсидии постепенно были ликвидированы; однако был оставлен в силе закон о церковных налогах, взимание к-рых производится принудительным обр. наравне с гос. и коммунальн. сборами. Уцелели в Германии и некоторые другие обычаи, особенно ярко подчеркивающие социально-политическую роль духовенства: пасторы попрежнему во многих местах осуществляют надзор за сельскими школами, а должности кантора и органиста также попрежнему обязательно совмещаются с должностью сельского учителя. В прочих лютеранских странах положение духовенства нисколько не изменилось, и там пасторы, подобно англиканским, кроме богослужебных, отправляют также нек-рые публично-правовые функции. Реформатское духовенство (преимущественно в протестантских кантонах Швейцарии) отличается от лютеранского в том отношении, что пасторы избираются на срок (от 3 до 8 лет) приходскими общинами; но поскольку церковь в каждом кантоне (кроме католической Женевы) является гос. учреждением, и выборный пастор является таким же агентом буржуазного государства, как и всякое иное швейцарское выборное должностное лицо. Протестантское духовенство выполняет те же функции в области поддержания капиталистического строя, как и католическое духовенство, и теми же способами — проповедью, школьным преподаванием, личным влиянием на прихожан; в довоенной Германии были даже должности полковых и военно-морских пасторов. Католический клир в сравнении с протестантским владеет лишь одним преимуществом — в виде драматического и магического культа, гипнотизирующего массу; упрощенный протестантский культ в этом отношении значительно уступает католическому.
Лит.: Hinschius Р., Das Kirchenrecht der Katholiken und Protestanten in Deutschland, 6 B-de. B., 1869—97; Sägmüller J. B_, Kirche und Staat, 3 T., Freiburg i/B., 1904; Uhlhorn G., Die christliche Liebestätigkeit in der alten Kirche, 3 В-de, Stuttgart, 1882—90 (на рус. яз. небольшая часть этого сочинения: Ульгорн Г., Христианская благотворительность в древней церкви, СПБ, 1899); Troeltsch Е., Gesammelte Schriften, В. I, Tübingen, 1912; Каутский К., Происхождение христианства, 5 издание, М.—Л., 1930.
