А8/Дополнения/81-90
| ← 71-80 | Антология восьмистиший Дополнения/81-90 |
91-100 → |
Борн • Измайлов • Воейков • Буринский • Бенитский • Михаил Кайсаров • А. А. Писарев • Ленкевич • Андрей Тургенев • Востоков |
81. Иван Мартынович Борн (1778—1851)
Литография П. С. Иванова по рисунку В. С. Садовникова. 1835
Ты в сферах неизвестных скрылся
От бренных глаз земных;
Но смерти нет! Ты там явился
В кругу существ иных.
Другие чувства, ум и воля
Там исполняют дух:
Стократ блаженнее днесь доля
Твоя, бессмертный дух!
Сентябрь 1802
Таким поэтическим постскирптумом завершает Иван Мартынович Борн своё произведение на На смерть Радищева. В прозаическом вступлении к этому восьмистишию Борн писал: «Вечная причина всего сущего! пред тобою человек — ничто. Как ему постигнуть связи судеб? Кто изведает таинственные узы великих душ с происшествиями мира в океане вечности? Ужели смерть есть конец всему? Сие изменение бытия нашего в видимом. Раскроем книгу истории человечества. Все стремились к некоторой цели. Кто оной достиг? К чему сие стремление? Где оному предел? А когда оно есть, когда оно врожденно каждому человеку, то почему нам не признать другой, третьей, вечной жизни? О друзья мои! человек не перестает быть: он переменяет токмо вид свой в природе!» (выделено мной, ДС) Об этом и стихи:
Но смерти нет! Ты там явился |
Александр Николаевич Радищев, сосланный в Сибирь Екатериной II за свою знаменитую книжку, «наполненную самыми вредными умствованиями, разрушающими покой общественный», был возвращён Павлом I в собственное имение под Калугой, а при Александре I получил полную свободу и стал членом комиссии для составления законов. Однако у него вышел конфликт с председателем комиссии графом П. В. Завадовским, сделавшем Радищеву строгое внушение за его неподобающий образ мыслей и напомнившем ему о Сибири. 53-летний писатель, поэт и философ, недолго думая, принял яд и скончался в страшных муках 12 сентября 1802 года. На следующий день он был похоронен на Волковом кладбище в Петербурге с официальной версией причины смерти — от чахотки. По третьей версии — это был просто несчастный случай: Радищев случайно выпил стакан «царской водки» (смесь концентрированных азотной соляной кислот), приготовленной «для выжиги старых офицерских эполет его старшего сына». Стихотворение Борна было написано по горячим следам в том же сентябре 1802 и напечатано в журнале «Свиток муз», СПб., 1802—1803., кн. 2, с. 136. Тогда Борн был одним из активных членов Вольного общества любителей словесности, наук и художеств, будучи его секретарем и цензором, а с 5 декабря 1803 по 15 июля 1805 года он занимал пост его президента.
В 1808 году Борн опубликовал своё «Краткое руководство к российской словесности» — учебник, предназначенный для воспитанников немецкого училища святого Петра (Петришуле), где Борн преподавал русскую словесность. В учебник было включено несколько стихотворений без указания автора, хотя в корректурном экземпляре чьей-то рукой под ними была вписана фамилия Борна. Вот одно из них, приведённое в качестве образца сафической строфы:
Вторит глух вкруг гул отголосок грома, |
82. Александр Ефимович Измайлов (1779—1831)
Художник неизвестен.
Великий это Аруэт,
Историк, философ, поэт.
Его глупцы критиковали,
Его монахи проклинали,
Его монархи почитали,
Которых почитал весь свет,
Его несчастные любили, прославляли.
Мир праху твоему, великий Аруэт.
<1806>
Александр Ефимович Измайлов наряду с Крыловым и Дмитриевым был ещё одним знаменитым баснописцем. Но писал он стихи и в других жанрах. Так, приведённое выше восьмистишие относится к жанру надписей. Эта конкретная надпись сделана к портрету «великого Аруэта». Франсуа-Мари Аруэ — подлинное имя Вольтера, а само слово "VOLTAIRE" является анаграммой латинского "AROVETLI", означающего «Arouet le j(eune)» или «Аруэ младший». Другое восьмистишие Измайлова, в котором автор издевается над тупостью начальствующего чиновника, относится к жанру эпиграммы:
«Вот на, возьми определенье; |
См. также:
83. Александр Фёдорович Воейков (1779—1839)
4.17
Вот он — Пушкина убийца,
Легкомысленный француз,
Развращенный кровопийца, —
Огорчил святую Русь,
Схоронил наш клад заветный,
В землю скрыл талант певца,
Вырвал камень самоцветный
Он из царского венца
ок. 1838
Александр Фёдорович Воейков вошёл в литературу, главным образом, как автор «Дома сумасшедших», поэмы, которую писал в течение 25 лет — он начал её в 1814 и продолжал до самой своей смерти в 1839 году. Поэма описывает как бы сон автора, в котором он посещает дом сумашедших, где встречает многих своих современников, в основном, литераторов, поэтов, писателей, издателей, цензоров, критиков, а под конец его самого заключают в этот дом в качестве пациента, пока он не просыпается. Вся поэма состоит из множества куплетов в форме восьмистиший написанных четырёхстопныйм хореем. Поэма эта — один из главных памятников неофициальной литературы начала XIX в. Она не предназначалась автором для печати и распространялась в виде многочисленных списков. Выше приведена 17 строфа из последней, четвёртой редакции, направленная против Дантеса, убийцы Пушкина. Исследователи комментируют: «В этой строфе нетрудно разглядеть то тенденциозное освещение событий, которое восходило к Жуковскому и составляло часть тактики друзей Пушкина в борьбе, развернувшейся вокруг его гибели.» (Поэты 1790-1810-х годов. Л., 1971. (Библиотека поэта; Большая серия). Вступительные заметки, биографические справки и примечания М. Г. Альтшуллера и Ю. М. Лотмана). Приведём также заключительные строфы одного из промежуточных текстов, относящегося к третьей редакции:
38От досады и от смеху 39«Тот Воейков, что бранился, 40Выслушав, я ужаснулся, |
84. Захар Александрович Буринский (1780—1808)
На ее могиле есть цветок незримый,
Всюду разливает он благоуханье;
Он цветок заветный, он цветок любимый —
Он воспоминанье!
И вечно-душистый цветок неизменный
Не боится бури, не вянет от зною,
Сторожит сохранно имя преселенной
К вечному покою!
1805
Захар Александрович Буринский прожил короткую жизнь — всего 28 лет. О нём известно следующее: «Он родился в Переславле-Залесском в семье священника, блестяще окончил Московский университет в 1806 году и, получив магистерскую степень, готовился к тому, чтобы занять кафедру профессора. Ему предстояла заграничная командировка. Смерть оборвала все планы… Греч дал ему такую характеристику: „Молодой писатель с большим талантом, переводчик Вергилия, умер слишком рано для упрочения своей славы“.» (биографическая справка и примечания М. Г. Альтшуллера и Ю. М. Лотмана) Восьмистишие написано в 1805 и напечатано в журнале «Москвитянин», 1853, № 3, с. 72. Степан Петрович Жихарев сопроводил текст таким пояснением «Ты, вероятно, слыхал о Саше Давыдовой, прелестной и преисполненной талантов девушке, которую все так любили; она скончалась в прошлом году, вскоре после бала в благородном собрании. Неутешные отец и мать поставили над прахом милой дочери прекрасный памятник, на котором после имени, фамилии и лет ее приказали, вместо эпитафии, вырезать незабудку. Буринский, по желанию брата покойницы, написал на этот случай экспромтом премиленькие стихи». (Жихарев — С. П. Жихарев, Записки современника, М.—Л., 1955). Элегия Буринского исполнялась как романс.
85. Александр Петрович Бенитский (1780—1809)
Художник неизвестен
Клянусь, о Делия, навек тебя забыть!
Клянусь, неверная, что более любить
Не стану никогда! Мне женщины несносны;
Довольно я влачил оковы их поносны,
Довольно их душой и сердцем обожал.
Изменницы! теперь себя уж не унижу:
И Делию и вас навек возненавижу.
Клянусь, клянусь, что я… солгал!
<1807>
Это своё забавное восьмистишие Александр Петрович Беницкий (Бенитский или Бенитцкий) напечатал без подписи в своём собственном альманахе «Талия, или Собрание разных новых сочинений в стихах и прозе», ч. 1, СПб., 1807. с. 122. Там же было помещено около тридцати других его стихотворений и две «восточные» повести — «Ибрагим, или Великодушный» и «Бедуин». Среди других авторов «Талии» были Н. И. Гнедич, С. С. Бобров, И. И. Дмитриев, К. Н. Батюшков, В. В. Попугаев, А. Х. Востоков и др. Вторая часть «Талии», уже отпечатанная, по каким-то непонятным причинам не вышла в свет. В 1809 году вместе с А. Е. Измайловым Беницкий начал издавать ежемесячный журнал «Цветник». Но в ноябре того года он у том же году он умер от скоротечной чахотки, в возрасте 29 лет. «Преждевременная смерть его… — писал Николай Иванович Греч, — лишила Россию прекрасных надежд в сем молодом писателе» (Н. И. Греч. Опыт краткой истории русской литературы, с. 327.). Приведём ещё одно восьмистишие Беницкого:
Без шуму через луг зеленый |
См. также:
- Ручеёк («Без шуму через луг зеленый…»), <Не позднее 1807>
- Клятва («Язык любви Клянусь, о Делия, навек тебя забыть!..»), <1807>
- Язык любви («Во храм Пафосский я пришел…»), <1809>
86. Михаил Сергеевич Кайсаров (1780—1825)
Лизета! тайну я давно твою узнал,
Которую в душе своей ты сокрывала.
Всегда искусство ты прельщать предпочитала
Приятности любить.
Я мщение всегда готовил для тебя.
Когда глаза твои победой похвалялись,
То новые мои неверности являлись;
И я доволен был <...>
Опубл. 1797
Михаил Сергеевич Кайсаров, брат литераторов А. С. Кайсарова и П. С. Кайсарова учился в Московском университетском благородном пансионе (1797—1801), а затем служил в Коллегии иностранных дел, канцеляриях нескольких министерств, в последние месяцы жизни был директором Департамента мануфактур и внутренней торговли. Состоял членом Дружеского литературного общества и известен главным образом своим первым полным русским переводом романа Лоренса Стерна «Жизнь и мнения Тристрама Шенди». Свои стихотворные опыты он публиковал в «Приятном и полезном препровождении времени» и в «Иппокрене». Выше приведено начало одного из его стихотворений.
87. Александр Александрович Писарев (1780—1848)
Портрет работы Джорджа Доу (1781—1829) и его учеников
Вон с бала ты, Сократ, Сенека,
Вон, вон, Платон и Эпиктет…
Не вашего мы, братцы, века…
Упрячьтесь — в мой хоть кабинет.
Бывало, мудрецы не смели
У вас на бал ступить ногой
И в школах по углам сидели,
Покачивая головой <...>
<1804>
Так забавно начинает своё развёрнутое поэтическое повествование о философах Александр Александрович Писарев, военный, начавший от подпоручика и дослужившийся до генерала, герой и один из первых историков Отечественной войны 1812 г., а также поэт, член Вольного общества любителей словесности, наук и художеств с 1804 года, а затем член Российской академии (1809), президент Московского общества любителей истории и древностей Российских (1823), тайный советник (1829), военный губернатор Варшавы (1840), член Сената и проч. Стихотворение оканчивается не менее забавно:
Когда ж писать, коль век резвиться? |
88. Фёдор Иванович Ленкевич (нач. 1780-х — 1810)
Художник Фёдор Яковлевич Алексеев
Смотри — как лоно вод сребрится,
Качая солнца лик на радостных зыбях!
Там каждая волна златится
В рассыпанных огнях;
Но та ж волна, протек, уж боле не светлеет…
Не такову ль судьбу и человек имеет?
На месте славном он и славен и почтен,
Лишась же оного… незнаем и забвен.
<1807>
Фёдор Иванович Ленкевич в 1801 году был ещё студентом Московского университета, когда началась его литературная карьера — в журнале «Иппокрена» были напечатаны две его оды в честь приезда в Москву Александра I для венчания на престол. С 1805 он был участником Вольного общества любителей словесности, наук и художеств. Умер в конце 1810 года, будучи совсем молодым. Приведённое выше восьмистишие было напечатано в альманахе «Цветник»., 1809, No 1, с. 83, за подписью: Л — чъ. Оно было написано за несколько лет до этого и было представлено в Вольное общество в августе 1807 года. Александр Христофорович Востоков в своей рецензии на это стихотворение, которое он называет «Мысль при взгляде на реку», писал: «„Протек“ вместо „протекши“. Стихотворческая вольность! Не знаю, правильно ли, но мне оно нравится, и я бы не поставил вместо того „прошед“ или „промчась“. Сии последние тяжелым шипящим звуком своим не выражают той скорости и легкости, какая здесь в усеченном деепричастии „протек“; ежели оно не новое, а находится уже в книгах, то тем лучше» («Журнал министерства народного просвещения», 1890, No 3, с. 112).
89. Андрей Иванович Тургенев (1781—1803)
Художник неизвестен
Всё принесёт дань благодарности благословляющему,
и мы в радости сердца воскликнем:
Цвети, любовь, в природе,
Будь жизнию вселенной,
Будь жизнию пылинке,
Будь жизнию богов!
Красуйся, добродетель!
С любовию сопрягшись,
Лучом её венчайся
И радость лей в сердца.
29 ноября 1799
Андрей Иванович Тургенев, старший из братьев Тургеневых, умер совсем молодым — в возрасте 22 лет. Многое из того, что он успел написать, включая его переводы с немецкого, английского, французского (Шиллер, Коцебу, Шекспир, Руссо и др.), было безвозвратно утрачено. Выше приведён фрагмент из короткого и чрезвычайно оригинального сочинения «В дыхании зефиров…», в котором объединены проза и три поэтических фрагмента: два трёхстишия и заключительное восьмистишие — все написаны белым стихом. В конце 18-летний автор добавил примечание: «Эту пьесу написал я в один день в два приема», поставив дату 29 ноября 1799. Впервые напечатано по автографу в 1971 году (Поэты 1790—1810-х годов. Л., 1971. Библиотека поэта; Большая серия).
См. также:
- Стихи, сочиненные дорогой из Москвы в Петербург («Вотще невежество свой грубый глас возносит…»), 1796
- «В дыхании зефиров…», 29 ноября 1799 ♥
- «Пусть ей несчастлив я один…», 21 марта 1802
- «А вы, которы в нем отраду находили…», 21 марта 1802
- <M. M. Хераскову> («Забавный старичок, прославленный пиита…», 11 февраля 1803 ♦
90. Александр Христофорович Востоков (1781—1864)
Гравюра К. Афанасьева, 1825
Крепче меди себе создал я памятник; |
Александр Христофорович Востоков (псевдоним; настоящее имя Александр-Вольдемар Остенек нем. Osteneck) был не только поэтом и переводчиком, но ещё выдающимся филологом, исследователем стиха. Свой перевод знаменитой оды Горация К Мельпомене (Exegi monumentum aere perennius…) он комментирует: «Стихи, называемые асклепиадейскими по имени изобретателя и хориямбическими по сложению стоп, бывают четырех видов… 1-й асклепиадейский размер состоит из одних асклепиадовых стихов, по имени изобретателя названных. В них стопы — хорей, хориямб и два дактиля: – ⋃ – ⋃ ⋃ – – ⋃ ⋃ – ⋃ ⋃ ». Отдельных восьмистиший в его наследии не обнаружено. Однако многие его сочинения написаны восьмистрочной строфой, включая богатырскую повесть в четырёх песнях «Светлана и Мстислав», опубл. 1806. Приведём начало третьей песни:
О Ладо, красоты богиня! |
Автор снабжает этот фрагмент следующим комментарием: «Леля — славенский Амур. Подробнее обо всех богах славенских, здесь и далее упоминаемых, можно прочесть в «Досугах» Попова и в «Абевеге русских суеверий» Чулкова, коим следовал автор. Дид — противный Леле бог, что заключают из припева: Дидо калина, Леля малина. Автор разумел под именем Дида любовь несчастную, мучительную, а под именем Лели счастливую, сопровождаемую успехом и удовольствием.»
© Д. Смирнов-Садовский. Составление. Комментарии. Дизайн.
