Песня птиц (Исаакян/Ахматова)
/2/
Однажды девочка, резвясь,
Играла средь полей,
А мотылек, зарей светясь,
Кружился перед ней.
Она хотела мотылька
Красивого поймать,
Но тщетно тянется рука,
Никак его не взять.
Тот мотылек неуловим,
Веселый, золотой…
И вот она, гонясь за ним,
Вбежала в лес густой.
Он закружился меж ветвей
И улетает прочь…
Она устала, а над ней
Уже темнеет ночь.
Забралась девочка в дупло,
Ей захотелось спать.
В лесу и утром не светло, —
Дороги не видать.
Три дня она в лесу жила,
Ей ягоды — обед.
И так тепло на дне дупла,
Лишь тропки к дому — нет!
Но девочку пошли искать
Соседи и отец.
Счастливый день! Она опять
Среди родных сердец.
Мать, плача, целовала дочь,
Лелеяла ее.
— Скажи, тебя пугала ночь,
Сокровище мое?
И дочка отвечает ей:
— Нет, ночь там не страшна.
Мне пели птицы меж ветвей,
Была я не одна.
11 июля 1941
Ессентуки
Вечной памяти С. Г. Загияна
С героями-друзьями ты, как пламя,
Как молния, врагов испепелял.
Великой правды нес высоко знамя,
И смертью храбрых в жаркой битве пал.
В твоем краю свободном, беспечальном,
Что наделил отвагою бойца,
Склонялись все в молчании прощальном,
И горе переполнило сердца.
Твое чело победа увенчала,
И в летописях славы ты живешь,
И тем, кого унынье посещало,
И гордость ты и мужество даешь.
Наш гнев священный вдохновил героя,
И мы гордимся подвигом твоим.
Ты варвара поверг стальной рукою
И, словно щит, стоял, неколебим.
Покойся безмятежно в вечной славе,
Твои герои-братья мчатся в бой.
Армения цветет все величавей,
И пламенеют розы над тобой.
4 апреля 1942
Еврейская легенда
Чтоб первый человек был сотворен,
Господь земли взял с четырех сторон,
Он юг и север, запад и восток
Соединил, — смешал их землю он,
Чтоб человек, куда бы ни забрел,
Везде бы дома чувствовал себя.
Когда же смерти прозвучит глагол,
Провозглашая, что всему конец,
Все люди получали б на земле
В ее объятиях покой сердец.
Париж
11 июля 1935
Из «Песен Алагяза»
Песнь вторая
I
Шар солнечный с востока плыл,
Прохладный ветер веял с гор,
И с песней жаворонка взмыл,
В цветах благоухал простор.
Ручей в уборе пенных риз
Пещеры звонко окликал?
Заро, как лань, спускалась вниз,
Под шагом милым луг сиял.
Раздвиньтесь, скалы, перед ней,
Дорогу, роза, укажи,
Ее, терновник, не держи,
Иди ко мне, Заро, иди.
Сверни свой пенный плащ, ручей,
Пусть я прижму Заро к груди.
II
Собрались сотни павлинов тут,
Все озарив кругом,
Как будто холмы и поля цветут
Огромным живым ковром.
И птицы, не ведая смерти злой,
Поют о любви своей,
Они поют о своей дорогой,
Упиваясь песней о ней.
Словно касаясь легкой струны,
Ветер ласкает цветы,
Его дуновенья чисты и нежны,
И слышится песня мечты.
Песнь четвертая
III
Смолкла зурна… Над подругой своей
Сладко рыдает покинутый рог, —
Словно над розой склонясь, соловей
В песнях печальных своих изнемог.
Юноша страстной любовью сражен,
Голову в сладкой истоме склонил, —
Словно в дремоте томительной, он
Грустную песню о милой сложил.
Песни девушек
I
На вершине горы снег блестит первозданный, —
Опалил мое сердце ты страстью своей,
Я на снежные кручи взойду, мой желанный,
Станет жаркое сердце мое холодней.
Передай ему, ветер, мои пожеланья,
Он теперь вдалеке от жилья моего,
Целый год уже длится мое ожиданье,
Я умру за того, кто увидел его.
я завидую вам, изумрудные птицы,
Изумрудным бы мне сновидением стать,
Чтобы тихо на ложе его опуститься
И бессонные очи его целовать.
Песнь пятая
I
Как беспощадно туча звезды прячет,
Как беспросветна эта злая ночь,
В моем пустынном сердце кто-то плачет
Кровавыми слезами в эту ночь.
Безжалостная роза грудь закрыла,
А все шипы открыла в эту ночь,
И сердце соловьиное дарила
Кровавыми слезами в эту ночь.
И в эту ночь таинственной печали
Скатилась с неба яркая звезда.
Ах, той звезды прекрасней не видали —
То сердца моего была звезда.
II
Я к Заро на рассвете пришел,
У порога любимой стою.
Двери заперты крепко, Заро
На мольбу безответна мою.
Но за дверью ягнята ее
Откликаются, плачем звеня.
Иль понятно им горе мое?
Иль, быть может, им жалко меня?
Ей скажите, чтоб дверь отперла,
Сжал мне сердце мучительный страх.
Этой ночью мне снилась Заро
В безутешной печали, в слезах.
III
Мне озеро привиделось во сне,
Сверкающее золотой волной,
И милая моя, и рядом с ней —
Красавец юный в лодке золотой.
У милой на груди цветы полей,
Лишь розы нет — счастливцу отдана.
Мои сомненья, ветерок, развей,
Скажи, что мне любимая верна.
Но юноша жемчужин светлых нить
На шею милой весело надел…
О нежный веторок, не может быть,
Чтоб он ее душою овладел!
В его объятиях любовь моя,
И поцелуев лепет над водой…
На берегу мертвец, и это я,
И только ива плачет надо мной.
IV
Буду жертвой твоей, только дверь мне открой,
Перед домом твоим я задумчив стою,
Пусть сиянье твое заблестит предо мной,
Через мир над поникшей моей головой.
Ты сожгла мое сердце огнями очей,
Дай хоть каплю воды истомленным устам,
Ты изранила сердце мечами бровей,
Дай лекарство для раны жестокой моей.
На вершинах для тучи приветливый дом
И пещера скалистая — ветра приют,
Но куда же деваться мне в горе таком?
Дверь открой, я умру на пороге твоем.
V
Из сердца моего ты унесла
Свою любовь, и рана в нем зияет…
Безжалостная, навсегда ушла, —
Теперь меня ничто не исцеляет.
Зачем не вырыла могилу ты,
Как эта рана, темной и глубокой,
И прах мой не зарыла у воды
Озерной, под чинарою высокой?
В могиле тесной, черной, словно ночь,
Похоронив меня, ушла бы прочь…
1895—1917
Манташ
