Хроника текущих событий/32/02
| ← вып. 32/1 | Хроника текущих событий — выпуск 32/2 | вып. 32/3 → |
Суд над Виктором ХАУСТОВЫМ
4-6 марта в Орловском городском суде состоялся процесс по делу Виктора Александровича ХАУСТОВА. Судья — НОВИКОВ, прокурор — ПОНОМАРЕВ, защитник — НИМИРИНСКАЯ (адвокат из Ворошиловграда).
Основные обвинения, предъявленные ХАУСТОВУ: передача для «Хроники» информации об Орловской подпольной группе КУЗИНА и др. (Хр.29); участие в размножении и передаче на Запад «Дневников» Эдуарда КУЗНЕЦОВА; подписание писем в защиту БУКОВСКОГО и ЯКИРА; хранение и распространение «антисоветской» литературы — выпусков «Хроники», сборника «Памяти А. И. КОСТЕРИНА», 2-х листовок в защиту П. Г. ГРИГОРЕНКО, журнала «Новый град», книги ШУБА «Политические деятели России 1895—1920 гг.»; устные «клеветнические» высказывания о советском строе и советской избирательной системе. В обвинении указано, что, освободившись в 1970 г. после трехлетнего заключения, ХАУСТОВ «остался на своих антисоветских позициях» и поддерживал преступную связь с ЯКИРОМ, КРАСИНЫМ, БЕЛОГОРОДСКОЙ, БОННЭР, КУЗИНЫМ, СУПЕРФИНЫМ".
ХАУСТОВ признал себя виновным, хотя в ходе судебного разбирательства оспаривал некоторые пункты обвинения. Он сказал, что после освобождения остался при своих прежних антисоветских убеждениях, однако антисоветскую деятельность считал бесполезной, бесцельной, не приносящей ничего, кроме вреда тем людям, которые ею занимаются. Он продолжал интересоваться философией, особенно религиозно-философскими работами, и, доставая интересующую его литературу, познакомился с КУЗИНЫМ. Получив от КУЗИНА его «Программу», ХАУСТОВ передал ее ТЕЛЬНИКОВУ, однако категорически возражал против аннотирования «Программы» в «Хронике» и против упоминания о созданной в Орле подпольной группе. Этому единичному эпизоду ХАУСТОВ не придавал значения антисоветской деятельности.
Выступивший на суде свидетелем КУЗИН показал, что ХАУСТОВ привозил ему в Орел от ТЕЛЬНИКОВА антисоветскую литературу: «Хроники», книги ШУБА, сборник «Памяти КОСТЕРИНА» и др. Интересуясь политическими взглядами КУЗИНА, ХАУСТОВ получил от него программу для ознакомления. КУЗИН сказал, что ХАУСТОВ произвел на него впечатление человека, который втянут в эту деятельность против своей воли.
ХАУСТОВ показал, что рукопись «Дневников» КУЗНЕЦОВА он получил от БОННЭР в пакете с надписью «Только для Виктора». ХАУСТОВ обращался с просьбой о размножении рукописи к ЯКИРУ, хотел размножить ее сам, но не смог. Тогда он обратился за помощью к СУПЕРФИНУ перепечатал рукопись в трех экземплярах и взял на себя ее передачу на Запад. Второй экземпляр машинописи ХАУСТОВ отдал БОННЭР, третий оставил себе, предполагая распространить в самиздате. Как он узнал на следствии из показаний СУПЕРФИНА, тот передал на Запад машинописный экземпляр и рукопись. Из тех же показаний ХАУСТОВ узнал, что БОННЭР передавал свой экземпляр в Италию.
Вызванный на суд в качестве свидетеля СУПЕРФИН сделал заявление об отказе от своих показаний, данных на следствии, и отказался давать показания на суде (подробнее см. этот выпуск «Хроники»: «Дело Габриэля СУПЕРФИНА»). Судья заявил, что в таком случае будут зачитаны показания СУПЕРФИНА, данные им на предварительном следствии. Защитник ХАУСТОВА адвокат НИМИРИНСКАЯ внесла протест, зачитать показания в случае УПК предусматривает возможность зачитать показания в случае неявки свидетеля на суд или в случае резкого расхождения показаний, данных на следствии и в судебном заседании, но не в случае отказа от дачи показаний. Суд назначил перерыв, во время которого НИМИРИНСКАЯ, с разрешения судьи, беседовала с СУПЕРФИНЫМ. После перерыва СУПЕРФИН согласился ответить на некоторые вопросы, не касающиеся третьих лиц. Он дал показания относительно перепечатки и передачи «Дневников», отметив незначительную роль ХАУСТОВА. После этих показаний ХАУСТОВ выступил снова, в свою очередь принимая на себя основную долю участия.
О письмах в защиту арестованных ХАУСТОВ показал, что он не считает их антисоветскими: его подпись под этими письмами вызвана личными дружескими мотивами. Он сказал, в частности, что его удивляли перемены в судьбе БУКОВСКОГО: то его признавали шизофреником, то здоровым. В ответ на это судья спросил, почему ХАУСТОВ не написал, чтобы не судили больного. ХАУСТОВ ответил, что не считал БУКОВСКОГО больным.
Кроме двух основных свидетелей, приведенных в зал суда под стражей, выступили также несколько человек с завода электровакуумных приборов, где работал ХАУСТОВ до ареста, и с избирательного участка. Они показали, что ХАУСТОВ отказался участвовать в выборах, не ходил на демонстрации, рассказывал о том, как отбывал наказание, однако антисоветских разговоров не вел и по собственной инициативе в разговорах на политические темы не участвовал.
На вопрос суда о том, раскаивается ли он, ХАУСТОВ сказал, что раскаяния у него нет, но есть сожаление; что он остается и, видимо, останется на антисоветских позициях. Тем не менее, сказал ХАУСТОВ, антисоветскую деятельность он продолжать не намерен.
Прокурор потребовал для ХАУСТОВА 5 лет лагерей и 3 года ссылки.
Адвокат в части пунктов (антисоветские высказывания, подписание писем) полностью отрицала вину ХАУСТОВА, в отношении остальных сделала ряд поправок. Адвокат обратила внимание суда на трагизм судьбы ХАУСТОВА, на его стремление к справедливости, выражающееся, в частности, в том, что он оспаривал незначительные моменты обвинения, признает гораздо более тяжелые. Она просила применить к ХАУСТОВУ минимальное наказание.
В последнем слове ХАУСТОВ сказал, что обвинение и защита полностью и разносторонне охарактеризовали его деятельность и его личность. Он сказал, что ждет от суда не милости или снисхождения, но только справедливости.
Суд приговорил ХАУСТОВА к 4 годам лагерей и 2 годам ссылки.
Верховный Суд РСФСР в кассационном заседании 16 апреля признал приговор Орловского городского суда полностью законным и обоснованным.
27 мая Виктор ХАУСТОВ был отправлен из Орловской тюрьмы и 4 июля прибыл этапом в Пермские лагеря. Его адрес: Пермская обл., Чусовской р-н, пос. Кучино, учреждение ВС-389/36.
