© Адела Василой:
Привычка
Врачуем нашу грусть, не пропуская дня,
Привычной доброты неспешными руками,
На раны льют они забвения бальзамы,
Целебные бинты на сердце нам кладя.
И скорби боевой, не склонной отступить,
Желающей продлить возвышенные муки,
Ушедшую любовь взяв снова на поруки,
Жестокость укротят, умерив страсти прыть.
Те руки каждый день сужают боли круг
Баюкая печаль посредством чар Привычки,
И покорив её, забыть о новой стычке
Сумеют убедить, смириться... но не вдруг.
И тот же тихий жест, что усыпляет боль,
Стирает чувства блеск и прошлого сиянье,
И — нежным ветерком — повторное касанье,
Как вздоха белый пар, стирает исподволь
С поверхности зеркал... улыбку, милый лик,
Что нам погибель нёс, и тот священный трепет
Уйдёт из сердца вон, душа как будто слепнет,
Исток глухой тоски иссякнет в тот же миг.
И с каждым тихим днем смягчается печаль
Пред меркнущим сияньем наслажденья...
Движенья кротких рук приносят примиренье
Сближая новый день с тем, что уходит вдаль.
Мельчают муки вдруг от радости любой,
Из ран уходит боль... приходит избавленье,
Снимает как рукой великое волненье,
И лишь на сердце шрам напомнит про любовь.
Тому ж, кто баловал страдание своё,
И слёзы томно лил над болью уходящей —
Любая казнь милей, Привычки доброй слаще...
Того страшит она и дело рук её.
| 19.12.2008
|
|
Аuguste Аngellier
L'habitude
La tranquille habitude aux mains silencieuses
Panse, de jour en jour, nos plus grandes blessures;
Elle met sur nos coeurs ses bandelettes sûres
Et leur verse sans fin ses huiles oublieuses;
Les plus nobles chagrins, qui voudraient se défendre,
Désireux de durer pour l'amour qu'ils contiennent,
Sentent le besoin cher et dont ils s'entretiennent
Devenir, malgré eux, moins farouche et plus tendre;
Et, chaque jour, les mains endormeuses et douces,
Les insensibles mains de la lente Habitude,
Resserrent un peu plus l'étrange quiétude
Où le mal assoupi se soumet et s'émousse;
Et du même toucher dont elle endort la peine,
Du même frôlement délicat qui repasse
Toujours, elle délustre, elle éteint, elle efface,
Comme un reflet, dans un miroir, sous une haleine,
Les gestes, le sourire et le visage même
Dont la présence était divine et meurtrière;
Ils pâlissent couverts d'une fine poussière;
La source des regrets devient voilée et blême.
A chaque heure apaisant la souffrance amollie,
Otant de leur éclat aux voluptés perdues,
Elle rapproche ainsi de ses mains assidues,
Le passé du présent, et les réconcilie;
La douleur s'amoindrit pour de moindres délices;
La blessure adoucie et calme se referme;
Et les hauts désespoirs, qui se voulaient sans terme,
Se sentent lentement changés en cicatrices ;
Et celui qui chérit sa sombre inquiétude.
Qui verserait des pleurs sur sa douleur dissoute,
Plus que tous les tourments et les cris vous redoute,
Silencieuses mains de la lente Habitude.
| publ. 1896
|
|
