Отпущенное слово (Терновский)/Письмо в газету «Известия» о проекте Конституции
| ← Из двух писем | Отпущенное слово () Письмо в газету «Известия» о проекте Конституции |
Один из многих → |
В связи с опубликованным в июне 77 г и предложенным «для всенародного обсуждения» проектом новой Конституции СССР редакции газет были завалены многими тысячами «писем трудящихся». Впрочем, люди прекрасно понимали, что «обсуждение» — всего лишь бутафория, ритуал, что властям требуется лишь видимость единодушного одобрения, что любая действительная критика будет отметена и проигнорирована. Поэтому в громадном большинстве писем выражалось горячее одобрение проекта или содержались косметические поправки. Подобные письма охотно публиковались и обильно цитировались советскими газетами.
Но нашлись в СССР люди, пожелавшие отнестись к обсуждению Конституции всерьез. Часть «голосов тех, кто не согласен, критикует, спорит» была собрана в 5-и самиздатских бюллетенях «Вокруг проекта Конституции». Там помещено около 30-и индивидуальных и коллективных (некоторые — с десятками и даже сотнями подписей) писем. И хотя они тоже посылались в советские газеты, — ни одно из них не было ни опубликовано, ни даже упомянуто. Ряд авторов (в частности П. Григоренко, Т. Великанова, А. Лавут, В. Турчин, С. Каллистратова, К. Любарский и др.) возражали против 6-й статьи, законодательно закреплявшей главенствующую роль Коммунистической партии. В числе критиков проекта Конституции был и я.
Решением Президиума Верховного Совета СССР проект новой Конституции вынесен на всенародное обсуждение. Принятие Основного закона — чрезвычайное событие в жизни государства и определяет его путь, быть может, на многие десятилетия. Как ни малы надежды, что к моим замечаниям прислушаются, но, ощущая свое кровное сродство с Россией, уклониться от обсуждения проекта я не считаю себя вправе.
Эти краткие замечания не могут, разумеется, дать исчерпывающую и всестороннюю оценку проекта Конституции. Они касаются лишь тех его положений, пагубность которых несомненна для меня и против которых поэтому я считаю своим долгом возражать самым решительным образом.
Вот мои главные замечания по проекту Конституции.
1. Нет ничего неизменного в мире. Политическая мудрость, исторический опыт и чувство ответственности перед народом и страной говорят, что нельзя закрывать дорогу для ненасильственных перемен. Конституционное закрепление особой роли одной — тем более единственной — партии умаляет суверенитет народа и чревато в будущем потрясениями для страны. Власть и влияние партии по справедливости могут быть основаны лишь на силе и убедительности ее идей. Такая власть и такое влияние не нуждаются в конституционном закреплении. Поэтому я считаю необходимым исключить статью 6 из проекта Конституции.
2. Формулировки статей 39, 47, 50 и 51 дают все основания опасаться, что власти могут ущемлять политические свободы граждан, когда сочтут, что это в их интересах. В этом отношении нынешний проект делает шаг назад даже в сравнении с действующей Конституцией. Так в ст. 39 вслед за провозглашением для граждан СССР всей полноты прав и свобод следует знаменательная оговорка, что «использование гражданами прав и свобод не должно наносить ущерб интересам общества и государства». Эта оговорка (при всей внешней благопристойности) начисто перечеркивает всякую свободу. Ибо опыт показывает, что власти всегда склонны отождествлять свои интересы с интересами общества и государства.
Закон должен защищать всех, — и общество в целом, и каждого из граждан. Но по самой природе вещей в конституционных гарантиях в первую очередь нуждаются права слабых, права меньшинств, право на неортодоксальное, спорное, порой неприятное для сильных мира сего, особое мнение (которое, кстати, совсем нередко оказывается верным). Одобрение действий властей, выражение официальных воззрений никогда не нуждались в защите закона.
Политическую свободу абсурдно истолковывать лишь как право безвозбранно одобрять и рукоплескать. Политическая свобода означает прежде всего защиту личности от произвола властей, терпимость к разномыслию, к независимости мнений, право каждого иметь, выражать и отстаивать устно, печатно или иным мирным и законным способом любую точку зрения, — безразлично, соответствует или противоречит она официально принятой. В беспрепятственном и всестороннем обсуждении любых вопросов я вижу важнейший залог духовного здоровья страны.
Статьи 39, 47, 50 и 51 должны быть, по моему мнению, сформулированы предельно четко и недвусмысленно, безо всяких оговорок, так, чтобы была исключена всякая возможность их произвольного истолкования и умаления политических прав и свобод граждан. Именно полнота прав и свобод соответствуют как интересам каждого, так и общества и страны в целом.
3. Статьи 34 и 52 решительно не согласуются между собой. Ст.34 декларирует равноправие всех граждан вне зависимости, в частности, от их отношения к религии. Статья же 52-я, признавая за гражданами атеистических убеждений право вести атеистическую пропаганду, не подтверждает соответствующего права граждан с религиозными убеждениями вести религиозную пропаганду. Принцип равноправия был бы соблюден, если бы закон равно воспретил оба эти вида пропаганды. Но подобный запрет противоречит праву свободного выражения своих убеждений. Остается единственно правильное на мой взгляд решение: записать в 52-й статье, что каждый гражданин в соответствии со своими убеждениями имеет право вести как религиозную, так и атеистическую пропаганду. Уместно напомнить, что именно таким образом разрешался вопрос о свободе совести в Конституции РСФСР 1918 года.
23 июня 1977 г. Терновский Л. Б.
P. S. Полагая вопросы, связанные с обсуждением проекта Конституции крайне важными, я считаю необходимым довести эти соображения до сведения своих сограждан. Быстрая публикация моего письма Вашей газетой была бы лучшим выходом и избавила бы меня от необходимости искать для этого иные способы.
По вопросу публикации Вы можете снестись со мной по указанному в письме адресу или домашнему телефону.
С уважением —
Л. Терновский
