Просмотр кода страницы Мини-саги (Смирнов)/Книга 7

{{Отексте
| АВТОР                 =[[Д. Смирнов-Садовский]]  
| НАЗВАНИЕ              =[[Мини-саги (Смирнов)|Мини-саги]]/Книга 7 
| ЧАСТЬ                 = 
| ПОДЗАГОЛОВОК          = 
| ИЗЦИКЛА               = 
| ИЗСБОРНИКА            = 
| СОДЕРЖАНИЕ            = 
| ДАТАСОЗДАНИЯ          = 
| ДАТАПУБЛИКАЦИИ        = 
| ЯЗЫКОРИГИНАЛА         = 
| НАЗВАНИЕОРИГИНАЛА     = 
| ПОДЗАГОЛОВОКОРИГИНАЛА = 
| ПЕРЕВОДЧИК             
| ИСТОЧНИК              =частные архивы
| ОГЛАВЛЕНИЕ=Мини-саги (Смирнов)
| ДРУГОЕ                = 
| ВИКИПЕДИЯ             = 
| ИЗОБРАЖЕНИЕ           = 
| ОПИСАНИЕИЗОБРАЖЕНИЯ   = 
| ПРЕДЫДУЩИЙ            = 
| СЛЕДУЮЩИЙ             = 
| КАЧЕСТВО              = 
| НЕОДНОЗНАЧНОСТЬ       =
}}

<div class="text">

== МИНИ-САГИ ==

=== Книга седьмая ===

<small>{{Главы|50|}}</small>

{{глава|1|301.}}

Абсурдная абстракция:
 
Allegro assenisato — авангардная акция англиканских астматиков, агонизирующая алеаторика, аритмичная агрессия, анархичная архитектоника акустических аллюзий.
 
Andante Alighieri — аукающие архангелы алебастровых аллей, аромат ацетиленовых азалий.
 
Allegretto abaldevato — афро-американская аэробика, арлекинада аллергических артикуляций.
 
Adagio amoroso — ажурные аркады, антикварные амфоры, амурные арии, аккомпанемент Aeol’овых арф.
 
Al-Quaida abracadabrico — аберрационная ахинея, алаверды аутентического австралопитека!

{{right|'' 28.09.2003, St Albans''}}

{{глава|2|302.}}

Четверг. Снова на работу. За окном дождь — придётся мокнуть. Утренний ритуал — изготовление бутербродов. Леночка сонная спускается вниз.
 
— Ты знаешь, что вчера было? Филипп пришёл в 3 часа ночи — он проспал и уехал в Бедфорд, ждал 40 минут обратного поезда, и я звонила ему без конца, чтобы он не заснул опять.

{{right|'' 11.12.2003, St Albans ''}}

{{глава|3|303.}}

— Он сегодня куда-то идёт? Я сделал ему бутерброды.
 
— Ты что? Ты сам всё проспал! У него же всё кончилось — теперь каникулы.
 
Появляется Алиса. Ей сегодня в школу — последний раз в этом году. Вчера она блестяще сдала экзамены в Royal College, хотя не собирается учиться в «этой дыре», как она говорит.

{{right|'' 11.12.2003, St Albans ''}}

{{глава|4|304.}}

Экзамены в Royal Academy по композиции и по фортепиано она сдала не менее блестяще — это было неделю назад. Но после мессаджа Алисон Кокс, которая прослышала, что у экзаменаторов трудный выбор — оказалось четыре «сильных композитора», а мест всего два, так что возникло некоторое сомнение. И насчёт фортепиано тоже не всё ясно.

{{right|'' 11.12.2003, St Albans ''}}

{{глава|5|305.}}

Дело в том, что Элтон, заведующий фортепианной кафедрой, не слишком жалует Саймана, учителя Алисы. Мы не знаем в чём тут причина, но факт остаётся фактом. Однако, после вчерашнего звонка Пети — нового приятеля Алисы, появилась реальная надежда. Элтон беседовал с ним и сказал про Алису, что она «very very strong pianist».

{{right|'' 11.12.2003, St Albans ''}}

{{глава|6|306.}}

Другая великолепная новость пришла вчера вечером — Алисе предложили сыграть с оркестром Второй концерт Рахманинова. Это будет где-то в апреле. Так что детьми мы можем гордиться. Это относится также и к Филиппу, делающему бурные успехи на своём художественном поприще. Позавчера он вернулся из Барселоны, куда ездил на деньги заработанные им самим.

{{right|'' 11.12.2003, St Albans ''}}

{{глава|7|307.}}

Привёз он оттуда полсотни фотографий, небольшой фильм, дюжину рисунков и кучу впечатлений от музеев и самого города, который он обошёл вдоль и поперёк с двумя приятелями — ирландцем и шведом, с которыми, как я понимаю, он выпил не один десяток кружек пива. Вчерашний вечер он провёл за тем же вдохновляющим занятием.

{{right|'' 11.12.2003, St Albans ''}}

{{глава|8|308.}}

Дождь слегка утих, и простившись с Леной и Алисой, я уселся на велосипед. Дорога до станции заняла ровно 15 минут. Предыдущий поезд, конечно, отменили, а следующий опаздывал на 10 минут. Недовольная толпа сгрудилась в молчаливом ожидании.
 
{{poemx1||
Гадкий мелкий дождь;
всё растёт, растёт толпа,
все молчат и ждут.
|}}

{{right|'' 11.12.2003, St Albans – London ''}}

{{глава|9|309.}}

…Такое трехстишие навеяло это ожидание. Уже в поезде, зажатый ещё в более плотной толпе, я решил не терять своего поэтического настроения. Глядя в окно вагона, я сложил два следующих трехстишья противоположных по смыслу:

{{poemx1||
Зорко видит глаз,
мысли стройные текут,
карандаш в руке.

Всё расплывчато,
руки хилые дрожат,
в мыслях — пустота.
|}}

{{right|'' 11.12.2003, London''}}

{{глава|10|310.}}
 
В фойе Purcell Room между концертами Park Lane Group было оживлённо.
 
— Are you busy? — задал мне John Casken дежурный вопрос.
 
— Yes, and you?
 
— Of course — very busy!
 
— All composers say this, but I am not sure… what does it mean?
 
— It means that there is no time to write music.

{{right|'' 6.01.2004, London''}}

{{глава|11|311.}}
 
Я шёл по набережной Темзы, вспоминая только что прочитанный из повести Басё о том, что монахи секты Тэндайсикан (Созерцателей Небесной Опоры), чтобы достичь просветления, смотрели на луну. Я тоже стал искать её глазами, но так и не нашёл.

{{poemx1||Сколько ни смотрел,
в небе — ни луны, ни звёзд,
всё черным-черно.|}}

{{right|'' 8.01.2004, London''}}

{{глава|12|312.}}
 
В окне вагона, бегущего из Лондона в Сент-Олбанс, я увидел луну и в голове пронеслось:

{{poemx1||
Она повсюду —
в небесах, в реке, в бокале —
светлая луна!
|}}

Можно придумать сотни сравнений:
 
{{poemx1||
С чем тебя сравнить?
с лицом красавицы? с тарелкой?
с жареным блином?
|}}

Или лучше, как Басё: «для тебя готовых сравнений не найду»?

{{right|'' 20.01.2004, St Albans ''}}

{{глава|13|313.}}
 
Выпал настоящий снег — редкое событие в этих краях. По этому случаю автобусы не ходят и каждый добирается как может. Я не рискнул сесть на велосипед — слишком скользко, и пошёл до станции пешком. Ноги заняты, голова и руки свободны — как хорошо!

{{poemx1||
Только раз в году
выпадает снег. "White snow!?" -
говорят вокруг.
|}}

{{right|'' 29.01.2004, St Albans ''}}

{{глава|14|314.}}

Продолжаю:

{{poemx1||
Нет, не каждый день
можно поскользить по льду —
сколько радости!

Дюйма три на пять,
белые, как снег, листы —
книжка для стихов.

Нет, не Пушкин я
и, конечно — не Басё,
но пишу стихи.

Это — как болезнь!
Заполненье чем-нибудь
вечной пустоты…

Чистый солнца свет
на снегу, а в голове —
мыслей белизна.
|}}

{{right|'' 29.01.2004, St Albans ''}}

{{глава|15|315.}}
 
Русские хайку в Англии — казалось бы, нет ничего более нелепого! Однако — как на это посмотреть. Моё духовное путешествие в мир поэзии Востока хотя бы отчасти уравновешивает физическое перемещение на Запад.
 
А это уже что-то вроде танка:

{{poemx1||
Никто не знает
правильного порядка
вещей в этом мире —
каждый пытается сам
установить его.
|}}

{{right|'' 3.02.2004, St Albans ''}}

{{глава|16|316.}}
 
Композиторы — люди ненормальные. Разве нормальный человек станет сочинять музыку? Зачем ему это? А поэты, писатели, художники — все они одержимы своими сумасбродными идеями и все ненормальны с точки зрения нормального среднего человека. Но кто же такой этот нормальный средний человек? И нормален ли он с точки зрения художника, поэта или композитора?

{{right|'' 12.04.2004, St Albans ''}}

{{глава|17|317.}}

— Время принадлежит молодым, тем кому 20-25 лет, — сказала Лена.
Нам всё кажется, что время принадлежит кому угодно, но только не нам. Моё же ощущение времени не меняется со временем, оно такое же как 20, 30 или 40 лет назад: что время нам абсолютно не принадлежит, но что мы принадлежим времени.

{{right|'' 2.07.2004, Lanzarote ''}}

{{глава|18|318.}}
 
Покой. Предрассветная полумгла. Пернатые певуньи, ползущие по перламутровому панцирю пространства — путаница пересекающихся полос прочерченных по полупрозрачному периметру поднебесной. Полусонные пальмы, покачивающие павлиньими перьями. Палевые пустыни приморских пляжей. Пенистая перина прибоя — патриархальное пение пилигримов пучеглазой пучины. Полуразрушенные песчаные постройки, — покинутые палаты праздности. Позади — потухшие подсвечники пепельных пирамид, подпирающие перекошенные панели пустоты.

{{right|'' 2.07.2004 Lanzarote ''}}

{{глава|19|319.}}

Под проливным дождём, кряхтя и чертыхаясь, я катил домой на велосипеде. Вдруг стало совсем светло, и я приподнял голову. Огромная во всё небо радуга сияла надо мной. Моя улыбка была точным отражением этой прекрасной небесной дуги, и захотелось сказать кому-то спасибо.

{{poemx1||Сетовал на дождь.
Вдруг, такая радуга —
радость без границ!|}}

{{right|'' 6.10.04 St Albans ''}}

{{глава|20|320.}}

Лена рассказала мне свой сон: она решила послушать шестой опус Веберна, но это оказалась консервная банка, из которой выполз осьминог. Когда ножом она отрезала ему ноги одну за другой, — звучала музыка.
 
— Но почему ног восемь, а частей шесть?
 
— Потому, — отвечал я, — что для самой страшной части нужно отрезать три ноги.

{{right|'' 18.09.05 St Albans''}}

{{глава|21|321.}}
 
Дэвид Дрю пригласил нас в гости заблаговременно. Перед выходом я позвонил, чтобы спросить, как к нему лучше добираться.
 
— Кто это? Дмитрий? Вы ещё дома? Вы действительно хотите приехать? Вы все равно не успеете к обеду. Ах, как жаль. Мы вас так ждали! Ну, ничего. До скорого.
 
Мне оставалось только попрощаться.

{{right|'' 18.09.05 St Albans ''}}

{{глава|22|322.}}
 
— Beelze-Bubble! — бормотал Бетховен, бомбя бронированный британский broadwood безжалостными булыжниками безудержного B-dur’а.
 
— Божественно, бесподобно, браво, бис…
 
Бисер — баранам! Бесконечные бенефисы безмолвия! Бесшумные балы, будуары, беседки… Бесстыжие берлинские барышни, благочинные боннские бюргерши, богемские баронессы, Брейнинги, Брауны, Брунсвики, Брентано… Баклажаны бюстов, булочки бёдер… Бокал бордо, бутылочка бургундского… Безумный бред! Бессмысленная, бездонная бочка бытия!

{{right|'' 27.09.05, St Albans''}}

{{глава|23|323.}}
 
Милашка Моцарт! Маэстро медовых менуэтов, мандариновых мадригалов, малиновых мотетов, мармеладных месс… Мастер марципанового метроритма, миндальных модуляций, можжевелового мажор-минора… Маньяк мяукающих мотивов, мурлычущих мелодий, моргающих мордентов… Ментор мямлящих мамзелей, млеющих меломанов… Маркиз месмерических маскарадов… Магистр миланского многоголосья, мангеймского максимализма… Мучитель мюнхенских мистиков, масонских маразматиков… Мудрый манипулятор меланхолических мгновений… Моцарт — Макрокосм Музыки!

{{right|'' 05.10.05, St Albans''}}

{{глава|24|324.}}

Середина жизни, это когда? Когда тебе 30 или 40? Но ещё неделя, и мне 57 — никакая не середина, а даже наоборот. Совсем старик, и она, проклятая, уже не за горами; но откуда такое спокойствие, радость, ощущение молодости и счастья? Всё хорошо, и не надо себя уговаривать — жизнь идёт, музыка пишется!

{{right|'' 20.10.05 Поезд St Albans — London}}

{{глава|25|325.}}

О чём говорит музыка? — мне кажется, я знаю это наверняка, — знаю, что выражает каждый мотив, изворот мелодии или ритмическая деталь; всё вместе образует замысловатую систему образов, символов, оттенков смысла, настроений, чувств — язык непередаваемый словами, но совершенно точный, веский, ёмкий, услышанный где-то в глубине сознания, словно кем-то подсказанный или нечаянно подброшенный.

{{right|'' 20.10.05 Поезд London — St Albans}}

{{глава|26|326.}}

Мысль о смерти везде — в каждом такте, в каждой ноте. Вот эти нисходящие синкопированные кварты, собирающиеся в пучки. Или эта растущая серия восходящих интервалов, гарцующая на фоне пружинистого остинато. Или эти всё сокращающиеся прогрессии в басу, в сопровождении глиссандирующих тремоло скрипок, обрывающихся жалящими сфорцандо — она всё ближе, вот-вот ухватит тебя!

{{right|'' 20.10.05 St Albans''}}

{{глава|27|327.}}

Месяца два назад мне вдруг привиделось или, вернее, прислышалось нечто волшебное: сотни инструментов вразнобой повторяли начальный мотив из Третьего квартета Шостаковича (тот самый, что так изящно позаимствован из Шахерезады Римского-Корсакова) — чувство бесконечного счастья рождала эта музыка. И тогда я сразу понял, что у меня есть идея для следующего, Седьмого квартета.

{{right|'' 30.10.05 St Albans''}}

{{глава|28|328.}}

Вчера закончил свой новый квартет. Чего там только нет: соната, пассакалия, фуга, с десяток тем и эпизодов ведущих к тому моменту, что мне тогда прислышался. Конечно, повторить буквально своё тогдашнее впечатление мне не удалось — ведь это не оркестр, а лишь квартет, но и то, что получилось — не так уж плохо.

{{right|'' 30.10.05 St Albans''}}

{{глава|29|329.}}

Лена мой квартет одобрила, дав мне несколько ценных советов: развить фугу, довести кульминацию, и обнаружить тайную связь цитируемых мотивов Шостаковича и Римского-Корсакова, что я и сделал. Затем, как бы немного стесняясь, она показала мне свой Двенадцатый квартет. Какая огромная разница с тем, что у меня — невероятная строгость, единство и лаконизм!

{{right|'' 30.10.05 St Albans''}}

{{глава|30|330.}}

Вчера смотрели фильм «Il Postino», где под видом наивного лепета деревенского почтальона высказываются не такие уж примитивные мысли. Одна из них звучала примерно так: «А что если волны и небо, цветы и птицы — всё-всё в этом мире — метафора чего-то ещё?» Сразу же напрашивается:


{{poemx1||
Неужели мир —
всего лишь метафора
скучающего Бога?
|}}

{{right|'' 27.12.05 St Albans''}}

{{глава|31|331. (Сон)}}

Лена никогда ещё не видела во сне композиторов, а тут ей приснился Шопен. Он был некрасив, как на одном из известных дагерротипов.

— Как, он до сих пор жив? — ему должно быть уже за 190?

— А ему нет причин умирать, здоровье его в порядке, — отвечали ей

— А как же туберкулёз?

— Подлечили!

{{right|'' 8.3.06 St Albans''}}

{{глава|32|332. (Сон)}}

Показывая список композиторов, продиктованный мне Богом, я объяснял Лене:

— Если послушать всю их музыку, можно понять как создавалась вселенная.

Лена удивилась, заметив в списке имена Россини и Верди. И вдруг она поняла, что вселенная — это музыка. Перед ней возник раскалённый шар, и он звучал.

— Кто же его создал? — спросила она.

{{right|'' 8.3.06 St Albans''}}

{{глава|33|333.}}

Четыре условия счастья по Эдгару По: 1. Жизнь на свежем воздухе; 2. Любовь женщины; 3. Отречение от всяческого честолюбия; 4. Создание нового Прекрасного. Всё или почти всё соответствует моей жизни, — значит я счастлив. Я написал длинный стишок «К Елене» и дал Леночке прочитать. Кажется, ей понравилось. День спокойный и приятный.

23.07.06. Mallorca

{{глава|34|334.}}

— Наверно По не был слишком умён, — заметила Лена. — А что ты о нём думаешь?
 
— У него удивительная фантазия и умение описывать. Просто он не всегда ровный, но удачные вещи хороши: «Золотой жук», «Похищенное письмо», «Убийство на улице Морг». А «Падение дома Эшеров» или «Лигейя» поднимаются до более высокого уровня литературы.

{{right|'' 26.07.06. Mallorca''}}

{{глава|35|335.}}
 
Диоген, как всегда, сидел в бочке и размышлял над очередной философской проблемой этого мира, когда величественный юноша в богатых доспехах вдруг вырос перед ним.
 
— Будь добр, отойди в сторонку, не затмевай солнца! — взмолился Диоген.
 
— Если бы Александр не был бы Александром, он хотел бы быть Диогеном! — услыхал он в ответ.

{{right|'' 27.07.06. Mallorca''}}

{{глава|36|336.}}
 
Дом Бетховена стоит в центре Бонна, если идти от ратуши через базарную площадь (Marktplatz), второй поворот направо, сразу за церковью по правой стороне улицы Bonngasse. Рядом с билетной кассой — магазин, где, кроме сувениров, можно купить факсимиле «Лунной сонаты» или «Waldstein-Sonate» («Авроры») за 75 евро, или «К Элизе» — всего за 8.

{{right|'' 11.09.06. Bonn''}}

{{глава|37|337.}}
 
Бетховен родился и жил не в этом большом фасадном доме, а в летнем домике во дворе — в саду, как нам объяснила любезная фрау. На первом этаже висит портрет Людвига Бетховена — деда, который был певцом при дворе. Бетховен любил этот портрет и возил с собой, когда переезжал с квартиры на квартиру.

{{right|'' 11.09.06. Bonn''}}

{{глава|38|338.}}
 
За ним висит портрет Иоганна — он тоже был певцом (пока не спился). Это два первых поколения музыкантов в семье — до них все были фермерами. Бетховен по-русски означает Свёклин. Бетховен представлял третье поколение музыкантов, и был первый, кто начал сочинять музыку. В углу портреты патрона — Максимилиана Франца и учителя — Готлоба Нефе.

{{right|'' 11.09.06. Bonn''}}

{{глава|39|339.}}
 
В другой комнате висит множество знаменитых портретов Бетховена, все — оригиналы, находятся альт, и другие музыкальные инструменты, на которых играл Бетховен, включая трёхмануальный орган. Наверху — комната, где Бетховен родился. В ней теперь нет ничего, кроме бюста Бетховена в центре. Комната светлая, но раньше здесь было темно — окно напротив двери сделано позднее.

{{right|'' 11.09.06. Bonn''}}

{{глава|40|340.}}
 
Затем мы пошли в соседний дом, где нас обходительно принял Михаэль Ладенбургер — хранитель коллекции. Он показал библиотеку, а потом повёл в святая святых — погребок бетховенских манускриптов. Дверь в него была внушительной и открывалась особым образом. Михаэль попросил нас отвернуться во время этого священного действа. В комнате было, как в холодильнике.

{{right|'' 11.09.06. Bonn''}}

{{глава|41|341.}}

У стены стоял портрет Бетховена работы Уорхола. Слева находились полки с одинаковыми папками. Михаэль разворачивал перед нами пожелтевшие страницы, испещрённые размашистыми закорючками, в которых при желании можно было разобрать фрагменты из ранних квартетов, багателей, сонат. Вдруг я узнал менуэт из 13 квартета, который сразу так и зазвучал в моей голове.

{{right|'' 11.09.06. Bonn''}}

{{глава|42|342.}}

Я проснулся с полным ощущением, что я ребёнок в оболочке какого-то чужого дяди, или в шкуре большого медведя, и было непонятно почему я должен отождествлять себя с этой клыкастой мордой, неуклюжим торсом и косматыми лапами. Я понимал, что это не я, а я — это что-то совсем другое, где-то там, внутри.

{{right|'' 02.11.06. St Albans''}}

{{глава|43|343.}}

Лена разговаривала с Дуффеком, и тот сказал, что Петя Мещанинов поехал в Москву, и там внезапно умер от инфаркта в клинике Склифосовского. Соня поехала его хоронить. Вите Суслину мы не дозвонились. Лена позвонила Шурику Кнайфелю, и тот успокаивал её, говоря, что всё это хорошо, и к смерти надо относиться правильно.

{{right|'' 21.11.06. St Albans''}}

{{глава|44|344.}}

Шурик упомянул в связи с этим философские взгляды отца Антония Сурожского, добавив, что такие люди рождаются раз в тысячу лет, и что его можно сравнить разве что с Иисусом Христом. А Лена ему сказала, что с этим человеком мы как-то раз проболтали почти целый час. Шурик возбудился и попросил рассказать.

{{right|'' 21.11.06. St Albans''}}

{{глава|45|345.}}

Сурожский, действительно, был приятным собеседником и понравился нам обоим. За пару дней до этой встречи был концерт с моими «Ричеркарами», где оказался российский посол, пригласивший нас в посольство на банкет честь дня России 12 июня 1999. Мы, по привычке, пришли одни из первых и вошли в роскошный ещё полупустой зал.

{{right|'' 23.11.06. Поезд London — Stansted''}}

{{глава|46|346.}}

В центре на отполированном полу стоял священник в чёрной рясе, с большим крестом и посохом. Выглядело это довольно театрально. Мы не могли его миновать, подошли, поздоровались и спросили:

— Вы что, патриарх всея Руси?

— Нет, с меня и Великобритании достаточно. Я здесь глава православной церкви.

— Очень приятно. А мы русские композиторы.

{{right|'' 23.11.06. Поезд London — Stansted''}}

{{глава|47|347.}}

Мы представились, дали визитку, и сказали, что уже восемь лет живём в Англии. Он сразу очень оживился и сообщил, что он племянник Скрябина, но сам он в музыке плохо понимает, — ему «медведь на ухо наступил». Он пояснил, что он сын младшей сестры Скрябина — Ксении Николаевны, а бабушка его была итальянка.

{{right|'' 23.11.06. Поезд London — Stansted''}}

{{глава|48|348.}}

Он пожаловался, что не понимает музыки Скрябина. Мы сказали, что он не одинок, — нас в советской прессе иногда обвиняли во влиянии Скрябина, композитора не слишком угодного для коммунистической идеологии. Нас всегда учили, что Скрябин единственный композитор, у которого нет, и не может быть продолжателей. Но мы с этим не согласны.

{{right|'' 23.11.06. Поезд London — Stansted''}}

{{глава|49|349.}}

Лена вспомнила, как она встречалась с внучкой Скрябина в гостях у пианиста Воскресенского. И он сказал, что теперь она в Америке, и он с ней в контакте. Он стал рассказывать нам свою биографию. Хотя, как потом оказалось, всё это он описал в своей автобиографии, ему, видно доставляло удовольствие это пересказывать.

{{right|'' 23.11.06. Поезд London — Stansted''}}

{{глава|50|350.}}
 
Народ постепенно собирался. Расторопные служители подносили питьё и закуски. К нашему собеседнику то и дело подлетали не вполне нормальные особы женского пола, крестясь, и кланяясь в пояс, целуя полы его рясы или прикладываясь к руке с восклицанием: «Владыко!». Но Владыко мало обращал на них внимания, и продолжал разговаривать с нами.

{{right|'' 23.11.06. Поезд London — Stansted''}}


== Примечания ==

{{примечания}}

;[[Мини-саги (Смирнов)|Оглавление]]
* [[Мини-саги (Смирнов)/Книга 1|Книга 1]]
* [[Мини-саги (Смирнов)/Книга 2|Книга 2]]
* [[Мини-саги (Смирнов)/Книга 3|Книга 3]]
* [[Мини-саги (Смирнов)/Книга 4|Книга 4]]
* [[Мини-саги (Смирнов)/Книга 5|Книга 5]]
* [[Мини-саги (Смирнов)/Книга 6|Книга 6]]
* [[Мини-саги (Смирнов)/Книга 7|Книга 7]]
* [[Мини-саги (Смирнов)/Книга 8|Книга 8]]
* [[Мини-саги (Смирнов)/Книга 9|Книга 9]]
----
© [[Д. Смирнов-Садовский]]
</div>


[[Категория:Д. Смирнов-Садовский]]