А8/Елена Андреевна Шварц
Дни перед Пасхой, дни Поста
Гармошкой со-разводятся,
То становлюсь я как черта,
То все во мне расходится.
Вот-вот совсем я растворюсь,
Заброшусь в неба чан тряпицей,
И облаками разбегусь,
И клювом размешают птицы.
1984
Входит Осень. Солнце. Холод.
Главное — с тропы не сбиться.
Лист упал и посоветовал
Покориться и смириться.
И снова все начнет сбываться,
Хлынет свет в средину лба,
Сигареты умножатся
В твоих карманах как хлеба.
2002—4
В эту Иванову ночь
Так томительно жить!
Нежитью лучше в луче
Над полями кружить.
Лучше бесплотною стать
И в одуванчик войти,
И дуновеньем одним
По ветру себя разнести.
2002—4
«Бабье лето — мертвых весна», —
Говорят в Тоскане, говорят со сна,
Выглянув в окно, где солнце веет,
И, как чахоточный, молодеет
Городской клен и уже краснеет
При каждом взгляде
В обреченно сползающем вниз
Наряде.
2002—4
Мы пришли и схлынем быстро
Как солдаты на постой —
Жрать табак с горящей искрой
Говорить — «я выйграл сто».
Жадно жизнью отравляться
Говорить — «я проиграл».
И вполуха ждать горниста
В небо тянущий сигнал.
2002—4
Весна свои покрасит когти
Тоскливо-смутным перламутром,
Чтобы царапнуть ими небо,
На волю выпуская утро.
И сгустком крови тяжким Солнце
Качнется вверх. В обнимку с тенью
Сосна закружится тихонько
До нового тьмы сотворенья.
2002—4
а, может быть, это голоса был взрыв?
Длится божественный вокализ?
И сотни неведомых гласных
Уносят материю ввысь.
Звезды, солнца, страданье —
Поющиеся слова.
Но хрипота проникла
В костный мозг вещества.
31 окт. <2009>
Как флорентийский дюк,
Отравленный коварно,
Я угасаю. Дух,
Мечась по клетке тварной,
Уже почти вовне,
Уже почти снаружи,
Глаза туманятся, мерцая,
Смотрят вчуже.
30 янв. 2010
