Восьмистишия (Перфильев)

← {{#invoke:Header|previous

Шаблон:Подборки восьмистиший}}

Восьмистишия автор Юрий Юрьевич Перфильев (р. 1951)

{{#invoke:Header|next

Шаблон:Подборки восьмистиший}} →

Источник: Частная переписка

{{#invoke:Header|editionsList|}}

Восьмистишия

корабль, уплетающий милю морскую за милей  * корабль, уплетающий милю морскую за милей, коралловый гребень закатной волны на загривке пучины являют собою смешение стилей изящной словестности и почему-то наживки по души живые, что гоголем ходят до смоли известной. темнеет, в полнеба осадок кристаллин. другая его половина в кромешности штолен – скрижалей подстрочник межзвёздный. читайте скрижали. веток верб незнакомый верлибр  * веток верб незнакомый верлибр то ли клавиши птиц переставил ветер то ли меняет калибр перед пасхой в посланиях павел или вышла из строя судьба партитуры на лишнюю ноту и неясно какая труба по какому срывается счёту у того кого нет всё давно впереди  * у того кого нет всё давно впереди даже если однажды вспять мы заведомы та же неставшесть поди обернётся за пядью пядь мы отведаны сводом иных миров только ведать о том нельзя холодает к утру на носу покров перелётная зыбь и зябь дворами хороводит снег  * дворами хороводит снег похожий по ночам на кошку пушистую что понемножку склоняет к форточке побег на облюбованный конёк где краем заметённой крыши луна подобно белой мыши вот-вот сорвётся наутёк что такое правда знает исподлобья  * что такое правда знает исподлобья пристальный читатель профильной газеты под горячий в меру лишь бы не обжечься чай и церебральный рокот междометий далее по тексту выверенным курсом преодолевая знаки препинаний жаль что из последних время крутит солнце как преподаватель школьной физкультуры Быть безнадежней дурака  * Быть безнадежней дурака, свалявшегося до предела в ажиотаже передела, основанного на пока не грянет из-за хлябей гром небесный — правила от роду — похолодевшую утробу трехпалым осенять крестом. лучше гузкой трясти на манер любопытной пичуги  * лучше гузкой трясти на манер любопытной пичуги чем к словам примерять без того переменчивый ветер и всерьёз упиваться восторгом иного пьянчуги насадивши нутро на пронзительный солнечный вертел быть точнее и тоньше расчёта паучьей засады в заблуждениях о неизбежном доверчиво вперив все глаза в очертания строя пернатой глиссады разбирая с трудом мимолётные росчерки перьев Избыток времени, что твой дверной глазок  * Избыток времени, что твой дверной глазок, востребован не больше подозрений и любопытства — чей лица мазок явился на пороге прочей хрени. Воистину, была б обратной связь, как в первом приближении Сивилла, бессмертием навязанную страсть не одолели знание и сила. не потому ли смертен что прощён  * не потому ли смертен что прощён а вечен как огонь по недосмотру того кто зажигает что ещё желать когда сюжет идёт на отруб когда распоряжаешься собой не больше чем тобою беспорядок весенне-полевых наперебой забот средь клумб теплиц и прочих грядок вот и дожились до забастовок  * вот и дожились до забастовок уличных мимов и гондольеров звёздных пришельцев и графоманов дайверов гвельфов и гибеллинов кто бы подумал на мониторы смотрим пустыми как звук глазами ждём новостей но и те сегодня кроме забытых не происходят ночь: кишит одиночек воплем кишит одиночек воплем на душах скребущих кошек и гонет позёмкой ветошь подрезанных срамом крыльев прыжок затяжной бессонниц на тихий кошмар изводит как заговор против плоти раскрыв парашют рассвета Мир, в котором мы живём  * Мир, в котором мы живём беспорядочней бумаг на столе. Не отыскать, то что нужно нипочём. Под листком календаря день минувший погребён. Эпитафия ему время лунного витка. зачем говорят изводишь  * зачем говорят изводишь бумагу как содержанку она ль тебя переводит пойми результат всё тот же твой остров необитаем нельзя принимать серьёзно его населения плотность в одну единую душу гомер вспоминает у гавани тот городок  * гомер вспоминает у гавани тот городок с театром святилищем пьяного бога и баней ещё эфиопы его окликали стол солнца в излишке червей шелковичных для треб гардероба на фийю её фециалы трёх чаш пустоту скрепляют в молельне надежды надёжной печатью а утром вино всякий раз по ступенькам стекает мешаясь с негодной водой самого ахерона маренго и терракота  * маренго и терракота вдогонку прожённой охре июль поминают лихом за окнами раскалённых вагонов чья перепалка ложится на стыки рельсов послушных самоубийцам и путевым рабочим я хочу чтобы дом был насплошь оплетён виноградом  * я хочу чтобы дом был насплошь оплетён виноградом вперемежку с плющом их защитный порядок неплох чтобы те же дорожки по ходу запущенным садом пробивали на свет подорожник и чертополох чтобы в каждом углу стороной наделённому света пустяки и премудрости крова собравши в пучок посреди ли зимы на исходе ли тихого лета на меня беспрепятственно пялился свой паучок сложится ли строка что приключится с ней  * сложится ли строка что приключится с ней прядают облака ровно табун коней взятых на небеса и по команде пли следуют в парусах белые корабли мерой стреножен срок предгрозовых потуг синим горит порог пламенем а испуг пестует немоту боги и их родня станет невмоготу примутся за меня ату урарту тарту траур  * ату урарту тарту траур утрата утра раут ру у арарата тара аур у рта арата арта трут ура тура тату’ артура а ту’та аут у татар труа’ тарта’р ур та’ртар тура ау уара рута ар город держится неласково  * город держится неласково поголовьем клят и гнут по системе станиславского верит что другие врут щиплет вежды от недетского продолжения азарт по причине достоевского каждый сам себе слеза как бы жлоба  * как бы жлоба из себя назад в мир на штаны по нитке выдернуть разные жжёт глаза репчатый лук и шнитке next: перечёркнутая струна  * next: перечёркнутая струна, мачта, флагшток, насест, перст указующий сверху на жезл, обращённый в жест. плахи прицел на подлюдный лов, страхов ночных извоз. дело в разметке прямых углов южных над нами звёзд. и забывчив и нетерпелив  * и забывчив и нетерпелив вышел из меня плохой садовник давит безалаберный полив фуксию чубушник и шиповник душит аномальная жара жимолость и ампельные в коме словом продолжается игра все цветы мне надоели кроме как на новые ворота был бараном и остался  * как на новые ворота был бараном и остался без зазрения про совесть и мемории провал фанаберий продувные круче бестий контры галса что за восемь с половиной выдают девятый вал где феллини с айвазовским составляют по природе перспективы отношений к человеку от сохи нипочём несовместимых или что-то в этом роде по иронии судьбы и полномочиям стихий Рассвета медленные створки  * Рассвета медленные створки. Заутрени колокола. Провинциальные задворки. Тепла залётного хана Полнейшая. Затем и клёкот пернатых резок и лукав, чья стая, как заядлый локоть, расталкивает облака. кому-то что-то напоминает  * кому-то что-то напоминает пока не ясно зачем подавно куда попало деваться буду где только можно угодно сколько на небе в пух разрежённый воздух петля из мёртвых спираль и кобра фигуры высшей бездомна бочка дыханье спёрло при чём тут штопор Звёзды в окошке искрят о своём неслышно  * Звёзды в окошке искрят о своём неслышно. Так по губам не поймёшь из обратных драму связей. К примеру, что яблоку Ева, Кришна, Ньютон, Парис — по классическому там-таму. По бестолковости выбора между злами, выхода нет, перепробуешь все регистры. Ладно, хотя б из чего возгорелось пламя, звёзды декабрьские в дело идут на искры. Видимость необозримого не помешала б  * Видимость необозримого не помешала б. Пой свою партию битого часа калиф, пей ежедневное пойло обживок и жалоб, бей в барабан, атмосферную плоть раскалив. Выдержка нам изменяет, подобная снимку, фотобумага помалу теряет чутьё. Видишь, едва различимые режем в обнимку правду чуть больше положенной, сами — чуть ё... Тактичней собеседника окрест  * Тактичней собеседника окрест, чем «ходики» со временем не встретишь, ещё — немного сбивчивая ветошь с деревьев, опроставшихся в обрез. Особенно, когда твой дом врасплох застукан одиночеством застолий и скатертных потёков винных схолий под лясы кровоточных выпивох. Не до пищи, паче для ума  * Не до пищи, паче для ума, посреди пути. До перемены сумма мест слагаемых сама ждёт от привокзальной Мельпомены изменений. Разница высот взлётов и падений прихотлива. Участи на жизнь не достаёт, как последней мелочи на пиво подавно хвататься за сердце когда его нет  *   ...подавно хвататься за сердце когда его нет и рок на костях баснословить давно перемытых за ужином тайным не менее тайный обет даётся с трудом о душевных и проческих мытах а утром другой за другим обретая окрас событий пугаешься вдруг рядовых аллегорий когда за окном гастарбайтер от мусора враз газон остриём выручает как пеший егорий... Кроме нежности твоей, поделом  * Кроме нежности твоей, поделом мимолётной, по всему колдовство, и на глаз в итоге и напролом не осталось за душой ничего.   Окалось, что нехитрый закат в двух шагах теперь без двух идиом о случайности всего, что за так, и расчёте, но своим чередом.

© Юрий Юрьевич Перфильев

Примечания

Данное произведение является собственностью своего правообладателя и представлено здесь исключительно в ознакомительных целях. Если правообладатель не согласен с публикацией, она будет удалена по первому требованию. / This work belongs to its legal owner and presented here for informational purposes only. If the owner does not agree with the publication, it will be removed upon request.