Сага о «Хронике» (Терновский)/13
| ← Крымские татары | Сага о «Хронике» — Национальные движения |
«В отказе» → |
Записные плакальщики по рухнувшему в 1991 г. «нерушимому» Советскому Союзу с особым умилением вспоминают о «подлинном братстве народов», будто бы царившем в советское время в СССР. На самом деле центробежные тенденции и недоброжелательство к россиянам всегда существовали в союзных республиках: они проявлялись в презрительном отношении к русским как к оккупантам в Прибалтике, где люди на улицах и в магазинах не желали понимать русскую речь, отвечать на вопросы, заданные по-русски. Нечто подобное можно было встретить в закарпатской Украине. И повсеместным было противодействие насильственной руссификации. Власти боролись с этим по-советски — репрессиями. Превращая тем самым недоброжелательство в ненависть, стремление к культурной автономии — в неизбежность отделения.
В этой главке я коротко расскажу о национальных движениях на Украине, в Прибалтике, в Армении и в Грузии. В период, о котором рассказывала «Хроника», это были мирные движения, отстаивающие национальный язык и культуру. Правда, так было не всегда. В первое послевоенное десятилетие на Западной Украине и в аннексированных Советским Союзом республиках Прибалтики существовало и партизанское движение, — УПА (Украинская повстанческая армия), «лесные братья» в прибалтийских республиках. Множество партизан были убиты в сражениях с карательными чекистскими частями (также понесшими немалые потери) или расстреляны по приговору судов. А люди, помогавшие повстанцам (и просто сочувствовавшие им), в 70-е годы все еще досиживали свои 25 и 15 — летние срока.
Можно по-разному относиться к повстанцам. Многие коренные жители «освобожденных» в 39-40 годах областей и республик видят в партизанах национальных героев. Советская пропаганда именовала их не иначе как бандитами. Но я хотел бы напомнить читателю, что и немцы во время войны называли бандитами наших партизан. А свободу и государственность все эти республики снова обрели не с помощью вооруженной борьбы, а в результате демократических преобразований в СССР.
(Отношение к партизанам в западных республиках как к «бандитам» было накрепко вбито в сознание советских людей. Помню, один из моих друзей, возвращая после прочтения 15-й выпуск бюллетеня, неодобрительно спросил, — уж не собирается ли «Хроника» заняться защитой уголовников и бандитов? В ответ на мое недоумение товарищ указал на приведенный в номере — без всякого комментария — список: «Состав женского политлагеря ЖХ 385/3». В списке — 19 женщин, четверо из которых были связными ОУН (Организации Украинских националистов) и были осуждены в конце 40-х — 50-х годах на 25 и 15 лет, причем лишь про одну из них известно, что она отстреливалась при аресте и кого-то то ли убила, то ли ранила. Участница литовского сопротивления была осуждена на 10 лет в 1968 г. за события двадцатилетней давности. Еще двое — участницы попыток угона самолета с целью уйти за границу. А большинство из заключенных женщин — «религиозницы», некоторые сидели за свою веру не первый срок.)
Но вернемся к преследованиям «националов», проходившим во времена «Хроники». В ее первых выпусках сообщений из республик сравнительно немного. Но уже в 17-м номере помещен рассказ о суде в Ивано-Франковске в сентябре 70 г над историком и бывшим политзеком Валентином Морозом. За свою самиздатскую публицистику он был на этот раз осужден к 9 годам заключения и 5 ссылки. Этот суд стал прелюдией политических репрессий 72 г, когда на Украине были арестованы более 100 человек. Среди осужденных к заключению в лагерь — художница Стефания Шабатура, священник Василий Романюк, учитель А.Сергиенко, Зиновий Антонюк, поэт Василь Стус и многие.
Следующий всплеск политического террора на Украине пришелся на конец 70-х — начало 80-х годов. В первую очередь он был направлен против созданной в ноябре 76 г. Украинской Хельсинкской группы. Первыми из «хельсинкцев» в начале 77 г были арестованы литератор и инвалид отечественной войны М.Руденко и учитель и бывший политзек О.Тихий. Затем — историк М.Матусевич, инженер М.Маринович, юрист и бывший политзек Л.Лукьяненко. Все они были осуждены на предельные срока. И хотя группа не раз пополнялась новыми членами, к 81 г на свободе не осталось ни одного члена УкрХГ. Украина славилась как полюс лютости по части политических репрессий. Приговоры диссидентам за самиздатскую публицистику, за открытые письма, за стихи были по тяжести вполне сопоставимы с приговорами за изнасилование или убийство. Так, в июне 71 г был осужден к 5 годам заключения А.Чекалин. Украинский суд расценил как «антисоветскую агитацию» надписи, сделанные им …на избирательных бюллетенях! (сравним: совершившие умышленное убийство без отягчающих обстоятельств преступники наказывались лишением свободы на срок от 3 до 10 лет). Но даже такими суровыми приговорами КГБ не удалось окончательно подавить национальное движение. Жестокость лишь спровоцировала возврат к анонимности. И, вероятно, аукнулась на украинском референдуме 1991 года, когда большинство жителей республики высказалось за государственный суверенитет и независимость Украины.
Литва. В период, о котором повествует «Хроника», послевоенное партизанское сопротивление осталось в далеком прошлом (хотя многие его участники все еще досиживали свои 25-летние срока). Движение было мирным и проявлялось в защите национальной культуры и языка, в отстаивании традиционного для Литвы католичества. С марта 72 г выходила «Хроника Литовской католической церкви». «Хроника ЛКЦ», так же как и московская «Хроника», выпускалась анонимно. Власти изымали ее на обысках, сажали перепечатчиков. Так, в 74 г за размножение и распространение «Хроники ЛКЦ» была осуждена к 3 годам заключения и 3 ссылки Н.Садунайте. В последнем слове она назвала день суда счастливым днем в своей жизни: «…меня судят за „Хронику ЛКЦ“ …значит, за правду и любовь к людям!.. С радостью пойду на рабство за свободу других…»
В 70-е годы национальное движение в Литве проявлялось также в издании машинописных журналов, таких, как «Аушра» («Заря»), «Варпас» («Колокол») и других. В ноябре 76 г была создана Литовская Хельсинкская группа, в ноябре 78 г — Католический комитет защиты прав верующих. В Литовскую ХГ вошли 9 представителей либеральной интеллигенции. В их числе поэт-переводчик и публицист Т.Венцлова (эмигрировавший в 77 г.); священник К. Гаруцкас (весной 79 г он умер, и его заменил другой священник, Б.Лауринавичюс); проведший 16 лет в лагерях бывший политзек В.Пяткус; еврей-отказник физик Э.Финкельштейн. Группа выступала по широкому кругу правозащитных проблем, защищала права не только католиков и этнических литовцев, но, например, и немцев, желающих эмигрировать в ФРГ. Литовская ХГ поддержала также «Обращение» 48-и граждан Литвы, Латвии и Эстонии к Правительствам СССР, ФРГ и ГДР, приуроченное к 40-летию Пакта Молотова-Риббентропа. Как известно, именно этот Пакт привел к аннексии Советским Союзом стран Прибалтики. «Обращение» призывало Правительства опубликовать полный текст советско-германского договора от 23 августа 39 г (включая секретные протоколы к нему), осудить его и признать недействительным с самого начала. Двенадцать московских правозащитников также поддержали это «Обращение».
(…В 1993 г. секретные протоколы, сохранившиеся в Особой папке Архива Президента РФ, были и впрямь опубликованы в России в журнале «Новая и новейшая история». Правда, к тому моменту Литва, Латвия и Эстония обрели вновь свою независимость.)
…Уже в 77 г против Литовской ХГ начались репрессии. В августе был арестован В.Пяткус, затем последовали новые аресты. Вечером 24 ноября 81 г погиб член ХГ 68-летний священник Б.Лауринавичюс. После резкой статьи о нем в республиканской газете он был вызван в Вильнюс и там насмерть сбит грузовиком. По сообщению «Хроники ЛКЦ» ряд свидетелей видели, как четверо мужчин в штатском просто толкнули старика под колеса…
К исходу 81 г. Литовская ХГ была окончательно задавлена. Были арестованы и члены «Католического комитета защиты прав верующих» В.Скуодис и священники А.Сваринскас и С.Тамкявичус. Но «Католический комитет» пополнился новыми членами и продолжил свою деятельность.
В Эстонии и Латвии не было открыто заявленных организаций, подобных Литовской ХГ. Но известны произведения эстонского и латвийского Самиздата, листовки, индивидуальные и групповые протестные письма. И, разумеется, множество имен политзаключенных. Лишь в качестве примера приведу имена В.Нийтсоо, М.Никлуса, Ю.Кукка (Эстония), М.Равиньша и Г.Родэ (Латвия).
В Армении и Грузии лишь короткое время существовали республиканские Хельсинкские группы. Они были задавлены арестами в самый год своего возникновения (1977). Были осуждены и отправлены в лагерь члены Армянской ХГ Р.Назарян и Ш.Арутюнян, позднее — руководитель группы Э.Арутюнян; в Грузии были арестованы члены ХГ З.Гамсахурдиа, М.Костава, В.Рцхеладзе и Г.Гольдштейн. На состоявшихся летом 78 г судах Костава был осужден к 3 годам «строгача» и 2 ссылки; Гамсахурдиа и Рцхиладзе раскаялись и получили в результате по 2 года ссылки неподалеку от Грузии. Гамсахурдиа вернулся в Тбилиси летом 79 г и получил там место старшего научного сотрудника.
Весной 78 г принимались новые республиканские конституции. В них, в частности, предполагалось придать статут государственного — русскому языку. Это вызвало многочисленные протесты, выступления, письма в газеты. 14 апреля 78 г, в день, когда Верховный Совет Грузинской ССР собрался для утверждения новой конституции, в Тбилиси перед зданием, где заседала сессия, собралась множество молодежи. Тысячи демонстранты несли плакаты с надписью «Родной язык!», скандируя этот лозунг. Широкая народная поддержка в итоге не позволила лишить армянский и грузинский язык статута государственного.
…Многие сотни политзеков-"националов" (наряду с «религиозниками» они составляли весьма значительную часть узников совести) — неоспоримое свидетельство того, что единство советской империи скреплялась совсем не «волей народной», а штыками, лагерями и колючей проволокой.
Но «патриотам-великодержавникам» нипочем опыт и уроки истории. Они до сих пор мечтают о восстановлении СССР. Какой ценой, — их, похоже, не волнует. А ведь даже А.Солженицын в своей программе «обустройства России» признает: «Нет у нас сил на империю!»
Ну, а если бы все же достало сил? Не стыдно ли опять завоевывать и карать? И разве это принесет благо самому русскому народу? Напомню помещенное в 9-м выпуске «Хроники» заявление 17 правозащитников к годовщине вторжения в Чехословакию. Оно кончалось словами: «…не может быть свободен и счастлив народ, угнетающий другие народы».
