Алхади Адам Агабельдур (Богатырев)

← Mikhail Bogatyrev. Une histoire traumatisante (2023)

Стихи из альманаха "Эмигрантская лира (2023, 2025)" автор Алхади Адам Агабельдур (2023) (р. 1971), пер. Михаил Богатырев

Винсен Делёг (2000) →

Язык оригинала: французский. — Опубл.: 2023; 2025 (перевод). Источник: личная публикация

Video : les rencontres automnales de la «Lyre Emigrée»

(04.11.2023 à l'Association des écrivains belges, Bruxelles) –
A.Agabeldour et Valérie Antoine (6 min)

textes 2025 en pdf ICI

(FR) Renseignements biographiques. Alhadi Adam Agabeldour est né en 1971. Écrivain et poète soudanais et consultant, il est titulaire d'un doctorat en droit international ainsi que d'une maîtrise en droit pénal international. Il a travaillé dans le domaine du droit, du conseil juridique et est un militant des droits de l'homme. Il est un membre très actif de forums culturels en Europe en Afrique, et il a été bénévole pour plusieurs organisations non gouvernementales locales et internationales. Il a publié de nombreux livres et recueils de poésie et un certain nombre d'autres textes et d'articles. Il est un expert des affaires intérieures et internationales africaines et a été interviewé dans de nombreux médias locaux et internationaux tels que le Washington Post et le New York Times, Christian Christian Monitor, l'agence Reuters et l'agence de presse française, allemande et chinoise Des chaînes de radio et de télévision comme Al Jazeera et la BBC. Il est membre fondateur et président de AFIIP – l'Institut Africain International pour la Paix (www.afiipinternational.org) à Bruxelles et membre fondateur du groupe Peace Performance Train, un groupe d'artistes et d'écrivains internationaux (www.agabeldour.com). «Ces textes sont un exemple de poésie et de littérature symbolique. Ils parlent de l'émigration, de l'exil et de la nature, représentés par des exemples de ces migrations. Ils se manifestent à travers le voyage des oiseaux migrateurs à travers les océans et de grandes distances, et la pluie qui traverse les continents en tant que migrant. Les poissons, les vents et les vagues traversent également de vastes espaces en tant que migrants. Toutes ces migrations symbolisent la liberté, sans procédures administratives, permis gouvernementaux ou visas de voyage. Le point commun entre toutes ces migrations est la liberté et la nature spontanée. C'est ainsi que devrait être la migration humaine, si seulement elle était libre, sûre, paisible et heureuse pour tous, sans restriction» – Valérie Antoine. «La saveur de la pluie» : traduction de l’arabe vers le français par l’auteur avec la rédaction postérieure par Valérie Antoine (Bruxelles, Belgique). La traduction de français vers le russe : M. Bogatyrev.

(RUS) Альхади Адам Агабельдур родился в 1971 году. Суданский писатель и поэт и правозащитник, он имеет докторскую степень по международному праву, а также степень магистра в области международного уголовного права. Альхади Агабельдур – активный член культурных форумов в Европе в Африке и волонтер в нескольких местных и международных неправительственных организациях. В качестве бизнес-эксперта по африканским странам он выступал на французских, немецких и китайских радио- и телевизионных каналах, таких как Al Джазира и Би-би-си, а также давал интервью агентству Reuters и изданиям Washington Post, The New York Times, Christian Monitor. Помимо текстов и статей социально-политического характера Альхади Агабельдур опубликовал несколько поэтических книг. Он является одним из основателей и президентом Международного института мира для мира AFIIP (www.afiipternational.org) в Брюсселе и президентом группы художников и писателей Peace Performance Train. Валери Антуан дает стихам Агабельдура следующую характеристику: «Эти тексты являются примером символической поэзии и литературы. Тема эмиграции и изгнания находит своё одушевление и символическое воплощение в явлениях природы: в перемещениях перелётных птиц через океан на большие расстояния, а также в дождях, похожих на мигрантов, пересекающих континенты. Рыбы, ветры и волны тоже перемещаются по огромным пространствам, наподобие мигрантов. Все эти миграции носят спонтанный характер, они не связаны административными процедурами, государственными проволочками и туристическими визами. По мнению автора, именно таким в идеале и должно быть путешествие людей по Земному Шару – мирным, свободным, безопасным и счастливым». Перевод на русский язык представленного ниже стихотворения «Вкус дождя» сделан нами по выполненному самим автором переложению с арабского на французский язык, отредактированному бельгийской поэтессой Валери Антуан.

La saveur de la pluie (2023) La pluie douce parfume les poumons, Elle mouille la terre timide, Et maquille les yeux des roses endormies, Elle lave la tristesse des jours sombres, Elle rafraîchit les sources pures, Elle arrose l'herbe fanée, Elle donne sans interruption, Elle se verse librement à ses rendez-vous, Elle choisit de visiter quand bon lui semble, Elle n'est pas restreinte par les autorités de l'immigration, Elle ne craint pas les douaniers, Elle ne se soucie pas de la congestion des voitures et des trains, Elle ne fait pas de distinction entre les plantes en période de générosité, Elle ne lésine pas sur ses bienfaits, Elle coule sans crainte   sur les villages des agriculteurs, Elle danse avec les lumières, Elle traverse tous les aéroports surveillés, Et les ports ainsi que les frontières lointaines, C'est la liberté de choisir les choses, La liberté et la migration sont les jumeaux de la vie et la fierté Élégie des Montagnes Bleues (2025) D’où naît le chant, quand la terre sombre est frappée de mutisme par les canons ? Et de quelle forêt ramènerons-nous   au matin sa couleur, et à la Terre son premier récit ? Me voici à t’écrire, ô mon pays, avec une encre semblable au Nil quand il déborde sur les chagrins. Je trace ton nom sur les Montagnes Bleues, comme on grave l’appel divin dans le cœur d’un prophète qui épelle les noms des survivants. Tu étais l’étonnement, comme la voix de l’argile quand une fleur en surgit. Un visage semblable à l’infini, une épaule d’ébène et de forêt sur laquelle les caravanes s’appuient quand elles perdent leur route. Tu étais un battement de cœur marchant sans peur sur la terre, et les femmes suspendaient à tes portes des chants de naissance, non des linceuls d’absence. Qui donc a séduit les balles pour qu’elles établissent en ta poitrine une patrie provisoire ? Qui donc a dissipé la lumière du Nil et fait que l’eau rougisse de son propre reflet ? L’enfance cherche désormais une ombre semblable au giron maternel — mais toutes les portes sont ouvertes au vent, et tous les cœurs renversés comme des villages bombardés dans un rêve. Ici, l’aube se recroqueville contre la hanche de la peur, et dans la bouche de la blessure germe une langue qui ne sait que faire l’éloge des morts. Le ciel est bas jusqu’aux larmes, et la terre, affligée par l’excès de son silence. Même les oiseaux ne savent plus distinguer entre le chant et l’alerte. Mais nous, ô pays de la rosée, nous ne sommes pas nés pour retenir les noms des fusils, ni pour enseigner à nos enfants la géographie de l’exil. Nous sommes d’une lignée qui sait apprivoiser la cendre jusqu’à ce qu’elle fleurisse dans la paume. Nous dessinons la patrie sur les murs de fumée, et nous ouvrons les portes du lendemain avec des clés faites d’un espoir qui ne rouille jamais.   Hymne des Passants (2025) Quand la patrie émigre en nous, nous devenons l’écho d’une barque brisée par les vents de l’adieu. La mort rampe dans les ruelles comme un enfant sans mère — il frappe à la porte du soir, puis s’endort sur la pierre des souvenirs, épuisé d’avoir attendu sans soleil. Qui éteindra le feu du mal du pays dans le sang de l’exilé ? Qui ramènera l’empreinte des pas vers une rive qui a oublié les passants ? Ô Terre chantée par les oiseaux, pourquoi nous renvoies-tu au monde comme une faute en quête de pardon ? Nous te portons dans des frissons qui ne reconnaissent plus nos traits, et dans des valises empreintes d’odeur de pluie. Nous écrivons nos noms sur le verre, et cachons les sources dans des pages jamais lues. Nous disons à la vague : « Nous ne sommes pas des envahisseurs, mais une ombre en quête de paix. » Et au soleil : « Nous avons des maisons qui ne connaissent pas la guerre, et des mains qui ne saluent pas les fusils. » Nous sommes enfants du fleuve, nous apprivoisons la cendre pour qu’elle fleurisse dans la paume. Nous portons la mer dans la voix, nous nous éveillons aux pleurs des navires, et nous rêvons d’une carte jamais achevée. Chants de Pluie (2023) Le soir venu, quand le cœur écoute le murmure de la rosée, je t’appelle… par mon ancien nom, celui que tu as caché entre les pages de ton carnet, quand tu m’écrivais comme un nuage qui ne sait pleurer que de belles larmes. Nous sommes de ceux qui aiment en silence, comme si les fleurs étaient fragiles. Nous épelons les noms de ceux que nous aimons comme une prière qui croit davantage au rêve qu’à la certitude. Et nous éparpillons nos songes sur des trottoirs où les pas du cœur laissent trace. La pluie… ce n’est pas que de l’eau, c’est une mémoire qui tombe quand l’âme devient trop étroite. Ses gouttes sont des histoires venues d’un temps inachevé, comme une corde brisée avant d’avoir chanté. Viens, écrivons le poème avec de la lumière. Allumons des bougies pour ceux qui sont passés en nous comme une chanson, et disparus avant qu’elle ne finisse. Le parfum que tu as laissé prie encore entre mes mains, et les lanternes se changent en roses dans la poche du soir. Tu te souviens ? Quand nous avons dit que la paix était peut-être une tasse de café que personne ne viendrait interrompre, un rire semblable à la première pluie… Nous sommes les enfants des détails, nous vivons comme si nous brodions la vie avec le dernier fil de l’espérance. Plantons des oiseaux dans la fenêtre, et croyons que la musique est plus proche de Dieu que le silence. Je suis à toi… comme le désir du miroir pour les souvenirs. Dis-moi seulement : quelle étoile étais-tu quand tu as traversé mon cœur ? Et quelle prière étais-je quand je t’ai souhaité ?

Вкус дождя 2023 (2023) Нежный дождь наполняет легкие ароматом, Он увлажняет робкую землю И наводит макияж на трепетные лепестки спящих роз; Он смывает печаль темных дней, Освежает чистые источники, Оживляет увядшую траву; Его благодатные дары никогда не прервутся, Он назначает свои встречи, когда захочет; Он способен нагрянуть в гости, когда ему заблагорассудится, Обходя запреты иммиграционных властей; Ему не страшна таможня, Заторы на дорогах и перебои в расписании поездов Вызывают у него усмешку, В щедром излиянии своем он не видит различий между растениями, Он не скупится на благодеяния, Раскинувшись во всю ширь над деревнями земледельцев; Танцуя в электрическом свете,   кружась между станционных огней, Он незаметно проходит сквозь контрольные пункты аэровокзалов, Шлагбаумы, пристани, дальние заставы; Вот он – свободный выбор вещей и поступков, Лёгкая поступь дождя – это синоним свободы и, если угодно, человеческого достоинства. Элегия Синих гор (2025) И откуда бы взяться песне в чистом поле, выжженном на корню, сотрясаемом канонадой? Из какой бы лесной глуши зачерпнуть палитру рассвета, возвращая этим краям первозданную радость? Я пишу о родной стороне, и в расплывах чернил проступают скорбные воды Нила – лучше было бы высечь из камня мне имя этой земли, вознести его ввысь, чтобы в синих отрогах гор зазвучало оно как божественный клич пророка, угадавшего имена тех, кому суждено спастись. Ты была возгласом изумления – как если бы глина вдруг ощутила прорастающий в ней цветок. Твоё длинное лицо разворачивалось в бесконечность нирваны, а твоё эбеновое плечо таило в себе густолиственную прохладу, где находят приют заблудившиеся караваны. Ты была биением сердца, бесстрашно пустившимся в путь. На твоих дверях женщины вывешивали песни в честь новорожденных, а вовсе не плащаницы отсутствия. Так кто же позволил пулям угнездиться в твоей груди и уснуть? Кто рассеял над Нилом свет, оставив речной волне лишь багровую муть  собственных отражений? Детство прячется в складках теней, словно в материнском лоне, Все двери распахнуты ветром, а сердца запрокинуты все и лежат обреченно, неловко – привидевшиеся во сне деревенские хижины после бомбардировки. Здесь рассвет прижимается к бедрам страха, и во рту разверзнутой раны прорастает язык, восхваляющий мёртвых. Это истёртое небо не могло больше свет нести и спустилось в долину слёз – слышишь, как содрогнулась земля от его пугающей безответности? Здесь даже птицы не замечают различий между руладами певчества и сигналом воздушной тревоги. Обитатели горных лугов, мы могли жить как боги, но нам навязали знание орудийных калибров, а нашим детям пришлось учить   географию мест пребывания в нетях изгнания. Мы происходим из древнего рода, приручившего пепел – ты видишь в ладонях пламя? На стенах дыма я нарисую контуры дома, родного дома, где, быть может, я ещё не был, но стоит лишь распахнуть дверь, как мы обретём родину: у нас есть ключ, единственная надежда которая не ржавеет с годами'. Гимн Изгнанников (2025) Птицы счастья, снявшись с насиженных мест, эмигрируют в наши сердца. Мы с тобой похожи на корабли, погребённые в волнах прощаний. Хмурым утром в двери стучится Смерть, словно девочка без лица, а её утомленный, крошечный лик где-то спит в каменьях воспоминаний. Смерть крадётся улицами чужими как дитя, потерявшее мать. Переселенцев снедает чудовищный жар ностальгии, и ничем его не унять. На побережье осталась цепочка следов, но ушедших никто не помнит. За какую провинность ты, родина певчих дроздов, свое чадо бросила в омут? В содроганиях наших есть часть тебя, но размыты твои черты. На дорожных сумках – свинец дождя, а в вещах, опять-таки, ты. На стекле мы пишем свои имена, – их никто их не сможет прочесть. Мы расскажем правду тебе, волна, ты увидишь какие мы есть. Мы не те, кто рушит соседский кров, – было б Солнце, и был бы день! Наши души в длинной цепи годов окружала сплошная тень. «Извини нас, Солнце, за разговор, но ты видишь наш мирный кров. Смертный грех – в затвор посылать патрон – не затронул наших умов». Мы – живые дети лесной реки, прах в огонь научены превращать, но, поверь, нам легче лишиться руки, чем в себе подобных стрелять! Мы как братья плачущим кораблям, заблудившимся в темноте. Посмотри на карту – мы где-там, а точнее, вовсе нигде. Песни дождя (2025) Наступает вечер, и сердце слушает шёпот росы. Я тебя называю ... полузабытым уменьшительным именем, которое прячется между страниц интимного дневника, – когда ты писала обо мне, ты была как облако, способное плакать только красивыми слезами. Мы умеем ценить тишину, эфемерную и хрупкую как цветок. Мы произносим имена тех, кого любим, – читаем их как молитву, в которой мечта затмевает действительность. Повинуясь велению сердца (и стараясь шагать с ним в такт), мы разбрасываем наши мечты на задворках улиц, по которым сердце блуждало. Дождь... это не просто вода, это воспоминание, изливающееся наружу, когда душе становится невыносимо тесно в себе самой. Kапли дождя – это истории, заброшенные сюда из незавершённого времени, как порванные струны, так и не успевшие прозвучать. Давай напишем поэму светом, зажжём свечи для тех, кто прошёл сквозь нас, словно песня, и исчез, прежде чем песня закончилась. Твоё обаяние... Запах, оставшийся после тебя, он всё ещё трепещет на кончиках пальцев моих, и... уличные фонари сияют как розы, помещённые в дамскую сумочку. Когда мы шутили: «Миру ли рушиться, а мне ли кофе не пить?» – жемчужный смех твой звучал как отсылка к первым каплям дождя. Мы – дети деталей и живём так, будто бы вышиваем жизнь последней нитью надежды. Давай посадим птицу на подоконник, и поверим, что музыка ближе к Богу, чем тишина. Я твой ... Как зеркало, жажду я стать твоим отражением. Поведай мне имя той путеводной звезды, что тебя привела в мою жизнь! Напомни, какими словами молился я, когда безмерно возжелал тебя?

Примечания

Copyright © Михаил Богатырев

Данное произведение является собственностью своего правообладателя и представлено здесь исключительно в ознакомительных целях. Если правообладатель не согласен с публикацией, она будет удалена по первому требованию. / This work belongs to its legal owner and presented here for informational purposes only. If the owner does not agree with the publication, it will be removed upon request.