ПАРЛАМЕНТ АНГЛИЙСКИЙ, название представительного собрания в Англии. Предшественником П. в англо-саксонский период был уитенагемот («Собрание мудрых»), куда входили представители крупнейшей феодализирующейся знати. В правление нормандской династии уитенагемот был заменен Великим советом королевства, состоявшим из епископов, баронов и части крупных рыцарей, непосредственных держателей владений от короля (in capite). Такой состав совета встречаем мы и в Великой хартии вольностей 1215. В середине 13 в. совет феодалов, ранее созывавшийся несколько раз в год, стал созываться чаще и получил новое название «парламент». Состав его, однако, был чисто олигархический. В царствование Генриха III в него входили одни бароны (без рыцарей). После баронского восстания 1258 был выработан проект создания парламента из 27 человек, представлявших интересы т. н. больших баронов (см. Оксфордские и вестминстерские провизии). Недовольство баронской олигархией со стороны рыцарства и горожан вызвало раскол в рядах баронов. Симон де Монфор, соединившись с рыцарями, разбил короля и поддерживавших его баронов и в 1265 созвал первый общесословный парламент с участием рыцарей (по 2 чел. от графства) и горожан (по 2 чел. от бурга). Поражение и смерть Силона де Монфора в том же году повлекли за собой временное восстановление узко феодального баронского парламента. Однако королевская власть вынуждена была считаться с ростом влияния рыцарства и городов. Находясь в стесненных обстоятельствах вследствие войны с Шотландией, Эдуард I в 1295 созвал т. н. образцовый парламент, составленный по типу монфоровского парламента 1265. Вскоре, в 1297, статутом de tailagio тот же король признал за П. а. исключительное право назначения налогов. В 14 в. П. а., во-первых, получает значение регулярно собираемого представительного учреждения, чему немало способствовали условия Столетней войны. За 50-летнее правление Эдуарда III П. а. созывался 70 раз. Во-вторых, П. а. получает свою окончательную организацию как двухпалатное учреждение.
В 1347 П. а. разделился на верхнюю палату — Палату лордов и нижнюю — Палату общин (в составе рыцарей и горожан). Одновременно в 14 и 15 вв. оформляются законодательные права П. а. — издание парламентских актов, выросших из права П. а., подавать королю петиции (билли). Верхняя палата получает важные судебные функции, превращаясь в высший политич. суд королевства. Доказательством роста влияния П. а. в этот период были смещения П. а. королей Эдуарда II и Ричарда II и утверждение им новой династии Ланкастеров. Возросшее при Плантагенетах и Ланкастерах значение П. а. стало падать с развитием в Англии абсолютизма. Уже при Эдуарде IV, Иоркском, П. а. собирался менее регулярно. При Тюдорах значение П. а. пало еще более, хотя он все же продолжал собираться. В 1539 П. а. принял постановление, приравнивающее королевский указ парламентскому акту. Однако при Елизавете значение П. а. снова возрастает. В последние годы ее правления в П. а. назревает оппозиция абсолютизму, выявившаяся особенно при новой династии Стюартов. При Якове I и Карле I П. а. был главным органом и центром, сплачивавшим силы оппозиции буржуазии и ее союзника — нового дворянства. Во время буржуазной революции П. а. играл роль высшей власти, причем в 1649, вместе с установлением республики, Палата лордов была отменена. Во время протектората роль П. а. снова суживается. Новая конституция, «орудие управления», вводила высокий имущественный ценз, но производила перераспределение избирательных округов к выгоде более густо населенных графств. При реставрации П. а. снова выступал в роли центра буржуазной (вигской) оппозиции. Возведение на престол Вильгельма III в результате «славной революции» 1688 и издание билля о правах, ограничивавшего власть короля и гарантировавшего свободу парламентских прений, обеспечили дальнейший рост влияния П. а. В течение первых десяти лет 18 в. при слабых королях Ганноверской династии в Англии окончательно создалась парламентская система, устанавливавшая в форме ответственного министерства контроль П. а. над исполнительной властью. Однако, превратившись в 18 в. в главенствующий правительственный орган, П. а. своим составом не удовлетворял не только демократич. массы, но даже и буржуазию. Обилие гнилых местечек (см.), пользовавшихся избирательными правами, приводило к тому, что избиратели составляли ничтожную часть населения. Совершенно недостаточно были представлены растущие промышленные центры и округа.
Потребность в парламентской реформе ощущалась еще в середине 18 в., а в конце его этот вопрос назрел еще более, но не был разрешен вследствие войны с революционной, а затем — наполеоновской Францией и вызванной ею в Англии глубокой политич. реакции. Лишь в 1832 вигский П. а., использовав отчасти рабочие выступления, провел т. н. первую парламентскую реформу, лишившую избирательного права значительное количество гнилых местечек и усиливавшую представительство промышленных центров. Реформа 1832 не давала, однако, избирательных прав рабочим. Только в результате чартистского движения новая парламентская реформа 1867 предоставила избирательное право части английского рабочего класса. В 1872 было введено тайное голосование. В 1884 третья парламентская реформа предоставила избирательное право с.-х. рабочим, до этого совершенно лишенным его. Из последующих реформ П. а. необходимо отметить реформу 1911, отменившую абсолютное вето Палаты лордов, но сохранявшую за ней право задерживать на 2 года любой закон (кроме финансового), и реформу 1918, давшую, наконец, формально всеобщее избирательное право, распространив его и на женщин (о фактических ограничениях избирательного права — см. Парламент). Возрастный ценз для женщин был в 1928 снижен с 30 лет до 21 года, т. е. приравнен к мужскому.
Все эти демократические реформы касались, конечно, лишь нижней палаты, Палаты общин, социальный и партийно-политический состав которой, т. о., менялся, хотя и чрезвычайно медленно; лишь к 50-м гг. 19 в. она заполнилась подлинными и непосредственными представителями буржуазии — фабрикантами, директорами компаний и их деловыми и юридическими агентами, людьми т. н. свободных профессий, адвокатами, журналистами, врачами, профессорами; и только в половине 70-х гг. в палате появились первые представители рабочего класса, лишь через 30 лет составившие отдельную фракцию, независимую от буржуазных партий. За этот долгий период верхняя палата, Палата лордов, не была затронута никакими демократич. реформами, набираясь и обновляясь, как и в прошедшие века, в порядке фамильного наследования и назначения королем (фактически правящей партией) в форме возведения отдельных лиц в лорды. Тем не менее и ее состав претерпел решительные изменения в соответствии с перенесением социального центра тяжести в среде правящих классов в сторону вновь народившегося финансового капитала, капитала монополистич. предприятий, тесно связанных с банками и тяжелой промышленностью. Одно за другим, безотносительно к своему партийно-политическому цвету и оттенку, чередовавшиеся у власти правительства, начиная приблизительно с 80-х гг., возводили в «пэрство» своих сторонников из числа магнатов капитала, снабжавших средствами их партийные кассы, предоставлявших в их распоряжение зависимую от них прессу, политич. клубы, церковные амвоны, различные политические и общественные организации, устраивавших правительствам в трудные минуты банковские авансы или попросту близких к тем и другим министрам по банковским, железнодорожным и др. предприятиям, в к-рых они совместно состояли директорами, и т. д. В результате, Палата лордов, это традиционное средоточие родовой поземельной аристократии, стала также оплотом реакционной финансовой и монополистич. плутократии как раз в момент демократизации Палаты общин, активно и пассивно парализуя или уродуя какие только ей вздумается начинания последней и тем осуждая П. а. в целом в большей или меньшей степени на бессилие. Так было в эпоху борьбы за гомруль в 90-х гг. 19 в.; так было в период «конституционного» конфликта 1909—11. Если с тех пор Палата лордов не проявляла большой активности, то это происходило оттого, что к этому не было особенного повода в условиях реакционного направления политики самих правительств, сменявшихся с того времени у кормила власти и отражавших реакционные тенденции империалистической буржуазии.
Другой характерной чертой в развитии английского П. за последние 50 лет является его фактическое отречение от своих прав по наблюдению и направлению внешней политики правительства. Имея своей основной целью, как и в других капиталистических странах, осуществление захватнических и эксплоататорских интересов правящей буржуазии в соперничестве с другими государствами, руководство внешней политикой также и в Англии максимально изымалось из-под общественного контроля, в частности контроля парламента. П. а. добровольно шел на такое самоограничение, довольствуясь обсуждением общей линии политики правительства в связи с ежегодным голосованием бюджета иностранного ведомства, спорадическими запросами по тому или другому поводу и лишь в особо важных случаях и требованиями, в порядке последующего контроля, оглашения, в виде «синих» и «белых» книг, предыдущей дипломатич. переписки и текстов заключенных соглашений. П. а. полагался на коллегиальное обсуждение вопросов внешней политики кабинетом в целом и на лойяльность последнего к внешне-политической программе парламентского партийного большинства, от имени к-рого кабинет правил. Бывали случаи, когда министр позволял себе скрывать свои действия от своих коллег и проводить политику, несогласную с волей партийного большинства в парламенте; последнее в этих случаях свергало его (Пальмерстон). Но с ростом могущества крупно-капиталистических и финансовых клик, к-рые из основной опоры того или иного правительства стали хозяевами всех правительств, независимо от их партийной окраски, различия во внешне-политических программах буржуазных партий сделались настолько незначительными, что стало возможным открыто провозгласить «преемственность» во внешней политике, независимо от смены кабинетов, и сама коллегиальность последних в области внешней политики стала иллюзорной. Руководители иностранной политики, получая директивы непосредственно от банковских и аналогичных кругов, в фактическом подчинении к-рым были и остальные члены кабинета, перестали считаться с мнениями последних, и контроль парламента, партийный состав к-рого определяет состав кабинета, еще более сузился.
Наконец, есть еще одна особенность в развитии П. а. последних лет, к-рую надлежит отметить. Это — умаление значения т. н. оппозиции. Прежде, когда деление на партии шло по линии классового деления между землевладельцами и капиталистами и даже позднее, когда одна партия — консервативная — стала объединять землевладельцев и представителей тяжелой промышленности, а другая — либеральная — продолжала представлять интересы легкой промышленности и мелкой буржуазии, оппозиция, путем критики и разоблачения деятельности правительства в целях дискредитации его и подготовки собственного прихода к власти, играла значительную роль и способствовала сохранению за английским парламентом б. или м. реального и действенного контроля над политикой страны. С фактическим превращением обеих традиционных партий буржуазии в почти единое представительство монополистич. капитала, направляемое вне стоящей могущественной кликой финансистов и пр., политическая роль оппозиции сильно умалилась, и значение П. а. как арены политич. борьбы и орудия контроля над действиями правительства все больше ослабевало. Появление и возвышение в П. а. третьей, рабочей (лейбористской) партии Великобритании (см.) внесло в это положение мало изменения: ее оппортунистические, соглашательские установки обеспечили влияние капитала и над ней (многие из вождей ее, как Рамзей Макдональд, Томас и др., прямо поступили на содержание капиталистов), так что и ее «оппозиция» постепенно сводилась на-нет. В 1937 вырождение оппозиции было формально запечатлено законодательным актом, включившим ее в конституционные рамки гос. учреждения, с назначением ее лидеру, наравне с членами правительства, жалованья из сумм гос. бюджета в размере 1.200 ф. ст. в год. О независимости и самостоятельности подобной оппозиции больше говорить не приходится.
В общем, обладая формально всей полнотой законодательной и контрольной власти, англ. парламент в эпоху империализма фактически отказывается от нее в пользу исполнительной власти премьер-министра и его кабинета. Лидеры господствующей партии, связанные непосредственно с банками и крупнейшими магнатами капитала, не только значительно расширили эту власть, распространив ее с помощью огромной бюрократии на ряд новых областей и ограничив ее формальной ответственностью перед парламентом («ответы» на запросы депутатов), но фактически узурпировали и всю законодательную инициативу П. а., проводя или задерживая при помощи послушного большинства и при дряблости оппозиции в П. а. любое постановление. В крайнем случае премьер может всегда распустить парламент и организовать новые парламентские выборы, к-рые, если даже и дадут новый партийный состав нижней палаты, то не внесут никаких существенных изменений в соотношение реальных сил, обеспечивающее во всех случаях политич. господство монополистич. капитала. Факт вырождения англ. П. имеет первостепенное значение; он способствует разрушению парламентского фетишизма, к-рым еще проникнута политич. идеология отдельных слоев рабочего класса. Что касается коммунистич. партии Англии, то она пользуется П. а. как трибуной для связи с народными массами и для борьбы с реакцией.
Лит.: Классики марксизма-ленинизма об английском парламенте: Маркс К., Выборы в Англии. — Тории и виги, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. IX, М., 1933 (стр. 3—8); его же, Партии и клики, там же, т. X, М., 1933 (стр. 279—281); его же, Британская конституция, там же (стр. 321—322); Энгельс Ф., Предисловие к английскому и ко второму немецкому изданиям книги «Положение рабочего класса в Англии», там же, т. XVI, ч. 2, [М.], 1936 (стр. 270—271); Ленин В. И., Конституционный кризис в Англии, Соч., 3 изд., т. XVII (стр. 309—311); Сталин И., Вопросы ленинизма, [М.], 1938 (стр. 62—63, 172, 204, 545, 608). Основные источники: Соbbеtt W. (ed.), Parliamentary history of England from 1066 to 1803, 36 vls, 1806—20; Parliamentary debates 1803—12, 22 vls, 1804—12; The Parliamentary debates from 1803 to the presenttime, v. XXIII — XLI, Hansard, 1812—20. New ser. — Hansard’s parliamentary debates, 1820—30, 25 vls, 1820—1830; 3-rd ser. 1830—91, 356 vls, 1830—91; 4-th ser. 1892—1908, 199 vls, 1892—1908; 5-th ser. Parliamentary debates (official report), 1909—28. Кроме лит., указанной в ст. Парламент (см.), имеются общие работы по конституционной истории Англии: Hallam Н., The constitutional history of England. Edward I to Henry VII, L. — N. Y., 1873; его же, Constitutional history of England. Henry VII to George II, 3 vls, L. — Toronto — N. Y., 1930; Stubbs W., The constitutional history of England in its origin and development, v. I, 5 ed., v. II, 4 ed., v. III, 5 ed., Oxford, 1926—29; Maitland F. W., The constitutional history of England, Cambridge, 1911; Pollock F. and Maitland F. W., The history of English law before the time of Edward I, 2 vls, 2 ed., Cambridge, 1923; большой фактический материал дают: Ilbert C., Parliament, its history, constitution and practice, L. — N. Y., 1911; Pollard A. F., The evolution of parliament, 2 ed., L., 1926.
