ВОЛЬТЕР И ВОЛЬТЕРЬЯНСТВО В РОССИИ. Знакомиться с произведениями В. в России стали в 20-х гг. 18 в. В числе первых читателей и переводчиков В. был Кантемир. В середине века больше всего знали В,-в рус. аристократическ. кругах; здесь завязывали с ним и переписку и личное знакомство (гр. К. Разумовский, гр. М. Воронцов); с 50-х гг. 18 в. начинают печататься и переводы из В. При Екатерине II В. становится очень популярен, т. к. сама царица увлекалась его сочинениями и вступила с ним в оживленную переписку. Модные щеголи «вменяли себе в стыд» не быть одного мнения с Вольтером. Даже в провинции «раздавались насмешки над религией, хулы на бога, эпиграммы на богородицу». Однако, это рус. вольтерьянство было своеобразно: оно было «барским». Поверхностное не столько свободомыслие, сколько «свободоязычие», насмешки над духовенством, скабрезные переработки библейских сюжетов пришлись по вкусу русскому барству. Но социальный инстинкт, охранявший авторитарные основы мысли и жизни, не допускал русских бар далеко заходить в своем отрицании. Нередко случалось, что люди, сначала увлеченные вольтерьянством, скоро пугались его и возвращались к православию (как Фонвизин) или ударялись в масонство (как И. В. Лопухин). Самый выбор для чтения и перевода из В. характерен: это больше всего беллетристические произведения В. Только небольшая группа русской интеллигенции перешла от поверхностного «вольнодумства» к изучению материализма по трактатам Гельвеция, Гольбаха и других. Таков кружок Радищева и его лейпцигских друзей; таков И. Г. Рахманинов, выпустивший первое «Собрание сочинений г. Вольтера» (1785—1789, дважды переиздано). К концу царствования Екатерины II увлечение вольтерьянством начинает остывать; сама царица, испугавшись Французской революции, убирает в подвалы бюсты В. и начинает преследовать переводы его сочинений. В литературе стали появляться такие книги, как «Обнаженный Вольтер», «Изобличенный Вольтер»; «окаянный вольтерьянец» становится пугалом в барских гостиных. При Александре I возобновилось печатание переводов из Вольтера и его переписки. Многие декабристы находились под влиянием В. и французских материалистов. Но после катастрофы декабризма русское вольтерьянство замирает и сменяется в барском обществе увлечением немецкой идеалистической философией. В 60—70-х гг., с развитием в среде разночинской интеллигенции материализма и атеизма, вновь возродился некоторый интерес к сочинениям В.; позднее им интересовались в интеллигентских кругах только в историческом уклоне. Новое освещение В. и вольтерьянство получили в трудах русских марксистов, к-рые, начиная с Плеханова, сильно интересовались материалистами 18 в.; в 1909 вышла книга В. И. Засулич: «Вольтер». Этот интерес особенно усилился в революционные годы, когда стали вновь усиленно изучать и переводить Гельвеция, Гольбаха, Ламеттри и др. материалистов; за последние годы вышло несколько переводов из В. (в Госиздате и др. издательствах).
Лит.: Языков Д. Д., Вольтер в русской литературе, в сб. «Под знаменем науки», М., 1902; Сиповский В. В., К истории русского романа и повести, СПБ, 1903; Пиксанов Н. К., Два века русской литературы, стр. 47—50, изд. 2-е, М„ 1924; Мандельштам Р. С., Художественная литература в оценке рус. марксистск. критики (ред. Н. Пиксанова), 4-е изд., М.—Л., 1928.
