А8/Иван Иванович Мартынов

← Савва Андреевич Москотильников

Антология восьмистиший/Дополнения Иван Иванович Мартынов (1771—1833)

Гавриил Петрович Каменев →

Иван Иванович Мартынов
Художник неизвестен

* * * А по-моему, так надо Нам трудиться в жизни сей. Труд — от бeдности ограда, Труд — родник весёлых дней. Жар страстей труд умеряет Апатию гонит со двора; Кто зорю с трудом встречает, Сладко в ночь спит до утра! <без даты>

Иван Иванович Мартынов был известен как учёный-ботаник, а также филолог и переводчик античных авторов. Его переводческие принципы: максимальная близость к подлиннику, передача текстов античных поэтов прозой или белым стихом — были им сформулированы в предисловии к изданию «Анакреоновых стихотворений» (СПб., 1801). Издание «Греческие классики» (СПб., 1823—1829. в 26 томах включало переводы Гомера, Софокла, Геродота, псевдо-Лонгина и др., часто с параллельными текстами, а также с биографическим и историко-филологическим комментарием. Этот огромный труд Мартынова стал своего рода первой русскоязычной энциклопедией античности. Восьмистишие, помещённое выше, это — возражение переводимому автору. Оно было записано на полях мартыновской рукописи перевода Песни XXѴ Анакреона, где древнегреческий поэт воспевает негу, вино и безделье. Впервые опубликовано в книге: Е. Колбасинъ Иванъ Ивановичъ Мартыновъ, переводчикъ "Греческихъ Классиковъ". Литературные дѣятели прежняго времени. САНКТПЕТЕРБУРГЪ Изданіе книжнаго магазина А. И. Давыдова. 1859. В этой же статье Колбасина приводятся многие другие стихи Ивана Мартынова, которые тот не предназначал для печати. Приведём ещё несколько восьмистишных фрагментов, относящихся к последним годам жизни автора:

* * *
(начальный фрагмент)

С природой сблизившись, хочу я с нею жить; При солнце, при луне, в дни ясны и туманны, С ней стану искренно, как с другомъ говорить; Забуду шумный свет, мечты его, обманы. Довольно пожил я для призраков мирских; Теперь оставим их за крепкой сей оградой; В калитку впустим лишь родных, друзей своих; Они остались мне единственной отрадой <…>

<нач. 1830-х ?>

О ЖУКОВСКОМ, БАТЮШКОВЕ И А. ПУШКИНЕ
(После чтения их сочинений.)
(начальный фрагмент)

Жуковский, Батюшков и Пушкин предо мною! Я всем им не даю ни малого покою: Послушав одного, клоню к другому слух; Равно их сладкий глас мой восхищает дух. Различны лиры их, но все три друга Фива: Сверкает ярко в них свет гения счастлива Не мните, чтобы я к сухимъ педантам темъ прилег, Кого бесвкусья бог к злоречию обрек,

<нач. 1830-х ?>

К своим собственным стихам Мартынов относился критически, и жалел, что в юности поторопился отдать их в печать:

О ЖУКОВСКОМ, БАТЮШКОВЕ И А. ПУШКИНЕ
(После чтения их сочинений.)
(заключительный фрагмент)

Ни лести, ни зависти язык не знает мой: С душею младости пленяюсь я красой. Недавно я смотрел свои забавы давни: Сличал с их песнями стихи мои сусальны. О, слабость юных лет всё отдавать в печать! О, как желал бы я всё пламени предать! Когда бы мог собрать всё в безобразну кучу И на неё навесть зоилов грозну тучу!

<нач. 1830-х ?>

См. также:

• «А по-моему, так надо…», <нач. 1830-х ?>

© Д. Смирнов-Садовский. Составление. Комментарии. Дизайн.