Материал из Wikilivres.ru
Перейти к навигацииПерейти к поиску
|
Две собачки. Фрагмент современного гобелена, основанного на старинном гобелене (ок. 1500 г.) из музея Нью-Йорка
The New York Tapestries The designs are closely based on a set of Renaissance tapestries held at the Cloisters Museum in New York. These were woven in the Low Countries around 1500.
|
|
Великолепие горит
жемчужиною растворенной
в бутыли темной, засмоленной.
Но в глубине земных обид
она, как вал, заговорит,
как древний понт непокоренный.
Ты хочешь, смертная тоска,
вставать, как молы из тумана,
чтобы себя издалека
обнять руками океана.
Серебряною веткой Брана
и вещим криком тростника
смущая слух, века, века
ты изучаешь невозбранно:
как сладко ноющая рана,
жизнь на прощанье широка.
Мне нравится Тристан, когда
он прыгает из башни в море:
поступок этот — как звезда.
Мы только так избегнем горя:
отвагой чище, чем вода.
Мне нравится глубоких ран
кровь, украшающая ласку, —
что делать? я люблю развязку,
в которой слышен океан,
люблю её любую маску.
Плыви, как раненый Тристан,
перебирая струны ожиданья,
играя небесам, где бродит ураган,
игру свободного страданья.
И малая тоска героя
в тоске великой океана —
как деревушка под горою,
как дом, где спать ложатся рано,
а за окном гудит метель.
Метель глядит, как бледный зверь,
в тысячеокие ресницы,
как люди спят, а мастерицы
прядут всеобщую кудель,
и про колхидское руно
жужжит судьбы веретено.
— Его не будет.
— Все равно.
© Ольга Александровна Седакова
Из цикла «Тристан и Изольда» (1978—1982)
|
|
© Вероника Городецкая, дизайн
