Журнальная трибуна диаспоры: идейные и финансовые контуры смены поколений (Богатырев)

Материал из Wikilivres.ru
Перейти к навигацииПерейти к поиску
← Нонконформизм на грани двух миров (памяти Ю. В. Титова) 2018 Журнальная трибуна диаспоры: идейные и финансовые контуры смены поколений (Богатырев)
автор Михаил Богатырев (р. 1963) 		Александр Иосифович Очеретянский 2019 →
Дата создания: 2018-2019. Источник: личная публикация.

A8.jpg

Михаил Богатырев

Журнальная трибуна диаспоры: идейные и финансовые контуры смены поколений


читать статью целиком в pdf с илл.

Аннотация

Данная статья посвящена динамике изменений идеологических и художественных установок в четырех поколениях журналов русской диаспоры. Опираясь на собственный опыт (в 1990-е годы он стоял у истоков парижского пост-сам-издата, редактировал журнал «Стетоскоп») и чередуя аналитический разбор с освещением темы «изнутри», автор статьи стремится наметить подход к осмыслению современного состояния литературной диаспоры. Полемика о миссии эмигрантской литературы и о смысле словесного творчества завязалась еще в 1920-е годы на страницах изданий «Числа» , «Возрождение», «Новый Град». После второй мировой войны акценты публицистики резко сдвинулись с вопросов чистоты языка к проблематике прав человека, но концу 1980-х годов вновь возобладали тенденции «чистого искусства» и стилистического новаторства. Статья написана по материалам докладов, сделанных автором на поэтических чтениях «Аркафест» (Барселона, сент. 2018) и на конференции в ИМЛИ РАН (Москва, май 2019).

Несколько слов о волновой периодизации

Обозначая так называемые «волны» русской эмигрантской литературы, консервативные критики с необъяснимым упрямством продолжают принимать в расчет только тот материал, который укладывается в три (раз и навсегда отмеренных!?!) периода, и совершенно игнорируют культурный слой последних десятилетий.[1] Первая волна (1918-1940) связывается с большевистским переворотом 1917 года, после которого из России выехало около двух миллионов человек. Фасеточный образ этого поколения складывается из целой плеяды имен, таких как С.Булгаков, Н.Бердяев, Д.Мережковский, Ф.Степун, И.Шмелев, И.Бунин, А.Ремизов, В.Набоков, поэты-«монпарнасцы». Вторая волна (1940-1950) явила миру лирический импульс, пробившийся из-под спуда войны, оккупации, лагерей, лишенчества (И.Елагин, Ю.Иваск, Л.Ржевский). Третья волна (1960-80), приуроченная к завершению хрущевской оттепели, отразила усиление тоталитарных тенденций, которому пыталось противостоять поколение западнически ориентированных «шестидесятников» (А.Солженицын, Г.Владимов, С.Довлатов, Н.Коржавин, Ю.Кублановский, И.Бродский, А.Цветков, А.Галич). Ну а вопрос о существовании четвертой волны (1990—?) до сих пор является спорным. Формальным основанием не признавать самостоятельную культурную значимость этого периода служит принятие в 1990 году закона «О печати и средствах массовой информации», частично снявшего[2] причины, породившие явление литературной эмиграции. Тем не менее четвертая волна включена в ряд классификаций; собирательный образ этого «лишнего поколения» во Франции составил в конце 1990-х годов парижский славист А.Лебедев[3].

«Пушкинский» спор

К середине 1920-х годов в Париже сложилась весьма напряженная интеллектуальная и духовная жизнь. Издательством газет и журналов занимались П.Н.Милюков[4], Н.А.Бердяев[5], П.Б.Струве[6], А.Ф.Керенский[7]. Капиталовложения в издательские и культурные проекты осуществлялись частным образом, иногда в складчину[8], но, как правило, с привлечением крупного мецената. Так идеолог протестантского экуменизма Джон Мотт[9] организовал финансирование двух духовно-просветительских очагов русской диаспоры – издательства ИМКА-Пресс[10] (1921) и Свято-Сергиевского института[11], на который он в 1925 г. лично выделил 8 000 $ и привлек других вкладчиков (например, Э.Л.Нобеля)[12]. Благодаря инвестициям мецената А.П.Бурова[13] в 1930 г. начался выпуск журнала «Числа»[14], который стал рупором Г.В.Адамовича в знаменитом «пушкинском» споре с В.Ф.Ходасевичем.


Chisla.jpg
«Числа» N1, ред. Н.А. Оцуп. Париж, 1930

Эта дискуссия, растянувшаяся на целое десятилетие, затрагивала вопрос об источниках вдохновения, питающих российскую словесность вне России или — в более широком смысле — о миссии эмигрантской литературы. Неоклассицист Ходасевич занимал «про-пушкинскую» позицию[15], тогда как с точки зрения Адамовича, более нацеленного на западно-европейскую культуру, «блестящая ясность Пушкина не соответствовала реалиям эмигрантской жизни»[16]. «Они взяли у Пушкина оболочку, — писал Адамович, критикуя ориентированную на Ходасевича группу поэтов «Перекресток»[17], — но то, что для него было покровом живого организма, “кожей”, на них висит как чехол»[18]. «Пожертвуйте, господа, вашим классицизмом и строгостью, – восклицал он, – вашей чистотой, вашим пушкинизмом, напишите хотя бы два слова так, как будто вы ничего до них не знали. <…> Как сказать еще? „Умри и воскресни” по Гете»[19].

Hodasev.jpg
В.Ф.Ходасевич (рис. Ю.Анненкова)


Adamovich georgiy 3.jpg
Г. В. Адамович

Считается, что принципы, которые отстаивал Адамович (аскетизм формы, отказ от изощренной инструментовки стиха и др.), существенно повлияли на становление характера молодой эмигрантской поэзии и проявились в ее духовном облике[20]. Между тем, обсуждая на страницах журнала «Новый град»[21] мировоззренческую позицию авторов «Чисел», Ф.Степун отмечал, что у Адамовича, Поплавского и Оцупа «наблюдается стремление к развоплощению мира, к совлечению с мирового духа его природной и культурной плоти»[22]. Это связано, по его мнению, не столько с отведением писательского взора от России и устремлением его на Запад, сколько с обращением его вовнутрь, в одиночество, «в глубину денациональной или сверхнациональной души». «В нашем же положении, – уточнял Степун, – где одиночество отнюдь не в поэтическом образе месяца, а гораздо реальнее и страшнее стоит над большинством из нас, эмигрантов, настаивать на нем и не правильно и вредно. Правильно как раз обратное: выход из своего одиночества <…> в «общее дело» эмиграции, по собиранию, уплотнению, а в будущем и воплощению (через кого и как, сказать еще невозможно) того подлинного, вечно меняющегося, но и во веки веков неотменного образа России»[23].

Эти слова вполне можно было бы отнести и к поэзии Ходасевича, которого Степун, вероятно, в память о старой – еще с Берлина – дружбе предпочитает не причислять к поэтам-«развоплощенцам». Если отложить в сторону теоретические разногласия и обратиться, собственно, к поэтическому творчеству, то в стихах этих двух непримиримых оппонентов, Ходасевича и Адамовича, обнаруживается такое количество сходных черт – начиная от эмоционального фона и заканчивая техническими приемами, – что возникает желание причислить их к одной эстетической школе. В частности, структурная монотонность образного рисунка у обоих поэтов достигается за счет изобилия аллитераций (в цитируемых ниже строфах мы выделяем повторы курсивом).

I. Георгий Адамович. Был вечер на пятой неделе (1915)
<…>
И вот, на глухом перекрёстке
Был незабываемый взгляд,
Короткий, как молния, жёсткий,
Сухой, будто кольта разряд,

Огромный, как небо, и синий,
Как небо... Вот, кажется, всё.
Ни красок, ни зданий, ни линий,
Но мёртвое сердце моё.

Мне было шестнадцать, едва ли
Семнадцать... Вот, кажется, всё.
Ни оторопи, ни печали,
Но мёртвое сердце моё.

Есть память, есть доля скитальцев,
Есть книги, стихи, суета,
А жизнь... жизнь прошла между пальцев
На пятой неделе поста.


II. Вячеслав Ходасевич. С берлинской улицы... (1923)

С берлинской улицы
Вверху луна видна.
В берлинских улицах
Людская тень длинна.

Дома - как демоны,
Между домами - мрак;
Шеренги демонов,
И между них - сквозняк.

Дневные помыслы,
Дневные души - прочь:
Дневные помыслы
Перешагнули в ночь.
<…>

Четверть века спустя, уже в 1960-е годы, критик В.Вейдле как драгоценную находку преподнесет своему читателю единственный случай употребления Пушкиным слова «воплощение» (в «Египетских ночах»): «Чарский чувствовал то благодатное расположение духа, когда мечтания явственно рисуются перед вами, и вы обретаете живые, неожиданные слова для воплощения видений ваших...».[24] Смысл поэзии, по Вейдле, состоит именно в изъяснении неизъяснимого, в том благодатном и животворном инсайте вербализации, когда стихи пишутся безо всякого понуждения со стороны автора, то есть они (если продолжить цитату)  «легко ложатся под перо» и «звучные рифмы бегут навстречу стройной мысли». Рядом с Пушкиным у истоков такого творчества Вейдле видит и фигуру Гете:

«Гете, как и Пушкин, старых представлений о поэзии – или об искусстве вообще – не утратил, он их только до предела углубил, когда в старости назвал искусство высказыванием несказанного (die Kunst ist eine Vermittlerin des Unaussprechlichen <…>). Несказанное, это ведь именно те мысли и чувства, те «видения» и «мечтания», которых обычным, обозначающим языком высказать нельзя, которые только и поддаются выражающему, воплощающему высказыванию»[25].

Традиция «волевого антибольшевизма»

Cпектр настроений в парижской эмиграции был достаточно широким — от монархистов и национал-максималистов во главе с кн. Ширинским-Шахматовым, до «друзей Советского Союза» и «полу-возвращенцев», сохранявших верность Московской патриархии. После падения Гитлера сталинская пропаганда, активно используя свою зарубежную агентуру а также подневольных, «выездных» иерархов (в частности, митрополита Николая (Крутицкого)), принялась склонять русскую диаспору к переезду на родину. Агитация была настолько убедительной, что даже осторожный Н.Бердяев четырежды заполнял консульскую анкету... впрочем, покинуть Францию он так и не решился. С проповедью возвращения выступил на закате своих дней и митрополит Евлогий (Георгиевский), поддавшись ажиотажу «победы над злом» и по нечаянности взвалив на свою душу груз ответственности за сотни загубленных этим «возвращенчеством» жизней. Помимо убеждения советские военные власти там, где это было возможно, практиковали насильственный вывоз соотечественников из Европы.[26]

Локус публицистики в послевоенные годы переместился в Германию, а ее акценты резко сдвинулись с вопросов чистоты стиля к проблематике прав человека. Перед ужасом принудительной репатриации бердяевское видение диаспоры как заповедника духовной культуры, сформулированное им в журнале «Путь»[27], отступало на второй план, а его, в целом справедливые, слова о том, что «задача <...> политическая <для русской эмиграции> вторична и производна <и> подчинена задаче духовно-религиозной», выглядели уже как анахронизм. В зоне для перемещенных лиц Менхегоф (1945) вручную верстались первые номера журнала «Посев»[28], продолжившего традицию «волевого антибольшевизма» И.А.Ильина (журнал «Русский колокол»)[29]; годом позже возникли «Грани»[30]. В то же время парижский «Вестник РСХД»[31] в ряде публикаций о притеснении верующих в СССР стремился разрушить миф о возрождении Святой Руси, при помощи которого репрессивная система выманивала «возвращенцев», чтобы упрятать их в лагеря.

Сегодня отголоски этой эпохи можно обнаружить в верлибрах Вальдемара Вебера, где они напоминают осколки метафизического айсберга, исчезновение которого невозможно ни опровергнуть, ни доказать. Ниже мы приводим одно из его стихотворений «Зимнее Кунцево», написанное для альманаха «Созвездие лиры – 2017»[32].


ЗИМНЕЕ КУНЦЕВО

Кладбище совэлиты.
Плечом к плечу
жертвы и палачи.
Словно в снегу на скамейках бульвара
пенсионеры за игрой в домино...
Беззубый мир,
ни знаков отличия,
ни следов от наручников.
Мирное сосуществование.


Третья волна

Художественные ориентиры русскоязычных журнальных изданий третьей и четвертой волны эмиграции в целом воспринимаются как подтверждение и развитие установок Г.В.Адамовича. Если два предшествующих поколения литературных изгнанников существовали в атмосфере дезориентации, вызванной глобальными катаклизмами – сначала революцией, а затем второй мировой войной, то большинству представителей третьей волны (В.Аксенов, Ю.Мамлеев, В.Войнович, Саша Соколов) сознание катастрофы было присуще в гораздо меньшей степени (чем отчасти и обусловлена легкость переключения на стилистическое новаторство). Их впечатляла не столько русская классика, сколько популяризированная французскими университетами концепция постмодернизма, а также модная в 1960-е годы американская и латиноамериканская литература. Парадокс третьей волны заключается в том, что самая крупная и, если можно так выразиться, «системообразующая» фигура данного периода, А.И.Солженицын, принадлежал, в общем-то, к другой эпохе[33], которую, подводя итог симметричному трагическому опыту немецкого народа, Т.Адорно охарактеризовал скупыми словами: «После Аушвица поэзия невозможна».


Roz i Sin.jpg
М.В.Розанова и А.Д.Синявский, издатели журнала «Синтаксис»[34]


Словно бы ухватившись за сценарий «пушкинской» полемики 1920-х годов, диссидентская публицистика 1980-х раскололась на два неравновеликих клана и вступила в непримиримую, хотя и несколько нарочитую со стороны инициаторов этого «раскола», полемику. Во фрондерстве А.Д.Синявского, общим местом которого стало обнародование двух запоминающихся инвектив, «тоненьких пушкинских ножек»[35] и псевдонима Абрам Терц, отчетливо просматривалось стремление противопоставить «Синтаксис» «солженицынскому» лагерю. Это привело к конфронтации со всем консервативным журнально-газетным блоком («Вестник РСХД», «Русская мысль»[36], «Континент»[37], нью-йоркский «Новый журнал»)[38], располагавшим, кстати, гораздо более прочной материальной базой. В частности, «Континент» на протяжении 15 лет получал от западногерманского издательства «Axel Springer AG» значительную финансовую помощь — 200 000 $ ежегодно (при том, что типографская цена тиража — 7 000 экз. — одного номера составляла 20 000 $, cредний гонорар за страницу — около 50 немецких марок, а стоимость номера в продаже — 15 марок).[39]

«Финансовый и символический капитал, которым обладала эмигрантская литература, — пишет А. Лебедев, — обеспечивался ей за счет России» (уточним: за счет противостояния политических систем). «Символический — ибо слово тамиздата было словом людей, решившихся на конфликт с режимом, пострадавших в этом конфликте и тем самым героизировавших свое слово. <...> Финансовый – так как <эмигрантская литература> существовала в основном на средства западных правительственных и частных организаций, рассматривавших ее поддержку как одно из средств борьбы с советской властью».[40] На Западе были созданы особые «альтруистические миссии», выкупавшие у издателей по твердой цене (т. е. без обычных при оптовой закупке скидок) часть тиража[41] с целью нелегальной заброски в СССР. Этот механизм действовал по инерции в первые годы Перестройки, а затем[42] инъекции журнального инакомыслия в Россию прекратились по причине элиминации коммунизма из идеологической контроверзы. К 1989 г. тираж «Континента» сократился почти втрое. Тираж «Граней», в 1992 г. составлявший 10 000 экземпляров, к 1993 г. упал до 3 000, а в 2000-е остановился на отметке 750.

5TG.jpg.png
В.Воробьев, В.Котляров (издатель «Мулеты»), Т.Горичева (издатель «Беседы»), Ю.Мамлеев, И.Дудинский

В 1993 г. одновременно прекратили свое существование два издания — «Беседа» Т.Горичевой и «Мулета» В.Котлярова (Толстого), совершенно несопоставимые по духу и по направленности, но всегда державшиеся особняком от политики. Журнал «Беседа», название которого содержало аллюзию как на аксаковский вестник «панславизма»[43], так и на «западнический» альманах «Беседа», основанный в Берлине М.Горьким (1923), продолжал линию духовной аполитичности, намеченную в 1920-е годы Н.А.Бердяевым. Тематический облик «Мулеты», чрезвычайно замутненный обсценной лексикой, сам издатель определял как «нонреспектабельную» культуру и авангард[44]. В кругах «Синтаксиса» к авторам «Мулеты» относились ласково-снисходительно, называя их «наши новые язычники»[45].

Четвертая волна. Стетоскоп

В конце 1990-х годов эфемерность статуса четвертой волны (если продолжать придерживаться «волновой» классификации, оставляя – на всякий случай! — ее верхнюю дату открытой) стала предметом эстетических рефлексий в журнале «Стетоскоп», выходившем с подзаголовком «маленький журнал уничтожения русской речи за рубежом».


STE 1.jpg
Журнал ≪Стетоскоп≫[46] N°1, 1993 г., издатели Митрич и Богатырь

Несмотря на то, что журнал подвергал сомнению место автора в литературном процессе и саму возможность творческого самовыражения, ему, тем не менее, удалось собрать в свои безгонорарные ряды более двухсот эссеистов, поэтов и философов (Ж.Бодрийар, Т.Горичева, Д.Пригов, А.Удоменщик). Пытаясь прокомментировать эту невероятную ситуацию, критик из метрополии Д. Бавильский, сам того не подозревая, воспользовался банализированной версией «около-пушкинской» парадигмы, намеченной в споре Адамовича с Ходасевичем. В частности, обсуждая анонимный выпуск журнала, в котором все материалы были опубликованы без подписей, он заявлял:

«Сам я этого номера не видел, и точно не помню, существует ли он в реальности. Что вполне в духе идеи безымянности, не так ли? <...> Это, между прочим, весьма серьёзная проблема,<...> которую вынужден решать каждый уехавший из России: поддерживать <ли> унаследованные <...> обычаи, или <...> пытаться раствориться в новой окружающей действительности»[47].

В определенном смысле «Стетоскоп» сам же и порождал эту атмосферу эфемерности, публикуя материалы, в которых реальность замещается текстом, текст — рисунком, рисунок превращается в поэтическое высказывание.


MITRvisu.jpg
Митрич. Материал из второго выпуска «Стетоскопа»

«Здесь масса „иллюстративного материала“, экспериментов со шрифтами, буквами и буковицами, факсимильное воспроизведение авторского почерка, причём картинки выполняют роль некоего скелета, костяка. <В частности,> визуальные тексты <художника Митрича (он же – издатель журнала)> представляют <собой> нечто среднее между уличными граффити и восточными иероглифами. Они выполняют функцию контрапункта, нервного ритма, словно бы это танго, которое танцуют кортасаровские персонажи, блуждающие по Парижу. <...> Для русского литературного журнала это непривычно: у нас контекст задают объёмные тексты, насыщенные смыслом».[48]


Chten2008 LK AL OP.jpg
Л.Колоссимо, А.Лебедев, О.Платонова на чтениях «Стетоскопа» (2008)

Сетуя, что «цементируемое пока еще словесно, понятие “современная литература русской диаспоры во Франции” расползается по всем швам в реальности», А.Лебедев в 2000 году указывал на парадоксальный факт: «Единственным периодическим литературным изданием <...> диаспоры является журнал “Стетоскоп”, печатающийся на черно-белом ксероксе средним объемом 60 страниц и тиражом 70 экземпляров».[49]


Chteniya2008 Am Leb Cr IK MB.jpg
В.Амурский, А.Лебедев, К.Зейтунян-Белоус, И.Крапинская, М.Богатырев на чтениях «Стетоскопа» (2008)


Мосты

Сформулированные В.Ф.Ходасевичем принципы составили идейную платформу журналов «Литературный европеец»[50] и «Мосты»[51], издающихся во Франкфурте-на-Майне исключительно на деньги подписчиков (редактор В.Батшев). Журнал «Мосты» призван, по мнению редактора, восполнить лакуну, образовавшуюся после исчезновения «Континента», а главную задачу «Литературного европейца» он видит в сохранении наследия русской зарубежной литературы, в обобщении ее опыта и в развитии литературных традиций эмиграции. Так, один из авторов «Литературного европейца» поэт В.Амурский выразил свое отношение к эстетике модернизма в следующих[52] иронических строках:


Фигурам, символам внимаю,
С поклоном голову склоняю,
Уже готов вскричать: «Виват!»,

Однако тягостно вздыхаю
И вслед за Чацким повторяю:
«Не образумлюсь… виноват».


Эмигрантская лира

Позицию журнала «Эмигрантская лира»[53], выпускающегося с 2013 г. в Бельгии и с каждым годом неуклонно расширяющего свою аудиторию, можно обозначить как «новый романтический космополитизм».


EL2016.jpg
Жюри фестиваля «Эмигрантская лира-20016», вручение призов. В центре — А.Мельник

Существующий параллельно журналу мультикультурный поэтический проект «Созвездие лиры» открывает перед современными европейскими, а также афро- и арабоязычными поэтами уникальную возможность донести свое творчество до русских читателей, минуя межведомственные барьеры консервативного культурного обмена. При этом сверхзадача издания все-таки связана с осмыслением перспектив русской поэзии. Редактор «Эмигрантской лиры» А. Мельник рассматривает русскую поэзию как единое безграничное поле, а дихотомическую пару «метрополия-диаспора» использует исключительно с целью систематизации публикуемых материалов.


Черновик

Самым заметным явлением на небосклоне экспериментальной поэзии 1990–2000-х годов стал альманах «Черновик»[54], продолжавший линию русского авангарда, обращавшийся к пограничным формам стиха, а также к синтезу словесности, науки и визуальных искусств. Многие выпуски альманаха вышли в свет со следующим девизом: «Ничто в искусстве не лучше и не хуже, чем что-либо». Эта радикальная установка воспринималась как идеалистическая манифестация невозможности применения каких бы то ни было критериев к художественному творчеству. Для маркировки переходных состояний литературы создатель «Черновика» поэт А.Очеретянский использовал заимствованный из живописи термин «смешанная техника».

Chern 17 obljpg.jpg
Альманах «Черновик», N°17, 2002

Если исходить из совокупности внешних признаков, то линия Г.В.Адамовича в данном случае, казалось бы, окончательно возобладала над идеалами неоклассицизма. Однако многогранность концепции «Черновика» отнюдь не исчерпывалась ни экспозицией формальных приемов как самостоятельных произведений, ни общей настроенностью на словесную полифонию. Сквозь «криптографический» облик материалов альманаха отчетливо проступало стремление к универсализации художественной речи и художественного мышления. Кроме того (и в этом непременно следует отдавать себе отчет), галактический корабль Очеретянского вышел вовсе не из той судоверфи, к которой изначально были приписаны «Числа», «Континент», «Новый мир» и пр., поэтому и позиционирование «Черновика» в означенных рамках выглядит почти как нонсенс.



AOch.jpg
А. И. Очеретянский, издатель альманаха «Черновик»

Помнится, приступив к написанию этой статьи я поделился с Очеретянским своими сомнениями относительно научного статуса дихотомии «Ходасевич-Адамович», которая, может быть, и хороша в качестве стержня для нанизывания фактов, но после ее использования на обобщениях образуется беллетристический окрас. «Бесспорно, – писал я, – оба они – большие поэты, но, увы, к критерию поэтического развития диаспоры их можно привлечь лишь после того, как будет указано, что в такое-то время, в такой-то среде не возникло ни своего Аристотеля, ни хотя бы Буало».

«Вы затрагиваете далеко не бездарных представителей конца ХIX – начала ХХ веков, – ответил Очеретянский. – Они – наследники Боратынского и Вяземского. Сам собой встает вопрос: а как же мы... кто мы? Вопрос сложный; поговорим как-нибудь в другой раз... или в другой жизни».[55]


В понимании Очеретянского раннефутуристическая конфликтность авангарда по отношению к традиции давно себя исчерпала.

«Мои учителя: Пушкин, Хлебников, Гете, – пишет он, отвечая на вопросы анкеты[56]. – Пушкин – базис, Хлебников – надстройка, Гете – связующее звено между тем и другим. Почему? Потому что он один из тех немногих, живших на этой Земле, кто умел балансировать между вдохновением и упорядоченностью, или иначе: соорганизованностью формы и содержания в такой степени, в какой ни одна из названных сторон не страдала, почти не страдала. Не сомневаюсь, что Пушкин, который всем интересовался, все знал, понимал, чувствовал, немало у Гете позаимствовал в этом плане».

В одном из своих стихотворений,[57] датированном 2009 годом, издатель «Черновика», наперекор сформировавшимся стереотипам, признает величие пушкинской лиры:


вы говорите:
– Пушкин весь спокойно мог бы уместиться в тоненькой тетрадке –
Мне трудно что-то Вам сказать определенное,
но если в Вашем арсенале есть
строка одна похожая такая,
равная по силе, воображенью, живости ума:
«Нет счастья. Есть покой и воля», –
Почел за честь бы руку Вам пожать.


Вместо заключения

Ни заключения, ни выводов в этой статье не будет. Уместнее всего, прервавшись на полуслове, оставить концовку открытой. Никоим образом не претендуя на полноту охвата[58], мы лишь слегка прикоснулись к «журнальному лицу» эмигрантской литературы минувшего столетия и засвидетельствовали неточность «волновой» периодизации.

Примечания

  1. ↑ См., к примеру: http://rulit.org/read/307.
  2. ↑ Стало быть, предполагается эта волшебная чиновная директива (хотя бы «отчасти», sic !) гарантировала нам в России свободу слова и волеизъявления на веки вечные?
  3. ↑ Лебедев А. Современная литература русской диаспоры во Франции? – НЛО, 2000, №45 // сетевая версия: http://magazines.russ.ru/nlo/2000/45/main19-pr.html (дата обращения: 22. 08. 2018).
  4. ↑ «Звено» (1923-1928) — еженедельник, основан П.Н.Милюковым и М.М.Винавером; «Последние Новости» (1920–1940) — газета, издатель П. Н.Милюков.
  5. ↑ «Путь» — La Voie (la revue trimestriel); ред. Н.А.Бердяев и Б.П.Вышеславцев, Париж (1925-1940).
  6. ↑ «Возрождение» (1925–1936) — парижская газета, основана П.Б. Струве; «Россия и славянство» — еженедельная газета при ближайшем участии Петра Струве. Ред. К. Зайцев, Париж (1928–1934).
  7. ↑ «Дни» (1922–1928) — парижская ежедневная газета, основатель и издатель А.Ф. Керенский.
  8. ↑ Например, «Современные записки», литературный журнал, Париж (1920–1940); ред. М. Вишняк, консультанты — М.О. Цейтлин (поэзия) и Ф.А. Степун (проза); периодичность — 6 номеров в год (с 1931 г. — 2–3 номера в год), тираж 2000 экз. Журнал очень высокого художественного уровня, издавался группой эсеров-единомышленников (А.И. Гуковский, В.В. Руднев, И.И. Бунаков-Фондаминский <канонизирован в 2004>), переключившихся с политики на культуру.
  9. ↑ Мотт Джон (John Raleigh Mott, 1865–1955) — крупнейший деятель протестантизма, руководитель Всемирной ассоциации христианских студентов (WSCF) и Христианской Молодежной Ассоциации (YMCA), лауреат Нобелевской премии мира (1946), почетный председатель Всемирного совета церквей (1948). Подробнее о Д. Мотте см.: Козловський С. Біля витоків екуменізму: „апостол студентства” Джон Мотт / Сергій Козловський // Духовність. Постаті. – http://www.dukhovnist.in.ua/uk/postaty/69-mott.html (22.08.2018).
  10. ↑ ИМКА-Пресс (YMCA-Press publishing house) — издательство русской книги под эгидой международной христианской ассоциации молодёжи (YMCA); поначалу располагалось в Праге (1921), затем в Берлине (1923), а с 1925 г. — в Париже, где его директором был Н.А. Бердяев (1925–1948), затем И.В. Морозов (1948–1978), а после самоубийства Морозова — Н.А. Струве (1978–2016).
  11. ↑ У истоков Свято-Сергиевского православного богословского института, открывшегося в 1925 г. в Париже, стояли протоиерей Сергий Булгаков (декан), историк философии В.В. Зеньковский, церковный историк А.В.Карташев, литературоведы В.В.Вейдле и К.Н.Мочульский и др.
  12. ↑ Нобель Эммануил Людвигович (1859, Санкт-Петербург — 1932, Стокгольм) — инженер, глава нефтяной кампании «Братья Нобель» в России (до 1918) и в Швеции, племянник Альфреда Нобеля.
  13. ↑ См.: «Мы с Вами очень разные люди»: Письма Г.ВАдамовича А.П.Бурову (1933–1938) / Публикация О.А.Коростелева // Диаспора: Новые материалы. Париж; СПб., 2007. Вып. IX. С. 325–354.
  14. ↑ «Числа» (Tchisla) — сборники литературы, искусства и философии / Cahiers trimestriels, ред. Н.А.Оцуп. Париж, 1930–1934. № 1–10.
  15. ↑ Между прочим, замысел биографической книги о Пушкине В.Ф.Ходасевич вынашивал всю жизнь, но сумел опубликовать лишь ряд набросков в 1924 г. и три главы в газете «Возрождение» в 1932–1933 гг.; о пушкиноведении Ходасевича см.: Сурат И.З. Пушкинист Владислав Ходасевич. М., 1994.
  16. ↑ См.: Хэггланд Р. Полемика Адамовича и Ходасевича / Пер. с англ. М.Т. // Митин журнал. N°9/10 // онлайн версия 2005 – http://kolonna.mitin.com/archive.php?address=http://kolonna.mitin.com/archive/mj0910/haggland.shtml (21. 08. 2018). В.Ф. Ходасевич был поэтическим редактором газет «Дни» и «Возрождение», а Г.В.Адамович — ведущим критиком еженедельника «Звено» и газеты «Последние Новости» (с 1928 по 1939 гг.).
  17. ↑ В «Перекресток», просуществовавший с 1928 по 1937 гг., входили Довид Кнут, Юрий Мандельштам, Владимир Смоленский, Георгий Раевский, Юрий Терапиано, Пётр Бобринский, Анна Присманова и др.
  18. ↑ Адамович Г. Союз молодых поэтов в Париже. Сборник III. Перекресток. // Числа. 1930. N°2/3. С. 239.
  19. ↑ ibid, с. 240.
  20. ↑ См., например: Коростелев О. «Парижская нота» русского Монпарнаса», ouvrage collectif Modèle de Gouvernement, [en ligne], Lyon, ENS LSH, mis en ligne le 15.07.2011. – http://institut-est-ouest.ens-lyon.fr/spip.php?article302#note85 (22.08.2018).
  21. ↑ «Новый град» — общественно-философский журнал, основанный И.И.Бунаковым (Фондаминским), Ф.А.Степуном и Г.П.Федотовым; Париж (1931-1939), вышло 14 номеров. Среди авторов: Н.А.Бердяев, С.Н.Булгаков, Н.О.Лосский.
  22. ↑ Степун Ф.А. Пореволюционное сознание и задача эмигрантской литературы. // Новый град. 1935. № 10. С. 12–28
  23. ↑ Ibid.
  24. ↑ Цит. по: Вейдле В. О поэтах и поэзии // Париж, YMCA-press, 1973. С.142.
  25. ↑ Ibid, с.143.
  26. ↑ См., в частности: Нафанаил, Архиепископ «Воспоминания о борьбе с насильственной репатриацией в 1945 году» [1976] Беседы о Священном Писании и о вере и Церкви Т. 5. Нью-Йорк: Комитет русской православной молодежи заграницей 1995 C. 267-79.
  27. ↑ Бердяев Н.А. Духовные задачи русской эмиграции (от редакции) // Путь. 1925. №1. С. 5.
  28. ↑ «Посев» – общественно-политический журнал, орган Народно-трудового союза российских солидаристов (НТС); издается с 1945 г., Франкфурт-на-Майне (с 1992 г. — Москва); основные редакторы: Б.В.Серафимов (Прянишников) (1945–1946), Е.Р.Романов (Островский) (1947–1958), Л.А.Рар (1970–1974), Я.А.Трушнович (1974–1984).
  29. ↑ «Русский Колокол. Журнал волевой идеи». Редактор И.А.Ильин. Берлин, 1927–1930. Меценаты: чета К.П. и Н.Н.Крамарж.
  30. ↑ «Грани» – ежеквартальный общественно-литературный журнал, издается с 1946 г., Франкфурт-на-Майне (с 1992 г. – Москва); основные редакторы: Е.Романов (1955-1962), Н.Тарасова (1962-1982), Т.Жилкина (1996—настоящее время). С 2000 года журнал выпускается тиражом 750 экземпляров.
  31. ↑ «Вестник РСХД» – Вестник Русского студенческого христианского движения (после 1974 г. — Вестник РХД), религиозно-философский и художественный журнал; редакторы: И.А. Лаговский, Н.М.Зернов (1925 / 300 экз. — 1931), при участии Г.П.Федотова (1935); В.В. Зеньковский (1937–1939); А.Н.Киселев (Мюнхен, 1949); И.А.Морозов (1950–1970); Н.А.Струве (1970–2016); Т.Викторова (с № 206, 2016– ). Париж, YMCA-Press; c 1992 (№ 164) печатается в Москве с парижского оригинал-макета, с 2000 выходит 2 раза в год (совм. с изд. «Русский путь»).
  32. ↑ Издатель: А.Мельник.
  33. ↑ Впрочем, предоставим специалистам решать, насколько органично феномен солженицынской прозы вписывается в контекст НТС-овской второй волны.
  34. ↑ «Синтаксис: публицистика, критика, полемика» (1978-2001), Париж; редакторы: А.Д.Синявский (до № 10, 1982), затем – М.В.Розанова. Авторы: Е.Эткинд, К.Померанцев, А. Есенин-Вольпин и др.; название перенято у самиздатского журнала А. Гинзбурга (Москва, 1959-60); всего вышло 37 номеров. В 1980-е годы журнал занимал левую позицию и резко противопоставлял себя «солженицынскому» лагерю, т. е. всем прочим изданиям диаспоры: «Вестник РСХД», «Русская мысль», «Континент».
  35. ↑ «На тоненьких эротических ножках вбежал Пушкин в большую поэзию и произвел переполох. Эротика была ему школой — в первую очередь школой верткости, и ей мы обязаны в итоге изгибчивостью строфы в „Онегине“» – Абрам Терц (А.Д.Синявский). Прогулки с Пушкиным // Синтаксис. Париж, 1989. С. 19. – http://vtoraya-literatura.com/pdf/terz_progulki_s_pushkinym_1989_text.pdf (25.08.2018).
  36. ↑ «Русская мысль» — еженедельная газета, издающаяся во Франции с 1947 года; основные редакторы: З. Шаховская (1968—1978), И. Иловайская-Альберти (1978-2000).
  37. ↑ «Континент» – литературный журнал, ведущее издание «третьей волны» русской эмиграции, орган российского и общеевропейского антикоммунистического движения; Париж (1974–1992), Москва (1992–2013); редактор В.Максимов, И.Виноградов (1992–2013).
  38. ↑ «Новый Журнал» («The New Review») — литературно-публицистический журнал, 4 книги в год, Нью-Йорк (с 1942 г.); Основатели: М.Алданов, М.Цетлин (1942–1946); основные редакторы: М. Карпович (1946–1959), Р. Гуль (1959–1986), В. Крейд (1994–2005), М. Адамович (c 2005). Среди авторов: И. Бунин, А. Солженицын, И. Бродский, В.Набоков, Г.Адамович, Г.Иванов, Б.Зайцев и др. Современная спонсорская поддержка: Zimin Foundation — Фонд «Династия», The Tcherepnin Society.
  39. ↑ См.: (автор не указан) Журнал «Континент» по-прежнему редактируется в Париже, но печататься не будет // Коммерсантъ Власть. — Сетевая версия №48 от 10.12.1990. – https://www.kommersant.ru/doc/266900 (24.08.2018).
  40. ↑ Лебедев А. Современная литература русской диаспоры во Франции? // НЛО. 2000. №45. С. 305-325. – http://magazines.russ.ru/nlo/2000/45/main19-pr.html (22.08.2018).
  41. ↑ Так, издатель журнала «Синтаксис» М.В.Розанова называла в частной беседе цифру 500 экземпляров.
  42. ↑ После принятия в 1990 г. закона «О печати».
  43. ↑ «Беседа», ежемесячный журнал И.С.Аксакова, А.Майкова и др., посвященный идее панславизма, Москва (1871–1872).
  44. ↑ Толстый В. «Нонреспектабельная» культура и авангард: интервью «Трибуны» с редактором журнала «Мулета» Владимиром Толстым / Вопросы задают М.Розанова и А.Синявский // Трибуна. Париж. 1984. №6 (май). С. 22–23. – http://imwerden.de/cat/modules.php?name=books&pa=showbook&pid=1607 (27.05.2018).
  45. ↑ См.: Гройс Б. Журнал «Мулета»: наши новые язычники // Синтаксис. Париж, 1985. С. 184–191. – http://imwerden.de/pdf/syntaxis_14.pdf (27.05.2014).
  46. ↑ ≪Стетоскоп≫ (≪Stethoscope≫) — журнал экспериментальной словесности (маленький журнал уничтожения / созидания русской речи за рубежом, URL:http://stetoskop.narod.ru/stetoskop/19/03.htm); Париж (1993-2008), редакторы: М. Богатырев (до №°20, 1993–1998), О. Платонова (№№°20–42, 1998–2008), российское отделение: А. Елеуков (c 1997). Реорганизация: «Эстетоскоп», СПб; URL: http://www.aesthetoscope.info, редактор: А. Елеуков (2008–2014), сетевая и бумажная версии. Реорганизация: альманах «Э», Москва (2013), издательский дом Р. Павлова (вышел один выпуск).
  47. ↑ Бавильский Д. Знаки препинания №32. Парижский литературный журнал «Стетоскоп». // Журнал «Топос» от 27.11.2002. – http://www.topos.ru/article/705) (27.05.2018).
  48. ↑ Бавильский Д. Знаки препинания №32. Парижский литературный журнал «Стетоскоп». // Журнал «Топос» от 27.11.2002. – http://www.topos.ru/article/705) (27.05.2018).
  49. ↑ Лебедев А. Современная литература русской диаспоры во Франции? // НЛО. 2000. №45. С. 305-325. – http://magazines.russ.ru/nlo/2000/45/main19-pr.html (22.08.2018).
  50. ↑ «Литературный европеец» – ежемесячный литературный журнал, орган Союза русских писателей в Германии, Франкфурт-на-Майне (c 1998); редактор В.С.Батшев, соредактор — Галина Чистякова. Среди авторов: В.Амурский, Л.Борич, Н.Боков, В.Нечаев, В.Казак (всего около 400 авторов).
  51. ↑ «Мосты» – ежеквартальный литературный журнал, Франкфурт-на-Майне (c 1998); редактор В.С.Батшев.
  52. ↑ Амурский В. Земными путями. Стихи разных лет. // Санкт-Петербург, Алетейя, 2010. С. 106.
  53. ↑ «Эмигрантская лира» – ежеквартальный литературно-публицистический журнал, издаваемый одноименной некоммерческой ассоциацией (Льеж, Бельгия). Выходит с марта 2013 г.; редактор — А.Мельник; редколлегия: Д.Чкония, А.Грицман, А.Радашкевич и др. Параллельно журналу ассоциация издает альманах переводов «Созвездие лиры».
  54. ↑ «Черновик» – ежегодный альманах (с 1989 г.); редактор А. Очеретянский, соредакторы В.Меломедов (№°1–2), А. Горнон (№°9–10), Лена Лабынцева (с 2014); Нью-Йорк–Киев–Москва (2000-е); сотрудники (в разные годы): К.Кузьминский, Б.Констриктор, Г.Кацов, А.Моцар и др. Цель альманаха — развитие авангардной традиции в русской литературе и пропаганда как синтеза искусств (в частности, словесного и визуального), так и синергетики, глобального междисциплинарного синтеза. В настоящее время акцент делается на симбиозе фотографии и литературы (ре-цепт-арт, рефлект-арт и др.). В наши дни альманах существует в сетевой версии (URL: http://chernovik.online).
  55. ↑ Источник: личная переписка.
  56. ↑ Источник цитаты - личная переписка.
  57. ↑ Очеретянский А. Стихи из дневника. 2000-2012. // Электронный сборник на сайте «Мегалит» – http://www.promegalit.ru/public/15005_aleksandr_ocheretjanskij_stikhi_iz_dnevnika_2000-2012.html (22.08.2018).
  58. ↑ Ряд журналов, многие из которых достойны отдельных исследований («Эхо», «Ковчег», пражский «Логос», нью-йоркский «Стрелец» и другие), остались за рамками рассмотрения


Copyright © Михаил Богатырев

Info icon.png Данное произведение является собственностью своего правообладателя и представлено здесь исключительно в ознакомительных целях. Если правообладатель не согласен с публикацией, она будет удалена по первому требованию. / This work belongs to its legal owner and presented here for informational purposes only. If the owner does not agree with the publication, it will be removed upon request.
Источник — http://wikilivres.ru/index.php?title=Журнальная_трибуна_диаспоры:_идейные_и_финансовые_контуры_смены_поколений_(Богатырев)&oldid=94120