А8/Дополнения/41-50
| ← 31-40 | Антология восьмистиший Дополнения/41-50 |
51-60 → |
Денис Фонвизин • Павел Фонвизин • Николай Львов • Ключарёв • Нелединский-Мелецкий • А. С. Шишков • Костров • Хвостов • Николай Николев • Капнист |
41. Денис Иванович Фонвизин (1745—1792)
Гравюра из «Сочинений Д. И. Фонвизина», СПб, 1893, Издание А. Ф. Маркса.
<…>«Я мысль мою скажу, — вещает мне Петрушка,
Весь свет, мне кажется, — ребятская игрушка;
Лишь только надобно потвёрже то узнать,
Как лучше, живучи, игрушкой той играть.
Что нужды, хоть потом и возьмут душу черти,
Лишь только б удалось получше жить до смерти!
На что молиться нам, чтоб дал Бог видеть рай?
Жить весело и здесь, лишь ближними играй<…>
опубл. 1769
Этот моногог из «Послания к слугам моим...» произносится Петрушкой — парикмахером барона Дениса Ивановича Фон-Визина в ответ на вопрос: «...на что сей создан свет? И как мне в оном жить?..» Сам барон так отвечает на этот вопрос в конце сей шутливой оды:
А вы внемлите мой, друзья мои, ответ: |
У А. С. Пушкина в раннем стихотворении «Тень Фон-Визина» (1815) барон получает разрешение у владыки ада Плутона вновь взглянуть на мир земной, и очутившись в России через 23 года после своей смерти:
<…>Вздохнул Денис: «О Боже, Боже! |
42. Павел Иванович Фонвизин (1746—1803)
Павел Иванович Фонвизин (Фон–Визин)
Природа всех равно дарами наградила,
Порядок положить стараясь в свете сем,
Тебе разумной быть она определила,
Произведя тебя с приятнейшим лицем.
А я из всех людей несчастнейшим родился
И от природы был ничем не одарен,
Но если я тебе, драгая, полюбился,
Я всем стал награжден.
<1764>
Павел Иванович Фонвизин (фон–Визин) учился в Московском университете, куда он поступил вместе со своим старшим братом, поэтом и драматургом Денисом в 1755 году. Там он обнаружил интерес к словесности, много занимался переводами из античных и европейских авторов, писал стихи. Окончив университет в 1762 году, он поступил на военную службу в Семёновский полк, а затем был откомандирован в Коллегию иностранных дел, где пять лет прослужил дипломатическим курьером. С 1784 до 1796 года он был директором Московского университета. Параллельно он продолжал переводить и писать стихи, которые печатал в московских журналах. Вышеприведённый «Мадригал» был опубликован в в августовском номере журнале «Доброе намеренье» за 1764 год, с. 352. Ещё одно восьмистишие обозначенное как «Перевод П. Ф.» без указания переводимого автора вышло в том же году в октябрьском номере того же журнала, с. 445:
Вспевай ты соловей приятные часы, |
См. также:
- Мадригал («Природа всех равно дарами наградила…»), опубл. август, 1764
- К соловью («Вспевай ты соловей приятные часы…»), опубл. октябрь, 1764
43. Николай Александрович Львов (1751—1803)
Портрет работы Дмитрия Григорьевича Левицкого, 1789
Но витязь, в вечности живущий,
Скажи мне истину, не скрой,
Сей лавр блестящий и цветущий,
Который лоб геройский твой
Бессмертной славой осеняет,
Ужель и вправду затеняет
В унылой мудрости твоей
Потерю милостей, любви и красных дней?
<без даты>
Николай Александрович Львов один из ярких представителей Русского Просвещения: архитектор, график, поэт, драматург, переводчик, музыкант. Архитектура, изобразительное искусство были его главным призванием, где его достижения были наиболее значительны, но словесность: поэзия, драматургия, переводы, статьи, письма, дневники — также являются важной частью его наследия. Приведённое выше восьмистишие — весьма оригинальный недатированный отрывок, ставший известным только в 1994 году — завораживает и озадачивает одновременно. Стихотворение начинается с полуслова, как продолжение какой-то речи, и так же обрывается... Но к кому обращён вопрос? Кто этот «витязь, в вечности живущий»? Какая тайна стоит за всем этим? Другое оригинальное и не менее загадочное стихотворение Экипаж:
В кибитку запряжем домашних |
См. также:
- Загадки. 1. «Ходить я не могу, однако ж не лежу…», <без даты>
- Загадки. 3. «Несчастнейшее мы на свете сем творенье…», <без даты>
- Как мы бури испугались («Из тонких южных туч…», 23 авг. 1778 ♦
- Дуэты на музыку Жирдини. 1. Весна («Цветами уж покрылись…»), <без даты> ♦
- Дуэты на музыку Жирдини. 2. Лето («Красно лето воротилось…»), <без даты> ♦
- Дуэты на музыку Жирдини. 5. Утро («Хоть уж утро благовонно…»), <без даты>
- Экипаж («В кибитку запряжем домашних…»), <без даты> ♥
- Эпитафия Ж.-Ж. Руссо в Арпакаси («Он утверждал, что аз и буки…»), <без даты>
- Сам на себя и на ребят моих («Всегда был мал…»), <без даты>
- «Но витязь, в вечности живущий...», <без даты> ♥
- «Не у батюшки в зеленом саду...», вступительный хор из пьесы «Ямщики на подставе», 1787
- Ода XVI. На себя самого («Ты брань поешь Фивийску...»), опубл. 1794 → Анакреон ♦
- Ода XXI. На самого себя («Дайте пить вы мне, девицы...»), опубл. 1794 → Анакреон ♦
- Ода XVII. К Вафиллу («Сядь, Вафилл, о! сядь под тенью…»), опубл. 1794 → Анакреон ♦
44. Фёдор Петрович Ключарёв (1751—1822)
Художник неизвестен
Белиза, с Дафнисом в саду гуляя,
Прекрасну розу сорвала.
Пустила алу кровь, ей руку уязвляя,
На розовом кусте игла.
Рука у девушки немеет;
Она об этом не жалеет
И говорит: «Ведь я цветка б не сорвала,
Когда б уколота иглою не была».
<1795>
Это восьмистишие было напечатано в журнале «Приятное и полезное препровождение времени», 1795, № 63, в цикле «Несколько басен» с подписью: Ф. К. Авторство Ключарёва установлено в «Указателе» Неустроева (А. Н. Неустроев, Указатель к русским повременным изданиям и сборникам за 1703—1802 гг. и к историческому разысканию о них, СПб., 1898). Басня эта — стилизация под буколическую поэзию. Дафнис — герой древнегреческой мифологии, прекрасный юноша, сын Гермеса (либо Аполлона), любимец богов и в особенности муз. В романе Лонга «Дафнис и Хлоя» это юный пастушок. Похоже, что здесь он выступает в такой же роли, только его возлюбленная не Хлоя, а Белиза — это женское имя встречается в эклогах у Сумарокова (см. «Белиза»). Фёдор Петрович Ключарёв проделал большую карьеру, начав как копиист в конторе Берг-коллегии, став затем московским почт-директором, действительным тайным советником и сенатором. Он был также видным деятелем русского масонства, автор мистико-религиозных стихов с репутацией «великого масонского поэта». Среди его сочинений трагедия в стихах «Владимир Великий», 1779. Приведём начало его стихотворения «Зима»:
Зима, во мраки облеченна, |
45. Юрий Александрович Нелединский-Мелецкий (1752—1829)
Нет минут мне веселее,
Как когда я за столом;
Я на свете всех умнее,
Как беседую с вином.
Светски суеты, напасти —
Всё приемлю я за вздор.
Предан лишь единой страсти
И люблю бутылкин взор <...>
<1796>
Представитель древнего дворянского рода, тайный советник, сенатор, статс-секретарь Павла I Юрий Александрович Нелединский-Мелецкий не был поэтом в прямом смысле этого слова, и в биографических статьях его чаще всего характеризуют как «даровитый дилетант». Однако, современники высоко ценили это дарование: Батюшков называл Нелединского-Мелецкого «Анакреоном и Шолье нашего времени» и ставил Нелединского-Мелецкого в один ряд с Богдановичем, а Пушкин писал в 1823 году князю Вяземскому: «по мне Дмитриев ниже Нелединского-Мелецкого». Отдельных восьмистиший в поэзии Нелединского-Мелецкого не обнаружено, однако они встречаются во множестве как части более крупных поэтических произведений. Выше приведено начало весьма характерного стихотворения, состоящего из четырёх восьмистиший и написанного, как указывает авторская пометка, «за ужином у кн. Влад. Ив. Щерб.» (вероятно, имеется в виду князь и бригадир Владимир Иванович Щербатов, женатый на княжне Марии Николаевне Голицыной). Последнее восьмистишие в шутку, а, может быть, и всерьёз описывает процесс создания поэтического произведения:
<...> Рюмка, рюмку погоняя, |
Легко, весело, остроумно! Так что причина популярности этой поэзии вполне объяснима. То, что происходит между первым и последним восьмистишиями, тоже небезынтересно, с чем можно ознакомиться, пойдя по следующей ссылке: «Нет минут мне веселее…», <1796>.
46. Александр Семёнович Шишков (1754—1841)
Купидон в пастушеском одеянии.
Кто может угадать,
Чтоб в виде человека,
В одежде пастуха,
Бессмертный бог скрывался?
И бог ещё какой?
Не сельский и простой,
Но всех богов великих
Сильнейший многократно<...>
<опубл. 1831>
Начальный отрывок из «Аминты» Тассо адмирал Александр Семёнович Шишков опубликовал в 1831 году в 14 томе своих трудов: Собрание сочинений и переводов адмирала Шишкова, Том XIV, Санкт-Петербург, 1831. Отрывок переведён белым (безрифменным) стихом, как и в оригинале, но преимущественно трёхстопным ямбом вместо пятистопного и потому у него восемь строк там, где у Тассо их всего пять:
 e sotto queste pastorali spoglie |
Перевод недатирован, но можно предположить, что он был выполнен еще в XVIII веке. Литературой Шишков занимался с ранней в юности: писал стихи, исследования, записки, составлял словари. Хорошо владея французским, немецким и итальянским, он много переводил. Тассо особенно интересовал его: сохранились эссе Шишкова о жизни и творчестве Тассо, разбор и переводы нескольких его произведений, включая «Освобождённый Иерусалим». Большую известность приобрела его Песня Старое и новое время (Перевод с французского), которая ещё раз подтверждает известную репутацию Шишкова как ярого консерватора. Приведём здесь лишь её начало:
(Перевод с французского) |
О Шишкове все помнят благодаря едкой эпиграмме 16-летнего Пушкина:
Угрюмых тройка есть певцов — |
Но, как утверждают специалисты, «…в своей молодой запальчивости поэт был неправ. Шишков не был ни злым, ни глупым. Однако талантливые стихи запомнились. Наша историческая память (эпиграммы всегда помнят лучше, чем тексты, по поводу которых они написаны) часто несправедлива и одностороння, а в данном случае, безусловно, недооценивает роли Шишкова (положительной или отрицательной — это другой вопрос) в развитии русской культуры и общественной мысли.» (Марк Альтшуллер: Двести лет споров о русском языке. «Новый Журнал» 2004, № 234.)
47. Ермил Иванович Костров (1755—1796)
Художник неизвестен
О Пастырь! Для тебя единственная честь,
Чтоб свет наук умножить,
Мрак грубый уничтожить,
Парнасс Российский превознесть,
И Музам во уста дать сладостную весть!
Их глас стремится,
И возвестить твои доброты в свете тщится,
Доколе бег планет и свет не прекратится.
<без даты>
«Мадригал» этот Ермил Иванович Костров посвятил Платону, Митрополиту Московскому и Калужскому (имя в миру Пётр Георгиевич Ле́вшин, 1737—1812). Поскольку Платон стал митрополитом в 1787 году, то по-видимому стихотворение было написано не ранее этой даты. Ермил Костров прославился своими переводами гомеровской «Илиады», а также полным прозаическим изложением текстов Оссиана-Макферсона, переведённых им с французского. Однако, кроме этого, он — автор многочисленных од, эпистол, стансов, песен и стихотворений на случай, последние из которых, написанные простым и понятным языком, особенно ценились современниками. Вот начало одного из таких стихотворений:
Любезна бабочка, не медли, прилетай; |
.jpg)
48. Дмитрий Иванович Хвостов (1757—1835)
Портрет работы Степана Семёновича Щукина (1754—1828)
Пусть голос соловья прекрасный,
Пленяя, тешит, нежит слух,
Но струны лиры громогласной
Прочнее восхищают дух.
Любитель Муз, с зарёю майской
Спеши к источникам ключей:
Ступай подслушать на Фурштатской,
Поёт где Пушкин-соловей.
июль 1832
Это льстивое посвящение Дмитрий Иванович Хвостов адресовал А. С. Пушкину. Жена Пушкина Наталья Николаевна была в восторге от этого стихотворения настолько, что она положила его на музыку (!). Сам же Пушкин в ответном письме к Хвостову от 2 августа 1832 г. более сдержанно и весьма учтиво писал: «Милостивый государь граф Дмитрий Иванович, жена моя искренно благодарит Вас за прелестный и неожиданный подарок. Позвольте и мне принести Вашему сиятельству сердечную мою благодарность. Я в долгу перед Вами: два раза почтили Вы меня лестным ко мне обращением и песнями лиры заслуженной и вечно юной. На днях буду иметь честь явиться с женою на поклонение к нашему славному и любезному патриарху. С глубочайшим почтением и преданностию честь имею быть, милостивый государь, Вашего сиятельства покорнейшим слугою. Александр Пушкин.» Фурштатская улица в Санкт-Петербурге. Пушкину принадлежит немало едких высказываний по адресу Хвостова (он же Свистов и проч.) о чём граф, конечно же был в курсе. Например, стихотворение «Ты и я», 1820, шутливое обращение к Александру I, заканчивается таким торжественным аккордом:
<...> Окружен рабов толпой, |
Другая, приписываемая Пушкину эпиграмма, не менее хлёсткая:
Сожаленье не поможет, |
Хвостов так охарактеризован в словаре Брокгауза и Ефрона: «В литературе граф Х. стяжал себе печальную славу бездарнейшего пииты. Его несчастная страсть к стихам была настоящей графоманией. Хвостов воображал себя истинным поэтом, которого может оценить только потомство. Пушкина он снисходительно считал своим преемником. <...> Сочинения его составили семь томов и выдержали три издания, но в продаже почти не расходились. Автор, обыкновенно, сам скупал их и либо рассылал всем, кому мог, либо даже уничтожал <...> так, Академии наук он принес в дар 900 экземпляров своей трагедии «Андромаха». Гр. Х. не ограничивался даровой рассылкой своих сочинений, но посылал иногда и свои бюсты. <...> Как личность, гр. Х. оставил по себе самую лучшую память. Это был скромный, честный, отзывчивый человек. (Н. Коробка.)»
См. также:
- Рифмушкину («Рифмушкин говорит»), 1804
- На выгрузку камня для колонны монумента Императору Александру 1-му 30-го дня июля 1831 года («Питомец Севера, сын грозныя природы…»), 30 июля 1831
- Славному Германскому поэту Гете, скончавшемуся в Марте месяце 1832 года в г. Веймаре («С богатым вымыслом, с природой неразлучный…»), март 1832
- Соловей в Таврическом саду («Пусть голос соловья прекрасный…») июль 1832
49. Николай Петрович Николев (1758—1815)
Художник неизвестен
Я куда ни погляжу,
Грусть везде я нахожу.
Посмотрю ли я к реке,
Река льется, как в тоске.
Посмотрю ли на цветы,
Нет в цветах уж красоты!
От всего мой смутен зрак,
Всё мне кажется не так.
1776
Эта песня под ремаркой Голос звучит в начале комической оперы Николая Петровича Николева «Розана и Любим», 1776, с музыкой композитора Керцелли, поставленной в 1778 году в Москве в Петровском театре, а затем в Петербурге — 6 декабря 1780; опубл. в 1781. Родственник кн. Е. Р. Дашковой, Николев вращался в кругу самых высокопоставленных семей Екатерининского времени. Он был весьма плодовитым сочинителем в самых разных жанрах, писал оды, сатиры, басни, песни, эпиграммы, шуточные стихи, послания, драмы, комедии и проч. Д. П. Горчаков так охарактеризовал Николева: «Лучший наш трагик, оставивший далеко за собою в сём роде г-на Сумарокова и прочих и почти равняющийся с г-ном Ломоносовым». Приведём пример ещё одного его восьмистишия:
|
См. также:
- «Я куда ни погляжу…»
- «Ну, что его бояться?..»
- «Когда нет тебя, Розана…»
- «В любви утешно жить…»
- «Готов тебе сказать…»
- «Ну, что ж хоть и побьют!..»
Песни из трагедии «Сорена и Замир», 1784 - «Тем больше страсть моя к тебе непобедима…»
- «Несчастнейший монарх! Россия пренесчастна!..»
50. Василий Васильевич Капнист (1758—1823)
Портрет работы Владимира Лукича Боровиковского
Орел,
Презрев долину,
Взлетел
Ты на вершину.
Смотри, глядят со всех сторон,
Далековидимым для всех ты стал предметом;
Пари же, но твоим полетом
Не насмеши ворон.
<1810/20-е годы (?)>
Эта забавная маленькая притча Василия Васильевича Капниста впервые была напечатана в «Трудах Общества любителей российской словесности при имп. Московском университете», 1820. Позднее она была включена в цикл «Встречные мысли» под №33, полностью опубликованный только после смерти поэта.
См. также:
- Напрасные слёзы («Когда на розу взглянешь…»), <1806> ♥
- Призывание Венеры («Царица Пафоса и Книда, о Венера!..»), <пер. 1806> → Гораций Кн. I, ода XXX
- «Чего Улисс не претерпел!..», <1819>
- «Мы чем богаты, рады тем вам…», <1810-е годы (?)>
Встречные мысли - «Вот, дети! вам отец в наследье оставляет…», <1810/20-е годы (?)> ♦
- «Орел…», <1810/20-е годы (?)> ♠
- «Досадно, у меня по сию пору Анна…», <1810/20-е годы (?)> ♣
- «Британец — царь-купец, и царь он самовластный…», <1810/20-е годы (?)>
Случайные мысли (Из опыта жизни) - «Все хвалят просвещенье…», <1810/20-е годы (?)>
© Д. Смирнов-Садовский. Составление. Комментарии. Дизайн.
