Ге, Николай Николаевич (1831—94), исторический живописец и портретист, правнук франц. эмигранта, по матери—украинец. Детство Г. прошло в обстановке крепостного быта.
По окончании Киевской гимназии учился сначала в Киевском ун-те (1847), а затем в Петербургском. В 1850 Г. был принят в Академию художеств (класс Басина и Шебуева), которую окончил в 1857, получив золотую медаль и заграничную командировку (за картину «Саул у Аэндорской волшебницы»—Русский музей, Ленинград). Несколько лет Г. проработал в Германии, Франции и Италии. В Париже он застал посмертную выставку П. Делароша (1797—1856), пафос исторической живописи которого поразил Г. В Риме Г. встретился с Александром Ивановым (см.) и видел его знаменитую картину. В Италии Г. много работал над пейзажем (под явным влиянием пейзажей А. Иванова), писал портреты, исторические и религиозные композиции. В 1863 Г. вернулся в Петербург, привезя с собою картину «Тайная вечеря», сочетающую драматическую экспрессию, подчеркнутую контрастом освещения и красок, с необычайным натурализмом лиц, списанных, б. ч., с натуры. Печать, единодушно признав картину первым шагом реализма в области религиозной живописи, разошлась, однако, в ее оценке. Часть критиков (Ап. Григорьев, Салтыков и др.) приветствовала картину за отсутствие в ней элементов мистики и чудесного; другие упрекали художника за рационалистическую трактовку сюжета, как бы навеянную критическими трудами Ренана. Годы 1863—69 Г. провел в Италии. Живя во Флоренции, он написал ряд портретов (м. пр., портрет Герцена) и работал над картиной «Вестники воскресения», являющейся следующим этапом в развитии резко-критического отношения художника к традиционному пониманию евангельской легенды. Написанная в легких золотистых тонах, свободно и широко, как большой эскиз, картина предвещает последний период живописи Г. Доставленная на Академическую выставку, картина была признана антирелигиозной; позднее ее удалось выставить, но она вызвала глубокое разочарование в публике, ожидавшей дальнейшего развития блестящей живописи «Тайной вечери». В то же время художник работал над композициями «Кольцов в степи», «Моя няня» и картиной с натуры «Игры детей». В 1868 написан «Христос в Гефсиманском саду», вызвавший негодование критики за отсутствие религиозного чувства в картине, рационализм и следование Штраусу. В конце 1869 Г. возвратился в Петербург.
Еще в Италии Г. сблизился с будущим передвижником Г. Г. Мясоедовым, обдумывая с ним устройство экономической стороны жизни художников. По возвращении в Петербург (1869) Г. примкнул к «передвижникам» (см.). Его дом в Петербурге делается одним из центров передовой художественной и литературной интеллигенции. К годам 1871—74 относятся картины «Петр и Алексей» (Третьяковская галлерея, повторение в Русском музее в Ленинграде), «Екатерина II у гроба Елизаветы» (Третьяковская галлерея) и «Пушкин, читающий свои стихотворения Пущину». Неуспех двух последних картин удручающе подействовал на художника, у которого появилось даже намерение совсем бросить искусство. В 1882 Г. познакомился с Толстым, последователем которого он остался до конца дней. Общение с Толстым вернуло Г. на путь живописи. С полной уверенностью в себе он вновь обращается к евангельским темам. В этот последний период жизни Г. написал картины: «Выход с тайной вечери», «Что есть истина», «Совесть», «Синедрион», «Голгофа» (все—в Третьяковской галлерее) и «Распятие» (в Женеве, у сына художника, вариант в Люксембургском музее в Париже) и ряд портретов (Л. Толстого за работой—Третьяковская галлерея, Н. И. Конисской—там же, и замечательный автопортрет, находящийся в Киевском музее).
По своему положению в рус. искусстве Г. является одним из предвестников экспрессионизма; его краски и рисунок напряженны, форма деформирована односторонней силой выражения. Мятущаяся, чисто интеллигентская психика художника, ярко отразившая настроения некоторых кругов рус. интеллигенции 60—70-х гг., подвергла христианские легенды свободной и радикальной модернизации. В отличие от монументальных и научных реконструкций библейской жизни у А. Иванова, Г. в трактовке религиозных сюжетов сосредоточил свое внимание на выражении человеческого страдания, запечатленного им в глубоко экспрессивных образах. К выработке живописных приемов, адэкватных данному пониманию, сводились все художественные устремления Г., проделавшего последовательную эволюцию от пережитков академизма к совершенной живописной свободе.
Г. принадлежат воспоминания: «Киевская гимназия в 40-х гг.» (Киев, 1895; перепечатано в журн. «Искусство», № 8—9, Киев, 1911); «Жизнь художника 60-х гг.», («Северный Вестник», кн. 3, 1893).
Лит.: «Альбом художественных произведения Н. Н. Ге», М., 1904; Стасов В., Н. Н. Ге, М., 1904; Мясоедов Г., Н. Н. Ге, «Артист», кн. 11—12, 1894: Волынский А., Репин и Ге, «Северный Вестник», кн. 3, 1893; Репин И., Н. Н. Ге и наши претензии к искусству, в кн. «Воспоминания и статьи». СПБ, 1901; Дмитриев В., Н. Н. Ге, «Аполлон». № 10, 1913; Толстая-Сухотина Т. Л., Друзья н гости Ясной Поляны, М., 1923; «Письма Толстого и к Толстому», М.—Л., 1928.
