Оглавление
- Содержание
- Глазунов
- Плагиаторы
- Чехов
- Маяковский
- Сталин. Хренников
- Гуманисты
- «Нос»
- Джамбул Джамбаев
- Национальное искусство
- Оперы
- Мусоргский
- Еще о Мусоргском
Плагиаторы.
Я специально подробно рассказал о русских чудаках-композиторах. Сказка ложь, да в ней намек. Казалось бы, эти чудаки жили - все не как у людей. Занимались черт те чем. Вместо того, чтобы спокойно музыку пописывать. Но они предпочли пойти этим странным путем. Они-то, может, и проиграли. Да искусство выиграло. Оно стало чище, нравственнее. Не в ханжеском смысле нравственнее. Я затрудняюсь передать это ощущение. Чуткий человек должен понять, о чем говорю. Можно быть сифилитиком и нравственным человеком. Можно быть алкоголиком. Справка о здоровье, выданная из поликлиники, еще не говорит, что перед нами здоровый человек. Мне очень не хватает сейчас этого ощущения. Мучительно не хватает. Если сейчас сказать на композиторском собрании - "нравственность композитора", так ведь засмеются. Уже и забыли, что это такое.
Например, поражаюсь я: почему такое широкое распространение у нас композиторский плагиат получил. Откуда эта зараза, гнусь, мерзость. Я здесь не о подражании говорю. И не о бессознательных заимствованиях. Один мой коллега правильно выражается, что нет музыки, которая состояла бы только из самой себя. То есть музыка - не дистиллированная вода. И она не может быть стилистически кристально чистой. Любая музыка хоть в чем-нибудь похожа на какую-нибудь другую музыку. Но я сейчас не об этом говорю. А говорю о самом бессовестном, нахальном списывании.
Тут в нашей среде скандалезностей хоть отбавляй. Одна дама, член Союза композиторов, просто брала симфонии современных американских композиторов, да и переписывала их. От первой ноты до последней. Безо всяких изменений. А когда ее схватили за руку - совершенно случайно - уверяла, что хотела пошутить. Ничего себе шуточки. Кажется, было уже и решение об издании этих, вполне годящихся для нашего социалистического искусства, сочинений. Во всяком случае, деньги за них эта дамочка получила.
И такая вот беспардонная дама преподавала в Московской консерватории композицию. Представляю, чему она могла студентов научить. А неплохо бы звучало: "Курс музыкального воровства, читает такая-то, практические занятия по понедельникам и четвергам". Опять-таки скажут - нетипичный случай. А по-моему, очень даже типичный. Ничего тут случайного нет. В этом воровстве беззастенчивом. Случайно как раз то, что гражданочку эту поймали. Ведь только случайностью можно объяснить поразительный факт: когда наша смелая дама показывала свою симфонию в Союзе композиторов, нашелся среди композиторской братии такой эрудит, который вспомнил про симфонию Уильяма Шумана. У него по какой-то случайности и ноты имелись. Вот это уж совсем нетипично. Случайно, можно сказать.
Потому что очень многие наши композиторы мозги свои музыкой не засоряют. Сначала - нельзя было. Не разрешалось. А потом - вроде бы и разрешили, да уж ни к чему. Лень. Проще отмахнуться - это, мол, гнилой продукт вырождающегося Запада. Это я о современной западной музыке говорю. Западную классическую тоже знают, к сожалению, весьма посредственно. Я все время сталкиваюсь с тем, что о Малере и Брукнере слышали только звон. А реально не представляют себе ни одной партитуры. Просто никогда в ноты не заглядывали. Из Вагнера - только некоторые популярные мотивчики помнят. Да что там Вагнер - Брамса (кроме симфоний, конечно), Шумана многие себе весьма приблизительно представляют.
Конечно, так в частном разговоре не очень поэкзаменуешь человека. Все-таки неудобно, коллега. Еще обидится, чего доброго. Но вот я бывал председателем Государственной экзаменационной комиссии на композиторском отделении Московской Консерватории. А в этой консерватории студенты-композиторы, как известно, только кончат учиться - уже и в Союз композиторов вступают. У них у всех уже багаж чрезвычайно внушительный - оперы, симфонии. А музыки не знают. Не только западной не знают - в своей, отечественной, скверно разбираются. А вот это - результат уже совсем другого процесса, нежели в случае с западной. Ту ругали, прятали. За излишнее знакомство с ней оценки на экзаменах снижали. А русскую силой под нос подсовывали. И глупости о ней говорили. Что вот именно наша славная отечественная музыка сама из себя выросла. Ни от кого она, дескать, не зависит. И ни к кому отношения не имеет. Одним словом, "Россия - родина слонов".
В результате - история русской музыки - конечно, только как предмет, который в наших вузах музыкальных преподается - приобрела на редкость глупый вид. И некоторое отвращение студентов к ней можно объяснить. Но не извинить. В конце концов, брошюрки и лекции - это одно. А реальная музыка - совсем другое. Нормальный разрыв между словом и делом. И обидно, что студенты этого разрыва не понимают. И считают, что быть неграмотными - чуть ли не оппозиция. Я разговаривал с уже вполне зрелыми людьми, которые гордились, что не знают и не любят Глинку. Такая всеобщая музыкальная неграмотность - конечно, одна из причин, по которым композиторский плагиат так у нас прижился. Но, понятно, не единственная. Причин множество.
Конечно, жадность к деньгам. Но не просто жадность. А еще и уверенность, что никто не поймает. Не боятся, что схватят за руку, выставят на позор. Тут целые трагедии разыгрываются втихомолку. Жизни калечатся. У меня был знакомый. Так он признался мне как-то спьяну, что зарабатывает себе на хлеб так: сочиняет песни за одного очень популярного композитора. И сказал - за какого. "Наш народ любит эти песни, правда?"- сказал он мне с кривой ухмылочкой, - "Ведь они о подвигах, мужестве, благородстве и других замечательных вещах." И рассказал, как все это делается. Замечательная картина. Прямо из Достоевского. Встречались два "соавтора" в уборной. И один другому деньги совал, а тот ему - ноты очередной песни про благородство. И для конспирации они дергали за ручки унитазов. Вот в такой возвышенной и поэтической обстановке рождалось, можно сказать, новое ценное произведение, призванное повышать моральный уровень народа. Я говорю своему знакомому: "Я этого мерзавца из Союза исключу. "(Я в то время был руководителем Союза композиторов РСФСР.) А он протрезвел мгновенно и отвечает: "Попробуй только. Я скажу, что ты его оклеветал" Я ему говорю: "Как же так? Ты же мне все про этого негодяя сейчас рассказал." И в ответ слышу: "А я от своих слов откажусь. Скажу, что ты лжешь. Я из-за тебя заработка лишусь. Компаньон мой мне платит хорошо. И аккуратно. А с других еще тянуть приходится. А этот дает жить, спасибо ему за это. А тебя я как клеветника ославлю - попробуй только, скажи хоть что-нибудь. Будешь у меня в клеветниках ходить. Тебя все лжецом назовут". И ведь я промолчал, отступился. Почему? Сам до конца не знаю. Плохо это, конечно. Ни одного дела, получается, до конца не довожу. Наверное, испугался, что лжецом назовут. Этого я очень не люблю - слышать такое про себя. Хочется быть человеком правдивым во всех отношениях.
Граждане, новая страница музыкальной истории открылась. Тут перед нами не просто плагиат. Перед нами хорошо налаженное производство. Я отступился. А нужно было дело до конца довести. Выгнать мерзавца. Но мой знакомый заработка лишился бы. А может, я просто рукой махнул. С плагиаторами и мошенниками заводиться, когда они в силе, бесполезно. Весь мир будет кричать, что он подлец, а он и в ус не дует. Особенно, если ус этот есть.
История восхождения Мухтара Ашрафи. Знаменитейший композитор. Лауреат двух Сталинских премий. Народный артист СССР, профессор, орден Ленина имеет. Я потому хорошо все его титулы знаю, что сам его делом занимался. Он оказался бесстыдным плагиатором и жуликом. А я был председателем комиссии, которая его на чистую воду выводила. Копались, музычку "анализировали", свидетелей выслушивали. А все зря, как выяснилось. Т.е. сначала были результаты. Ашрафи из СК исключили. А недавно я какой-то журнал перелистывал. Вижу - Ашрафи интервью дает. Опять он в силе, опять в славе. Делится обширными творческими планами. Ну как тут рукой не махнуть? Мне кажется, самое страшное для композитора - потерять веру. Музыка, вообще искусство, не может быть циничным. Музыка может быть горькой, отчаянной. Но не циничной. У нас любят путать цинизм и отчаяние. Если музыка трагическая - говорят, она циничная. Меня, например, не раз клеймили за цинизм. Причем не только чиновники, Игори и Борисы отечественного музыкознания тоже приложились. А ведь отчаяние и цинизм - вещи разные. Или тоска и цинизм. Когда человек в отчаянии - значит, он еще верит во что-то. Циничной как раз бывает благополучная музыка. Когда автору на вас наплевать. Это не искусство. И такой музычки кругом - пруд пруди. Грустно об этом говорить. Потому что цинизм русскому искусству вообще-то не свойственен.
Причины цинизма. В их поисках, мне кажется, надо обратиться к революции. Она произвела в сознании значимого числа людей переворот чрезвычайной силы. Условия существования культурной прослойки вдруг резко изменились. Их работой, рынком была литература и искусство. И вдруг рынок поменялся. История, рассказанная мне Зощенко, произвела сильное впечатление и на него и на меня. Он знавал в Петербурге поэта Тинякова. Неплохой, даже талантливый. Писал изысканные стишки. Про измены, розы и слезы. Был красивый человек, денди. После революции Тиняков встретил Зощенко. И подарил ему новую книгу своих стихов. Там уже не было речи о любви и прочем. Это были, по мнению Зощенко, гениальные стихи. А ведь Зощенко был очень строгий критик. Ему Ахматова давала на оценку свою прозу. И волновалась. В новых стихах Тинякова говорилось о том, что поэт хочет жрать. Поэт заявлял, что "любой поступок гнусный совершу за пищу я." Это было прямое, честное заявление. И оно не стало исключением. Все знают, что слова поэтов часто расходятся с их делами. Тиняков стал редкостным исключением. Этот поэт, еще не старый и красивый, начал просить милостыню. Он стоял на одном из людных перекрестков Ленинграда. На груди картонка - "Поэт". Он не просил, а требовал. Испуганные прохожие давали. Зарабатывал он очень много. Больше, чем прежде. После трудового дня шел в ресторан. И там ел и пил. Тиняков стал счастливым человеком. Ему не нужно было притворяться. Очень многие деятели культуры думали так же. Просто не говорили об этом вслух. Психология современного мне интеллигента совершенно изменилась. Он был поставлен судьбой перед необходимостью бороться за свое существование со всем доступным бывшему интеллигенту ожесточением. Стало все равно, кого воспевать. И кого хулить. Такие пустяки больше не имели значения. Главное - пожрать. Мало сказать, что это циничная психология. Это психология уголовника. Множество тиняковых трудились вокруг меня. Они делали наше искусство циничным. И они преуспели в этом занятии.
