© Адела Василой:
МЫ ВСЕ ВО ВЛАСТИ ВРЕМЕНИ
1
Мы все во власти времени и рока,
И опасаемся судьбы не зря…
И просим милости у алтаря,
И сомневаемся, верна ль дорога.
Боимся мести мелочного Бога,
И несчастливых дней календаря,
И високосной даты февраля…
И умираем каждый день, до срока.
Стихиям трудно противостоять —
И мы идём всю жизнь, от «аз» до «ять»,
Дрожа от страха — нам и бес, и бог,
Грозят, пугают адом, как детей —
Мы умираем тысячью смертей,
Сплетя законы бытия в клубок.
2
Сплетя законы бытия в клубок,
Мы знаем, что распутать их непросто…
От континента знаний — полуостров
Доступен, если ты не полубог,
Не Архимед, что сдвинуть Землю мог,
Хотя он невеликого был роста;
Не чародей лукавый Калиостро,
Соединивший знанье и порок.
Иным в невежестве удобней жить,
И не ломая зубы о гранит
Науки, ждут Вселенский Рагнарок[1],
И не стремясь найти свою звезду,
Крича: «От истины добра не жду!»,
Простой народ рисует свой лубок!
3
Простой народ рисует свой лубок,
Не овладев высоким мастерством,
Не сомневаясь ни минуты в том,
Что им не выйдет это «через бок».
И в самом деле, в том бывает прок —
Хоть этот кич давным-давно знаком,
Но иногда проглянет что-то в нём
Святое… словно ангелов урок.
И мастер этому готов учиться,
Но гения печать — на редких лицах,
А прочим — хоть способностей немного.
Порою вдохновения Жар-птица
Заставит краски блёклые лосниться
Сочнее, чем у Гойи и Ван Гога.
4
Сочнее, чем у Гойи и Ван Гога
Суть краски мира — их не повторить!
Как бы художник ни был даровит,
Картина — тень, бесплотна и убога.
Пускай таланта у него немного,
Но он рождён Природою — творить,
Рисуя людям блеск её ланит,
По дару своему, хоть кривобоко.
И он творит… и потакая миру,
Очередного людям даст кумира,
Себя в душе приравнивая к Богу…
Он красоту причешет под ретрО,
Когда ударит бес ему в ребро,
А знания — опора и подмога.
5
Нам знания — опора и подмога,
С Природой надо ладить — вот в чём соль,
Любить, беречь, не причинять ей боль,
Не собирать над нею тучи смога.
Невежество всегда выходит боком —
Ведь пьесу не сыграть, не зная роль…
И что неведомо, то исподволь
Послужит пищей страхам и упрёкам.
Никто нам не подскажет, где решенья
Загадок бытия — до помраченья
Незнанья омут тёмен и глубок.
И только через труд, через страданья,
Бесценные усвоить можно знанья —
А нищим духом — да поможет Бог!
6
А нищим духом — да поможет Бог,
Универсальный суррогат науки,
Отец, учитель, мастер на все руки
И перекрестье всех путей-дорог.
Он — заклинатель болей и тревог,
Даритель утешения в разлуке
И врач, снимающий любые муки
Одним движеньем пальцев рук… иль ног.
И шевелить мозгами нет причин —
Он озарит и женщин, и мужчин,
Поставив это дело на поток.
Ты только веру на слово прими,
И на прощенья снимет он лимит —
Христос ли, Иегова ли, Сварог…
7
Христос ли, Иегова ли, Сварог —
Суть воплощенье наивысшей власти,
Суля нам благодать или напасти,
Прощая тех, кто угодить им смог.
Что толку жаловаться нам на рок,
Они решают — вёдро ли, ненастье,
Чёт или нечет, счастье ли, несчастье,
Всему определяя тайный срок.
Не ясный разум, а мечта поэта,
Страшась судьбы и не найдя ответа
На тайны, чьи не ведаем истока,
Боясь стихий, болезней и недугов,
Нафантазировала сонмы духов —
Велик наш выбор, а живём без Бога…
8
Велик наш выбор, а живём без Бога,
Поскольку мы придумали их сами,
Засеяв густо разум семенами,
В которых зрели ужас и тревога.
Тот ужас одноглазым осьминогом
В тяжёлый чёрный сон вползал ночами,
И только солнце, первыми лучами,
Спасало от кошмаров, ненароком.
За то и поклонялись Аполлону,
Что дело знал — гонял по небосклону
Свой фаэтон, даря дневную прыть.
И огненный клубок катился, жгучий,
Всех монстров победив… Светила лучик
Лишь только гений смог бы ухватить…
9
Лишь только гений cмог бы ухватить
Огонь с небес — удел, достойный мужа —
Преодолев свой первобытный ужас,
Как сын титанов и океанид[2].
Он был достоин славы, но гранит
Кавказа, над которым грифы кружат
Всё ж милосердней, чем снега и стужа,
Чем Зевс, что повелел его казнить.
И от одной лишь мелочи удача
Зависит, коль решается задача
По произволу тех, кому судить.
Но не удастся, в смертном человеке,
Богам — ни сжечь, ни разорвать вовеки
Ту, к истине струящуюся, нить…
10
Ту, к истине струящуюся нить,
Лелеем трепетно и вдохновенно,
Как путь к истоку вечности нетленной,
Который нам завещано хранить.
А где тот смысл, что нас объединит,
Животворящей жидкостию венной,
Питая нас энергией Вселенной,
Притягивая к звёздам, как магнит?
Где тот герой, подобный гордым грекам,
Что сможет, вопреки любым помехам,
Маршрут в пространстве проложить другим?
Но знаю: воспарит Икаром новым,
И расколдует Космос веским словом,
И вспыхнет радугой венец над ним!
11
И вспыхнет радугой венец над ним —
Дороже злата ореол энергий,
Достоин дифирамбов и элегий,
И освещает путь к мирам иным.
Нам небо станет близким и родным…
А воздух — чистый, и хмельной, и крепкий,
И запах мощи, сладковато-терпкий,
Развеет чёрных дыр зловонный дым.
Не будет ни границы, ни предела —
Для человека нет прекрасней дела,
Чем Истину и Красоту открыть.
А что же мы? Погрязшие в рутине,
В невежестве купаемся доныне…
И нам не свойственна благая прыть.
12
Нет, нам не свойственна благая прыть!
Нам роскошь и комфорт дороже истин,
Возьмём ли в руки лиру или кисти —
В пустой руде алмаза не открыть.
И в сердце — пустота, и впору выть...
За власть и за богатство, из корысти,
Способны горло брату "перегрызти" —
Найдём, чем срам души своей прикрыть.
Мы зверя возведём на пьедестал —
Наш "средний класс" от воли так устал!
Не всё же плакаться ему и ныть.
Пусть порезвится в нём адреналин
Без видимых, казалось бы, причин...
Сомненья праздны: "Быть, или не быть?"
13
В сомненьях праздных: «Быть, или не быть?»
Мы мечемся по жизни наудачу,
Заводим жён, любовниц, «тачку», дачу…
В саду души цветут пырей да сныть.
Желая очень важными прослыть,
Мы верим только в деньги и удачу,
И всяк решает лишь свою задачу,
В том проявляя редкостную прыть!
Чужое горе не тревожит душу,
Мы выберемся без помех на сушу,
А там хоть всё гори огнём — и в дым!
Имеют вес богатство, чин и слава,
А то, что в них — опасная отрава,
Не ведаем… а свет неоценим!
14
Не ведая, что свет неоценим,
Предпочитаем зло — добру, от века,
Не пощадим родного человека,
Коль «истина» доступна нам одним!
Ни пяди своего не дай другим —
Ведь лишнее нам вовсе не помеха,
И даже ради шутки, ради смеха
Не уступай, хоть самым дорогим!
А вместо чести, доброты, отваги,
Мы одержимы злым инстинктом скряги…
Побойся совести — она наместник Бога!
И, ненавистью трачены и водкой,
По рёву: «Пли!» палим прямой наводкой…
Мы все во власти времени и рока.
МАГИСТРАЛ
Мы все во власти времени и рока.
Сплетя законы бытия в клубок,
Простой народ рисует свой лубок
Сочнее, чем у Гойи и Ван Гога.
Нам знания — опора и подмога,
А нищим духом — да поможет Бог[3]!
Христос ли, Иегова ли, Сварог?
Велик наш выбор, а живём без бога…
Лишь только гений сможет ухватить,
Ту, к истине струящуюся, нить —
И вспыхнет радугой венец над ним…
Нет, нам не свойственна благая прыть —
В сомненьях праздных: «Быть, или не быть?»,
Не ведаем, что свет неоценим.
© Адела Василой