Искренность на договорных началах или Слезы геральдической души
1980
Предуведомление («Хозяюшка, хозяюшка…»)
Хозяюшка, хозяюшка
Вовнутрь меня пусти
В тебе тепло и влажно
И родственно почти
А я? — я просто странник
Побуду и уйду
Почти что иностранный
Твоему женскому нутру
Россия — женщина и мать
Россия — женщина и мать
А вот Китай — мужского рода
Россией можно помыкать
Он же родитель есть народа
Когда бы их объединить
В одну семейственную пару
То можно было бы любить
Достаточно и миром править
Я сплю легко и тихонько
Я сплю легко и тихонько
А где-то вдалеке
Жена, слышу, на кухоньке
Готовит завтрак мне
Из хлеба да из кофия
В пространствах голубых
Что запаха не чувствую
А только слышу их
Жизнь не то чтобы кончается
Иль наоборот - горит
Но живет и утончается
Став прозрачною на вид
Сквозь нее уже виднеется
Тустороннее житье:
То чего-то там зазеленеется
То чего-нибудь еще
Я иду по самой кромочке
Безутешно одинок
Снизу ль, сверху ль кликнут: Димочка
Может, мама, может, Бог
Иду я вдоль по улице
В окошечки гляжу
Они же там за столиками
Бумажками шевелят
Пред ними арифмометры
Над ними - яркий свет
Какое-то там Управление
Иль Главк, или Совет
Им там легко и весело
Там жизнь у них идет
А я вот здесь иду по улице
И дождичек идет
Я сварю себе картошечки
Я сварю себе картошечки
Выпью стопку приуроченну
Аппетит у меня не то чтоб крошечный
Но не так чтобы и очень уж
Сяду тихо у окошечка
Что могу сказать о вечности? -
Счастья хочется простого человеческого
Но и вечного тоже немного хочется
Когда бы вы меня любили
Когда бы вы меня любили
Я сам бы был бы вам в ответ
К вам был бы мил и нежн... да нет
Вот так вот вы меня сгубили
А что теперь?! - теперь я волк
Теперь невидим я и страшен
Я просто исполняю долг
Той нелюбви моей и вашей
Страна большая. От Москвы отъедешь
Страна большая. От Москвы отъедешь
Так сразу по стране и едешь
Бодрствованием едешь и ночлегом
И вся она покрыта снегом
О вся она - цветущий сад
Повсюду лозунги висят
И жизнь как могут украшают
До умозрительности возвышают
Когда безумные евреи
Когда безумные евреи
Россию Родиной зовут
И лучше русского умеют
Там, где их вовсе не зовут
А где зовут — и там умеют
А там, где сами позовут —
Она встаёт во всей красе
Россия — Родина евреев
Жил себе я да не тужил
Пока среди бела дня
Среди самого себя
Три натуры обнаружил
А как первая натура
Вот уж дура так уж дура
Она пила и курила
Вслух слова произносила
Некая была в ней сила
Вот себя и укусила
А вторая-то натура
Вот уж дура так уж дура
Не курила и не пила
На субботники ходила
На воскресники ходила
На другое что ходила
С утра в партию вступила
А вступила - так вступила
Уж не важно что и было
А как третия натура
Вот уж дура так уж дура
Всех хотела полюбить
Людей-Бога полюбить
И китайцев полюбить
И афганцев полюбить
Мериканцев полюбить
Как натуре такой быть
Чтобы всех объединить
А вот всех объединила
Одна жаркая могила
Она жаркая, как жизнь
Очень жарко уж в ней жить
Стихи о советской поэзии 1. «В Москве есть Лев Семёныч Рубинштейн…»
Стихи о советской поэзии
1
В Москве есть Лев Семёныч Рубинштейн
Поэт! — да, Господи, какой поэт он
Какие-то листки — что нихт ферштейн
Ни образа, ни даже рифмы нету
Иное дело, скажем — я поэт
Поэт внутри я и поэт снаружи
А пользы-то — вот рифма, вот куплет
Сам бедный я, кому я, бедный, нужен
2
Некрасиво
У Севы
Некрасова
Красть
Немедленно чтоб вернуть!
Заражён бациллой модернизма
Заражён бациллой модернизма
Что б разрушить — я вокруг гляжу
От христьянства до социализма
Чтоб разрушить, все внутри ношу
А пока ношу — то забываю
Что разрушить собственно хотел
Уж не разделяю наших тел —
Всё своё люблю и обожаю
Я был тогда мальчишечкой нелучшим
Я был тогда мальчишечкой нелучшим
Она, возможно, девочкой была
Но мы тогда не встретились — и к лучшему
А то любовь, возможно, бы была
И вот она стоит Царица жизни
Мадонна! Женщина! Царица! Мать!
А я спешу своей походочкой безжизненной
Последний рубль с сберкнижечки снимать
В последний раз, друзья, гуляю
В последний раз, друзья, гуляю
Под душем с тёплою водой
А завтра — может быть решётка
Или страна чужая непривычная
А может быть и куда проще —
Отключат тёплую водичку
И буду грязный неприличный я
И женщине не приглянусь
Лишь начну песню писать
Лишь начну песню писать —
Песня грустная выходит
Братцы, что ж это выходит! —
Не дают песню писать
Ну-ка разойдитесь, гады
И помрите — добром прошу
Я за русскую за песню
Всех вас, гады, удушу
