Джеймс, третий вождь клана Макинтайр, родился приблизительно в 1727. Граф Бредалбейн (1696—1782) оплатил его юридическое образование, его считали хорошим законником и поэтом. После смерти отца он возвратился в Глен Но. Когда принц Карл Эдуард Стюарт поднял восстание в 1745, Джеймс Макинтайр присоединится к нему, но из-за жены (из клана Кэмпбэллов) и соседей (ему было лишь 18 лет!) — остался дома.
Лучшую информацию о Джеймсе Макинтайре (1727—1799), можно найти у Ангуса Маклауда, редактора Песен Дункана Бана Макинтайра (Эдинбург, 1952), стр. 501—503, в примечаниях относительно поэмы «Стихи об Оружии», которую Дункан Бан сложил после посещения Глена Но. Джеймс Макинтайр был академически образованным человеком, пылал страстью к гэльскому языку, что было весьма необычно в его времена. Он был одним из кружка ученых, которые организовали в 1771—1776 годы Общество по возрождению языка и поделили буквы алфавита между собой с целью составления Гэльского словаря. Другие, все священники, были Джеймс Маклаган, Блэр Атолл, Арчибальд Макартер Килниниан, Дугалд Кэмпбэл Килфинихен, Чарльз Стюарт Страхур, Джон Стюарт Лесс и Дональд Макникол Лисмор. Часть их работы, которая никогда не издавалась, уцелела в Национальной Библиотеке Шотландии и архивах Королевского Горного и Сельскохозяйственного Общества Шотландии, и впервые, выборочно, увидела свет в 1986 г.
Без сомнения, как лексикограф, арендатор Глена Но поклонялся самому имени Доктора Сэмюэля Джонсона, знаменитый Словарь которого был издан в 1755 (докторскую степень тот получил в Дублине через десять лет). Вождь, должно быть, был восхищен, услышав в 1773, что великий человек навестил Горскую местность и Острова, однако обнаружил в 1775, прочитав «Поездку к Западным Островам Шотландии», что его идол — колосс на глиняных ногах. Дело не в литературной сплетне, что Джонсон якобы поставил целью опровергнуть подлинность Оссиана, — вопрос этот не особо заботил гэльских ученых. Если бы Джонсон обнаружил, что переводы Макферсона выполнены добротно, чтобы составить по ним представление о балладах Шотландии — вопросы бы отпали. Если бы он нашел, что нет, то лишь потому, что баллады не были предъявлены ему в истинной красоте. Одна из этих двух вещей случилась бы, ибо достоверно, что баллады уцелели на устах людей еще и потому, что гэльский язык был письменным языком в течение тысячи лет.
Вообразите ужас Джеймса Макинтайра, когда он узнал о безобразной вспышке ярости Джонсона в ответ на гостеприимство, любезность и недюжинную эрудицию людей Островов (Сэмюэль Джонсон и Джеймс Босуэлл. Поездка к Западным Островам Шотландии и Дневник путешествия на Гебриды):
«…По поводу языка Earse — я не понимаю на нем ничего, не могу сказать больше того, что мне сказали. Это — грубая речь варваров, обладавших скудным запасом мыслей, дабы облечь их в слова, и счастливых тем лишь, что могли родить хоть что-то, доступное пониманию <…> Я уверен, что и на всем языке Earse не может набраться пятисот строк, хоть как-то свидетельствующих о том, что им сотня лет. Но тут я слышу, что некий Оссиан обладает двумя сундуками древней поэзии; он скрывает ее, потому что она слишком хороша для англичан. Тот, кто заявляется в Горную местность, доверчиво ожидая встречи с чудесами, может возвратиться с мнением, очень отличным от моего; те же, кто осознает невежество дикарей и веру их в старину, могут на многое закрывать глаза; все же я не говорю, что они преднамеренно лгут или преследуют иные порочную цель. Они порасспрашивали, посмотрели, — и не чувствуют своей несведущности<…> Полагаю, мое мнение относительно поэм Оссиана известно. <…> Далее цитирую по общеизвестному у нас тексту: <…> Я убежден, что они [то есть поэмы Оссиана] никогда не существовали ни в какой-либо иной форме, нежели та, которую мы видели. Издатель или автор никогда не мог показать оригинала, который вообще никем не может быть показан. Отказ предъявить свидетельства в отместку за обоснованное недоверие — это такая степень наглости, какой свет еще не видывал, а упрямая дерзость есть последнее прибежище виновности. Было бы ему нетрудно показать оригинал, если бы он существовал, но откуда же ему взяться? Он слишком велик, чтобы его можно было запомнить, а язык этот раньше не имел письменности. Автор несомненно вставил имена, встречающиеся в народных рассказах, и, возможно, перевел несколько странствующих баллад, если можно сыскать такие. А эти имена и некоторые ранее запомнившиеся образы, поддержанные к тому же каледонским фанатизмом, заставляют невнимательного слушателя вообразить, будто он уже слышал раньше поэму». <…> [Перевод Ю. Д. Левина; см. «Поэмы Оссиана Дж. Макферсона», Лит. памятники, 1983, с. . 479]
Временно отставим поведение самого Джеймса Макферсона: для него есть оправдание. Но Макферсон был не единственным горцем, чье образование позволяло ответить доктору — чьи фальфисификации речей Питта уже давно сами стали притчей во языцех. <…> Гэльская лексикография была полностью дискредитирована. В то время как Преподобный Дональд Макникол сочинял свои взвешенные «Замечания по Поездке Доктора Сэмюэля Джонсона к Гебридам», в конечном счете изданные в 1779, руководитель клана Макинтайр использовал более народную форму критики. Приводимая поэма была издана анонимно в собрании Eigg 1776, стр 318—321(«На Сэмюэля Джонсона, англичанина, каковой облыжно наплел клеветы супротив Шотландии». Писано Джеймсом Макинтайром, Арендатором Глен Но — 1775'). Следует упомянуть еще о трех песнях о Докторе Джонсоне, более интеллектуальных, но менее поэтичных, чем первая, они — в собрании Гиллиса 1786. Преподобный А. Маклин Синклер настаивал ('Гэльские Барды и Собиратели их работ, TGSI 24 (1899—1901), стр 259-77: 267), что все три эти поэмы в собрании Гиллиса созданы Джеймсом Макинтайром Глен Но. Комментатор Ангус Маклеод, заметил, что «Доктор Джонсон, как видим, стал навязчивой идеей Джеймса Макинтайра». Вероятно, поэмы в собрании Гиллиса были совместным сочинением клуба «Горских джентльменов». Название поэмы в собрании Eigg [1776]: 'Oran do’n Olladh Shasgunnach, le Duine-uasal Araidh.' ('Песня английскому Доктору, Необычному Джентльмену").
Текст приводится по антологии Д. Блэка «An Lasair» («Пламя»), 2001.
