Wir schliefen nicht mehr, denn wir lagen im Uhrwerk der Schwermut
und bogen die Zeiger wie Ruten,
und sie schnellten zurueck und peitschten die Zeit bis aufs Blut,
und du redetest wachsenden Daemmer,
und zwoelfmal sagte ich du zur Nacht deiner Worte,
und sie tat sich auf und blieb offen,
und ich legt ihr ein Aug in den Schoss und flocht dir das andre ins Haar
und schlang zwischen beide die Zuendschnur, die offene Ader -
und ein junger Blitz schwamm heran.
Клеймо
Мы не спали, потому что лежали в шестернях часовых механизмов тоски
и стрелки сгибались, как прутья,
и они спешили назад, и секли нас до крови,
и ты заклинала нависшие сумерки,
и двенадцать раз я обращался на ты к ночи твоего слова,
и она распахнулась внезапно и осталась открыта,
и я положил ей глаз на лоно, а второй заплел тебе в волосы,
и зажигательный шнур протянул между ними, как вену открытую -
и молния ранняя к нам приплыла.
Пер. Валерий Булгаков
Клеймо ожога
Мы больше не спали, в чётком ритме тоски
стрелки часов мы сгибали как прутья,
те отскакивали и время до крови хлестали,
а слова твои всё быстрее темнели,
дюжину «ты» бросил я в ночь твоих слов,
ночь открылась, открылась навек,
один глаз я в колени твои уронил, а другой вплёл тебе в косы,
и связал их запальным шнуром своих артерий и вен -
юная молния, гром.
пер. Владимир Бродский
Ожог
Мы больше не спали, лежали в часовом механизме печали
и гнули стрелки, как палки,
и они, разгибаясь, в кровь время хлестали,
а ты говорила клубящийся сумрак,
я дюжину раз обращался на «ты» к твоих слов тёмной ночи,
и открылась она и открытой осталась,
и я вложил око ей в лоно, второе вплёл в твои косы
и соединил их шнуром, вскрытой веной -
и подплыла юная молния к нам.
Пер. Н. Яр
Ожог
Мы не спали уже, но лежали в часовом механизме тяжёлой
печали и сгибали стрелки, как прутья,
и они распрямлялись и вкровь били время,
и ты бормотала растущие сумерки,
и двенадцать раз я сказал «ты» ночи твоих слов,
и она распахнулась и осталась открытой,
и я глаз положил на колени ей а другой тебе в волосы вплёл
и запальным шнуром между ними вскрытую вену приладил -
и юная молния подплыла.
Пер. А. Прокопьев
Brûlure[1]
Nous ne dormions plus car nous gisions dans les rouages de l'horloge mélancolie
et courbions les aiguilles comme des verges,
et elles se sont détendues d'un coup et ont fouetté le temps jusqu'au sang
et tu racontais une pénombre[2] qui grandissait,
et douze fois j'ai dit tu à la nuit de tes mots,
et la nuit s'est ouverte, et elle est restée déclose,
et j'ai mis un œil[3] en sa chair et t'ai tressé l'autre dans les cheveux
et j'ai noué entre les feux la mèche[4] , la veine ouverte -
et un jeune éclair a nagé[5] jusque-là.
Traduction française – Jean-Pierre Lefebvre
Opeklina
Mi ne spavasmo više jer, počivasmo u spravi melankonijinog sata
i savijasmo skazaljke kao pritke,
a one bi se odjednom opružale i šibale vrijeme do krvi
a ti izgovari narastajući sumrak,
i dvanaest puta ja sam izrekao ti noći tvojih riječi,
a ona se otvorila, i ostala otvorena,
i ja joj stavih jedno oko u krilo a upleo drugo u tvoje kose
i opleo oko obaju stijenj, otvorenu žilu -
a jedna mladamunja dopliva ovamo
Hrvatski prijevod: Tomislav Dretar
