Страдания юности (Денисов)/Тексты
| Страдания юности |
 -50 |
1. Я в старом сказочном лесу
(Перевод Александра Александровича Блока)
Я в старом сказочном лесу![2]
Как пахнет липовым цветом!
Чарует месяц душу мне
Каким-то странным светом.
Иду, иду — и с вышины[3]
Ко мне несется пенье.
То соловей поёт любовь,
Поёт любви мученье.
[Любовь, мучение любви,
В той песне смех и слёзы,
И радость печальна, и скорбь светла,
Проснулись забытые грёзы.] [4]
Иду, иду — широкий луг
Открылся предо мною,
И замок высится на нём
Огромною стеною.
[Закрытые окна, и везде
Могильное молчанье;
Так тихо, будто вселилась смерть
В заброшенное зданье.] [5]
И у ворот разлегся Сфинкс,
Смесь вожделенья и гнева,
И тело, и лапы — как у льва, [6]
Лицом и грудью — дева.
[Прекрасный образ! Пламенел
Безумием взор бесцветный;
Манил извив застывших губ
Улыбкой едва заметной.
Пел соловей — и у меня
К борьбе не стало силы, —
И я безвозвратно погиб в тот миг,
Целуя образ милый.
Холодный мрамор стал живым,
Проникся стоном камень —
Он с жадной алчностью впивал
Моих лобзаний пламень.] [7]
Он чуть не выпил душу мне, —
Насытясь до предела,
Меня он обнял, и когти льва
Вонзились в бедное тело.
[Блаженная пытка и сладкая боль!
Та боль, как та страсть, беспредельна!
Пока в поцелуях блаженствует рот,
Те когти изранят смертельно.] [8]
Пел соловей: «Прекрасный Сфинкс!
Любовь! О, любовь! За что ты
Мешаешь с пыткой огневой
Всегда твои щедроты?
О, разреши, прекрасный Сфинкс,
Мне тайну загадки этой!
Я думал много тысяч лет
И не нашел ответа».
6 ноября 1920
2. Пел соловей
(Перевод Вильгельма Александровича Зоргенфрея)
Пел соловей, и липа цвела, [9]
Приветно смеялось светило дня;
И ты с поцулуем меня привлекла
К себе на грудь, обняв меня.
Угрюмо туманился солнца лик,
Листы опадали под крик ворон,
И холоден был расставанья миг,
И ты мне отвесила светский поклон.
3. Прощение
(Перевод Вильгельма Александровича Зоргенфрея)
Как из пены воссиявшая[10]
Лучезарной красотой,
Ты блистаешь ныне, ставшая
Не моею, а чужой.
Сердце, мукою томимое,
Об измене не грусти,
Будь покорно, и любимую,
Неразумную прости!
4. Разбитое сердце
(Перевод Вильгельма Александровича Зоргенфрея)
Вконец, вконец тобой забыто,[11]
Что было твоё сердце мне открыто,
Что нежным и лживым я им обладал,
Что нежней и лживей не знал.
Забыла ты о любви, печали,
Что мою грудь неустанно сжимали.
Была ли любовь огромней тоски,
Не знаю, но обе они велики.
5. Бродил я под тенью деревьев
(Перевод Льва Александровича Мея)
Бродил я под тенью деревьев, [12]
Один со своею тоской,
И снова старая грёза
Впилась мне в сердце змеёй.
Певицы воздушные! Где вы
Подслушали песнь мою?
Заслышу её и снова
Отраву смертельную пью.
«Гуляла девица и пела
Ту песню раз, и не раз
У ней мы подслушали песню,
Она осталась у нас».
Молчите, лукавые птицы!
Я знаю, хочется вам
Тоску мою похитить...
Да я-то её не отдам!
6. Раненый рыцарь
(Перевод Вильгельма Александровича Зоргенфрея)
Мне повесть старинная снится,[13]
Печальна она и грустна:
Любовью измучен рыцарь,
А милая не верна.
И должен он поневоле
Презреньем любимой платить,
И муку собственной боли,
Как низкий позор ощутить.
Он мог бы к бранной потехе
Призвать весь рыцарский стан:
Пускай облечётся в доспехи,
Кто видит в милой изъян!
Он всех мог заставить молчать,
Но не чувство своё;
И в сердце пришлось бы направить,
В своё же сердце, копьё.
7. Истина
(Перевод Вильгельма Александровича Зоргенфрея) [14]
Когда солнце светит ранней весной, [15]
Распускаются пышно кругом цветы;
Когда месяц плывёт дорогой ночной,
Выплывают звёзды, ясны, чисты;
Когда глазки милой видит поэт,[16]
Он песнею славит их сладостный свет.
Но и песни, и звёзды и луна,
И глазки, и солнечный цвет, и весна,
Как бы ими ни полнилась грудь,
В этом мире не вся ещё суть...
8. Голубые гусары
(Перевод Василия Васильевича Гиппиуса)
Трубят голубые гусары,[17]
Въезжают искать жилья.
Что ж! Если покинешь завтра,
Сегодня ты всё же моя!
К плечам твоим белоснежным
Склонился я головой
И втайне могу подслушать
Сердечный умысел твой.
Что было! Дым коромыслом!
Шум бранный, горячие дни!
Ведь даже в твоём сердечке
Нашли квартиру они!
Трубят голубые гусары,
Им выступить надо чуть свет...
А я к тебе, дорогая,
Пришёл и принёс букет.
9. Сердце ничего не просит
(Перевод Василия Васильевича Гиппиуса)
Пусть себе метель кружится,[18]
Град стучит и буря злится,
Снегом пусть окно заносит,
Сердце ничего не просит;
В нём теперь заключены
Милой блеск и блеск весны.
10. Неподвижные звёзды
(Перевод Вильгельма Александровича Зоргенфрея)
Неподвижны в небе звёзды,[19]
Века и века подряд
С любовью и тоскою
Друг на друга глядят.
И речи ведут чудесным,
Богатым языком,
Тем самым, что лучшим
Филологам не знаком.
Но мне их речь понятна,
Её я быстро постиг:
Грамматикой мослужил мне
Моей возлюбленной лик.
Ах, звёзды, протяните,
Вы к милой волшебные нити
И скажите, что поэт
Верен ей и шлёт привет.
Примечания
- ↑ «Страдания юности» . Вокальный цикл для голоса и фортепиано на стихи Генриха Гейне (в 10 частях). 1958. Написан в годы учения в аспирантуре Московской консерватории. Издание: Э. Денисов. Вокальные произведения /Тетр.1/. — Москва, Сов.композитор, 1980.
- ↑ Das ist der alte Märchenwald…
- ↑ У Денисова: «и с высоты».
- ↑ У Денисова строфа пропущена.
- ↑ У Денисова строфа пропущена.
- ↑ У Денисова: «Тело, и лапы — как у льва».
- ↑ У Денисова три строфы пропущены.
- ↑ У Денисова строфа пропущена.
- ↑ Die Linde blühte, die Nachtigall sang…
- ↑ Wie die Wellenschaumgeborene…
- ↑ So hast du ganz und gar vergessen…
- ↑ Ich wandelte unter den Bäumen…
- ↑ Der wunde Ritter (1827)
- ↑ У Зоргенфрея называется «Поистине».
- ↑ Wahrhaftig.
- ↑ В оригинальном тексте перевода:
«Выплывают и звёзды, прозрачны, чисты;
Когда ясные глазки видит поэт…»
см. Поистине (Гейне/Зоргенфрей) - ↑ Es blasen die blauen Husaren…
- ↑ Mag da draußen Schnee sich türmen…
- ↑ Es stehen unbeweglich…
