А8/Сто восьмистиший ста поэтов/11-20

Сто восьмистиший ста поэтов/11-20
Антология восьмистиший

11. И. И. Дмитриев • 12. Карамзин • 13. Крылов • 14. Бунина • 15. И. И. Козлов • 16. В. А. Жуковский • 17. Д. В. Давыдов • 18. Н. И. Гнедич • 19. Ф. Н. Глинка • 20. Батюшков •

11. Иван Иванович Дмитриев (1760—1837)

Иван Иванович Дмитриев. Портрет работы Василия Андреевича Тропинина

НАДПИСЬ К ПОРТРЕТУ

Смейтесь, смейтесь, что я щурю
Маленьки мои глаза,
Я уж видел, братцы, бурю,
И знакома мне гроза.
Побывал и я средь боя,
Видел смерть невдалеке,
Так не стыдно для покоя
Погулять и в колпаке.

<1803>

Иван Иванович Дмитриев вошёл в русскую литературу как один из создателей жанра «лёгкой поэзии». Его поэтический слог изящен, музыкален, и одновременно прост и естественен. Себя он называл «рядовым на Пинде воином», с большим пиететом взирая на Державина и Карамзина. Александр Сергеевич Пушкин дружил с ним и писал о нём с одобрением: «Искренность драгоценна в поэте. Нам приятно видеть поэта во всех состояниях, изменениях его живой и творческой души: и в печали, и в радости, и в парениях восторга, и в отдохновении чувств, и в Ювенальском негодовании, и в маленькой досаде на скучного соседа...» (А. С. Пушкин, Полн. собр. соч. в 16 т. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, Т. 12. Критика. — 1949. — С. 93.). Неизвестно к чьему портрету относится эта надпись сочинённая и опубликованная в 1803 году. Не к портрету ли Гаврилы Романовича Державина, изображённому в колпаке?

См. также:

12. Николай Михайлович Карамзин (1766—1826)

Николай Михайлович Карамзин. С портрета работы Алексея Гавриловича Венецианова (1828)

ВРЕМЯ
(Подражание)

Все вещи разрушает время,
И мрачной скукой нас томит;
Оно как тягостное бремя
У смертных на плечах лежит.

Нам, право, согласиться должно
Ему таким же злом платить
И делать всё, чем только можно
Его скорее погубить.

1795

«Место Карамзина в истории русской поэзии, — писал Юрий Михайлович Лотман, — находится не в первом ряду, но оно твердо ей принадлежит. И причину этого следует видеть в том, что, не будучи способен соперничать с Державиным, Карамзин тем не менее нашел и сохранил на протяжении всего творческого пути неповторимость, своеобразие, отличавшее его не только от неподражаемого Державина, но и от, казалось бы, близких к «карамзинизму» Муравьева, Нелединского-Мелецкого, Дмитриева. Оригинальность пути, избранного Карамзиным-поэтом, позволила ему не только сохранить свою самобытность, но и повлиять на таких ярких поэтов, как Жуковский, Батюшков, Вяземский, Пушкин. Своеобразие Карамзина-поэта, в самом общем виде, можно определить как неуклонное стремление к поэтической простоте, смелую прозаизацию стиха». (Ю. Лотман: Поэзия Карамзина). Трудно сказать подражанием какому именно стихотворению и автору является восьмистишие «Время» (1795), поскольку тема его вечная и наиболее распространённая в поэзии. Тут можно сослаться на слова Юрия Казарина: «Карамзинское определение характера стихотворения «Время» как подражания свидетельствует, во-первых, о высоком уровне его поэтического самосознания, а во-вторых, о высокой степени самоопределения и поэтической свободы.» Антология: Последнее стихотворение (XVIII-XX вв. русской поэзии).

См. также:

13. Иван Андреевич Крылов (1769—1844)

Иван Андреевич Крылов. Портрет работы Карла Брюллова (1839)

ВОЛК И ПАСТУХИ

‎ Волк, близко обходя пастуший двор
‎ И видя, сквозь забор,
Что́, выбрав лучшего себе барана в стаде,
Спокойно Пастухи барашка потрошат,
‎ А псы смирнехонько лежат,
Сам молвил про себя, прочь уходя в досаде:
«Какой бы шум вы все здесь подняли, друзья,
‎ Когда бы это сделал я!»

1816

Об Иване Андреевиче Крылове в 1825 году Александр Сергеевич Пушкин писал: «Конечно, ни один француз не осмелится кого бы то ни было поставить выше Лафонтена, но мы, кажется, можем предпочитать ему Крылова. Оба они вечно останутся любимцами своих единоземцев. Некто справедливо заметил, что простодушие (naïveté, bonhomie <наивность, добродушие. (Франц.)>) есть врожденное свойство французского народа; напротив того, отличительная черта в наших нравах есть какое-то весёлое лукавство ума, насмешливость и живописный способ выражаться: Лафонтен и Крылов представители духа обоих народов». (Пушкин А. С. О предисловии г-на Лемонте к переводу басен И. А. Крылова). Из 265 стихотворений, включающих 210 басен, только три являются восьмистишиями. Выше приводится басня №1 из Шестой книги басен. Впервые она была опубликована в «Новых баснях», 1816 г., ч. V, стр. 22; под заглавием «Волк и Пастух», написана не позднее февраля 1816 г. Печатный вариант 6 строки: «Сказал им, уходя в досаде».

См. также:

«Вот пришла беда моя!…» (Монолог Фолета из комической оперы «Американцы»), 1788/1800 (в соавторстве с А. И. Клушиным)
Волк и Пастухи («Волк, близко обходя пастуший двор…»), 1816 ♥
Лев и Лисица («Лиса, не видя сроду Льва…»), 1818—19
Мальчик и Змея («Мальчишка, думая поймать угря…»), 1819

14. Анна Петровна Бунина (1774—1829)

Анна Петровна Бунина. Портрет работы Александра Григорьевича Варнека, между 1810 и 1814 г.

И. А. КРЫЛОВУ,
ЧИТАВШЕМУ «ПАДЕНИЕ ФАЭТОНА»
В «БЕСЕДЕ ЛЮБИТЕЛЕЙ РУССКОГО СЛОВА»

‎ Читая баснь паденья знаменита,
Улыбкой оживил ты лица всех гостей,
‎ И честь того прешла к стране пиита.
‎ Во мзду заслуги сей
‎ Я лавры, сжатые тобою,
‎ Себе надменно не присвою.
‎ Когда б не ты её читал,
Быть может, Фаэтон вторично бы упал.

Ноябрь 1811

Анна Петровна Бунина писала стихи с тринадцати лет. Первый её поэтический сборник «Неопытная муза» (1809) имел большой успех. Когда это издание было преподнесено императрице Елизавете Алексеевне, та пожаловала поэтессе ежегодную пенсию в 400 рублей. «Ироикомическая» поэма Буниной на сюжет из «Метаморфоз» Овидия под названием «Падение Фаэтона», о которой идёт речь в её шутливом восьмистишии, была прочитана Иваном Андреевичем Крыловым в «Беседе любителей русского слова» 11 ноября 1811 г. Приведём начальные строки третьей (финальной) главы поэмы:

Бегущи звезды в понт
Гоня от солнечного взора,
Уже дщерь Солнцева, румяная Аврора
Устлала розами восточный горизонт;
Уже явилася стояща пред вратами,
Уже их алыми коснулася перстами
И, убелив сребро отливом багреца,
Отверзла к шествию отца.

1811

Стоит также упомянуть, что Анна Петровна была из того же старинного дворянского рода, к которому принадлежали поэты Василий Андреевич Жуковский, Иван Алексеевич Бунин, а также Анна Андреевна Ахматова.

См. также:

И. А. Крылову, читавшему «Падение Фаэтона» в «Беседе любителей русского слова», Ноябрь 1811 ♦

15. Иван Иванович Козлов (1779—1840)

Иван Иванович Козлов. Гравюра по рисунку Ореста Адамовича Кипренского, 1840

ДРУЖБА

Святее дружбы чувства нет.
И тот, кто жертвою чудесной
Спасает мир и льёт нам свет,
Даёт тому пример небесный.

Он исцелял, благотворил
И, Бог, изведал сердца нужды;
Но величайшее — для дружбы
Своё Он чудо сотворил.

год неизвестен

Стихотворение вошло в третье (посмертное) «Собрание стихотворений Ивана Козлова» в двух частях, подготовленное В. А. Жуковским. СПб., 1840 г., ч. 2, стр. 275. Дата сочинения неизвестна, хотя, вероятно, относится к последним годам жизни поэта.

См. также:

Еврейская мелодия («Бессонное солнце, в тумане луна!..»), 1825 → Байрон, 1815
Португальская песня («В кипеньи нежности…»), 1825 → Байрон, 1813
Княгине З. А. Волконской («Я арфа тревоги, ты — арфа любви…»), 1838 ♥
Дружба («Святее дружбы чувства нет…»), без даты ♠
Стихи для концерта. Сиротка («Я слышу, сиротам…»), без даты
Стихи для концерта. Ангел («Не бойся, я с тобой…»), без даты
Стихи для концерта. Слепец («О верь, малютка, мне…»), без даты
Стихи для концерта. Все трое вместе («Как сладостно любить…»), без даты
Стихи для концерта. Воздушная песнь («Бог неба — Бог земли…»), без даты

16. Василий Андреевич Жуковский (1783—1851)

Василий Андреевич Жуковский. Гравюра Паннемакера из изд. «Русские деятели в портретах, изданных редакцией исторического журнала "Русская старина"». Второе собрание. — Санкт-Петербург: Типография М.М. Стасюлевича, 1886.

КОТИК И КОЗЛИК

Там котик усатый
По садику бродит,
А козлик рогатый
За котиком ходит;
И лапочкой котик
Помадит свой ротик;
А козлик седою
Трясёт бородою.

1851

Одно из последних стихотворений Жуковского. Из серии, напечатанной отдельным сборником: «Стихотворения, посвященные Павлу Васильевичу и Александре Васильевне Жуковским. Карлсруэ, 1852». Стихи написаны для детей поэта: Павла (1845—1912) и Александры (1842—1899), которым было тогда 6 и 9 лет соответственно. Они жили тогда в Германии и с помощью этих стихотворений усваивали русский язык, которого они не знали. Поскольку это очаровательное стихотворение не в полне серьёзно и не даёт верного представления о поэзии Жуковского, приведём ещё одно, раннее:

ЧТО ТАКОЕ ЗАКОН?

Закон — на улице натянутый канат,
Чтоб останавливать прохожих средь дороги,
‎Иль их сворачивать назад,
‎Или им путать ноги.
Но что ж? Напрасный труд! Никто назад нейдёт!
‎Никто и подождать не хочет!
Кто ростом мал — тот вниз проскочит,
‎А кто велик — перешагнёт!

1814

Это восьмистишие вызвало следующее краткое высказывание М. Горького: «умные и меткие слова» (см. его «Историю русской литературы», М., 1939, стр. 62).

См. также:

17. Денис Васильевич Давыдов (1784—1839))

Денис Васильевич Давыдов. Портрет работы неизв. художника. Из журн. «Исторический вестник», 1890, № 7 (с примеч.: «С весьма редкого литографированного портрета»)

* * *

Я помню — глубоко,
Глубоко мой взор,
Как луч, проникал и рощи, и бор,
И степь обнимал широко, широко…

Но, зоркие очи,
Потухли и вы…
Я выглядел вас на деву любви,
Я выплакал вас в бессонные ночи!

1836

Генерал-лейтенант, идеолог и предводитель партизанского движения, участник Отечественной войны 1812 года Денис Васильевич Давыдов был также весьма плодовитым поэтом «Пушкинской плеяды». Прославленный партизан, он создал себе репутацию «певца-воина», действуя и в поэзии «наскоком». Хотя содержанием его поэзии такого рода является не столько война, сколько быт гусарства: вино, любовные похождения, буйный разгул, удалая жизнь. При этом Давыдов проявил новаторство, впервые в русской литературе использовав так называемые «профессионализмы» (слова и выражения, свойственные речи представителей той или иной профессии или сферы деятельности, например используются гусарские названия предметов одежды, личной гигиены, названия оружия, и т. д.), что напрямую повлияло на творчество Пушкина, продолжившего эту традицию. Серия стихотворений в элегическом тоне, навеянная, нежной страстью к дочери пензенского помещика Евгении Золотаревой, а также впечатлениями природы, считается наиболее ценной частью произведений последнего периода, и включают стихотворения «Море», «Вальс», «Речка». Давыдова также переводил поэзию Арно, Виже, Делиля и Понс-де-Вердена, писал подражания Вольтеру, Горацию и Тибуллу. Из его восьмистиший здесь приведено стихотворение «Я помню — глубоко…» положенное на музыку Александром Сергеевичем Даргомыжским.

См. также:

В альбом («На вьюке, в тороках, цевницу я таскаю…»), 1811
25 октября («Я не ропщу. Я вознесён судьбою…»), 1834
«Унеслись невозвратимые…», 1834 или 1935 ♦
«Я помню — глубоко…», 1836 ♦

18. Николай Иванович Гнедич (1784—1833)

Николай Иванович Гнедич. Портрет работы Михаила Прокопьевича Вишневецкого (1801—1871)

НА СМЕРТЬ ***

Цвела и блистала
И радостью взоров была;
Младенчески жизнью играла
И смерть, улыбаясь, на битву звала;
И вызвав, без боя, в добычу нещадной,
С презрением бросив покров свой земной,
От плачущей дружбы, любви безотрадной
В эфир унеслася крылатой душой.

<начало мая 1824 года>

Николай Иванович Гнедич, вошедший в русскую литературу как автор классического перевода Илиады Гомера, был потомком старинного дворянского рода и уроженцем Полтавы. Первые 16 лет своей жизни провёл на Украине, учась в Полтавской духовной семинарии, а затем в Харьковском коллегиуме. Своё образование он завершил, окончив философский факультет Московского университета в конце 1802 года, а затем переехал в Санкт-Петербург. Эпитафия, приведённая выше, написана в начале мая 1824 года на смерть Софии Дмитриевны Пономарёвой, умершей 4 мая 1824 года (родилась в 1784), салон которой Гнедич часто посещал наряду с другими поэтами и писателями такими как Крылов, Греч, Измайлов, О. Сомов, Востоков, Жандр, Катенин, Панаев, Дельвиг, Кюхельбекер, Рылеев, Боратынский, Илличевский и др. Поэты нередко посвящали стихи обаятельной и остроумной хозяйке салона. Гнедич так охарактеризован в описании вечеров у Пономаревой: «Гнедич, всегда задумчивый, рассеянный и серьёзный». Он «беседует о своем труде с Дельвигом, который весьма рассеянно слушает его рассуждения о русских спондеях». Все чувствовали себя у Пономаревой «весело, легко и свободно». (И. Медведева. Ранний Баратынский).

См. также:

К NN («Когда из глубины души моей угрюмой…»), 1819 → Байрон, 1813 ♥
На смерть***, <начало мая 1824 года> ♠

19. Фёдор Николаевич Глинка (1786—1880)

Фёдор Николаевич Глинка. Гравюра Константина Яковлевича Афанасьева (1793—1857). По изд.: А. В. Морозов, Каталог моего собрания русских гравированных и литографированных портретов. Т. 1. 1912.

ПОВСЕМЕСТНЫЙ СВЕТ

На своде неба голубого,
Реки в волнистом серебре,
На трубке в желтом янтаре
И на штыке у часового —
Повсюду свет луны сияет!
Так повсеместен свет иной,
Который ярко позлащает
Железный жребий наш земной!

1826

Восьмистишие Фёдора Николаевича Глинки из «тюремной тетради», состоящей из 26 стихотворений, написанных в камере Петропавловской крепости с 9 марта по 31 мая 1826 г. За год до того А. С. Пушкин уничижительно называл Фёдора Глинку «Ижицей в поэтах»:

На Ф. Н. Глинку

Наш друг Фита, Кутейкин в эполетах,
Бормочит нам растянутый псалом:
Поэт Фита, не становись Фертом!
Дьячок Фита, ты Ижица в поэтах!

1825

Oднако своими более поздними стихами арестованный поэт-декабрист сумел доказать, что он и его поэзия достойны всё же более высокой оценки. Впервые опубликовано в альманахе «Царское село на 1830 год.» — С. 240.

См. также:

20. Константин Николаевич Батюшков (1787—1855)

Константин Николаевич Батюшков. Рис. Ореста Адамовича Кипренского, гравюра Ивана Васильевича Ческого По изд.: А. В. Морозов, Каталог моего собрания русских гравированных и литографированных портретов. Т. 1. 1912

* * *

Жуковский, время всё проглотит,
Тебя, меня и славы дым,
Но то, что в сердце мы храним,
В реке забвенья не потопит!
Нет смерти сердцу, нет её!
Доколь оно для блага дышит!..
А чем исполнено твоё,
И сам Плетаев не опишет.

Начало ноября 1821

В начале ноября 1821 г. в Дрездене Константин Николаевич Батюшков вписал это восьмистишие в альбом Жуковского, будучи уже в тяжёлом подавленном состоянии — проявление психического расстройства. Под стихотворением выставлена дата: «Дрезден, 1821 г., à la ville de Berlin» (гостиница «Stadt Berlin» ‹«Город Берлин»›, где жил Жуковский). Здесь соеденены темы предсмертого стихотворения Державина «Река времен в своем стремленьи...» (1816) и стихотворения Жуковского Добродетель («Под звездным кровом тихой нощи...») (1798), где говорится:

«Тогда останутся нетленны
Одни лишь добрые дела.
Ничто не может их разрушить,
Ничто не может их затмить.».

Плетаев в заключительной строке — иронически переиначенная фамилия поэта и критика Петра Александровича Плетнёва (1792—1865), который, подражая поэзии Батюшкова, напечатал без подписи в № 8 «Сыне отечества» стихотворение «Б‹атюшко›в из Рима (элегия)». Стихотворение приняли за произведение самого Батюшкова. Батюшков был в негодовании. Плетнёв вскоре опубликовал там же надпись «К портрету Батюшкова» (1821, № 24), но Батюшков разгневался ещё больше: «Нет, не нахожу выражений для моего негодования: оно умрёт в моем сердце, когда я умру», — писал он Гнедичу. В письмах Плетнева он называл Плетаевым. «Батюшков прав, что сердится на Плетнева, — писал Пушкин брату 4 сентября 1822 г. из Кишинева. — На его бы месте я с ума сошел от злости. «Б‹атюшко›в из Рима» не имеет человеческого смысла...» (П, т. 13, стр. 46). Плетнёв отвечал в 1822 г. Пушкину посланием, начатым словами: «Я не сержусь на едкий твой упрёк...». В связи с этим Пушкин в ноябре — декабре 1822 г. написал Плетневу: «Батюшков, не будучи доволен твоей элегией, рассердился на тебя за ошибку других, — а я рассердился после Батюшкова» (П, т. 13, стр. 53).

Стихотворение Батюшкова впервые опубликовано в журнале «Русская старина», 1887, т. 54, № 4, стр. 240, с предположительной атрибуцией Батюшкову. Позднее, в качестве неизвестного стихотворения Батюшкова, — «Сборник статей в честь Д. Ф. Кобеко», СПб., 1913, стр. 237—238. (Заметка основана на комментарии Н. В. Фридмана к изданию 1964 г.)

См. также:

А8/Сто восьмистиший ста поэтов/11-20

11. Иван Иванович Дмитриев (1760—1837)

12. Николай Михайлович Карамзин (1766—1826)

13. Иван Андреевич Крылов (1769—1844)

14. Анна Петровна Бунина (1774—1829)

15. Иван Иванович Козлов (1779—1840)

16. Василий Андреевич Жуковский (1783—1851)

17. Денис Васильевич Давыдов (1784—1839))

18. Николай Иванович Гнедич (1784—1833)

19. Фёдор Николаевич Глинка (1786—1880)

20. Константин Николаевич Батюшков (1787—1855)

Навигация

Действия на странице

Действия на странице

Персональные инструменты

Навигация

Поиск

Инструменты