Восьмистишия (Эренбург)

См. другие страницы с подобными названиями.

Восьмистишия автор Илья Григорьевич Эренбург (1891—1967)

Источник: Стихотворения, БП

Восьмистишия

Нет, не зеницу ока и не камень, 1938  * * * Нет, не зеницу ока и не камень, Одно я берегу: простую память. Так дерево — оно ветров упорней — Пускает в ночь извилистые корни. Пред чудом человеческой свободы Ничтожны версты и минута — годы; И сердце зрелое — тот мир просторный, Где звезды падают и всходят зерна.   1938 На митинге, 1939, Париж Судеб раздельных немота и сирость, Скопление разрозненных обид,— Не человек, но отрочество мира Руками и сердцами говорит. Надежду видел я, и, розы тоньше, Как мягкий воск, послушная руке, Она рождалась в кулаке поденщиц И сгустком крови билась на древке. 1939, Париж Ты вспомнил все. Остыла пыль дороги, 1939 или 1940  * * * Ты вспомнил все. Остыла пыль дороги. А у ноги хлопочут муравьи, И это - тоже мир, один из многих, Его не тронут горести твои. Как разгадать, о чем бормочет воздух! Зачем закат заночевал в листве! И если вечером взглянуть на звезды, Как разыскать себя в густой траве! 1939 или 1940   Как эти сосны и строенья, 1940  * * * Как эти сосны и строенья Прекрасны в зеркале пруда, И сколько скрытого волненья В тебе, стоячая вода! Кипят на дне глухие чувства, Недвижен темных вод покров, И кажется, само искусство Освобождается от слов. 1940 Я знаю: будет золотой и долгий, 1940  * * * Я знаю: будет золотой и долгий, Как мед густой, непроходимый полдень, И будут с гирями часы на кухне, В саду гудеть пчела и сливы пахнуть. Накроют к ужину, и будет вечер, Такой же хрупкий и такой же вечный, И женский плач у гроба не нарушит Ни чина жизни, ни ее бездушья. <1940> Он пригорюнится, притулится, 1942  * * * Он пригорюнится, притулится, Свернет, закурит и вздохнет, Что есть одна такая улица, А улицы не назовет. Врага он встретит у обочины. А вдруг откажет пулемет, Он скажет: «Жить кому не хочется» — И сам с гранатой поползет. 1942 Они накинулись, неистовы, 1942  * * * Они накинулись, неистовы, Могильным холодом грозя, Но есть такое слово «выстоять», Когда и выстоять нельзя, И есть душа — она все вытерпит, И есть земля — она одна, Большая, добрая, сердитая, Как кровь, тепла и солона.   1942 Белеют мазанки. Хотели сжечь их, 1943  * * * Белеют мазанки. Хотели сжечь их, Но не успели. Вечер. Дети. Смех. Был бой за хутор, и один разведчик Остался на снегу. Вдали от всех Он как бы спит. Не бьется больше сердце. Он долго шел — он к тем огням спешил. И если не дано уйти от смерти, Он, умирая, смерть опередил. 1943 Был час один — душа ослабла, 1943  * * * Был час один — душа ослабла. Я видел Глухова сады И срубленных врагами яблонь Уже посмертные плоды. Дрожали листья. Было пусто. Мы простояли и ушли. Прости, великое искусство, Мы и тебя не сберегли!   1943 Было в жизни мало резеды, 1943  * * * Было в жизни мало резеды, Много крови, пепла и беды. Я не жалуюсь на свой удел, Я бы только увидать хотел День один, обыкновенный день, Чтобы дерева густая тень Ничего не значила, темна, Кроме лета, тишины и сна.   1943 Все взорвали. Но гляди — среди щебня, 1943  * * * Все взорвали. Но гляди — среди щебня, Средь развалин, роз земли волшебней, Розовая, в серой преисподней, Роза стали зацвела сегодня. И опять идет в цехах работа. И опять томит тебя забота. Что ж, родная, будем жить сначала,— Сердцу, видно, и такого мало.   Между октябрем и декабрем 1943 Гляжу на снег, а в голове одно, 1943  * * * Гляжу на снег, а в голове одно: Ведь это — день, а до чего темно! И солнце зимнее, оно на час — Торопится — глядишь, и день погас. Под деревом солдат. Он шел с утра. Зачем он здесь? Ему идти пора. Он не уйдет. Прошли давно войска, И день прошел. Но не пройдет тоска.   1943 Чужое горе — оно, как овод, 1945 Чужое горе — оно, как овод, Ты отмахнешься, и сядет снова, Захочешь выйти, а выйти поздно, Оно — горячий и мокрый воздух, И как ни дышишь, все так же душно. Оно не слышит, оно — кликуша, Оно приходит и ночью ноет, А что с ним делать — оно чужое. 1945 Всё призрачно, и свет её неярок, 1964-66  * * * Всё призрачно, и свет её неярок. Идти мне некуда. Молчит беда. Чужих небес нечаянный подарок, Любовь моя, вечерняя звезда! Бесцельная и увести не может. Я знаю всё, я ничего не жду. Но долгий день был не напрасно прожит Я разглядел вечернюю звезду.   <1964-1966> Из-за деревьев и леса не видно, 1964-66  * * * Из-за деревьев и леса не видно. Осенью видишь, и вот что обидно: Как было много видно, но мнимо, Сколько бродил я случайно и мимо, Видеть не видел того, что случилось, Не догадался, какая есть милость - В голый, пустой, развороченный вечер Радость простой человеческой встречи. <1964-1966> Там, где тёмный пруд граничит с лугом, ?  * * * Там, где тёмный пруд граничит с лугом И где ночь кувшинками цветет, Рассекая воду, плавно, круг за кругом, Тихий лебедь медленно плывет. Но лишь тонкий месяц к сонным изумрудам Подольет лучами серебро, Лебедь, уплывая, над печальным прудом Оставляет белое перо. ?

Примечания

Copyright © Ilya Erenburg

Данное произведение является собственностью своего правообладателя и представлено здесь исключительно в ознакомительных целях. Если правообладатель не согласен с публикацией, она будет удалена по первому требованию. / This work belongs to its legal owner and presented here for informational purposes only. If the owner does not agree with the publication, it will be removed upon request.