Отпущенное слово (Терновский)/Тайна ИГ/1
| ← Содержание | Отпущенное слово — Тайна ИГ: Введение |
Муки рождения → |
ИГ… многим ли сегодня, на исходе 90-х, что-то говорит эта аббревиатура?
Четверть с лишним века назад слова «Инициативная Группа» внезапно вошли и утвердились в сознании оппозиционной интеллигенции. «Инициативная группа по защите прав человека в СССР» — таково было ее полное название — стала праматерью всех наших правозащитных ассоциаций. Смелостью открытого противостояния произволу Группа сразу же вызвала к себе неподдельные симпатии и уважение, а достоверностью сообщений и точностью нравственных оценок быстро завоевала большой и вполне заслуженный авторитет. И когда мы узнавали о новом заявлении или обращении «ИГ», — нам не надо было объяснять, что означают эти буквы.
Это касалось не только пристоличных кругов. Озвученные зарубежными «радиоголосами», документы ИГ быстро становились известными — от Прибалтики до Камчатки — всем небезразличным к судьбам нашей страны людям. Правдивое слово ИГ добиралось к ним не только через завывания «глушилок». Неслышно переходя из рук в руки, тоненькие машинописные копии крамольных документов расходились по стране. За ними неустанно охотился КГБ. И о географии чекистских удач свидетельствовали протоколы обысков и приговоры судов.
Голос ИГ — то громче, то приглушенней — звучал в нашей стране около 10 лет. Я не был членом ИГ. Не обсуждал планы её создания. Не предлагал и не составлял принимаемых документов. Но не спросив моего согласия, — случай ли? — судьба? — пристегнула и связала меня с ИГ с самого дня её основания. Да и в дальнейшем сделала меня сопричастным её драматической истории.
С тех пор прошло почти 30 лет. ИГ давно нет. Но всего на какое-нибудь десятилетие пережив ИГ, рухнул и жестоко преследовавший её «незыблемый» тоталитарный режим. А вслед за ним распалась и огромная страна, которую этот режим скреплял, повязав колючей проволокой. Щедро вознаградив годами неволи почти всех основателей ИГ , судьба далеко развела и разбросала их: иных давно нет на свете; другим еще в старые, но вовсе не добрые времена пришлось уехать за рубеж; двое бывших членов ИГ, никуда не уезжая из страны, сделались после распада СССР «иностранцами из ближнего зарубежья»; и трое после долгих лет лагерей и ссылок снова стали москвичами…
Изменился мир, изменились все мы… мудрено ли, что выступления ИГ позабыты большинством наших соотечественников?! Ненадежна и несовершенна человеческая память. Хрупки и непрочны тонкие машинописные листки. И когда в мае 94 года исполнилось 25 лет образования ИГ — российская общественность даже не вспомнила об этом.
Но историческое беспамятство не только постыдно, — оно опасно. И прежде всего для тех, кому предстоит в ХХ1 веке строить новую Россию, — для наших молодых сограждан. Они не испытали ига «единственно верной», обязательной для всех идеологии, не дышали воздухом ТОЙ эпохи. В этом их сила, но в этом и слабость. Молодежь свободна от догм, но у ней нет и иммунитета от идеологической чумы большевизма. Не дай ей Бог потерять ориентиры, поверить в лживые посулы идейных наследников тех, кто 70 лет душил и калечил нашу страну. Ни в чем не покаявшись, эти последыши опять рвутся к власти…
Тут мог бы пригодиться опыт тех, кто противостоял преступному режиму. Борьба с тоталитарной властью началась в сущности со дня ее возникновения. Добровольчество, Кронштадт, Тамбов… то выходя на поверхность, то скрываясь в катакомбы, меняя формы и содержание, то становясь шире, то сужаясь до тонкой ниточки, эта борьба за все прошедшие десятилетия не прекращалась ни на день. И правозащитники были лишь последними в этом длинном ряду.
Освободительное движение России еще ждет своего летописца. Но я могу свидетельствовать лишь о том, что знаю лично, только о его заключительном, правозащитном этапе, участником которого я был.
ИГ — важная глава в истории российского Сопротивления. Рассказывая о ней, я буду опираться на то, чему был очевидцем сам, на воспоминания моих друзей — членов ИГ и людей, близко к ней стоявших и на сами документы группы.
