|
|
| (не показано 9 промежуточных версий 2 участников) |
| Строка 1: |
Строка 1: |
| − | =="ПЕРЕКРЕСТКИ"== | + | {{Отексте |
| − | | + | | АВТОР =[[Уильям Батлер Йейтс]] (1865—1939) |
| − | '''''(1889)''''' | + | | НАЗВАНИЕ =Перекрёстки |
| − | | + | | ЧАСТЬ = |
| − | {{poemx|Песня счастливого пастуха|}} | + | | ПОДЗАГОЛОВОК = |
| − | | + | | ИЗЦИКЛА = |
| | + | | ИЗСБОРНИКА = |
| | + | | СОДЕРЖАНИЕ = |
| | + | | ДАТАСОЗДАНИЯ = |
| | + | | ДАТАПУБЛИКАЦИИ = |
| | + | | ЯЗЫКОРИГИНАЛА =en |
| | + | | НАЗВАНИЕОРИГИНАЛА = |
| | + | | ПОДЗАГОЛОВОКОРИГИНАЛА = |
| | + | | ПЕРЕВОДЧИК =[[Григорий Михайлович Кружков]] (р. 1945) |
| | + | | ИСТОЧНИК =http://www.stosvet.net/union/Kruzhkov/yeats.html |
| | + | | ДРУГОЕ = |
| | + | | ВИКИПЕДИЯ = |
| | + | | ИЗОБРАЖЕНИЕ = |
| | + | | ОПИСАНИЕИЗОБРАЖЕНИЯ = |
| | + | | ПРЕДЫДУЩИЙ = |
| | + | | СЛЕДУЮЩИЙ =[[Роза (Йейтс/Кружков)|Роза]] |
| | + | | КАЧЕСТВО =3 |
| | + | | НЕОДНОЗНАЧНОСТЬ = |
| | + | | СТИЛЬ =v |
| | + | | ЛИЦЕНЗИЯ =CC-BY-NC-ND |
| | + | }} |
| | + | == <center> «ПЕРЕКРЕСТКИ» </center>== |
| | + | <center>'''''(1889)'''''</center> |
| | + | {{poem-title|Песня счастливого пастуха}} |
| | + | <poem> |
| | В лесах Аркадских — тишина, | | В лесах Аркадских — тишина, |
| | Не водят нимфы круг веселый; | | Не водят нимфы круг веселый; |
| Строка 72: |
Строка 96: |
| | Из мака сонного венок: | | Из мака сонного венок: |
| | Есть и в мечтаньях утешенье. | | Есть и в мечтаньях утешенье. |
| | + | </poem> |
| | | | |
| − | | + | {{poem-title|Плащ, корабль и башмачки}} |
| − | | + | <poem> |
| − | <h5>Плащ, корабль и башмачки</h5>
| |
| − | | |
| − | | |
| | «Кому такой красивый плащ?» | | «Кому такой красивый плащ?» |
| | | | |
| Строка 97: |
Строка 119: |
| | Чтоб были тихи и легки | | Чтоб были тихи и легки |
| | Неуловимые шаги | | Неуловимые шаги |
| − | Подкравшейся Печали».|}} | + | Подкравшейся Печали». |
| − | | + | </poem> |
| − | | |
| − | | |
| − | {{poemx|Индус о Боге|
| |
| − | | |
| | | | |
| | + | {{poem-title|Индус о Боге}} |
| | + | <poem> |
| | Я брел под влажною листвой вдоль берега реки, | | Я брел под влажною листвой вдоль берега реки, |
| | Закат мне голову кружил, вздыхали тростники, | | Закат мне голову кружил, вздыхали тростники, |
| Строка 123: |
Строка 143: |
| | Кто создал вкусных червяков и зелень луговин — | | Кто создал вкусных червяков и зелень луговин — |
| | Павлин есть превеликий, он в томной мгле ночей | | Павлин есть превеликий, он в томной мгле ночей |
| − | Колышет в небе пышный хвост с мириадами огней.|}} | + | Колышет в небе пышный хвост с мириадами огней. |
| − | | + | </poem> |
| − | | |
| − | <h5>Похищенный</h5>
| |
| − | | |
| | | | |
| | + | {{poem-title|Похищенный}} |
| | + | <poem> |
| | Там, средь лесов зеленых, | | Там, средь лесов зеленых, |
| | В болотистой глуши, | | В болотистой глуши, |
| Строка 192: |
Строка 211: |
| | Ибо в мире столько горя, что другой | | Ибо в мире столько горя, что другой |
| | дороги нет. | | дороги нет. |
| | + | </poem> |
| | | | |
| − | | + | {{poem-title|Старый рыбак}} |
| − | {{poemx|Старый рыбак| | + | <poem> |
| − | | |
| − | | |
| | Ах, волны, танцуете вы, как стайка детей! — | | Ах, волны, танцуете вы, как стайка детей! — |
| | Но шум ваш притих, и прежний задор ваш пропал: | | Но шум ваш притих, и прежний задор ваш пропал: |
| Строка 212: |
Строка 230: |
| | Когда я мальчишкой был и горя не знал. | | Когда я мальчишкой был и горя не знал. |
| | | | |
| − | |}}
| |
| − |
| |
| − | ==«РОЗА»==
| |
| − | '''''(1899)'''''
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | {{poemx|РОЗЕ, РАСПЯТОЙ НА КРЕСТЕ ВРЕМЕН|
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Печальный, гордый, алый мой цветок!
| |
| − | Приблизься, чтоб, вдохнув, воспеть я мог
| |
| − | Кухулина в бою с морской волной —
| |
| − | И вещего друида под сосной,
| |
| − | Что Фергуса в лохмотья снов облек,-
| |
| − | И скорбь твою, таинственный цветок,
| |
| − | О коей звезды, осыпаясь в прах,
| |
| − | Поют в незабываемых ночах.
| |
| − | Приблизься, чтобы я, прозрев, обрел
| |
| − | Здесь, на земле, среди любвей и зол
| |
| − | И мелких пузырей людской тщеты,
| |
| − | Высокий путь бессмертной красоты.
| |
| − |
| |
| − | Приблизься — и останься так со мной,
| |
| − | Чтоб, задохнувшись розовой волной,
| |
| − | Забыть о скучных жителях земли:
| |
| − | О червяке, возящемся в пыли,
| |
| − | О мыши, пробегающей в траве,
| |
| − | О мыслях в глупой, смертной голове,-
| |
| − | Чтобы вдали от троп людских, в глуши,
| |
| − | Найти глагол, который Бог вложил
| |
| − | В сердца навеки смолкнувших певцов.
| |
| − | Приблизься, чтоб и я, в конце концов,
| |
| − | Пропеть о славе древней Эрин смог:
| |
| − | Печальный, гордый, алый мой цветок!
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ФЕРГУС И ДРУИД
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Фергус. Весь день я гнался за тобой меж скал,
| |
| − | А ты менял обличья, ускользая:
| |
| − | То ветхим вороном слетал с уступа,
| |
| − | То горностаем прыгал по камням,
| |
| − | И наконец, в потемках подступивших
| |
| − | Ты предо мной явился стариком
| |
| − | Сутулым и седым.
| |
| − |
| |
| − | Друид. Чего ты хочешь,
| |
| − | Король над королями Красной Ветви?
| |
| − |
| |
| − | Фергус. Сейчас узнаешь, мудрая душа.
| |
| − | Когда вершил я суд, со мною рядом
| |
| − | Был молодой и мудрый Конхобар.
| |
| − | Он говорил разумными словами,
| |
| − | И все, что было для меня безмерно
| |
| − | Тяжелым бременем, ему казалось
| |
| − | Простым и легким. Я свою корону
| |
| − | Переложил на голову его,
| |
| − | И с ней — свою печаль.
| |
| − |
| |
| − | Друид. Чего ты хочешь,
| |
| − | Король над королями Красной Ветви?
| |
| − |
| |
| − | Фергус. Да, все еще король — вот в чем беда.
| |
| − | Иду ли по лесу иль в колеснице
| |
| − | По белой кромке мчусь береговой
| |
| − | Вдоль плещущего волнами залива,-
| |
| − | Все чувствую на голове корону!
| |
| − |
| |
| − | Друид. Чего ж ты хочешь?
| |
| − |
| |
| − | Фергус. Сбросить этот груз
| |
| − | И мудрость вещую твою постигнуть.
| |
| − |
| |
| − | Друид. Взгляни на волосы мои седые,
| |
| − | На щеки впалые, на эти руки,
| |
| − | Которым не поднять меча, на тело,
| |
| − | Дрожащее, как на ветру тростник.
| |
| − | Никто из женщин не любил меня,
| |
| − | Никто из воинов не звал на битву.
| |
| − |
| |
| − | Фергус. Король — глупец, который тратит жизнь
| |
| − | На то, чтоб возвеличивать свой призрак.
| |
| − |
| |
| − | Друид. Ну, коли так, возьми мою котомку.
| |
| − | Развяжешь — и тебя обступят сны.
| |
| − |
| |
| − | Фергус. Я чувствую, как жизнь мою несет
| |
| − | Неудержимым током превращений.
| |
| − | Я был волною в море, бликом света
| |
| − | На лезвии меча, сосною горной,
| |
| − | Рабом, вертящим мельницу ручную,
| |
| − | Владыкою на троне золотом.
| |
| − | И все я ощущал так полно, сильно!
| |
| − | Теперь же, зная все, я стал ничем.
| |
| − | Друид, друид! Какая бездна скорби
| |
| − | Скрывается в твоей котомке серой!
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ПЕЧАЛЬ ЛЮБВИ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Под старой крышей гомон воробьев,
| |
| − | И блеск луны, и млечный небосклон,
| |
| − | И шелест листьев, их певучий зов,
| |
| − | Земного горя заглушили стон.
| |
| − |
| |
| − | Восстала дева с горькой складкой рта
| |
| − | В великой безутешности своей —
| |
| − | Как царь Приам пред гибелью, горда,
| |
| − | Обречена, как бурям Одиссей.
| |
| − |
| |
| − | Восстала,- и раздоры воробьев,
| |
| − | Луна, ползущая на небосклон,
| |
| − | И ропот листьев, их унылый зов,
| |
| − | Слились в один земного горя стон.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | БЕЛЫЕ ПТИЦЫ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Зачем мы не белые птицы над пенной зыбью
| |
| − | морской!
| |
| − | Еще метеор не погас, а уже мы томимся тоской;
| |
| − | И пламень звезды голубой, озарившей пустой
| |
| − | небоскат,
| |
| − | Любовь моя, вещей печалью в глазах твоих
| |
| − | вечных распят.
| |
| − |
| |
| − | Усталость исходит от этих изнеженных лилий
| |
| − | и роз;
| |
| − | Огонь метеора мгновенный не стоит, любовь моя,
| |
| − | слез;
| |
| − | И пламень звезды голубой растворится в потемках
| |
| − | как дым:
| |
| − | Давай в белых птиц превратимся и в темный
| |
| − | простор улетим.
| |
| − |
| |
| − | Я знаю: есть остров за морем, волшебный
| |
| − | затерянный брег,
| |
| − | Где Время забудет о нас и Печаль не отыщет
| |
| − | вовек;
| |
| − | Забудем, моя дорогая про звезды, слезящие взор,
| |
| − | И белыми птицами канем в качающий волны
| |
| − | простор.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | КТО ВСЛЕД ЗА ФЕРГУСОМ?
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Кто вслед за Фергусом готов
| |
| − | Гнать лошадей во тьму лесов
| |
| − | И танцевать на берегу?
| |
| − | О юноша, смелее глянь,
| |
| − | О дева юная, воспрянь,
| |
| − | Оставь надежду и тоску.
| |
| − |
| |
| − | Не прячь глаза и не скорби
| |
| − | Над горькой тайною любви,
| |
| − | Там Фергус правит в полный рост —
| |
| − | Владыка медных колесниц,
| |
| − | Холодных волн и белых птиц
| |
| − | И кочевых косматых звезд.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ЖАЛОБЫ СТАРИКА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Я укрываюсь от дождя
| |
| − | Под сломанной ветлой,
| |
| − | А был я всюду званый гость
| |
| − | И парень удалой,
| |
| − | Пока пожар моих кудрей
| |
| − | Не сделался золой.
| |
| − | Я вижу — снова молодежь
| |
| − | Готова в бой и в дым
| |
| − | За всяким, кто кричит «долой»
| |
| − | Тиранам мировым,
| |
| − | А мне лишь Время — супостат,
| |
| − | Враждую только с ним.
| |
| − | Не привлекает никого
| |
| − | Трухлявая ветла.
| |
| − | Каких красавиц я любил!
| |
| − | Но жизнь прошла дотла.
| |
| − | Я времени плюю в лицо
| |
| − | За все его дела.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ИРЛАНДИИ ГРЯДУЩИХ ВРЕМЕН
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Знай, что и я, в конце концов,
| |
| − | Войду в плеяду тех певцов,
| |
| − | Кто дух ирландский в трудный час
| |
| − | От скорби и бессилья спас.
| |
| − | Мой вклад ничуть не меньше их:
| |
| − | Недаром вдоль страниц моих
| |
| − | Цветет кайма из алых роз —
| |
| − | Знак той, что вековечней грез
| |
| − | И Божьих ангелов древней!
| |
| − | Средь гула бесноватых дней
| |
| − | Ее ступней летящий шаг
| |
| − | Вернул нам душу древних саг;
| |
| − | И мир, подъемля свечи звезд,
| |
| − | Восстал во весь свой стройный рост;
| |
| − | Пусть так же в стройной тишине
| |
| − | Растет Ирландия во мне.
| |
| − |
| |
| − | Не меньше буду вознесен,
| |
| − | Чем Дэвис, Мэнган, Фергюсон;
| |
| − | Ведь для способных понимать
| |
| − | Могу я больше рассказать
| |
| − | О том, что скрыла бездны мгла,
| |
| − | Где спять лишь косные тела;
| |
| − | Ведь над моим столом снуют
| |
| − | Те духи мира, что бегут
| |
| − | Нестройной суеты мирской —
| |
| − | Быть ветром, бить волной морской;
| |
| − | Но тот, в ком жив заветный строй,
| |
| − | Расслышит ропот их живой,
| |
| − | Уйдет путем правдивых грез
| |
| − | Вслед за каймой из алых роз.
| |
| − | О танцы фей в сияньи лун! —
| |
| − | Земля друидов, снов и струн.
| |
| − |
| |
| − | И я пишу, чтоб знала ты
| |
| − | Мою любовь, мои мечты;
| |
| − | Жизнь, утекающая в прах,
| |
| − | Мгновенней, чем ресничный взмах;
| |
| − | И страсть, что Маятник времен
| |
| − | Звездой вознес на небосклон,
| |
| − | И весь полночных духов рой,
| |
| − | Во тьме снующих надо мной, —
| |
| − | Уйдет туда, где, может быть,
| |
| − | Нельзя мечтать, нельзя любить,
| |
| − | Где дует вечности сквозняк
| |
| − | И Бога раздается шаг.
| |
| − | Я сердце вкладываю в стих,
| |
| − | Чтоб ты, среди времен иных,
| |
| − | Узнала, что я в сердце нес —
| |
| − | Вслед за каймой из алых роз.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | «ВЕТЕР В КАМЫШАХ»
| |
| − | (1899)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ВОИНСТВО СИДОВ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Всадники скачут от Нок-на-Рей,
| |
| − | Мчат над могилою Клот-на-Бар,
| |
| − | Кайлте пылает, словно пожар,
| |
| − | И Ниав кличет: Скорей, скорей!
| |
| − | Выкинь из сердца смертные сны,
| |
| − | Кружатся листья, кони летят,
| |
| − | Волосы ветром относит назад,
| |
| − | Огненны очи, лица бледны.
| |
| − | Призрачной скачки неистов пыл,
| |
| − | Кто нас увидел, навек пропал:
| |
| − | Он позабудет, о чем мечтал,
| |
| − | Все позабудет, чем прежде жил.
| |
| − | Скачут и кличут во тьме ночей,
| |
| − | И нет страшней и прекрасней чар;
| |
| − | Кайлте пылает, словно пожар,
| |
| − | И Ниав громко зовет: Скорей!
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ВЕЧНЫЕ ГОЛОСА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Молчите, вечные голоса!
| |
| − | Летите к стражам райских отар:
| |
| − | Пускай они, забыв небеса,
| |
| − | Блуждают по миру как пламена.
| |
| − | Ваш зов для сердца безмерно стар,
| |
| − | Поют ли птицы, шумят леса,
| |
| − | Гудит ли ветер, поет волна, —
| |
| − | Молчите, вечные голоса!
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | НЕУКРОТИМОЕ ПЛЕМЯ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Дети Даны смеются в люльках своих золотых,
| |
| − | Жмурятся и лепечут, не закрывают глаз,
| |
| − | Ибо Северный ветер умчит их с собою в час,
| |
| − | Когда стервятник закружит между вершин крутых.
| |
| − | Я целую дитя, что с плачем жмется ко мне,
| |
| − | И слышу узких могил вкрадчиво-тихий зов;
| |
| − | Ветра бездомного крик над перекатом валов,
| |
| − | Ветра бездомного дрожь в закатном огне,
| |
| − | Ветра бездомного стук в створы небесных врат
| |
| − | И адских врат; и духов гонимых жалобы, визг и вой…
| |
| − | О сердце, пронзенное ветром! Их неукротимый рой
| |
| − | Роднее тебе Марии Святой, мерцанья ее лампад!
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | В СУМЕРКИ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Дряхлое сердце мое, очнись,
| |
| − | Вырвись из плена дряхлых дней!
| |
| − | В сумерках серых печаль развей,
| |
| − | В росы рассветные окунись.
| |
| − |
| |
| − | Твоя матерь, Эйре, всегда молода,
| |
| − | Сумерки мглисты и росы чисты,
| |
| − | Хоть любовь твою жгут языки клеветы
| |
| − | И надежда сгинула навсегда.
| |
| − |
| |
| − | Сердце, уйдем к лесистым холмам,
| |
| − | Туда, где тайное братство луны,
| |
| − | Солнца и неба и крутизны
| |
| − | Волю свою завещает нам.
| |
| − |
| |
| − | И Господь трубит на пустынной горе,
| |
| − | И вечен полет времен и планет,
| |
| − | И любви нежнее — сумерек свет,
| |
| − | И дороже надежды — роса на заре.ПЕСНЯ СКИТАЛЬЦА ЭНГУСА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Я вышел в мглистый лес ночной,
| |
| − | Чтоб лоб горящий остудить,
| |
| − | Орешниковый срезал прут,
| |
| − | Содрал кору, приладил нить.
| |
| − | И в час, когда светлела мгла
| |
| − | И гасли звезды-мотыльки,
| |
| − | Я серебристую форель
| |
| − | Поймал на быстрине реки.
| |
| − |
| |
| − | Я положил ее в траву
| |
| − | И стал раскладывать костер,
| |
| − | Как вдруг услышал чей-то смех,
| |
| − | Невнятный тихий разговор.
| |
| − | Предстала дева предо мной,
| |
| − | Светясь, как яблоневый цвет,
| |
| − | Окликнула — и скрылась прочь,
| |
| − | В прозрачный канула рассвет.
| |
| − |
| |
| − | Пускай я стар, пускай устал
| |
| − | От косогоров и холмов,
| |
| − | Но чтоб ее поцеловать,
| |
| − | Я снова мир пройти готов,
| |
| − | И травы мять, и с неба рвать,
| |
| − | Плоды земные разлюбив,
| |
| − | Серебряный налив луны
| |
| − | И солнца золотой налив.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ВЛЮБЛЕННЫЙ РАССКАЗЫВАЕТ О РОЗЕ,
| |
| − | ЦВЕТУЩЕЙ В ЕГО СЕРДЦЕ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Всё, что на свете грустно, убого и безобразно:
| |
| − | Ребенка плач у дороги, телеги скрип за мостом,
| |
| − | Шаги усталого пахаря и всхлипы осени грязной —
| |
| − | Туманит и искажает твой образ в сердце моем.
| |
| − |
| |
| − | Как много зла и печали! Я заново все перестрою —
| |
| − | И на холме одиноко прилягу весенним днем,
| |
| − | Чтоб стали земля и небо шкатулкою золотою
| |
| − | Для грез о прекрасной розе, цветущей в сердце моем.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ОН СКОРБИТ О ПЕРЕМЕНЕ,
| |
| − | СЛУЧИВШЕЙСЯ С НИМ И ЕГО ЛЮБИМОЙ,
| |
| − | И ЖДЕТ КОНЦА СВЕТА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Белая лань безрогая, слышишь ли ты мой зов?
| |
| − | Я превратился в гончую с рваной шерстью на
| |
| − | тощих боках;
| |
| − | Я был на Тропе Камней и в Чаще Длинных
| |
| − | Шипов,
| |
| − | Потому что кто-то вложил боль и ярость,
| |
| − | желанье и страх
| |
| − | В ноги мои, чтоб я гнал тебя ночью и днем.
| |
| − | Странник с ореховым посохом взглянул мне
| |
| − | в глаза,
| |
| − | Взмахнул рукой — и скрылся за темным
| |
| − | стволом;
| |
| − | И стал мой голос — хриплым лаем гончего пса.
| |
| − | И время исчезло, как прежний мой образ исчез;
| |
| − | Пускай Кабан Без Щетины с Заката придет
| |
| − | скорей,
| |
| − | И выкорчует солнце и месяц и звезды с небес,
| |
| − | И уляжется спать, ворча, во мгле без теней.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ОН ПРОСИТ У СВОЕЙ ЛЮБИМОЙ ПОКОЯ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Я слышу Призрачных Коней, они летят как гром —
| |
| − | Разметанные гривы и молнии очей;
| |
| − | Над ними Север распростер ползучий мрак ночей,
| |
| − | Восток занялся бледным, негреющим костром,
| |
| − | А Запад плачет в росах, последний пряча свет,
| |
| − | А Юг разлил пыланье пунцово-красных роз…
| |
| − | О тщетность Сна, Желанья и всех Надежд и Грез! —
| |
| − | В густую глину впахан Коней зловещих след.
| |
| − | Любимая, закрой глаза, пусть сердце твое стучит
| |
| − | Над моим, а волосы — волной мне упадут на грудь,
| |
| − | Чтоб хоть на час в них утонуть, их тишины вдохнуть —
| |
| − | Вдали от тех косматых грив и грохота копыт.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ОН ВСПОМИНАЕТ
| |
| − | ЗАБЫТУЮ КРАСОТУ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Обняв тебя, любовь моя,
| |
| − | Всю красоту объемлю я,
| |
| − | Что канула во тьму времен:
| |
| − | Жар ослепительных корон,
| |
| − | Схороненных на дне озер;
| |
| − | И томных вымыслов узор,
| |
| − | Что девы по канве вели,-
| |
| − | Для пированья гнусной тли;
| |
| − | И нежный, тленный запах роз
| |
| − | Средь волн уложенных волос;
| |
| − | И лилии — у алтарей,
| |
| − | Во мраке длинных галерей,
| |
| − | Где так настоен фимиам,
| |
| − | Что слезы — на глазах у дам.
| |
| − | Как ты бледна и как хрупка!
| |
| − | О, ты пришла издалека,
| |
| − | Из прежних, призрачных эпох!
| |
| − | За каждым поцелуем — вздох…
| |
| − | Как будто красота скорбит,
| |
| − | Что все погибнет, все сгорит,
| |
| − | Лишь в бездне бездн, в огне огней
| |
| − | Чертог останется за ней,
| |
| − | Где стражи тайн ее сидят
| |
| − | В железном облаченье лат,
| |
| − | На меч склонившись головой,
| |
| − | В задумчивости вековой.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ОН МЕЧТАЕТ О ПАРЧЕ НЕБЕС
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Владей небесной я парчой
| |
| − | Из золота и серебра,
| |
| − | Рассветной и ночной парчой
| |
| − | Из дымки, мглы и серебра,
| |
| − | Перед тобой бы расстелил, —
| |
| − | Но у меня одни мечты.
| |
| − | Свои мечты я расстелил;
| |
| − | Не растопчи мои мечты.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | К СВОЕМУ СЕРДЦУ,
| |
| − | С МОЛЬБОЙ О МУЖЕСТВЕ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Тише, сердце, тише! страх успокой;
| |
| − | Вспомни мудрости древней урок:
| |
| − | Тот, кто страшится волн и огня
| |
| − | И ветров, гудящих вдоль звездных дорог,
| |
| − | Будет волей ветра, волн и огня
| |
| − | Стерт без следа, ибо он чужой
| |
| − | Одинокому мужеству бытия.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | СКРИПАЧ ИЗ ДУУНИ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Едва я скрипку подниму —
| |
| − | Танцуют стар и млад.
| |
| − | Кузен мой — поп в Кильварнете,
| |
| − | И в Макрабви - мой брат.
| |
| − |
| |
| − | А я скрипач из Дууни,
| |
| − | Я больше, чем они,
| |
| − | И не потребен требник мне,
| |
| − | А песни мне - сродни.
| |
| − |
| |
| − | Когда мы к Господу придем
| |
| − | Стучаться у ворот,
| |
| − | Архангел всех пропустит в рай,
| |
| − | Но скрипача - вперед.
| |
| − |
| |
| − | И то сказать — без скрипки
| |
| − | Какая благодать?
| |
| − | Не спеть, не выпить без нее
| |
| − | И не потанцевать.
| |
| − |
| |
| − | Сбегутся ангелы гурьбой,
| |
| − | Едва войду я в сад,
| |
| − | И с криками: «Играй, скрипач!» —
| |
| − | Запляшут стар и млад.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | БАЙЛЕ И АЙЛЛИН
| |
| − | Поэма
| |
| − | (1901)
| |
| − |
| |
| − | Содержание. Байле и Айллин любили друг друга, но Энгус, бог любви, желая сделать их счастливыми в своих владениях в стране мертвых, рассказал каждому из влюбленных о смерти другого, отчего сердца их разбились, и они умерли.
| |
| − | Когда во тьме кричит кулик.
| |
| − | И с ветром шепчется тростник,
| |
| − | Из сна, из темноты ночной
| |
| − | Они встают передо мной:
| |
| − | Вождь уладов, Месгедры сын,
| |
| − | И дева кроткая Айллин
| |
| − | Дочь Лугайда, краса долин.
| |
| − | Любви их был заказан путь
| |
| − | В заботах поздних утонуть;
| |
| − | Их страсть остынуть не могла,
| |
| − | Как стынут в старости тела.
| |
| − | Отторженные от земли,
| |
| − | Они в бессмертье расцвели.
| |
| − |
| |
| − | В те стародавние года
| |
| − | Перед пришествием Христа,
| |
| − | Когда еще Куальнский бык
| |
| − | В ирландцах распрю не воздвиг,
| |
| − | Собрался в свадебный поход
| |
| − | Медоречивый Байле — тот,
| |
| − | Кого молва еще зовет
| |
| − | Малоземельным Байле; с ним
| |
| − | Из Эмайна путем одним
| |
| − | Певцов и воинов отряд;
| |
| − | Был каждый радостью объят,
| |
| − | И все мечтали, как один,
| |
| − | О свадьбе Байле и Айллин.
| |
| − |
| |
| − | Привал устроили в лугах,
| |
| − | Как вдруг, кружа листву и прах,
| |
| − | Промчался ветер — и возник
| |
| − | Пред королем чудной старик:
| |
| − | Растрепан, тощ, зеленоглаз,
| |
| − | И круглый, как у белки, глаз.
| |
| − |
| |
| − | О птичьи крики в небесах,
| |
| − | Рыданья ветра в камышах!
| |
| − | Какую выспреннюю блажь
| |
| − | Внушает темный голос ваш!
| |
| − | Как жалки наши Нэн иль Кэт
| |
| − | Пред теми, чьих страданий след
| |
| − | Остался в сагах древних лет
| |
| − | И в ропоте твоем, тростник!
| |
| − | Хоть все постигший лишь постиг,
| |
| − | Что, как судьба нас ни балуй,
| |
| − | Смех детский, женский поцелуй —
| |
| − | Увы! — дар жизни в этом весь.
| |
| − | Так сколь же непомерна спесь
| |
| − | В том тростнике среди болот,
| |
| − | Где дважды в день проходит скот,
| |
| − | И в птичьих маленьких телах,
| |
| − | Что ветер треплет в небесах!
| |
| − | Старик сказал: «Я с юга мчусь,
| |
| − | Поведать Байле тороплюсь,
| |
| − | Как покидала край отцов
| |
| − | Айллин, и много удальцов
| |
| − | Толпилось тут: и стар и млад
| |
| − | Ее отговорить хотят;
| |
| − | Досадно, что такой красе
| |
| − | Не жить меж них,- и ропщут все,
| |
| − | Упорство девушки виня.
| |
| − | И, наконец, ее коня
| |
| − | Какой-то старец удержал:
| |
| − | „Ты не поедешь!“ — он сказал.-
| |
| − | Средь соплеменников твоих
| |
| − | Тебе отыщется жених.
| |
| − | Нашелся юноша такой,
| |
| − | Что, завладев ее рукой,
| |
| − | Взмолился: „Выбери из нас,
| |
| − | О госпожа!“ И в этот час
| |
| − | Среди разгневанной толпы,
| |
| − | Когда на все ее мольбы
| |
| − | Не отозвался ни один,
| |
| − | Упала, умерла Айллин.
| |
| − |
| |
| − | Сердца у любящих слабы
| |
| − | Перед ударами судьбы;
| |
| − | Бросает их то в жар, то в лед,
| |
| − | Воображенье наперед
| |
| − | Им верить худшему велит.
| |
| − | Злой вестью Байле был убит.
| |
| − | И вот на свежих ветках он
| |
| − | К большому дому отнесен,
| |
| − | Где, неподвижен и суров,
| |
| − | У бронзовых дверных столбов
| |
| − | Пес Уладов тогда сидел;
| |
| − | Главу понуря, он скорбел
| |
| − | О милой дочери певца
| |
| − | И о герое, до конца
| |
| − | Ей верном. Минули года,
| |
| − | Но в день предательства всегда
| |
| − | Об их судьбе он слезы лил.
| |
| − | И хоть Медоречивый был
| |
| − | Под грудой камня погребен
| |
| − | Перед глазами Пса,- но он
| |
| − | Уж не нашел для Байле слез,
| |
| − | Лишь камень к насыпи принес.
| |
| − |
| |
| − | Для косной памяти людской
| |
| − | Обычай издавна такой:
| |
| − | Что с глаз долой, из сердца вон.
| |
| − | Но ветра одинокий стон,
| |
| − | Но у реки седой тростник,
| |
| − | Но с клювом загнутым кулик
| |
| − | О Дейрдре помнят до сих пор;
| |
| − | Мы слышим ропот и укор,
| |
| − | Когда вдоль зарослей озер
| |
| − | Гуляем вместе с Кэт иль Нэн.
| |
| − | Каких нам жаждать перемен?
| |
| − | Ведь, как и Байле, мы уйдем
| |
| − | Одним протоптанным путем.
| |
| − | Но им — им Дейрдре все жива,
| |
| − | Прекрасна и всегда права —
| |
| − | Ах, сердце знает, как права!
| |
| − | А тощий лгун — чудной старик —
| |
| − | В плащ завернувшись, в тот же миг
| |
| − | Умчался к месту, где Айллин
| |
| − | Средь пестрых ехала равнин
| |
| − | С толпой служанок, юных дев:
| |
| − | Они, под солнцем разомлев,
| |
| − | Мечтали сонно о руках,
| |
| − | Что брачной ночью им впотьмах
| |
| − | Распустят платье на груди;
| |
| − | Ступали барды впереди
| |
| − | Так важно, словно арфы звук
| |
| − | Способен исцелить недуг
| |
| − | Любви и поселить покой
| |
| − | В сердцах людей — бог весть какой —
| |
| − | Где правит страх, как господин.
| |
| − |
| |
| − | Старик вскричал: „Еще один
| |
| − | Покинул хлад и зной земли;
| |
| − | Его в Муртемне погребли.
| |
| − | И там, на камне гробовом,
| |
| − | Священным Огама письмом,
| |
| − | Что память пращуров хранит,
| |
| − | Начертано: Тут Байле спит
| |
| − | Из рода Рури. Так давно
| |
| − | Богами было решено,
| |
| − | Что ложа брачного не знать
| |
| − | Айллин и Байле,- но летать,
| |
| − | Любиться и летать, где пчел
| |
| − | Гудящий луг — Цветущий Дол.
| |
| − | И потому ничтожна весть,
| |
| − | Что я спешил сюда принесть“.
| |
| − | Умолк — и видя, что она
| |
| − | Упала, насмерть сражена,
| |
| − | Смеясь, умчался злобный плут
| |
| − | К холму, что пастухи зовут
| |
| − | Горой Лигина, ибо встарь
| |
| − | Оттуда некий бог иль царь
| |
| − | Законами снабдил народ,
| |
| − | Вещая с облачных высот.
| |
| − |
| |
| − | Все выше шел он, все скорей.
| |
| − | Темнело. Пара лебедей,
| |
| − | Соединенных золотой
| |
| − | Цепочкой, с нежной воркотней
| |
| − | Спустились на зеленый склон.
| |
| − | А он стоял, преображен,-
| |
| − | Румяный, статный, молодой:
| |
| − | Крыла парили за спиной,
| |
| − | Качалась арфа на ремне,
| |
| − | Чьи струны Этайн в тишине
| |
| − | Сплела, Мидирова жена,
| |
| − | Любви безумием пьяна.
| |
| − |
| |
| − | Как передать блаженство их?
| |
| − | Две рыбки, в бликах золотых
| |
| − | Скользящие на дне речном;
| |
| − | Или две мыши на одном
| |
| − | Снопу, забытом на гумне;
| |
| − | Две птицы в яркой вышине,
| |
| − | Что с дымкой утренней слились;
| |
| − | Иль веки глаз, глядящих ввысь
| |
| − | И щурящихся на свету;
| |
| − | Две ветви яблони в цвету,
| |
| − | Чьи тени обнялись в траве;
| |
| − | Иль ставен половинки две;
| |
| − | Иль две струны, единый звук
| |
| − | Издавшие во воле рук
| |
| − | Арфиста, мудрого певца;
| |
| − | Так! — ибо счастье без конца
| |
| − | Сердца влюбленных обрели,
| |
| − | Уйдя от горестей земли.
| |
| − |
| |
| − | Для них завеса тайн снята,
| |
| − | Им настежь — Финдрии врата,
| |
| − | И Фалии, и Гурии,
| |
| − | И легендарной Мурии;
| |
| − | Меж исполинских королей
| |
| − | Идут, чей древний мавзолей
| |
| − | Разграблен тыщи лет назад,
| |
| − | И там, где средь руин стоят
| |
| − | Колоссов грозных сторожа,
| |
| − | Они целуются дрожа.
| |
| − |
| |
| − | Для них в бессмертном нет чудес:
| |
| − | Где в волнах край земли исчез,
| |
| − | Их путь лежит над бездной вод —
| |
| − | Туда, где звездный хоровод
| |
| − | Ведет в волшебный сад планет,
| |
| − | Где каждый плод, как самоцвет,
| |
| − | Играет,- и лучи длинны
| |
| − | От яблок солнца и луны.
| |
| − |
| |
| − | Поведать ли еще? Их пир —
| |
| − | Покой и первозданный мир.
| |
| − | Их средь ночного забытья
| |
| − | Несет стеклянная ладья
| |
| − | В простор небесный без границ;
| |
| − | И стаи Энгусовых птиц,
| |
| − | Кругами рея над кормой,
| |
| − | Взвивают кудри их порой
| |
| − | И над влюбленными струят
| |
| − | Поток блуждающих прохлад.
| |
| − |
| |
| − | И пишут: стройный тис нашли,
| |
| − | Где тело Байле погребли;
| |
| − | А где Айллин зарыли прах,
| |
| − | Вся в белых, нежных лепестках
| |
| − | Дикарка-яблоня взросла.
| |
| − | И лишь потом, когда прошла
| |
| − | Пора раздоров и войны,
| |
| − | В которой были сражены
| |
| − | Храбрейшие мужи страны,
| |
| − | И бой у брода былью стал,
| |
| − | Бард на дощечках записал,
| |
| − | В которых намертво срослись,
| |
| − | Обнявшись, яблоня и тис,
| |
| − | Все саги о любви, что знал.
| |
| − |
| |
| − | Пусть птицы и тростник всю ночь
| |
| − | Певца оплакивает дочь;
| |
| − | Любимейшая, что мне в ней!
| |
| − | Ты и прекрасней, и мудрей,
| |
| − | Ты выше сердцем, чем она,-
| |
| − | Хоть и не так закалена
| |
| − | Гоненьем, странствием, бедой;
| |
| − | Но птицы и тростник седой
| |
| − | Пускай забудут тех, других
| |
| − | Влюбленных — тщетно молодых,
| |
| − | Что в лоно горькое земли
| |
| − | Неутоленными легли.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | „В СЕМИ ЛЕСАХ“
| |
| − | (1904)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | НЕ ОТДАВАЙ ЛЮБВИ ВСЕГО СЕБЯ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Не отдавай любви всего себя;
| |
| − | Тот, кто всю душу дарит ей, любя,
| |
| − | Неинтересен женщине — ведь он
| |
| − | Уже разгадан и определен.
| |
| − | Любовь занянчить — значит умертвить;
| |
| − | Ее очарованье, может быть,
| |
| − | В том, что непрочно это волшебство.
| |
| − | О, никогда не отдавай всего!
| |
| − | Запомни, легче птичьего пера
| |
| − | Сердца любимых, страсть для них игра.
| |
| − | В игре такой беспомощно нелеп,
| |
| − | Кто от любви своей и глух, и слеп.
| |
| − | Поверь тому, что ведает финал:
| |
| − | Он все вложил в игру — и проиграл.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ПРОКЛЯТИЕ АДАМА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | В тот вечер мы втроем сидели в зале
| |
| − | И о стихах негромко рассуждали,
| |
| − | Следя, как дотлевал последний луч.
| |
| − | „Строку, — заметил я, — хоть месяц мучь,
| |
| − | Но если нет в ней вспышки озаренья,
| |
| − | Бессмысленны корпенье и терпенье.
| |
| − | Уж лучше на коленях пол скоблить
| |
| − | На кухне иль кайлом каменья бить
| |
| − | В палящий зной, чем сладостные звуки
| |
| − | Мирить и сочетать. Нет худшей муки,
| |
| − | Чем этот труд, что баловством слывет
| |
| − | На фоне плотско-умственных забот
| |
| − | Толпы — или, как говорят аскеты,
| |
| − | В миру“. — И замолчал.
| |
| − |
| |
| − | В ответ на это
| |
| − | Твоя подруга (многих сокрушит
| |
| − | Ее лица наивно-кроткий вид
| |
| − | И голос вкрадчивый) мне отвечала:
| |
| − | „Нам, женщинам, известно изначала,
| |
| − | Хоть это в школе не преподают, —
| |
| − | Что красота есть каждодневный труд“.
| |
| − |
| |
| − | „Да, — согласился я, — клянусь Адамом,
| |
| − | Прекрасное нам не дается даром;
| |
| − | Как ни вздыхай усердный ученик,
| |
| − | Как ни листай страницы пыльных книг,
| |
| − | Выкапывая в них любви примеры —
| |
| − | Былых веков высокие химеры,
| |
| − | Но если сам влюблен — какой в них толк?“.
| |
| − |
| |
| − | Любви коснувшись, разговор умолк.
| |
| − | День умирал, как угольки в камине;
| |
| − | Лишь в небесах, в зеленоватой сини,
| |
| − | Дрожала утомленная луна,
| |
| − | Как раковина хрупкая, бледна,
| |
| − | Источенная времени волнами.
| |
| − |
| |
| − | И я подумал (это между нами),
| |
| − | Что я тебя любил, и ты была
| |
| − | Еще прекрасней, чем моя хвала;
| |
| − | Но годы протекли — и что осталось?
| |
| − | Луны ущербной бледная усталость.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | БЛАЖЕННЫЙ ВЕРТОГРАД
| |
| − | (Скача верхом на деревянной скамейке)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Любой бы фермер зарыдал,
| |
| − | Облив слезами грудь,
| |
| − | Когда б узрел блаженный край,
| |
| − | Куда мы держим путь.
| |
| − | Там реки полны эля,
| |
| − | Там лето — круглый год,
| |
| − | Там пляшут королевы,
| |
| − | Чьи взоры — синий лед,
| |
| − | И музыканты пляшут,
| |
| − | Играя на ходу,
| |
| − | Под золотой листвою
| |
| − | В серебряном саду.
| |
| − |
| |
| − | Но рыжий лис протявкал:
| |
| − | „Не стоит гнать коня“.
| |
| − | Тянуло солнце за узду,
| |
| − | И месяц вел меня,
| |
| − | Но рыжий лис протявкал:
| |
| − | „Потише, удалец!
| |
| − | Страна, куда ты скачешь,-
| |
| − | Отрава для сердец“.
| |
| − |
| |
| − | Когда там жажда битвы
| |
| − | Найдет на королей,
| |
| − | Они снимают шлемы
| |
| − | С серебряных ветвей;
| |
| − | Но каждый, кто упал, восстал,
| |
| − | И кто убит, воскрес;
| |
| − | Как хорошо, что на земле
| |
| − | Не знают тех чудес:
| |
| − | Не то швырнул бы фермер
| |
| − | Лопату за бугор —
| |
| − | И ни пахать, ни сеять
| |
| − | Не смог бы с этих пор.
| |
| − |
| |
| − | Но рыжий лис протявкал:
| |
| − | „Не стоит гнать коня“.
| |
| − | Тянуло солнце за узду,
| |
| − | И месяц вел меня.
| |
| − | Но рыжий лис протявкал:
| |
| − | „Потише, удалец!
| |
| − | Страна, куда ты скачешь,-
| |
| − | Отрава для сердец“.
| |
| − |
| |
| − | Снимает Михаил трубу
| |
| − | С серебряной ветлы
| |
| − | И звонко подает сигнал
| |
| − | Садиться за столы.
| |
| − | Выходит Гавриил из вод,
| |
| − | Хвостатый, как тритон,
| |
| − | С рассказами о чудесах,
| |
| − | Какие видел он,
| |
| − | И наливает дополна
| |
| − | Свой золоченый рог,
| |
| − | И пьет, покуда звездный хмель
| |
| − | Его не свалит с ног.
| |
| − |
| |
| − | Но рыжий лис протявкал:
| |
| − | „Не стоит гнать коня“.
| |
| − | Тянуло солнце за узду,
| |
| − | И месяц вел меня.
| |
| − | Но рыжий лис протявкал:
| |
| − | „Потише, удалец!
| |
| − | Страна, куда ты скачешь,-
| |
| − | Отрава для сердец“.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | * [[Зелёный шлем и другие стихотворения (Йейтс/|Зелёный шлем и другие стихотворения]], ''1810''
| |
| − | „ЗЕЛЕНЫЙ ШЛЕМ
| |
| − | И ДРУГИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ“
| |
| − | (1910)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | СЛОВА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | „Моей любимой невдомек, —
| |
| − | Подумалось недавно мне, —
| |
| − | Что сделал я и чем помог
| |
| − | Своей измученной стране“.
| |
| − |
| |
| − | Померкло солнце предо мной,
| |
| − | И ускользающую нить
| |
| − | Ловя, припомнил я с тоской,
| |
| − | Как трудно это объяснить,
| |
| − |
| |
| − | Как восклицал я каждый год,
| |
| − | Овладевая тайной слов:
| |
| − | „Теперь она меня поймет,
| |
| − | Я объяснить готов“.
| |
| − |
| |
| − | Но если бы и вышло так,
| |
| − | На что сгодился б вьючный вол?
| |
| − | Я бы свалил слова в овраг
| |
| − | И налегке побрел.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | НЕТ НОВОЙ ТРОИ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | За что корить мне ту, что дни мои
| |
| − | Отчаяньем поила вдосталь,- ту,
| |
| − | Что в гуще толп готовила бои,
| |
| − | Мутя доверчивую бедноту
| |
| − | И раздувая в ярость их испуг?
| |
| − | Могла ли умиротворить она
| |
| − | Мощь красоты, натянутой, как лук,
| |
| − | Жар благородства, в наши времена
| |
| − | Немыслимый,- и, обручась с тоской,
| |
| − | Недуг отверженности исцелить?
| |
| − | Что было делать ей, родясь такой?
| |
| − | Какую Трою новую спалить?
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | МУДРОСТЬ ПРИХОДИТ В СРОК
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Не в кроне суть, а в правде корневой;
| |
| − | Весною глупой юности моей
| |
| − | Хвалился я цветами и листвой;
| |
| − | Пора теперь усохнуть до корней.
| |
| − |
| |
| − | Одному поэту, который предлагал мне
| |
| − | похвалить весьма скверных поэтов,
| |
| − | его и моих подражателей
| |
| − |
| |
| − | Ты говоришь: ведь я хвалил других
| |
| − | За слово точное, за складный стих.
| |
| − | Да, было дело, и совет неплох;
| |
| − | Но где тот пес, который хвалит блох?
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | „ОТВЕТСТВЕННОСТЬ“
| |
| − | (1914)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | СЕНТЯБРЬ 1913 ГОДА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Вы образумились? Ну что ж!
| |
| − | Молитесь богу барыша,
| |
| − | Выгадывайте липкий грош,
| |
| − | Над выручкой своей дрожа;
| |
| − | Вам — звон обедни и монет,
| |
| − | Кубышка и колокола…
| |
| − | Мечты ирландской больше нет,
| |
| − | Она с О’Лири в гроб сошла.
| |
| − |
| |
| − | Но те — святые имена —
| |
| − | Что выгадать они могли,
| |
| − | С судьбою расплатясь сполна,
| |
| − | Помимо плахи и петли?
| |
| − | Как молнии слепящий след —
| |
| − | Их жизнь, сгоревшая дотла!
| |
| − | Мечты ирландской больше нет,
| |
| − | Она с О’Лири в гроб сошла.
| |
| − | Затем ли разносился стон
| |
| − | Гусиных стай в чужом краю?
| |
| − |
| |
| − | Затем ли отдал жизнь Вольф Тон
| |
| − | И Роберт Эммет — кровь свою? —
| |
| − | И все безумцы прежних лет,
| |
| − | Что гибли, не склонив чела?
| |
| − | Мечты ирландской больше нет,
| |
| − | Она с О’Лири в гроб сошла.
| |
| − |
| |
| − | Но если павших воскресить —
| |
| − | Их пыл и горечь, боль и бред,-
| |
| − | Вы сразу станете гнусить:
| |
| − | „Из-за какой-то рыжей Кэт
| |
| − | Напала дурь на молодежь…“
| |
| − | Да что им поздняя хула!
| |
| − | Мечты ирландской не вернешь,
| |
| − | Она с О’Лири в гроб сошла.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | СКОРЕЙ БЫ НОЧЬ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Средь бури и борьбы
| |
| − | Она жила, мечтая
| |
| − | О гибельных дарах,
| |
| − | С презреньем отвергая
| |
| − | Простой товар судьбы:
| |
| − | Жила, как тот монарх,
| |
| − | Что повелел в день свадьбы
| |
| − | Из всех стволов палить,
| |
| − | Бить в бубны и горланить,
| |
| − | Трубить и барабанить,-
| |
| − | Скорей бы день спровадить
| |
| − | И ночь поторопить.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | КАК БРОДЯГА ПЛАКАЛСЯ БРОДЯГЕ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | „Довольно мне по свету пыль глотать,
| |
| − | Пора бы к месту прочному пристать,-
| |
| − | Бродяга спьяну плакался бродяге,-
| |
| − | И о душе пора похлопотать“.
| |
| − |
| |
| − | „Найти жену и тихий уголок,
| |
| − | Прогнать навек бесенка из сапог,-
| |
| − | Бродяга спьяну плакался бродяге,-
| |
| − | И злющего бесенка между ног“.
| |
| − |
| |
| − | „Красотки мне, ей-богу, не нужны,
| |
| − | Средь них надежной не найти жены,-
| |
| − | Бродяга спьяну плакался бродяге,-
| |
| − | Ведь зеркало — орудье сатаны“.
| |
| − |
| |
| − | „Богачки тоже мне не подойдут,
| |
| − | Их жадность донимает, словно зуд,-
| |
| − | Бродяга спьяну плакался бродяге,-
| |
| − | Они и шуток даже не поймут“.
| |
| − |
| |
| − | „Завел бы я семью, родил ребят
| |
| − | И по ночам бы слушал, выйдя в сад,-
| |
| − | Бродяга спьяну плакался бродяге,-
| |
| − | Как в небе гуси дикие кричат“.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ДОРОГА В РАЙ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Когда прошел я Уинди-Гэп,
| |
| − | Полпенни дали мне на хлеб,
| |
| − | Ведь я шагаю прямо в рай;
| |
| − | Повсюду я как званый гость,
| |
| − | Пошарит в миске чья-то горсть
| |
| − | И бросит мне селедки хвост:
| |
| − | А там что царь, что нищий — все едино.
| |
| − |
| |
| − | Мой братец Мортин сбился с ног,
| |
| − | Подрос грубиян, его сынок,
| |
| − | А я шагаю прямо в рай;
| |
| − | Несчастный, право, он бедняк,
| |
| − | Хоть полон двор его собак,
| |
| − | Служанка есть и есть батрак:
| |
| − | А там что царь, что нищий — все едино.
| |
| − |
| |
| − | Разбогатеет нищеброд,
| |
| − | Богатый в бедности помрет,
| |
| − | А я шагаю прямо в рай;
| |
| − | Окончив школу, босяки
| |
| − | Засушат чудные мозги,
| |
| − | Чтоб набивать деньгой чулки:
| |
| − | А там что царь, что нищий — все едино.
| |
| − |
| |
| − | Хоть ветер стар, но до сих пор
| |
| − | Играет он на склонах гор,
| |
| − | А я шагаю прямо в рай;
| |
| − | Мы с ветром старые друзья,
| |
| − | Ведет нас общая стезя,
| |
| − | Которой миновать нельзя:
| |
| − | А там что царь, что нищий — все едино.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | МОГИЛА В ГОРАХ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Лелей цветы, коль свеж их аромат,
| |
| − | И пей вино, раз кубок твой налит;
| |
| − | В ребре скалы дымится водопад,
| |
| − | Отец наш Розенкрейц в могиле спит.
| |
| − |
| |
| − | Танцуй, плясунья! не смолкай, флейтист!
| |
| − | Пусть будет каждый лоб венком увит
| |
| − | И каждый взор от нежности лучист,
| |
| − | Отец наш Розенкрейц в могиле спит.
| |
| − |
| |
| − | Вотще, вотще! терзает темноту
| |
| − | Ожог свечи, и водопад гремит;
| |
| − | В камеи глаз укрыв свою мечту,
| |
| − | Отец наш Розенкрейц в могиле спит.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ПЛАЩ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Я сшил из песен плащ,
| |
| − | Узорами украсил
| |
| − | Из древних саг и басен
| |
| − | От плеч до пят.
| |
| − | Но дураки украли
| |
| − | И красоваться стали
| |
| − | На зависть остальным.
| |
| − | Оставь им эти песни,
| |
| − | О Муза! интересней
| |
| − | Ходить нагим.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | „ДИКИЕ ЛЕБЕДИ В КУЛЕ“
| |
| − | (1919)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | МРАМОРНЫЙ ТРИТОН
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Мечтаньями истомлен,
| |
| − | Стою я — немолодой
| |
| − | Мраморный мудрый тритон
| |
| − | Над текучей водой.
| |
| − | Каждый день я гляжу
| |
| − | На даму души своей,
| |
| − | И с каждым днем нахожу
| |
| − | Ее милей и милей.
| |
| − | Я рад, что сберег глаза
| |
| − | И слух отменный сберег
| |
| − | И мудрым от времени стал,
| |
| − | Ведь годы мужчине впрок.
| |
| − | И все-таки иногда
| |
| − | Мечтаю, старый ворчун:
| |
| − | О, если б встретиться нам,
| |
| − | Когда я был пылок и юн!
| |
| − | И вместе с этой мечтой
| |
| − | Старясь, впадаю в сон,
| |
| − | Мраморный мудрый тритон
| |
| − | Над текучей водой.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ЗАЯЧЬЯ КОСТОЧКА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Бросить бы мне этот берег
| |
| − | И уплыть далеко
| |
| − | В тот край, где любят беспечно
| |
| − | И забывают легко,
| |
| − | Где короли под дудочку
| |
| − | Танцуют среди дерев —
| |
| − | И выбирают на каждый танец
| |
| − | Новых себе королев.
| |
| − |
| |
| − | И там, у кромки прилива
| |
| − | Я нашел бы заячью кость,
| |
| − | Дырочку просверлил бы
| |
| − | И посмотрел насквозь
| |
| − | На мир, где венчают поп и дьячок,
| |
| − | На старый, смешной насквозь
| |
| − | Мир — там, далеко за волной —
| |
| − | Сквозь тонкую заячью кость.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | СЛЕД
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Красивых я встречал,
| |
| − | И умных были две, —
| |
| − | Да проку в этом нет.
| |
| − | Там до сих пор в траве,
| |
| − | Где заяц ночевал,
| |
| − | Не распрямился след.
| |
| − |
| |
| − | ЗНАТОКИ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Хрычи, забыв свои грехи,
| |
| − | Плешивцы в сане мудрецов
| |
| − | Разжевывают нам стихи,
| |
| − | Где бред любви и пыл юнцов.
| |
| − | Ночей бессонных маета
| |
| − | И — безответная мечта.
| |
| − | По шею в шорохе бумаг,
| |
| − | В чаду чернильном с головой,
| |
| − | Они от буквы — ни на шаг,
| |
| − | Они за рамки — ни ногой.
| |
| − | Будь столь же мудрым их Катулл,
| |
| − | Мы б закричали: „Караул!“
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | EGO DOMINUS TUUS
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Hic. На берегу ручья, в тени от башни,
| |
| − | Оставив лампу в комнате гореть
| |
| − | Перед раскрытой книгой, принесенной
| |
| − | Робартисом, ты бродишь под луной,
| |
| − | Как юноша безумный, и, томясь
| |
| − | В плену иллюзий, чертишь на песке
| |
| − | Таинственные знаки.
| |
| − | Ille. Я ищу
| |
| − | В себе свой новый образ — антипода,
| |
| − | Во всем несхожего со мною прежним.
| |
| − | Hic. А лучше бы искать в себе — себя.
| |
| − | Ille. Вот в чем распространенная ошибка.
| |
| − | Нас мнительный одолевает зуд,
| |
| − | И мы теряем прежнюю беспечность.
| |
| − | Перо ли выбрав, кисть или резец,
| |
| − | Мы только критики, полуартисты,
| |
| − | Творенья наши робки, смутны, бледны,
| |
| − | Зависимы от публики.
| |
| − | Hic. И все же
| |
| − | Дант, величайший гений христианства,
| |
| − | Сумел так полно выразить себя,
| |
| − | Что впалый лик его запечатлелся
| |
| − | В сердцах сильней, чем все иные лики,
| |
| − | За исключением Христа.
| |
| − | Ille. Себя ли
| |
| − | Он выразил, в конце концов? Иль жажда,
| |
| − | Его снедавшая, была тоской
| |
| − | По яблоку на самой дальней ветке?
| |
| − | Возможно ли, чтоб этот призрак был
| |
| − | Тем смертным, о котором пишет Гвидо?
| |
| − | Я думаю, он выбрал антипода,
| |
| − | Присвоив образ, что взирал со скал
| |
| − | На пыльные палатки бедуинов —
| |
| − | Лик идола, клонящегося набок
| |
| − | Средь щебня и верблюжьего дерьма.
| |
| − | И впрямь, он резал самый твердый камень.
| |
| − | Ославлен земляками за беспутство,
| |
| − | Презренный, изгнанный и осужденный
| |
| − | Есть горький хлеб чужбины, он нашел
| |
| − | Непререкаемую справедливость,
| |
| − | Недосягаемую красоту.
| |
| − | Hic. Но есть поэты и другого рода,
| |
| − | В их песнях не трагический разлад,
| |
| − | А радость жизни. Вдохновляясь ею,
| |
| − | Они поют о счастье.
| |
| − | Ille. Жизнелюбы
| |
| − | Порой поют, но больше копошатся,
| |
| − | Приобретая деньги, славу, вес.
| |
| − | И кто из них писатель, кто художник —
| |
| − | Неважно; главное для них — возня,
| |
| − | Жужжанье мухи в блюдечке с вареньем.
| |
| − | Гражданственный поэт морочит ближних,
| |
| − | Сентиментальный лирик — сам себя,
| |
| − | Искусство же есть видение мира.
| |
| − | Какой барыш на свете может ждать
| |
| − | Того, кто, пошлый сон стряхнув, узрел
| |
| − | Распад и безысходность?
| |
| − | Hic. И однако
| |
| − | Никто не станет отрицать, что Китс
| |
| − | Любил людей и радовался жизни.
| |
| − | Ille. В стихах; а в глубине души — кто знает?
| |
| − | Я представляю мальчугана, носом
| |
| − | Прилипшего к стеклу конфетной лавки;
| |
| − | Ведь он сошел в могилу, не насытив
| |
| − | Ни алчных чувств, ни влюбчивого сердца.
| |
| − | Болезненный и нищий недоучка,
| |
| − | Сын конюха, с рожденья обделенный
| |
| − | Богатством, он роскошествовал в грезах
| |
| − | И расточал слова.
| |
| − | Hic. Зачем ты бросил
| |
| − | Раскрытый том и бродишь тут, чертя
| |
| − | Фигуры на песке? Ведь мастерство
| |
| − | Дается лишь усидчивым трудом,
| |
| − | И стиль оттачивают подражаньем.
| |
| − | Ille. Затем, что я ищу не стиль, а образ.
| |
| − | Не в многознанье — сила мудрецов,
| |
| − | А в их слепом, ошеломленном сердце.
| |
| − | Зову таинственного пришлеца,
| |
| − | Который явится сюда, ступая
| |
| − | По мокрому песку,- схож, как двойник,
| |
| − | Со мной, и в то же время — антипод,
| |
| − | Полнейшая мне противоположность;
| |
| − | Он встанет рядом с этим чертежом
| |
| − | И все, что я искал, откроет внятно,
| |
| − | Вполголоса — как бы боясь, чтоб галки,
| |
| − | Поднявшие базар перед зарей,
| |
| − | Не разнесли по миру нашей тайны.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ФАЗЫ ЛУНЫ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Старик прислушался, взойдя на мост;
| |
| − | Он шел со спутником своим на юг
| |
| − | Ухабистой дорогой. Их одежда
| |
| − | Была изношена, и башмаки
| |
| − | Облипли глиной, но шагали ровно
| |
| − | К какому-то далекому ночлегу.
| |
| − | Луна взошла… Старик насторожился.
| |
| − | Ахерн. Что там плеснуло?
| |
| − | Робартис. Выдра в камышах;
| |
| − | Иль водяная курочка нырнула
| |
| − | С той стороны моста. Ты видишь башню?
| |
| − | Там свет в окне. Он все еще читает,
| |
| − | Держу пари. До символов охоч,
| |
| − | Как все его собратья, это место
| |
| − | Не потому ль он выбрал, что отсюда
| |
| − | Видна свеча на той старинной башне,
| |
| − | Где мильтоновский размышлял философ
| |
| − | И грезил принц-мечтатель Атанас,-
| |
| − | Свеча полуночная — символ знанья,
| |
| − | Добытого трудом. Но тщетно он
| |
| − | Сокрытых истин ищет в пыльных книгах,
| |
| − | Слепец!
| |
| − | Ахерн. Ты знаешь все, так почему бы
| |
| − | Тебе не постучаться в эту дверь
| |
| − | И походя не обронить намека? —
| |
| − | Ведь сам не сможет он найти ни крошки
| |
| − | Того, что для тебя — насущный хлеб.
| |
| − | Робартис. Он обо мне писал в экстравагантном
| |
| − | Эссе — и закруглил рассказ на том,
| |
| − | Что, дескать, умер я. Пускай я умер!
| |
| − | Ахерн. Спой мне о тайнах лунных перемен:
| |
| − | Правдивые слова звучат, как песня.
| |
| − | Робартис. Есть ровно двадцать восемь фаз луны;
| |
| − | Но только двадцать шесть для человека
| |
| − | Уютно-зыбких, словно колыбель;
| |
| − | Жизнь человеческая невозможна
| |
| − | Во мраке полном и при полнолунье.
| |
| − | От первой фазы до средины диска
| |
| − | В душе царят мечты, и человек
| |
| − | Блажен всецело, словно зверь иль птица.
| |
| − | Но чем круглей становится луна,
| |
| − | Тем больше в нем причуд честолюбивых
| |
| − | Является, и хоть ярится ум,
| |
| − | Смиряя плеткой непокорность плоти,
| |
| − | Телесная краса все совершенней.
| |
| − | Одиннадцатый минул день — и вот
| |
| − | Афина тащит за власы Ахилла,
| |
| − | Повержен Гектор в прах, родится Ницше:
| |
| − | Двенадцатая фаза — жизнь героя.
| |
| − | Но прежде чем достигнуть полноты,
| |
| − | Он должен, дважды сгинув и вокреснув,
| |
| − | Бессильным стать, как червь. Сперва его
| |
| − | Тринадцатая фаза увлекает
| |
| − | В борьбу с самим собой, и лишь потом,
| |
| − | Под чарами четырнадцатой фазы,
| |
| − | Душа смиряет свой безумный трепет
| |
| − | И замирает в лабиринтах сна!
| |
| − | Ахерн. Спой до конца, пропой о той награде,
| |
| − | Что этот путь таинственный венчает.
| |
| − | Робартис. Мысль переходит в образ, а душа —
| |
| − | В телесность формы; слишком совершенны
| |
| − | Для колыбели перемен земных,
| |
| − | Для скуки жизни слишком одиноки,
| |
| − | Душа и тело, слившись, покидают
| |
| − | Мир видимостей.
| |
| − | Ахерн. Все мечты души
| |
| − | Сбываются в одном прекрасном теле.
| |
| − | Робартис. Ты это знал всегда, не так ли?
| |
| − | Ахерн. В песне
| |
| − | Поется дальше о руках любимых,
| |
| − | Прошедших боль и смерть, сжимавших посох
| |
| − | Судьи, плеть палача и меч солдата.
| |
| − | Из колыбели в колыбель
| |
| − | Переходила красота, пока
| |
| − | Не вырвалась за грань души и тела.
| |
| − | Робартис. Кто любит, понимает это сердцем.
| |
| − | Ахерн. Быть может, страх у любящих в глазах —
| |
| − | Предзнание или воспоминанье
| |
| − | О вспышке света, о разверстом небе.
| |
| − | Робартис. В ночь полнолунья на холмах безлюдных
| |
| − | Встречаются такие существа,
| |
| − | Крестьяне их боятся и минуют;
| |
| − | То отрешенные от мира бродят
| |
| − | Душа и тело, погрузясь в свои
| |
| − | Лелеемые образы,- ведь чистый,
| |
| − | Законченный и совершенный образ
| |
| − | Способен победить отъединенность
| |
| − | Прекрасных, но пресытившихся глаз.
| |
| − | На этом месте Ахерн рассмеялся
| |
| − | Своим надтреснутым, дрожащим смехом,
| |
| − | Подумав об упрямом человеке,
| |
| − | Сидящем в башне со свечой бессонной.
| |
| − | Робартис. Пройдя свой полдень, месяц на ущербе.
| |
| − | Душа дрожит, кочуя одиноко
| |
| − | Из колыбели в колыбель. Отныне
| |
| − | Переменилось все. Служанка мира,
| |
| − | Она из всех возможных избирает
| |
| − | Труднейший путь. Душа и тело вместе
| |
| − | Приемлют ношу.
| |
| − | Ахерн. Перед полнолуньем
| |
| − | Душа стремится внутрь, а после — в мир.
| |
| − | Робартис. Ты одинок и стар и никогда
| |
| − | Книг не писал: твой ум остался ясен.
| |
| − | Знай, все они — купец, мудрец, политик,
| |
| − | Муж преданный и верная жена —
| |
| − | Из зыбки в зыбку переходят вечно —
| |
| − | Испуг, побег — и вновь перерожденье,
| |
| − | Спасающее нас от снов.
| |
| − | Ахерн. Пропой
| |
| − | О тех, что, круг свершив, освободились.
| |
| − | Робартис. Тьма, как и полный свет, их извергает
| |
| − | Из мира, и они парят в тумане,
| |
| − | Перекликаясь, как нетопыри;
| |
| − | Желаний лишены, они не знают
| |
| − | Добра и зла и торжества смиренья;
| |
| − | Их речи — только восклицанья ветра
| |
| − | В кромешной мгле. Бесформенны и пресны,
| |
| − | Как тесто, ждущее печного жара,
| |
| − | Они, что миг, меняют вид.
| |
| − | Ахерн. А дальше?
| |
| − | Робартис. Когда же перемесится квашня
| |
| − | Для новой выпечки Природы,- вновь
| |
| − | Возникнет тонкий серп — и колесо
| |
| − | Опять закружится.
| |
| − | Ахерн. Но где же выход?
| |
| − | Спой до конца.
| |
| − | Робартис. Горбун, Святой и Шут
| |
| − | Идут в конце. Горящий лук, способный
| |
| − | Стрелу извергнуть из слепого круга —
| |
| − | Из яростно кружащей карусели
| |
| − | Жестокой красоты и бесполезной,
| |
| − | Болтливой мудрости — начертан между
| |
| − | Уродством тела и души юродством.
| |
| − | Ахерн. Когда б не долгий путь, нам предстоящий,
| |
| − | Я постучал бы в дверь, встал у порога
| |
| − | Под балками суровой этой башни,
| |
| − | Где мудрость он мечтает обрести,-
| |
| − | И славную бы с ним сыграл я шутку!
| |
| − | Пусть он потом гадал бы, что за пьяный
| |
| − | Бродяга заходил, что означало
| |
| − | Его бессмысленное бормотанье:
| |
| − | „Горбун, Святой и Шут идут в конце,
| |
| − | Перед затменьем“. Голову скорей
| |
| − | Сломает он, но не откроет правды.
| |
| − | Он засмеялся над простой разгадкой
| |
| − | Задачи, трудной с виду,- нетопырь
| |
| − | Взлетел и с писком закружил над ними.
| |
| − | Свет в башне вспыхнул ярче и погас.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | КОТ И ЛУНА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Луна в небесах ночных
| |
| − | Вращалась, словно волчок.
| |
| − | И поднял голову кот,
| |
| − | Сощурил желтый зрачок.
| |
| − | Глядит на луну в упор —
| |
| − | О, как луна хороша!
| |
| − | В холодных ее лучах
| |
| − | Дрожит кошачья душа,
| |
| − | Миналуш идет по траве
| |
| − | На гибких лапах своих.
| |
| − | Танцуй, Миналуш, танцуй —
| |
| − | Ведь ты сегодня жених!
| |
| − | Луна — невеста твоя,
| |
| − | На танец ее пригласи,
| |
| − | Быть может, она скучать
| |
| − | Устала на небеси.
| |
| − | Миналуш скользит по траве,
| |
| − | Где лунных пятен узор.
| |
| − | Луна идет на ущерб,
| |
| − | Завесив облаком взор.
| |
| − | Знает ли Миналуш,
| |
| − | Какое множество фаз,
| |
| − | И вспышек, и перемен
| |
| − | В ночных зрачках его глаз?
| |
| − | Миналуш крадется в траве,
| |
| − | Одинокой думой объят,
| |
| − | Возводя к неверной луне
| |
| − | Свой неверный взгляд.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ДВЕ ПЕСЕНКИ ШУТА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | I
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Пятнистая кошка и зайчик ручной
| |
| − | У печки спят
| |
| − | И бегут за мной —
| |
| − | И оба так на меня глядят,
| |
| − | Прося защиты и наставленья,
| |
| − | Как сам я прошу их у Провиденья.
| |
| − |
| |
| − | Проснусь и не сплю, как найдет испуг,
| |
| − | Что мог я забыть
| |
| − | Накормить их, иль вдруг —
| |
| − | Стоит лишь на ночь дверь не закрыть —
| |
| − | И зайчик сбежит, чтоб попасться во мраке
| |
| − | На звонкий рожок — да в лапы собаке.
| |
| − |
| |
| − | Не мне бы нести этот груз, а тому,
| |
| − | Кто знает: что, как,
| |
| − | Зачем, почему;
| |
| − | А что я могу, несчастный дурак,
| |
| − | Как только просить у Господа Бога,
| |
| − | Чтоб тяжесть мою облегчил хоть немного?
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | II
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Я дремал на скамейке своей у огня,
| |
| − | И кошка дремала возле меня,
| |
| − | Мы не думали, где наш зайчик теперь
| |
| − | И закрыта ли дверь.
| |
| − | Как он учуял тот сквознячок —
| |
| − | Кто его знает? — ухом повел,
| |
| − | Лапками забарабанил ли в пол,
| |
| − | Прежде чем сделать прыжок?
| |
| − | Если бы я проснулся тогда,
| |
| − | Окликнул серого, просто позвал,
| |
| − | Он бы, наверное, услыхал —
| |
| − | И не пропал никуда.
| |
| − | Может, уже он попался во мраке
| |
| − | На звонкий рожок — да в лапы собаке.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ЕЩЕ ОДНА
| |
| − | ПЕСЕНКА ШУТА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Этот толстый, важный жук,
| |
| − | Что жужжал над юной розой,
| |
| − | Из моих дурацких рук
| |
| − | На меня глядит с угрозой.
| |
| − |
| |
| − | Он когда-то был педант
| |
| − | И с таким же строгим взглядом
| |
| − | Малышам читал диктант
| |
| − | И давал заданье на дом.
| |
| − |
| |
| − | Прятал розгу между книг
| |
| − | И терзал брюзжаньем уши…
| |
| − | С той поры он и привык
| |
| − | Залезать бутонам в души.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ДВЕ ПЕСНИ ИЗ ПЬЕСЫ
| |
| − | „ПОСЛЕДНЯЯ РЕВНОСТЬ ЭМЕР“
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | I
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Женская красота — словно белая птица,
| |
| − | Хрупкая птица морская, которой грустится
| |
| − | На незнакомой меже среди черных борозд:
| |
| − | Шторм, бушевавший всю ночь, ее утром занес
| |
| − | К этой меже, от океана далекой,
| |
| − | Вот и стоит она там, и грустит одиноко
| |
| − | Меж незасеянных жирных и черных борозд.
| |
| − |
| |
| − | Сколько столетий в работе
| |
| − | Душа провела,
| |
| − | В сложном расчете,
| |
| − | В муках угла и числа,
| |
| − | Шаря вслепую,
| |
| − | Роясь подобно кроту,-
| |
| − | Чтобы такую
| |
| − | Вывести в свет красоту!
| |
| − |
| |
| − | Странная и бесполезная это вещица —
| |
| − | Хрупкая раковина, что бледно искрится
| |
| − | За полосою прибоя, в ложбине сырой;
| |
| − | Волны разбушевались пред самой зарей,
| |
| − | На побережье ветер накинулся воя…
| |
| − | Вот и лежит она — хрупкое чудо морское —
| |
| − | Валом внезапным выброшенная перед зарей.
| |
| − |
| |
| − | Кто, терпеливый,
| |
| − | Душу пытал на излом,
| |
| − | Судеб извивы
| |
| − | Смертным свивая узлом,
| |
| − | Ранясь, рискуя,
| |
| − | Маясь в крови и в поту, —
| |
| − | Чтобы такую
| |
| − | Миру явить красоту?
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | II
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Отчего ты так испуган?
| |
| − | Спрашиваешь — отвечаю.
| |
| − | Повстречал я в доме друга
| |
| − | Статую земной печали.
| |
| − | Статуя жила, дышала,
| |
| − | Слушала, скользила мимо,
| |
| − | Только сердце в ней стучало
| |
| − | Громко так, неудержимо.
| |
| − |
| |
| − | О загадка роковая
| |
| − | Ликований и утрат! —
| |
| − | Люди добрые глядят
| |
| − | И растерянно молчат,
| |
| − | Ничего не понимая.
| |
| − |
| |
| − | Пусть постель твоя согрета
| |
| − | И для грусти нет причины,
| |
| − | Пусть во всех пределах света
| |
| − | Не отыщется мужчины,
| |
| − | Чтобы прелестью твоею
| |
| − | В одночасье не прельститься, —
| |
| − | Тот, кто был их всех вернее,
| |
| − | Статуе устал молиться.
| |
| − |
| |
| − | О загадка роковая
| |
| − | Ликований и утрат! —
| |
| − | Люди добрые глядят
| |
| − | И растерянно молчат,
| |
| − | Ничего не понимая.
| |
| − |
| |
| − | Почему так сердце бьется?
| |
| − | Кто сейчас с тобою рядом?
| |
| − | Если круг луны замкнется,
| |
| − | Все мечты пред этим взглядом
| |
| − | Умирают, все раздумья;
| |
| − | И уже пугаться поздно —
| |
| − | В ярком свете полнолунья
| |
| − | Гаснут маленькие звезды.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | „МАЙКЛ РОБАРТИС И ПЛЯСУНЬЯ“
| |
| − | (1921)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ПОЛИТИЧЕСКОЙ УЗНИЦЕ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Нетерпеливая с пелен, она
| |
| − | В тюрьме терпенья столько набралась,
| |
| − | Что чайка за решеткою окна
| |
| − | К ней подлетает, сделав быстрый круг,
| |
| − | И, пальцев исхудалых не боясь,
| |
| − | Берет еду у пленницы из рук.
| |
| − |
| |
| − | Коснувшись нелюдимого крыла,
| |
| − | Припомнила ль она себя другой —
| |
| − | Не той, чью душу ненависть сожгла,
| |
| − | Когда, химерою воспламенясь,
| |
| − | Слепая, во главе толпы слепой,
| |
| − | Она упала, захлебнувшись, в грязь?
| |
| − |
| |
| − | А я ее запомнил в дымке дня —
| |
| − | Там, где Бен-Балбен тень свою простер, —
| |
| − | Навстречу ветру гнавшую коня:
| |
| − | Как делался пейзаж и дик, и юн!
| |
| − | Она казалась птицей среди гор,
| |
| − | Свободной чайкой с океанских дюн.
| |
| − |
| |
| − | Свободной и рожденной для того,
| |
| − | Чтоб, из гнезда ступив на край скалы,
| |
| − | Почувствовать впервые торжество
| |
| − | Огромной жизни в натиске ветров —
| |
| − | И услыхать из океанской мглы
| |
| − | Родных глубин неутоленный зов.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Все шире — круг за кругом — ходит сокол,
| |
| − | Не слыша, как его сокольник кличет;
| |
| − | Все рушится, основа расшаталась,
| |
| − | Мир захлестнули волны беззаконья;
| |
| − | Кровавый ширится прилив и топит
| |
| − | Стыдливости священные обряды;
| |
| − | У добрых сила правоты иссякла,
| |
| − | А злые будто бы остервенились.
| |
| − |
| |
| − | Должно быть, вновь готово откровенье
| |
| − | И близится Пришествие Второе.
| |
| − | Пришествие Второе! С этим словом
| |
| − | Из Мировой Души, Spiritus Mundi,
| |
| − | Всплывает образ: средь песков пустыни
| |
| − | Зверь с телом львиным, с ликом человечьим
| |
| − | И взором гневным и пустым, как солнце,
| |
| − | Влачится медленно, скребя когтями,
| |
| − | Под возмущенный крик песчаных соек.
| |
| − | Вновь тьма нисходит; но теперь я знаю,
| |
| − | Каким кошмарным скрипом колыбели
| |
| − | Разбужен мертвый сон тысячелетий,
| |
| − | И что за чудище, дождавшись часа,
| |
| − | Ползет, чтоб вновь родиться в Вифлееме.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | „БАШНЯ“
| |
| − | (1928)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ПЛАВАНИЕ В ВИЗАНТИЮ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | I
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Нет, не для старых этот край. Юнцы
| |
| − | В объятьях, соловьи в самозабвенье,
| |
| − | Лососи в горлах рек, в морях тунцы —
| |
| − | Бессмертной цепи гибнущие звенья —
| |
| − | Ликуют и возносят, как жрецы,
| |
| − | Хвалу зачатью, смерти и рожденью;
| |
| − | Захлестнутый их пылом слеп и глух
| |
| − | К тем монументам, что воздвигнул дух.
| |
| − |
| |
| − | II
| |
| − |
| |
| − | Старик в своем нелепом прозябанье
| |
| − | Схож с пугалом вороньим у ворот,
| |
| − | Пока душа, прикрыта смертной рванью,
| |
| − | Не вострепещет и не воспоет —
| |
| − | О чем? Нет знанья выше созерцанья
| |
| − | Искусства не скудеющих высот:
| |
| − | И вот я пересек миры морские
| |
| − | И прибыл в край священный Византии.
| |
| − |
| |
| − | III
| |
| − |
| |
| − | О мудрецы, явившиеся мне,
| |
| − | Как в золотой мозаике настенной,
| |
| − | В пылающей кругами вышине,
| |
| − | Вы, помнящие музыку вселенной! —
| |
| − | Спалите сердце мне в своем огне,
| |
| − | Исхитьте из дрожащей твари тленной
| |
| − | Усталый дух: да будет он храним
| |
| − | В той вечности, которую творим.
| |
| − |
| |
| − | IV
| |
| − |
| |
| − | Развоплотясь, я оживу едва ли
| |
| − | В телесной форме, кроме, может быть,
| |
| − | Подобной той, что в кованом металле
| |
| − | Сумел искусный эллин воплотить,
| |
| − | Сплетя узоры скани и эмали,-
| |
| − | Дабы владыку сонного будить
| |
| − | И с древа золотого петь живущим
| |
| − | О прошлом, настоящем и грядущем.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ПЕРЕДО МНОЙ ПРОХОДЯТ ОБРАЗЫ
| |
| − | НЕНАВИСТИ, СЕРДЕЧНОЙ ПОЛНОТЫ
| |
| − | И ГРЯДУЩЕГО ОПУСТОШЕНИЯ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Я всхожу на башню и вниз гляжу со стены:
| |
| − | Над долиной, над вязами, над рекой, словно снег,
| |
| − | Белые клочья тумана, и свет луны
| |
| − | Кажется не зыбким сиянием, а чем-то вовек
| |
| − | Неизменным — как меч с заговоренным клинком.
| |
| − | Ветер, дунув, сметает туманную шелуху.
| |
| − | Странные грезы завладевают умом,
| |
| − | Страшные образы возникаю в мозгу.
| |
| − |
| |
| − | Слышатся крики: „Возмездие палачам!
| |
| − | Смерть убийцам Жака Молэ!“ В лохмотьях, в шелках,
| |
| − | Яростно колотя друг друга и скрежеща
| |
| − | Зубами, они проносятся на лошадях
| |
| − | Оскаленных, руки худые воздев к небесам,
| |
| − | Словно стараясь что-то схватить в ускользающей мгле;
| |
| − | И опьяненный их бешенством, я уже сам
| |
| − | Кричу: „Возмездье убийцам Жака Молэ!“
| |
| − |
| |
| − | Белые единороги катают прекрасных дам
| |
| − | Под деревьями сада. Глаза волшебных зверей
| |
| − | Прозрачней аквамарина. Дамы предаются местам.
| |
| − | Никакие пророчества вавилонских календарей
| |
| − | Не тревожат сонных ресниц, мысли их — водоем,
| |
| − | Переполненный нежностью и тоской;
| |
| − | Всякое бремя и время земное в нем
| |
| − | Тонут; остаются тишина и покой.
| |
| − |
| |
| − | Обрывки снов или кружев, синий ручей
| |
| − | Взглядов, дрёмные веки, бледные лбы,
| |
| − | Или яростные взгляд одержимых карих очей —
| |
| − | Уступают место безразличью толпы,
| |
| − | Бронзовым ястребам, для которых равно далеки
| |
| − | Грезы, страхи, стремление в высоту, в глубину…
| |
| − | Только цепкие очи и ледяные зрачки,
| |
| − | Тени крыльев бесчисленных, погасивших луну.
| |
| − |
| |
| − | Я поворачиваюсь и схожу по лестнице вниз,
| |
| − | Размышляя, что мог бы, наверное, преуспеть
| |
| − | В чем-то, больше похожем на правду, а не на каприз.
| |
| − | О честолюбивое сердце мое, ответь,
| |
| − | Разве я не обрел бы соратников, учеников
| |
| − | И душевный покой? Но тайная кабала,
| |
| − | Полупонятная мудрость демонских снов
| |
| − | Влечет и под старость, как в молодости влекла.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | I
| |
| − |
| |
| − | Погибло много в смене лунных фаз
| |
| − | Прекрасных и возвышенных творений —
| |
| − | Не тех банальностей, что всякий час
| |
| − | Плодятся в этом мире повторений;
| |
| − | Где эллин жмурил восхищенный глаз,
| |
| − | Лишь крошкой мраморной скрипят ступени;
| |
| − | Сад ионических колонн отцвел,
| |
| − | И хор умолк златых цикад и пчел.
| |
| − |
| |
| − | Игрушек было много и у нас
| |
| − | В дни нашей молодости: неподкупный
| |
| − | Закон, общественного мненья глас
| |
| − | И идеал святой и целокупный;
| |
| − | Пред ним любой мятеж, как искра, гас
| |
| − | И таял всякий умысел преступный.
| |
| − | Мы верили так чисто и светло,
| |
| − | Что на земле давно издохло зло.
| |
| − |
| |
| − | Змей обеззубел, и утих раздор,
| |
| − | Лишь на парадах армия блистала;
| |
| − | Что из того, что пушки до сих пор
| |
| − | Не все перековали на орала?
| |
| − | Ведь пороху понюхать — не в укор
| |
| − | На празднике, одних лишь горнов мало,
| |
| − | Чтобы поднять в бойцах гвардейский дух
| |
| − | И чтоб их кони не ловили мух.
| |
| − |
| |
| − | И вдруг — драконы снов средь бела дня
| |
| − | Воскресли; бред Гоморры и Содома
| |
| − | Вернулся. Может спьяну солдатня
| |
| − | Убить чужую мать у двери дома
| |
| − | И запросто уйти, оцепеня
| |
| − | Округу ужасом. Вот до чего мы
| |
| − | Дофилософствовались, вот каков
| |
| − | Наш мир — клубок дерущихся хорьков.
| |
| − |
| |
| − | Кто понимает знаменья судьбы
| |
| − | И шарлатанским сказкам верит средне,
| |
| − | Прельщающим неразвитые лбы,
| |
| − | Кто сознает: чем памятник победней,
| |
| − | Тем обреченней слому, сколько бы
| |
| − | Сил и души не вбил ты в эти бредни,-
| |
| − | Тот в мире одиноче ветра; нет
| |
| − | Ему ни поражений, ни побед.
| |
| − |
| |
| − | Так в чем же утешения залог?
| |
| − | Мы любим только то, что эфемерно,-
| |
| − | Что к этому добавить? Кто бы мог
| |
| − | Подумать, что в округе суеверной
| |
| − | Найдется демон или дурачок,
| |
| − | Способный в ярости неимоверной
| |
| − | Акрополь запалить, разграбить сад,
| |
| − | Сбыть по дешевке золотых цикад?
| |
| − |
| |
| − | II
| |
| − |
| |
| − | Когда легкие шарфы, мерцая, взлетали в руках
| |
| − | Китайских плясуний, которых Лой Фуллер вела за собой,
| |
| − | И быстрым вихрем кружился их хоровод,
| |
| − | Казалось: воздушный дракон на мощных крылах,
| |
| − | Спустившись с небес, увлек их в пляс круговой,-
| |
| − | Вот так и Платонов Год
| |
| − | Вышвыривает новое зло и добро за круг
| |
| − | И старое втягивает в свой яростный вихрь;
| |
| − | Все люди — танцоры, и танец их
| |
| − | Идет по кругу под гонга варварский стук.
| |
| − |
| |
| − | III
| |
| − |
| |
| − | Какой-то лирик с лебедем сравнил
| |
| − | Свой одинокий дух; не вижу в том
| |
| − | Печали никакой;
| |
| − | Когда б он мог с последней дрожью жил
| |
| − | Узреть на зыбком зеркале речном
| |
| − | Пернатый образ свой,-
| |
| − | Шутя плеснуть волной,
| |
| − | Напыжить гордо грудь,
| |
| − | И крыльями взмахнуть,
| |
| − | И с гулким ветром кануть в мрак ночной.
| |
| − |
| |
| − | Всю жизнь мы ходим по чужим путям,
| |
| − | И лабиринт, которым мы бредем,
| |
| − | Чудовищно извит;
| |
| − | Один философ утверждал, что там,
| |
| − | Где плоть и скорбь спадут, мы обретем
| |
| − | Свой изначальный вид;
| |
| − | О, если б смертный мог
| |
| − | И след земной стереть —
| |
| − | Познав такую смерть,
| |
| − | Как он блаженно был бы одинок!
| |
| − |
| |
| − | Взмывает лебедь в пустоту небес;
| |
| − | От этих мыслей — хоть в петлю, хоть в крик;
| |
| − | И хочется проклясть
| |
| − | Свой труд во умножение словес,
| |
| − | Спалить и жизнь, и этот черновик.
| |
| − | Да, мы мечтали всласть
| |
| − | Избавить мир от бед,
| |
| − | Искоренить в нем зло;
| |
| − | Что было, то прошло;
| |
| − | Рехнуться можно, вспомнив этот бред.
| |
| − |
| |
| − | IV
| |
| − |
| |
| − | Мы, чуравшиеся лжи,
| |
| − | Мы, болтавшие о чести,
| |
| − | Как хорьки, теперь визжим,
| |
| − | Зубы скалим хуже бестий.
| |
| − |
| |
| − | V
| |
| − |
| |
| − | Высмеем гордецов,
| |
| − | Строивших башню из грез,
| |
| − | Чтобы на веки веков
| |
| − | В мире воздвигся Колосс,-
| |
| − | Шквал его сгреб и унес.
| |
| − |
| |
| − | Высмеем мудрецов,
| |
| − | Портивших зрение за
| |
| − | Чтеньем громоздких томов:
| |
| − | Если б не эта гроза,
| |
| − | Кто б из них поднял глаза?
| |
| − |
| |
| − | Высмеем добряков,
| |
| − | Тех, кто восславить дерзнул
| |
| − | Братство и звал земляков
| |
| − | К радости. Ветер подул,
| |
| − | Где они все? Караул!
| |
| − |
| |
| − | Высмеем, так уж и быть,
| |
| − | Вечных насмешников зуд —
| |
| − | Тех, кто вольны рассмешить,
| |
| − | Но никого не спасут;
| |
| − | Каждый из нас — только шут.
| |
| − |
| |
| − | VI
| |
| − |
| |
| − | Буйство мчит по дорогам, буйство правит конями,
| |
| − | Некоторые — в гирляндах на разметавшихся гривах —
| |
| − | Всадниц несут прельстивых, всхрапывают и косят,
| |
| − | Мчатся и исчезают, рассеиваясь между холмами,
| |
| − | Но зло поднимает голову и вслушивается в перерывах.
| |
| − | Дочери Иродиады снова скачут назад.
| |
| − | Внезапный вихорь пыли взметнется — и прогрохочет
| |
| − | Эхо копыт — и снова клубящимся диким роем
| |
| − | В хаосе ветра слепого они пролетают вскачь;
| |
| − | И стоит руке безумной коснуться всадницы ночи,
| |
| − | Как все разражаются смехом или сердитым воем —
| |
| − | Что на кого накатит, ибо сброд их незряч.
| |
| − | И вот утихает ветер, и пыль оседает следом,
| |
| − | И на скакуне последнем, взгляд бессмысленный вперя
| |
| − | Из-под соломенной челки в неразличимую тьму,
| |
| − | Проносится Роберт Артисон, прельстивый и наглый демон,
| |
| − | Кому влюбленная леди носила павлиньи перья
| |
| − | И петушиные гребни крошила в жертву ему.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ЛЕДА И ЛЕБЕДЬ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Внезапный гром: сверкающие крылья
| |
| − | Сбивают деву с ног — прижата грудь
| |
| − | К груди пернатой — тщетны все усилья
| |
| − | От лона птичьи лапы оттолкнуть.
| |
| − |
| |
| − | Как бедрам ослабевшим не поддаться
| |
| − | Крылатой буре, их настигшей вдруг?
| |
| − | Как телу в тростнике не отозваться
| |
| − | На сердца бьющегося гулкий стук?
| |
| − |
| |
| − | В миг содроганья страстного зачаты
| |
| − | Пожар на стогнах, башен сокрушенье
| |
| − | И смерть Ахилла.
| |
| − | Дивным гостем в плен
| |
| − | Захвачена, ужель не поняла ты
| |
| − | Дарованного в Мощи Откровенья, —
| |
| − | Когда он соскользнул с твоих колен?
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | „ВИНТОВАЯ ЛЕСТНИЦА“
| |
| − | (1933)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | РАЗГОВОР ПОЭТА С ЕГО ДУШОЙ
| |
| − |
| |
| − | I
| |
| − |
| |
| − | Душа. Вступи в потемки лестницы крутой,
| |
| − | Сосредоточься на кружном подъеме,
| |
| − | Отринь все мысли суетные, кроме
| |
| − | Стремленья к звездной вышине слепой,
| |
| − | К той черной пропасти над головой,
| |
| − | Откуда свет раздробленный струится
| |
| − | Сквозь древние щербатые бойницы.
| |
| − | Как разграничить душу с темнотой?
| |
| − | Поэт. Меч рода Сато — на моих коленях;
| |
| − | Сверкает зеркалом его клинок,
| |
| − | Не затупился он и не поблек,
| |
| − | Хранимый, как святыня, в поколеньях.
| |
| − | Цветами вышитый старинный шелк,
| |
| − | Обернутый вкруг деревянных ножен,
| |
| − | Потерся, выцвел — но доныне должен
| |
| − | Он красоте служить — и помнит долг.
| |
| − | Душа. К чему под старость символом любви
| |
| − | И символом войны тревожить память?
| |
| − | Воображеньем яви не поправить,
| |
| − | Блужданья тщетных помыслов прерви;
| |
| − | Знай, только эта ночь без пробужденья,
| |
| − | Где все земное канет без следа,
| |
| − | Могла б тебя избавить навсегда
| |
| − | От преступлений смерти и рожденья.
| |
| − | Поэт. Меч, выкованный пять веков назад
| |
| − | Рукой Монташиги, и шелк узорный,
| |
| − | Обрывок платья барыни придворной,
| |
| − | Пурпуровый, как сердце и закат,-
| |
| − | Я объявляю символами дня,
| |
| − | Наперекор эмблеме башни черной,
| |
| − | И жизни требую себе повторной,
| |
| − | Как требует поживы солдатня.
| |
| − | Душа. В бессрочной тьме, в блаженной той ночи,
| |
| − | Такая полнота объемлет разум,
| |
| − | Что глохнет, слепнет и немеет разом
| |
| − | Сознанье, не умея отличить
| |
| − | „Где“ от „когда“, начало от конца —
| |
| − | И в эмпиреи, так сказать, взлетает!
| |
| − | Лишь мертвые блаженство обретают;
| |
| − | Но мысль об этом тяжелей свинца.
| |
| − |
| |
| − | II
| |
| − |
| |
| − | Поэт. Слеп человек, а жажда жить сильна.
| |
| − | И почему б из лужи не напиться?
| |
| − | И почему бы мне не воплотиться
| |
| − | Еще хоть раз — чтоб испытать сполна
| |
| − | Все, с самого начала: детский ужас
| |
| − | Беспомощности, едкий вкус обид,
| |
| − | Взросленья муки, отроческий стыд,
| |
| − | Подростка мнительного неуклюжесть?
| |
| − | А взрослый в окружении врагов? —
| |
| − | Куда бежать от взоров их брезгливых,
| |
| − | Кривых зеркал, холодных и глумливых?
| |
| − | Как не уверовать в конце концов,
| |
| − | Что это пугало — ты сам и есть
| |
| − | В своем убогом истинном обличье?
| |
| − | Как отличить увечье от величья,
| |
| − | Сквозь оргию ветров расслышать весть?
| |
| − | Согласен пережить все это снова
| |
| − | И снова окунуться с головой
| |
| − | В ту, полную лягушачьей икрой
| |
| − | Канаву, где слепой гвоздит слепого,
| |
| − | И даже в ту, мутнейшую из всех,
| |
| − | Канаву расточенья и банкротства,
| |
| − | Где молится гордячке сумасбродство,
| |
| − | Бог весть каких ища себе утех.
| |
| − | Я мог бы до истоков проследить
| |
| − | Свои поступки, мысли, заблужденья;
| |
| − | Без криводушья и предубежденья
| |
| − | Изведать все,- чтоб все себе простить!
| |
| − | И жалкого раскаянья взамен
| |
| − | Такая радость в сердце поселится,
| |
| − | Что можно петь, плясать и веселиться;
| |
| − | Блаженна жизнь,- и мир благословен.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | КРОВЬ И ЛУНА
| |
| − |
| |
| − | I
| |
| − |
| |
| − | Священна эта земля
| |
| − | И древний над ней дозор;
| |
| − | Бурлящей крови напор
| |
| − | Поставил башню стоймя
| |
| − | Над грудой ветхих лачуг —
| |
| − | Как средоточье и связь
| |
| − | Дремотных родов. Смеясь,
| |
| − | Я символ мощи воздвиг
| |
| − | Над вялым гулом молвы
| |
| − | И, ставя строфу на строфу,
| |
| − | Пою эпоху свою,
| |
| − | Гниющую с головы.
| |
| − |
| |
| − | II
| |
| − |
| |
| − | Был в Александрии маяк знаменитый, и был
| |
| − | Столп Вавилонский вахтенной книгой плывущих
| |
| − | по небу светил;
| |
| − | И Шелли башни свои — твердыни раздумий —
| |
| − | в мечтах возводил.
| |
| − |
| |
| − | Я провозглашаю, что эта башня — мой дом,
| |
| − | Лестница предков — ступени, кружащие каторжным
| |
| − | колесом;
| |
| − | Голдсмит и Свифт, Беркли и Бёрк брали тот же
| |
| − | подъем.
| |
| − |
| |
| − | Свифт, в исступленье пифийском проклявший сей мир,
| |
| − | Ибо сердцем истерзанным влекся он к тем, кто унижен
| |
| − | и сир;
| |
| − | Голдсмит, со вкусом цедивший ума эликсир,
| |
| − |
| |
| − | И высокомысленный Бёрк, полагавший так,
| |
| − | Что государство есть древо, империя листьев
| |
| − | и птах,-
| |
| − | Чуждая мертвой цифири, копающей прах.
| |
| − |
| |
| − | И благочестивейший Беркли, считавший сном
| |
| − | Этот скотский бессмысленный мир с его
| |
| − | расплодившимся злом:
| |
| − | Отврати от него свою мысль — и растает фантом.
| |
| − |
| |
| − | Яростное негодованье и рабская кабала —
| |
| − | Шпоры творческой воли, движители ремесла,
| |
| − | Все, что не Бог, в этом пламени духа сгорает
| |
| − | дотла.
| |
| − |
| |
| − | III
| |
| − |
| |
| − | Свет от луны сияющим пятном
| |
| − | Лег на пол, накрест рамою расчерчен;
| |
| − | Века прошли, но он все так же млечен,
| |
| − | И крови жертв не различить на нем.
| |
| − | На этом самом месте, хмуря брови,
| |
| − | Стоял палач, творящий свой обряд,
| |
| − | Злодей наемный и тупой солдат
| |
| − | Орудовали. Но ни капли крови
| |
| − | Не запятнало светлого луча.
| |
| − | Тяжелым смрадом дышат эти стены!
| |
| − | И мы стоим здесь, кротки и блаженны,
| |
| − | Блаженнейшей луне рукоплеща.
| |
| − |
| |
| − | IV
| |
| − |
| |
| − | На пыльных стеклах — бабочек ночных
| |
| − | Узоры: сколько здесь на лунном фоне
| |
| − | Восторгов, замираний и агоний!
| |
| − | Шуршат в углах сухие крылья их.
| |
| − | Ужели нация подобна башне,
| |
| − | Гниющей с головы? В конце концов,
| |
| − | Что мудрость? Достоянье мертвецов,
| |
| − | Ненужное живым, как день вчерашний.
| |
| − | Живым лишь силы грешные нужны:
| |
| − | Все здесь творится грешными руками;
| |
| − | И беспорочен только лик луны,
| |
| − | Проглянувшей в разрыв меж облаками.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ВИЗАНТИЯ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Отхлынул пестрый сор и гомон дня,
| |
| − | Спит пьяная в казармах солдатня,
| |
| − | Вслед за соборным гулким гонгом стих
| |
| − | И шум гуляк ночных;
| |
| − | Горит луна, поднявшись выше стен,
| |
| − | Над всей тщетой
| |
| − | И яростью людской,
| |
| − | Над жаркой слизью человечьих вен.
| |
| − |
| |
| − | Плывет передо мною чья-то тень,
| |
| − | Скорей подобье, чем простая тень,
| |
| − | Ведь может и мертвец распутать свой
| |
| − | Свивальник гробовой;
| |
| − | Ведь может и сухой, сгоревший рот
| |
| − | Прошелестеть в ответ,
| |
| − | Пройдя сквозь тьму и свет,-
| |
| − | Так в смерти жизнь и в жизни смерть живет.
| |
| − |
| |
| − | И птица, золотое существо,
| |
| − | Скорее волшебство, чем существо,
| |
| − | Обычным птицам и цветам упрек,
| |
| − | Горласта, как плутонов петушок,
| |
| − | И яркой раздраженная луной,
| |
| − | На золотом суку
| |
| − | Кричит кукареку
| |
| − | Всей лихорадке и тщете земной.
| |
| − |
| |
| − | В такую пору языки огня,
| |
| − | Родившись без кресала и кремня,
| |
| − | Горящие без хвороста и дров
| |
| − | Под яростью ветров,
| |
| − | Скользят по мрамору дворцовых плит:
| |
| − | Безумный хоровод,
| |
| − | Агония и взлет,
| |
| − | Огонь, что рукава не опалит.
| |
| − |
| |
| − | Вскипает волн серебряный расплав;
| |
| − | Они плывут, дельфинов оседлав,
| |
| − | Чеканщики и златомастера —
| |
| − | За тенью тень! — и ныне, как вчера,
| |
| − | Творят мечты и образы плодят;
| |
| − | И над тщетой людской,
| |
| − | Над горечью морской
| |
| − | Удары гонга рвутся и гудят…
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ВЫБОР
| |
| − |
| |
| − | I
| |
| − |
| |
| − | Путь человечий —
| |
| − | Между двух дорог.
| |
| − | Слепящий факел
| |
| − | Или жаркий смерч
| |
| − | Противоречий
| |
| − | Разрывает мрак.
| |
| − | Внезапный тот ожог
| |
| − | Для тела — смерть,
| |
| − | Раскаяньем
| |
| − | Его зовет душа.
| |
| − | Чем утешаться, если это так?
| |
| − |
| |
| − | II
| |
| − |
| |
| − | Есть дерево, от комля до вершины
| |
| − | Наполовину в пламени живом,
| |
| − | В росистой зелени наполовину;
| |
| − | Бушует древо яростным костром
| |
| − | И тень прохладную струит в долину;
| |
| − | Но тот, кто меж листвою и огнем
| |
| − | Повесил Аттиса изображенье,
| |
| − | Преодолел печаль и искушенье.
| |
| − |
| |
| − | III
| |
| − |
| |
| − | Добудь себе сто сундуков добра,
| |
| − | Купайся у признанья в резком свете,
| |
| − | Гальванизируй дни и вечера,-
| |
| − | Но на досуге поразмысль над этим:
| |
| − | Прелестных женщин манит мишура,
| |
| − | Хотя наличные нужней их детям;
| |
| − | А утешенья, сколько ни живи,
| |
| − | Не обретешь ни в детях, ни в любви.
| |
| − | Так вспомни, что дорога коротка,
| |
| − | Пора готовиться к своей кончине
| |
| − | И этой мысли после сорока
| |
| − | Все подчинить, чем только жив отныне:
| |
| − | Да не размечет попусту рука
| |
| − | Твоих трудов и дней в летейской тине;
| |
| − | Так выстрой жизнь, чтобы в конце пути,
| |
| − | Смеясь и торжествуя, в гроб сойти.
| |
| − |
| |
| − | IV
| |
| − |
| |
| − | Полвека — славный перевал;
| |
| − | Я в лондонском кафе читал,
| |
| − | Поглядывая из угла;
| |
| − | Пустая чашка и журнал
| |
| − | На гладком мраморе стола.
| |
| − | Я на толпу глядел — и вдруг
| |
| − | Так озарилось все вокруг,
| |
| − | Сошла такая благодать,
| |
| − | Что пять каких-нибудь минут
| |
| − | Я сам бы мог благословлять.
| |
| − |
| |
| − | V
| |
| − |
| |
| − | Скользит ли солнца теплый луч
| |
| − | По облачной листве небес,
| |
| − | Или месяц из-за туч
| |
| − | Серебрит озерный плёс,-
| |
| − | Никакой не в радость вид:
| |
| − | Так совесть гнет меня и бременит.
| |
| − | Все, что я по дурости сболтнул
| |
| − | Ил сделал невпопад,
| |
| − | Все, что хотел, но не дерзнул
| |
| − | Много лет тому назад,-
| |
| − | Вспоминаю сквозь года
| |
| − | И, как от боли, корчусь от стыда.
| |
| − |
| |
| − | VI
| |
| − |
| |
| − | Внизу синели жилы рек,
| |
| − | Плыл над долиной жатвы звон,
| |
| − | Когда владыка Джу изрек,
| |
| − | Стряхнув с поводьев горный снег:
| |
| − | „Да минет это все, как сон!“
| |
| − | Какой-то город средь степей
| |
| − | Возник — Дамаск иль Вавилон;
| |
| − | И, белых придержав коней,
| |
| − | Воскликнул грозный царь царей:
| |
| − | „Да минет это все, как сон!“
| |
| − | Две ветви — солнца и луны —
| |
| − | Произрастают испокон
| |
| − | Из сердца, где ютятся сны.
| |
| − | О чем все песни сложены?
| |
| − | „Да минет это все, как сон!“
| |
| − |
| |
| − | VII
| |
| − |
| |
| − | Душа. Оставь мечты, верь в истину простую.
| |
| − | Сердце. Но где же тему песен обрету я?
| |
| − | Душа. Исайи угль! что может быть желанней?
| |
| − | Сердце. Есть девственней огонь и первозданней!
| |
| − | Душа. Один есть путь, к спасению пригодный.
| |
| − | Сердце. Что пел Гомер — не грех ли первородный?
| |
| − |
| |
| − | VIII
| |
| − |
| |
| − | Неужто нам, фон Гюгель, не по пути — при том,
| |
| − | Что оба мы святыни чтим и чудо признаем?
| |
| − | Святой Терезы телеса, нетленны и чисты,
| |
| − | Сочатся амброю густой из-под резной плиты,
| |
| − | Целительным бальзамом… Не та ли здесь рука
| |
| − | Трудилась, что когда-то фараона облекла
| |
| − | В пелены благовоний? Увы! я был бы рад
| |
| − | Христианином истым стать, уверовать в догмат,
| |
| − | Столь утешительный в гробу; но мой удел иной,
| |
| − | Гомера некрещеный дух — вот мой пример честной.
| |
| − | Из мощи — сласть, сказал Самсон, на выдумки горазд;
| |
| − | Ступай же прочь, фон Гюгель, и Господь тебе воздаст!
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | СОЖАЛЕЮ О СКАЗАННОМ СГОРЯЧА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Я распинался пред толпой,
| |
| − | Пред чернью самою тупой;
| |
| − | С годами стал умней.
| |
| − | Но что поделать мне с душой
| |
| − | Неистовой моей?
| |
| − |
| |
| − | Друзья лечили мой порок,
| |
| − | Великодушия урок
| |
| − | Я вызубрил уже;
| |
| − | Но истребить ничем не смог
| |
| − | Фанатика в душе.
| |
| − |
| |
| − | Мы все — Ирландии сыны,
| |
| − | Ее тоской заражены
| |
| − | И горечью с пелён.
| |
| − | И я — в том нет моей вины —
| |
| − | Фанатиком рожден.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ТРИУМФ ЖЕНЩИНЫ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Я любила дракона, пока ты ко мне не пришел,
| |
| − | Потому что считала любовь неизбежной игрой;
| |
| − | Соблюдать ее правила, кажется, труд не тяжел, —
| |
| − | Но бывает занятно и даже приятно порой
| |
| − |
| |
| − | Скуку будней развеять, блеснув загорелым плечом,
| |
| − | Скоротать полчаса за одной из невинных забав.
| |
| − | Но ты встал средь змеиных колец с обнаженным мечом;
| |
| − | Я смеялась, как дура, сперва ничего не поняв.
| |
| − |
| |
| − | Но ты змея сразил и оковы мои разорвал,
| |
| − | Легендарный Персей иль Георгий, отбросивший щит.
| |
| − | И в лицо нам, притихшим, ревет налетающий шквал,
| |
| − | И волшебная птица над нами в тумане кричит.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ИЗ ЦИКЛА
| |
| − | „СЛОВА, ВОЗМОЖНО, ДЛЯ ПЕНИЯ“
| |
| − | (1929—1931)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | БЕЗУМНАЯ ДЖЕЙН И ЕПИСКОП
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | В полночь, как филин прокличет беду,
| |
| − | К дубу обугленному приду
| |
| − | (Всё перемесит прах).
| |
| − | Мертвого вспомню дружка своего
| |
| − | И прокляну пустосвята того,
| |
| − | Кто вертопрахом ославил его:
| |
| − | Праведник и вертопрах.
| |
| − |
| |
| − | Чем ему Джек так успел насолить?
| |
| − | Праведный отче, к чему эта прыть?
| |
| − | (Всё перемесит прах.)
| |
| − | Ох, уж и яро бранил он нас,
| |
| − | Книгой своей, как дубиной, тряс,
| |
| − | Скотство творите вы напоказ!
| |
| − | Праведник и вертопрах.
| |
| − |
| |
| − | Снова, рукой постаревшей грозя,
| |
| − | Сморщенною, как лапка гуся
| |
| − | (Всё перемесит прах),
| |
| − | Он объясняет, что значит грех,
| |
| − | Старый епископ — смешной человек.
| |
| − | Но, как березка, стоял мой Джек:
| |
| − | Праведник и вертопрах.
| |
| − |
| |
| − | Джеку я девство свое отдала,
| |
| − | Ночью под дубом его ждала
| |
| − | (Всё перемесит прах).
| |
| − | А притащился бы этот — на кой
| |
| − | Нужен он — тьфу! — со своею тоской,
| |
| − | Плюнула бы и махнула рукой:
| |
| − | Праведник и вертопрах.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | БЕЗУМНАЯ ДЖЕЙН О БОГЕ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Тот, что меня любил,
| |
| − | Просто зашел с дороги,
| |
| − | Ночку одну побыл,
| |
| − | А на рассвете — прощай,
| |
| − | И спасибо за чай:
| |
| − | Все остается в Боге.
| |
| − |
| |
| − | Высь от знамен черна,
| |
| − | Кони храпят в тревоге,
| |
| − | Пешие, как стена
| |
| − | Против другой стены,
| |
| − | Лучшие — сражены:
| |
| − | Все остается в Боге.
| |
| − |
| |
| − | Дом, стоявший пустым
| |
| − | Столько, что на пороге
| |
| − | Зазеленели кусты,
| |
| − | Вдруг в огнях просиял,
| |
| − | Словно там будет бал:
| |
| − | Все остается в Боге.
| |
| − |
| |
| − | Вытоптанная, как тропа,
| |
| − | Помнящая все ноги
| |
| − | (Их же была толпа),-
| |
| − | Радуется плоть моя
| |
| − | И ликует, поя:
| |
| − | Все остается в Боге.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | БЕЗУМНАЯ ДЖЕЙН ГОВОРИТ С ЕПИСКОПОМ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Епископ толковал со мной,
| |
| − | Внушал и так и сяк:
| |
| − | „Твой взор потух, обвисла грудь,
| |
| − | В крови огонь иссяк;
| |
| − | Брось, говорит, свой грязный хлев,
| |
| − | Ищи небесных благ“.
| |
| − |
| |
| − | „А грязь и высь — они родня,
| |
| − | Без грязи выси нет!
| |
| − | Спроси могилу и постель —
| |
| − | У них один ответ:
| |
| − | Из плоти может выйти смрад,
| |
| − | Из сердца — только свет.
| |
| − |
| |
| − | Бывает женщина в любви
| |
| − | И гордой и блажной,
| |
| − | Но храм любви стоит, увы,
| |
| − | На яме выгребной;
| |
| − | О том и речь, что не сберечь
| |
| − | Души — другой ценой“.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | КОЛЫБЕЛЬНАЯ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Спи, любимый, отрешись
| |
| − | От трудов и от тревог,
| |
| − | Спи, где сон тебя застал;
| |
| − | Так с Еленою Парис,
| |
| − | В золотой приплыв чертог,
| |
| − | На рассвете засыпал.
| |
| − |
| |
| − | Спи таким блаженным сном,
| |
| − | Как с Изольдою Тристан
| |
| − | На поляне в летний день;
| |
| − | Осмелев, паслись кругом,
| |
| − | Вскачь носились по кустам
| |
| − | И косуля, и олень.
| |
| − |
| |
| − | Сном таким, какой сковал
| |
| − | Крылья лебедя в тот миг,
| |
| − | Как, свершив судьбы закон,
| |
| − | Словно белопенный вал,
| |
| − | Отбурлил он и затих,
| |
| − | Лаской Леды усыплен.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | „Я РОДОМ ИЗ ИРЛАНДИИ“
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | „Я родом из Ирландии,
| |
| − | Святой земли Ирландии,-
| |
| − | Звал голос нежный и шальной,-
| |
| − | Друг дорогой, пойдем со мной
| |
| − | Плясать и петь в Ирландию!“
| |
| − |
| |
| − | Но лишь единственный из всех
| |
| − | В той разношерстной братии,
| |
| − | Один угрюмый человек
| |
| − | В чудном заморском платье
| |
| − | К ней повернулся от окна:
| |
| − | „Неблизкий путь, сестра;
| |
| − | Часы бегут, а ночь темна,
| |
| − | Промозгла и сыра“.
| |
| − |
| |
| − | „Я родом из Ирландии,
| |
| − | Святой земли Ирландии,-
| |
| − | Звал голос нежный и шальной,-
| |
| − | Друг дорогой, пойдем со мной
| |
| − | Плясать и петь в Ирландию!“
| |
| − |
| |
| − | „Там косоруки скрипачи,-
| |
| − | Он закричал отчаянно,-
| |
| − | И неучи все трубачи,
| |
| − | И трубы их распаяны!
| |
| − | Пускай колотят в барабан,
| |
| − | С размаху струны рвут,-
| |
| − | Какой поверит здесь болван,
| |
| − | Что лучше там, чем тут?“
| |
| − |
| |
| − | „Я родом из Ирландии,
| |
| − | Святой земли Ирландии,-
| |
| − | Звал голос нежный и шальной,-
| |
| − | Друг дорогой, пойдем со мной
| |
| − | Плясать и петь в Ирландию!“
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ТОМ-СУМАСШЕДШИЙ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Вот что сказал мне Том-сумасшедший,
| |
| − | В роще под дубом дом свой нашедший:
| |
| − | „Что меня с толку-разуму сбило,
| |
| − | Что замутило зоркий мой взгляд?
| |
| − | Что неизменный свет превратило
| |
| − | Ясного неба — в горечь и чад?
| |
| − |
| |
| − | Хаддон и Даддон и Дэнил О’Лири
| |
| − | Ходят по миру, девок мороча,
| |
| − | Все бы им клянчить, пьянствовать, или
| |
| − | Стих покаянный всласть распевать;
| |
| − | Эх, не сморгнули б старые очи —
| |
| − | Век бы мне в саване их не видать!
| |
| − |
| |
| − | Все, что встает из соли и пыли —
| |
| − | Зверь, человек ли, рыба иль птица,
| |
| − | Конь, кобылица, волк и волчица —
| |
| − | Взору всевидящему предстает
| |
| − | В истинном их полнокровье и силе;
| |
| − | Верю, что Божий зрачок не сморгнет“.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ИЗ „ПОСЛЕДНИХ СТИХОВ“ (1936—1939)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ЛЯПИС-ЛАЗУРЬ
| |
| − |
| |
| − | Гарри Клифтону
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Я слышал, нервные дамы злятся,
| |
| − | Что, мол, поэты — странный народ:
| |
| − | Непонятно, с чего они веселятся,
| |
| − | Когда всем понятно, в какой мы год
| |
| − | Живем и чем в атмосфере пахнет;
| |
| − | От бомбардировок смех не спасет;
| |
| − | Дождутся они — налетит, бабахнет
| |
| − | И все на кирпичики разнесет.
| |
| − |
| |
| − | Каждый играет свою трагедию:
| |
| − | Вот Гамлет с книгой, с посохом Лир,
| |
| − | Это — Офелия, а это Корделия,
| |
| − | И пусть к развязке движется мир
| |
| − | И звездный занавес готов опуститься —
| |
| − | Но если их роль важна и видна,
| |
| − | Они не станут хныкать и суетиться,
| |
| − | Но доиграют достойно финал.
| |
| − | Гамлет и Лир — веселые люди,
| |
| − | Потому что смех сильнее, чем страх;
| |
| − | Они знают, что хуже уже не будет,
| |
| − | Пусть гаснет свет, и гроза впотьмах
| |
| − | Полыхает, и буря с безумным воем
| |
| − | Налетает, чтоб сокрушить помост,-
| |
| − | Переиродить Ирода не дано им,
| |
| − | Ибо это — трагедия в полный рост.
| |
| − |
| |
| − | Приплыли морем, пришли пешком,
| |
| − | На верблюдах приехали и на ослах
| |
| − | Древние цивилизации, огнем и мечом
| |
| − | Истребленные, обращенные в прах,
| |
| − | Из статуй, что Каллимах воздвиг,
| |
| − | До нас не дошло ни одной, а грек
| |
| − | Смотрел на мраморные складки туник
| |
| − | И чувствовал ветер морской и бег.
| |
| − | Его светильника бронзовый ствол
| |
| − | И года не простояв, был разбит.
| |
| − | Все гибнет — творенье и мастерство,
| |
| − | Но мастер весел, пока творит.
| |
| − |
| |
| − | Гляжу на резную ляпис-лазурь:
| |
| − | Два старца к вершине на полпути;
| |
| − | Слуга карабкается внизу,
| |
| − | Над ними — тощая цапля летит.
| |
| − | Слуга несет флягу с вином
| |
| − | И лютню китайскую на ремне.
| |
| − |
| |
| − | Каждое на камне пятно,
| |
| − | Каждая трещина на крутизне
| |
| − | Мне кажутся пропастью или лавиной
| |
| − | Готовой со скал обрушить снег,-
| |
| − | Хотя обязательно веточка сливы
| |
| − | Украшает домик, где ждет их ночлег.
| |
| − | Они взбираются все выше и выше,
| |
| − | И вот наконец осилен путь
| |
| − | И можно с вершины горы, как с крыши,
| |
| − | Всю сцену трагическую оглянуть.
| |
| − | Чуткие пальцы трогают струны,
| |
| − | Печальных требует слух утех.
| |
| − | Но в сетке морщин глаза их юны,
| |
| − | В зрачках их древних мерцает смех.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ТРИ КУСТА
| |
| − | (ЭПИЗОД ИЗ „HISTORIA MEI TEMPORIS“
| |
| − | АББАТА МИШЕЛЯ ДЕ БУРДЕЙ)
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Сказала госпожа певцу:
| |
| − | „Для нас — один исход,
| |
| − | Любовь, когда ей пищи нет,
| |
| − | Зачахнет и умрет.
| |
| − | Коль вы разлюбите меня,
| |
| − | Кто песню мне споет?
| |
| − | Ангел милый, ангел милый!
| |
| − |
| |
| − | Не зажигайте в спальне свет,-
| |
| − | Сказала госпожа,-
| |
| − | Чтоб ровно в полночь я могла
| |
| − | Приникнуть к вам, дрожа.
| |
| − | Пусть будет мрак, ведь для меня
| |
| − | Позор острей ножа“.
| |
| − | Ангел милый, ангел милый!
| |
| − |
| |
| − | „Я втайне юношу люблю,
| |
| − | Вот вся моя вина,-
| |
| − | Так верной горничной своей
| |
| − | Поведала она,-
| |
| − | Я без него не в силах жить,
| |
| − | Без чести — не должна.
| |
| − | Ангел милый, ангел милый!
| |
| − |
| |
| − | Ты ночью ляжешь рядом с ним,
| |
| − | Стянув с себя наряд,
| |
| − | Ведь разницы меж нами нет,
| |
| − | Когда уста молчат,
| |
| − | Когда тела обнажены
| |
| − | И свечи не горят“.
| |
| − | Ангел милый, ангел милый!
| |
| − |
| |
| − | Не скрипнул ключ, не взлаял пес
| |
| − | В полночной тишине.
| |
| − | Вздохнула леди: „Сбылся сон,
| |
| − | Мой милый верен мне“.
| |
| − | Но горничная целый день
| |
| − | Бродила как во сне.
| |
| − | Ангел милый, ангел милый!
| |
| − |
| |
| − | „Пора, друзья! Ни пить, ни петь
| |
| − | Я больше не хочу.
| |
| − | К своей любимой,- он сказал,-
| |
| − | Теперь я поскачу.
| |
| − | Я должен в полночь ждать ее
| |
| − | Впотьмах, задув свечу“.
| |
| − | Ангел милый, ангел милый!
| |
| − |
| |
| − | „Нет, спой еще,- воскликнул друг,-
| |
| − | Про жгучий, страстный взор!“
| |
| − | О, как он пел! — такого мир
| |
| − | Не слышал до сих пор.
| |
| − | О, как он мчался в эту ночь —
| |
| − | Летел во весь опор!
| |
| − | Ангел милый, ангел милый!
| |
| − |
| |
| − | Но в яму конь попал ногой
| |
| − | От замка в ста шагах,
| |
| − | И оземь грянулся певец
| |
| − | У милой на глазах.
| |
| − | И мертвой пала госпожа,
| |
| − | Воскликнув только: „Ах!“
| |
| − | Ангел милый, ангел милый!
| |
| − |
| |
| − | Служанка на могилу к ним
| |
| − | Ходила много лет
| |
| − | И посадила два куста —
| |
| − | Горячий, алый цвет;
| |
| − | Так розами сплелись они,
| |
| − | Как будто смерти нет.
| |
| − | Ангел милый, ангел милый!
| |
| − |
| |
| − | В последний час к ее одру
| |
| − | Священник призван был.
| |
| − | Она покаялась во всем,
| |
| − | Собрав остаток сил.
| |
| − | Все понял добрый человек
| |
| − | И грех ей отпустил.
| |
| − | Ангел милый, ангел милый!
| |
| − |
| |
| − | Похоронили верный прах
| |
| − | При госпоже, и что ж? —
| |
| − | Теперь там три куста растут,
| |
| − | В цветущих розах сплошь.
| |
| − | Польстишься ветку обломать —
| |
| − | Где чья, не разберешь.
| |
| − | Ангел милый, ангел милый!
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | КЛОЧОК ЛУЖАЙКИ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Кроме картин и книг
| |
| − | Да лужайки в сорок шагов
| |
| − | Что мне оставила жизнь?
| |
| − | Тьма изо всех углов
| |
| − | Смотрит, и ночь напролет
| |
| − | Мышь тишину скребет.
| |
| − |
| |
| − | Успокоенье — мой враг.
| |
| − | Дряхлеет не только плоть,
| |
| − | Мечта устает парить,
| |
| − | А жернов мозга — молоть
| |
| − | Памяти сор и хлам,
| |
| − | Будничный свой бедлам.
| |
| − |
| |
| − | Так дайте же пересоздать
| |
| − | Себя на старости лет,
| |
| − | Чтоб я, как Тимон и Лир,
| |
| − | Сквозь бешенство и сквозь бред,
| |
| − | Как Блейк, сквозь обвалы строк,
| |
| − | Пробиться к истине мог!
| |
| − |
| |
| − | Так Микеланджело встарь
| |
| − | Прорвал пелену небес
| |
| − | И, яростью распалясь,
| |
| − | Глубины ада разверз;
| |
| − | О зрящий сквозь облака
| |
| − | Орлиный ум старика!
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ПРОКЛЯТИЕ КРОМВЕЛЯ
| |
| − |
| |
| − | Вы спросите, что я узнал, и зло меня возьмет:
| |
| − | Ублюдки Кромвеля везде, его проклятый сброд.
| |
| − | Танцоры и влюбленные железом вбиты в прах,
| |
| − | И где теперь их дерзкий пыл, их рыцарский размах?
| |
| − | Один остался старый шут, и тем гордится он,
| |
| − | Что их отцам его отцы служили испокон.
| |
| − | Что говорить, что говорить,
| |
| − | Что тут еще сказать?
| |
| − |
| |
| − | Нет больше щедрости в сердцах, гостеприимства нет,
| |
| − | Что делать, если слышен им один лишь звон монет?
| |
| − | Кто хочет выбиться наверх, соседа книзу гнет,
| |
| − | А песни им не ко двору, какой от них доход?
| |
| − | Они все знают наперед, но мало в том добра,
| |
| − | Такие, видно, времена, что умирать пора.
| |
| − | Что говорить, что говорить,
| |
| − | Что тут еще сказать?
| |
| − |
| |
| − | Но мысль меня иная исподтишка грызет,
| |
| − | Как мальчику-спартанцу лисенок грыз живот:
| |
| − | Мне кажется порою, что мертвые — живут,
| |
| − | Что рыцари и дамы из праха восстают,
| |
| − | Заказывают песни мне и вторят шуткам в лад,
| |
| − | Что я — слуга их до сих пор, как много лет назад.
| |
| − | Что говорить, что говорить,
| |
| − | Что тут еще сказать?
| |
| − |
| |
| − | Я ночью на огромный дом набрел, кружа впотьмах,
| |
| − | Я видел в окнах свет — и свет в распахнутых дверях;
| |
| − | Там были музыка и пир и все мои друзья…
| |
| − | Но средь заброшенных руин очнулся утром я.
| |
| − | От ветра злого я продрог, и мне пришлось уйти,
| |
| − | С собаками и лошадьми беседуя в пути.
| |
| − | Что говорить, что говорить,
| |
| − | Что тут еще сказать?
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | О’РАХИЛЛИ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Помянем же О’Рахилли,
| |
| − | Да будет не забыт
| |
| − | Сам написавший о себе:
| |
| − | „О’Рахилли убит“.
| |
| − | Историки рассудят спор,
| |
| − | А я скажу одно:
| |
| − | Не позабудется вовек,
| |
| − | Что кровью крещено.
| |
| − | — Как там погода?
| |
| − |
| |
| − | Помянем же О’Рахилли,
| |
| − | Он был такой чудак,
| |
| − | Что Конноли и Пирсу
| |
| − | Сказал примерно так:
| |
| − | „Я земляков отговорил
| |
| − | От безрассудных дел.
| |
| − | Полночи добирался сам,
| |
| − | Но, главное, поспел!“
| |
| − | — Как там погода?
| |
| − |
| |
| − | „Нет, не такой я жалкий трус,
| |
| − | Чтоб дома ждать вестей,
| |
| − | И слух свой слухами питать,
| |
| − | Рассказами гостей“.
| |
| − | И усмехнулся про себя,
| |
| − | Докончив свой рассказ:
| |
| − | Часы заведены,- теперь
| |
| − | Пускай пробьет наш час».
| |
| − | — Как там погода?
| |
| − |
| |
| − | Споем теперь об этом дне,
| |
| − | Когда он был убит
| |
| − | В последнем уличном бою,
| |
| − | В бою на Генри-стрит.
| |
| − | Там, где кончаясь у стены,
| |
| − | Сраженный наповал,
| |
| − | «Тут был убит О’Рахилли»,-
| |
| − | Он кровью начертал.
| |
| − | — Как там погода?
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ПЕСНЯ ПАРНЕЛЛИТОВ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Эй, подгребайте, земляки! —
| |
| − | О Парнелле споем;
| |
| − | Чур, не шататься от вина,
| |
| − | Держаться на своем!
| |
| − | Еще успеем в землю лечь,
| |
| − | Забыться мертвым сном;
| |
| − | Итак, бутыль по кругу —
| |
| − | Осушим и нальем!
| |
| − |
| |
| − | На то есть несколько причин,
| |
| − | Сейчас их перечту:
| |
| − | Во-первых, Парнелл честен был,
| |
| − | Стоял за бедноту;
| |
| − | Боролся против англичан,
| |
| − | Ирландии служил;
| |
| − | И есть еще причина —
| |
| − | По милой он тужил.
| |
| − |
| |
| − | И есть причина третья
| |
| − | О Парнелле пропеть:
| |
| − | Он гордым человеком был,
| |
| − | (Не гордецом, заметь!).
| |
| − | А гордый человек красив, —
| |
| − | Чтo говорить о том;
| |
| − | Итак, бутыль по кругу,
| |
| − | Осушим и нальем!
| |
| − |
| |
| − | Политиканы и попы
| |
| − | Одни — всему виной,
| |
| − | Да муж, который торговал
| |
| − | И честью и женой.
| |
| − | Но песен не споют о тех,
| |
| − | Кого народ забыл;
| |
| − | А Парнелл верил землякам
| |
| − | И милочку любил.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | БУЙНЫЙ СТАРЫЙ ГРЕХОВОДНИК
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | И так говорит ей странник:
| |
| − | «Дело мое — труба;
| |
| − | Женщины и дороги —
| |
| − | Страсть моя и судьба.
| |
| − | Час свой последний встретить
| |
| − | В нежных твоих руках —
| |
| − | Вот все, о чем смиренно прошу
| |
| − | У Старика в Облаках.
| |
| − | Рассвет и огарок свечи.
| |
| − |
| |
| − | Глаза твои утешают,
| |
| − | Твой голос кроток и тих;
| |
| − | Так не утаи, дорогая,
| |
| − | Милостей остальных.
| |
| − | Поверь, я могу такое,
| |
| − | Чего молодым не суметь:
| |
| − | Слова мои могут сердца пронзить,
| |
| − | А их — разве только задеть».
| |
| − | Рассвет и огарок свечи.
| |
| − |
| |
| − | И так она отвечает
| |
| − | Буйному старику:
| |
| − | «В сердце своем я не вольна
| |
| − | И полюбить не могу.
| |
| − | Владеет мной постарше Старик,
| |
| − | Безгрешно меня любя;
| |
| − | Рукам, в которых четки дрожат,
| |
| − | Увы, не обнять тебя!»
| |
| − | Рассвет и огарок свечи.
| |
| − |
| |
| − | «Значит, врозь наши пути,
| |
| − | Что ж, прощай, коли так!
| |
| − | Пойду я к рыбачкам на берегу,
| |
| − | Которым понятен мрак.
| |
| − | Соленые байки — старым дедам,
| |
| − | Девчонкам — пляс и галдеж;
| |
| − | Когда над водой сгущается мрак,
| |
| − | Расходится молодежь.
| |
| − | Рассвет и огарок свечи.
| |
| − |
| |
| − | Во мраке — пылкий юноша я,
| |
| − | А на свету — старый хрыч,
| |
| − | Который может кур насмешить,
| |
| − | А может — кровно постичь
| |
| − | То, что под спудом сердце таит,
| |
| − | И древний исторгнуть клад,
| |
| − | Скрытый от этих смуглых парней,
| |
| − | Которые с ними лежат.
| |
| − | Рассвет и огарок свечи.
| |
| − |
| |
| − | Известно, хлеб человека — скорбь,
| |
| − | Удел человека — тлен,
| |
| − | Это знает на свете любой,
| |
| − | Спесив он или смирен,-
| |
| − | Лодочник, ударяя веслом,
| |
| − | Грузчик, тачку катя,
| |
| − | Всадник верхом на гордом коне
| |
| − | И во чреве дитя.
| |
| − | Рассвет и огарок свечи.
| |
| − |
| |
| − | Речи праведников гласят,
| |
| − | Что тот Старик в Облаках
| |
| − | Молнией милосердья
| |
| − | Скорбь выжигает в сердцах.
| |
| − | Но я — греховодник старый,
| |
| − | Что б ни было впереди,
| |
| − | Я обо всем забываю
| |
| − | У женщины на груди».
| |
| − | Рассвет и огарок свечи.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ВОДОМЕРКА
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Чтоб цивилизацию не одолел
| |
| − | Варвар — заклятый враг,
| |
| − | Подальше на ночь коня привяжи,
| |
| − | Угомони собак.
| |
| − | Великий Цезарь в своем шатре
| |
| − | Скулу кулаком подпер,
| |
| − | Блуждает по карте наискосок
| |
| − | Его невидящий взор.
| |
| − | И как водомерка над глубиной,
| |
| − | Скользит его мысль в молчании.
| |
| − |
| |
| − | Чтобы Троянским башням пылать,
| |
| − | Нетленный высветив лик,
| |
| − | Хоть в стену врасти, но не смути
| |
| − | Шорохом — этот миг.
| |
| − | Скорее девочка, чем жена,-
| |
| − | Пока никто не войдет,
| |
| − | Она шлифует, юбкой шурша,
| |
| − | Походку и поворот.
| |
| − | И как водомерка над глубиной,
| |
| − | Скользит ее мысль в молчании.
| |
| − |
| |
| − | Чтобы явился первый Адам
| |
| − | В купол девичьих снов,
| |
| − | Выставь из папской часовни детей,
| |
| − | Дверь запри на засов.
| |
| − | Там Микеланджело под потолком
| |
| − | Небо свое прядет,
| |
| − | Кисть его, тише тени ночной,
| |
| − | Движется взад-вперед.
| |
| − | И как водомерка над глубиной,
| |
| − | Скользит его мысль в молчании.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ДЖОН КИНСЕЛЛА ЗА УПОКОЙ
| |
| − | МИССИС МЭРИ МОР
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Горячка, нож или петля,
| |
| − | Пиковый интерес,
| |
| − | Но смерть всегда хватает то,
| |
| − | Что людям позарез.
| |
| − | Могла бы взять сестру, куму,
| |
| − | И кончен разговор,
| |
| − | Но стерве надо не того —
| |
| − | Подай ей Мери Мор.
| |
| − | Кто мог так ублажить мужчин,
| |
| − | Поднять и плоть и дух?
| |
| − | Без старой милочки моей
| |
| − | Что мне до новых шлюх!
| |
| − |
| |
| − | Пока не сговоришься с ней,
| |
| − | Торгуется как жид,
| |
| − | Зато потом — заботы прочь,
| |
| − | Напоит, рассмешит.
| |
| − | Такие байки завернет,
| |
| − | Что все забудешь враз,
| |
| − | Любое слово у нее
| |
| − | Сверкало, как алмаз.
| |
| − | Казалось, что невзгоды — прах,
| |
| − | А бремя жизни — пух.
| |
| − | Без старой милочки моей
| |
| − | Что мне до новых шлюх!
| |
| − |
| |
| − | Когда бы не Адамов грех,
| |
| − | Попы нам говорят,
| |
| − | То был бы уготован всем
| |
| − | При жизни райский сад,
| |
| − | Там нет ни горя, ни забот,
| |
| − | Ни ссор из-за гроша,
| |
| − | На ветках — сочные плоды,
| |
| − | Погода хороша.
| |
| − | Там девы не стареют ввек,
| |
| − | Скворцы не ловят мух.
| |
| − | Без старой милочки моей
| |
| − | Что мне до новых шлюх!
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ВЫСОКИЙ СЛОГ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Какое шествие — без ходуль,
| |
| − | какой без них карнавал?!
| |
| − | На двадцатифутовые шесты
| |
| − | прадедушка мой вставал.
| |
| − | Имелась пара и у меня —
| |
| − | пониже футов на пять;
| |
| − | Но их украли — не то на дрова,
| |
| − | не то забор подлатать.
| |
| − | И вот, чтоб сменить надоевших львов,
| |
| − | шарманку и балаган,
| |
| − | Чтоб детям на радость среди толпы
| |
| − | вышагивал великан,
| |
| − | Чтоб женщины на втором этаже
| |
| − | с недочиненным чулком
| |
| − | Пугались, в окне увидав лицо,-
| |
| − | я вновь стучу молотком.
| |
| − |
| |
| − | Я — Джек-на-ходулях, из века в век
| |
| − | тянувший лямку свою;
| |
| − | Я вижу, мир безумен и глух,
| |
| − | и тщетно я вопию.
| |
| − | Все это — высокопарный вздор.
| |
| − | Трубит гусиный вожак
| |
| − | В ночной вышине, и брезжит рассвет,
| |
| − | и разрывается мрак;
| |
| − | И я ковыляю медленно прочь
| |
| − | в безжалостном свете дня;
| |
| − | Морские кони бешено ржут
| |
| − | и скалятся на меня.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ПАРАД-АЛЛЕ
| |
| − |
| |
| − | I
| |
| − |
| |
| − | Где взять мне тему? В голове — разброд,
| |
| − | За целый месяц — ни стихотворенья.
| |
| − | А может, хватит удивлять народ?
| |
| − | Ведь старость — не предмет для обозренья.
| |
| − | И так зверинец мой из года в год
| |
| − | Являлся каждый вечер на арене:
| |
| − | Шут на ходулях, маг из шапито,
| |
| − | Львы, колесницы — и Бог знает кто.
| |
| − |
| |
| − | II
| |
| − |
| |
| − | Осталось вспоминать былые темы:
| |
| − | Путь Ойсина в туман и буруны
| |
| − | К трем заповедным островам поэмы,
| |
| − | Тщета любви, сражений, тишины;
| |
| − | Вкус горечи и океанской пены,
| |
| − | Подмешанный к преданьям старины;
| |
| − | Какое мне до них, казалось, дело?
| |
| − | Но к бледной деве сердце вожделело.
| |
| − | Потом иная правда верх взяла.
| |
| − | Графиня Кэтлин начала мне сниться;
| |
| − | Она за бедных душу отдала,-
| |
| − | Но Небо помешало злу свершиться.
| |
| − | Я знал: моя любимая могла
| |
| − | Из одержимости на все решиться.
| |
| − | Так зародился образ — и возник
| |
| − | В моих мечтах моей любви двойник.
| |
| − |
| |
| − | А там — Кухулин, бившийся с волнами,
| |
| − | Пока бродяга набивал мешок;
| |
| − | Не тайны сердца в легендарной раме —
| |
| − | Сам образ красотой меня увлек:
| |
| − | Судьба героя в безрассудной драме,
| |
| − | Неслыханного подвига урок.
| |
| − | Да, я любил эффект и мизансцену,-
| |
| − | Забыв про то, что им давало цену.
| |
| − |
| |
| − | III
| |
| − |
| |
| − | А рассудить, откуда все взялось —
| |
| − | Дух и сюжет, комедия и драма?
| |
| − | Из мусора, что век на свалку свез,
| |
| − | Галош и утюгов, тряпья и хлама,
| |
| − | Жестянок, склянок, бормотаний, слез,
| |
| − | Как вспомнишь все, не оберешься срама.
| |
| − | Пора, пора уж мне огни тушить,
| |
| − | Что толку эту рухлядь ворошить!
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ЧЕЛОВЕК И ЭХО
| |
| − |
| |
| − | Человек
| |
| − | Здесь, в тени лобастой кручи,
| |
| − | Отступя с тропы сыпучей,
| |
| − | В этой впадине сырой
| |
| − | Под нависшею скалой
| |
| − | Задержусь — и хрипло, глухо
| |
| − | Крикну в каменное ухо
| |
| − | Тот вопрос, что столько раз,
| |
| − | Не смыкая старых глаз,
| |
| − | Повторял я до рассвета —
| |
| − | И не находил ответа.
| |
| − | Я ли пьесою своей
| |
| − | В грозный год увлек людей
| |
| − | Под огонь английских ружей?
| |
| − | Я ли невзначай разрушил
| |
| − | Бесполезной прямотой
| |
| − | Юной жизни хрупкий строй?
| |
| − | Я ль не смог спасти от слома
| |
| − | Стены дружеского дома?..
| |
| − | И такая боль внутри —
| |
| − | Стисни зубы да умри!
| |
| − | Эхо
| |
| − | Умри!
| |
| − | Человек
| |
| − | Но тщетны все попытки
| |
| − | Уйти от справедливой пытки,
| |
| − | Неотвратим рассудка суд.
| |
| − | Пусть тяжек человечий труд —
| |
| − | Отчистить скорбные скрижали,
| |
| − | Но нет исхода ни в кинжале,
| |
| − | Ни в хвори. Если можно плоть
| |
| − | Вином и страстью побороть
| |
| − | (Хвала Творцу за глупость плоти!),
| |
| − | То, плоть утратив, не найдете
| |
| − | Ни в чем ни отдыха, ни сна,
| |
| − | Покуда интеллект сполна
| |
| − | Всю память не перелопатит,-
| |
| − | Единым взором путь охватит
| |
| − | И вынесет свой приговор;
| |
| − | Потом сметет ненужный сор,
| |
| − | Сознанье выключит, как зренье,
| |
| − | И погрузится в ночь забвенья.
| |
| − | Эхо
| |
| − | Забвенья!
| |
| − | Человек
| |
| − | О Пещерный Дух,
| |
| − | В ночи, где всякий свет потух,
| |
| − | Какую радость мы обрящем?
| |
| − | Что знаем мы о предстоящем,
| |
| − | Где наши скрещены пути?
| |
| − | Но чу! я сбился, погоди…
| |
| − | Там ястреб над вершиной горной
| |
| − | Рванулся вниз стрелою черной;
| |
| − | Крик жертвы долетел до скал —
| |
| − | И мысли все мои смешал.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | КУХУЛИН ПРИМИРЕННЫЙ
| |
| − |
| |
| − | В груди шесть ран смертельных унося,
| |
| − | Он брел Долиной мертвых. Словно улей,
| |
| − | В лесу звенели чьи-то голоса.
| |
| − |
| |
| − | Меж темных сучьев саваны мелькнули —
| |
| − | И скрылись. Привалясь к стволу плечом,
| |
| − | Ловил он звуки битвы в дальнем гуле.
| |
| − |
| |
| − | Тогда к забывшемуся полусном
| |
| − | Приблизился, должно быть, Главный Саван
| |
| − | И бросил наземь узел с полотном.
| |
| − |
| |
| − | Тут остальные — слева, сзади, справа —
| |
| − | Подкрались ближе, и сказал их вождь:
| |
| − | «Жизнь для тебя отрадней станет, право,
| |
| − |
| |
| − | Как только саван ты себе сошьешь.
| |
| − | И примиришься духом ты всецело;
| |
| − | Сними доспех — он нас приводит в дрожь.
| |
| − |
| |
| − | Смотри, как можно ловко и умело
| |
| − | В ушко иглы любую нить продеть».
| |
| − | Он внял совету и взялся за дело.
| |
| − |
| |
| − | «Ты — шей, а мы всем хором будем петь.
| |
| − | Но для начала выслушай признанье:
| |
| − | Мы трусы, осужденные на смерть
| |
| − |
| |
| − | Роднёй — или погибшие в изгнанье».
| |
| − | И хор запел, пронзителен и чист;
| |
| − | Но не слова рождались в их гортани,
| |
| − |
| |
| − | А лишь один тоскливый птичий свист.
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | ЧЕРНАЯ БАШНЯ
| |
| − |
| |
| − |
| |
| − | Про Черную башню знаю одно:
| |
| − | Пускай супостаты со всех сторон,
| |
| − | И съеден припас, и скисло вино,
| |
| − | Но клятву дал гарнизон.
| |
| − | Напрасно чужие ждут,
| |
| − | Знамена их не пройдут.
| |
| | | | |
| − | Стоя в могилах спят мертвецы,
| + | </poem> |
| − | Но бури от моря катится рев.
| |
| − | Они содрогаются в гуле ветров,
| |
| − | Старые кости в трещинах гор.
| |
| | | | |
| − | Пришельцы хотят запугать солдат,
| |
| − | Купить, хорошую мзду суля:
| |
| − | Какого, мол, дурня они стоят
| |
| − | За свергнутого короля,
| |
| − | Который умер давно?
| |
| − | Так не все ли равно?
| |
| | | | |
| − | Меркнет в могилах лунный свет,
| + | <small> © [[Grigory Kruzhkov]]. Translation. / © [[Григорий Михайлович Кружков]]. Перевод. </small> |
| − | Но бури от моря катится рев.
| |
| − | Они содрогаются в гуле ветров,
| |
| − | Старые кости в трещинах гор.
| |
| | | | |
| − | Повар-пройдоха, ловивший сетью
| |
| − | Глупых дроздов, чтобы сунуть их в суп,
| |
| − | Клянется, что слышал он на рассвете
| |
| − | Сигнал королевских труб.
| |
| − | Конечно, врет, старый пес!
| |
| − | Но мы не оставим пост.
| |
| | | | |
| − | Все непроглядней в могилах тьма,
| + | [[Категория:Поэзия Уильяма Батлера Йейтса]] |
| − | Но бури от моря катится рев.
| + | [[Категория:Ирландская поэзия]] |
| − | Они содрогаются в гуле ветров,
| + | [[Категория:Переводы, выполненные Григорием Михайловичем Кружковым]] |
| − | Старые кости в трещинах гор.
| |
и может быть воспроизведено при условии указания авторства и его некоммерческого использования без права создавать производные произведения на его основе.
