Град безначальный/Исаак Масса. Промемория Морицу Оранскому. 1614

Материал из Wikilivres.ru
Перейти к навигацииПерейти к поиску

Град безначальный/Исаак Масса. Промемория Морицу Оранскому. 1614
автор Евгений Владимирович Витковский (1950-2020)
Источник: Град безначальный. 1500—2000 гг.: Эпический цикл. — М.: Водолей, 2018. — 596 с.
Witkowsky.jpg
Портрет Исаака Массы работы Франса Халса, 1626, Художественная галерея Онтарио
ИСААК МАССА[1].
ПРОМЕМОРИЯ МОРИЦУ ОРАНСКОМУ[2]. 1614


Неверно говорят, что московит
всех более на свете страховит:
кто так речет, – молчал бы, не позорясь.
Среди негоций и других трудов
я восемь прожил в той Москве годов.
Прими мой робкий труд, великий Морис.

Вполне предвзятых мнений сторонясь,
скажу: не столь давно великий князь
привержен стал отеческим заботам:
он первенца немедля утопил,[3]
затем второго посохом убил,[4]
а третий оказался идиотом.[5]

Тот вовсе не готовился в цари,
как ты на сей вопрос ни посмотри, –
не нужен скипетр нежным мальчуганам.
О том, пожалуй, говорить не след,
он был царем почти пятнадцать лет
но был, увы, политиком поганым.

Однако шурин старшего царя
шалался возле трона не зазря,
и, младшего считая за болвана,
смекнул: кому, кого, зачем, куда,
не пожалел старанья и труда,
и был убит четвертый сын Ивана.[6]

...Боюсь, увидеть можно за версту:
я нынче что-то лишнее плету
об этом самом Годунове, то бишь
уместно сей расхваливать бардак:
в России брякнешь что-нибудь не так,
и сам себя немедленно угробишь.

...А, впрочем, нет, совсем наоборот:
возненавидел деспота народ,
он на Москве считался зверем сущим,
и, чтоб не заморачиваться впредь,
ему бояре дали помереть,
как он давал владыкам предыдущим.

Еще не вовсе оный царь протух,
когда от Польши прикатился слух,
что царь воскрес, и что не Годунов он:
был этот парень тот еще петух,
и весь народ челом о землю – бух,
и был он всем народом коронован.

Однако у судьбы готов ужал:
и слух среди народа пробежал,
что все поляки суть ночные тати.
Обратно в Польшу покатилась весть:
хоть всех волков теляти можно съесть,
да только царь не может есть теляти.

Описывать подробно не берусь,
как в эти дни рассвирепела Русь,
и, меж собой немного покалякав,
вошла в неописуемый азарт,
и буря околесиц и чехард
пошла крушить и немцев, и поляков.

Я нынче никого не обвиню,
что перешло махалово в грызню,
что Русь явилась в новой ипостаси,
когда что белый день, что темный лес,
когда то хай, то буча, то замес,
то драки, то бои, то свистопляси.

И как-то сразу стало тяжело,
совсем, весьма, и слишком, и зело,
и порешил народ, слегка подумав,
что слишком горек Вавеля нектар,[7]
что лучше уж хлебать кумыс татар,
что Сигизмунды[8] хуже всех Кучумов.

Давай-ка ты, незваный гость, приляг.
О том и не хотел бы знать поляк,
да только жизнь дороже для рубаки.
У Сигизмунда больше нет идей:
в Кремле поляки режут лошадей,
и скоро их самих съедят собаки.

...В России нынче та же чехарда,
с ордой воюет новая орда,
и на воров войною ходят воры.
Все кончится в ближайшие года,
но, коль посольство отправлять туда,
то не с кем там вести переговоры.

И, возвратясь к родному очагу,
я только скромно уповать могу
читателя найти в достойном принце,
в чьих жилах кровь Оранская течет.
Смиренно вам вручаю сей отчет,
великий воевождь семи провинций.


Примечания

  1. Исаак Масса (нидерл. Isaac Abrahamszoon Massa, также Massart, Massaert, 1586-1643) — голландский купец, путешественник и дипломат. Посланник Генеральных штатов к Русскому государству, немало способствовавший процветанию торговли между двумя странами. Автор мемуаров, описывающих события Смутного времени, свидетелем которого он был, находясь в Москве в 1601—1609 гг., и карт Восточной Европы и Сибири. Опыт Массы и его знание Московского государства сделали голландца одним из видных «кремленологов» своего времени. В 1601 году Масса приехал в Москву, чтобы, по его словам, учиться торговле. Он стал свидетелем второй половины царствования Бориса Годунова, пережил захват Москвы Лжедмитрием и был выслан из России на родину через Архангельск вместе с другими иностранными купцами в 1609 году перед падением царя Василия Шуйского. По прибытии на родину Масса составил описание событий 1601—1609 году, получившее название «История московских смут», которое он посвятил принцу Морицу Оранскому.
  2. Мо́риц Ора́нский, также Мориц Нассауский (нидерл. Maurits van Oranje, нем. Moritz von Oranien; 13 или 14 ноября 1567, Дилленбург — 23 апреля 1625, Гаага) — принц Оранский, граф Нассауский, сын Вильгельма I Оранского, положившего начало независимости Нидерландов.
  3. Царевич Димитрий. Исаак Масса описывает смерть царевича Димитрия так: «В то время крымские татары с великою силою внезапно вторглись в страну, чиня повсюду великое разорение, так что даже жители Москвы обратились в бегство вместе с великим князем, который бежал со всеми своими сокровищами и двором на Белоозеро (Bielaozera) — место, защищенное самою природою, посреди большого озера и весьма хорошо укрепленное. Однажды великий князь отправился осматривать лагерь московитов, разбитый вокруг озера, за ним в другой лодке следовала княгиня с ребёнком, и, когда лодки поравнялись, он попросил у неё Димитрия, чтобы поиграть с ним, и когда передавали ребёнка, то он внезапно выскользнул из её рук, упал в воду между обеими лодками и тотчас пошел ко дну, как камень, и его не могли даже найти. Так скончался первый их сын, о котором была великая печаль во всем государстве».
  4. Царевич Иван. Масса пишет: «Второй сын, что родился у них, был назван по отцу Иваном и по своей натуре и повадкам чрезвычайно походил на него, и можно было предполагать, что он превзойдет своего отца в жестокости, ибо всегда радовался, когда видел, что проливают кровь. Двадцати трех [21] лет он был убит своим отцом, что случилось во время пребывания великого князя в одном из увеселительных дворов, в слободе Александровской (Slaboda Alexandrina), находящейся в двенадцати милях от Москвы, куда явились к нему царедворцы, которым надлежало выступить в поход против появившихся летом крымских татар, и спросили царя, не соизволит ли он отпустить с ними в поход сына, уже бывшего в то время совершеннолетним, полагая, что наведут большой страх на врагов, когда до них дойдет слух, что сам принц пошел в поле, к чему у него сверх того была великая охота. Услышав это, великий князь весьма разгневался и посохом, что был у него в руках, так сильно ударил сына по голове, что тот через три дня скончался, и это было в 1581 году. Говорят, отец подозревал, что его сын, благородный молодой человек, весьма благоволит к иноземцам, в особенности немецкого происхождения. Часто доводилось слышать, что по вступлении на престол он намеревался приказать всем женам благородных носить платье на немецкий лад. Эти и подобные им слухи передавали отцу, так что он стал опасаться сына».
  5. Царевич Фёдор. Исаак Масса пишет: [1551] «Третий сын от той же княгини, по имени Федор, был очень добр, набожен и весьма кроток, он-то и наследовал отцу.
    Кроме помянутых трех сыновей, из коих один только [Димитрий Углицкий] остался в живых, имел он от первой жены еще трех дочерей; все они скончались в девичестве».
  6. Димитрий Углицкий Об убийстве младшего сына Ивана Грозного Исаак Масса писал весьма подробно:
    «Борис приступил к осуществлению своего намерения, совещаясь со своими друзьями и родственниками, которых было до 70 домов, а именно: Годуновы, над которыми Борис был главою, хотя некоторые из них были старше его, Вельяминовы (Velieminoven) и Сабуровы (Soboroven) — два рода, прозванные так; с ними он каждодневно советовался, как достичь короны; прежде же всего необходимо было избавиться от юного царевича Димитрия, ибо весьма опасались, что удобное время упущено, ибо Димитрию было десять лет и по своему возрасту он был очень умен, часто говоря: “Плохой какой царь, мой брат. Он не способен управлять таким царством”, и нередко спрашивал, что за человек Борис Годунов, державший в своих руках все управление государством, говоря при этом: “Я сам хочу ехать в Москву, хочу видеть, как там идут дела, ибо предвижу дурной конец, если будут столь доверять недостойным дворянам, поэтому надо позаботиться заблаговременно”. Эти и им подобные речи были передаваемы Борису и его приверженцам, опасавшимся, что если они во-время не осуществят своего намерения, то сами попадут в западню, приготовленную для других. Поэтому они и решились на измену. При царевиче Димитрии безотлучно находился дьяк Михаил Михайлович Битяговский (Petoegoffsci), которого царевич считал своим лучшим другом; его подкупили извести Димитрия, на что он согласился и поручил совершить убийство своему сыну Даниилу Битяговскому, у которого был товарищ, Никита Качалов (Micita Catsaloff); оба они сперва были в Москве у Бориса, который обещал их обеспечить и поручить им важные должности; причастившись и получив от борисова священника благословение и полное отпущение грехов, они поехали в Углич с письмом от Бориса Годунова к отцу [Битяговского]. Отец, хорошо зная, что следует делать, в тот день приказал сыну своему Даниилу вместе с Никитою спрятаться на дворе, полагая, что в тот же день и должно совершиться; и после обеда дьяк предложил двум или трем молодым дворянам устроить игру в орехи, в которой, по его словам, желал принять участие Димитрий; и дьяк в положенный час, когда он знал, что игра в самом разгаре, разослал всех с различными поручениями, а сам, дабы отклонить от себя всякое подозрение народа, отправился в канцелярию заниматься своими делами в присутствии большой толпы народа, собравшегося для решения тяжебных дел. И тем временем, в самый разгар игры двое помянутых убийц перерезали царевичу горло, от сильного смущения забыв умертвить других детей, тотчас бежали; они успели ускакать на лошадях, заранее для них приготовленных.»
  7. Ва́вель (польск. Wawel) — холм и архитектурный комплекс в Кракове, на левом берегу Вислы. Высота — 228 метров над уровнем моря. Находится на территории административного района Дзельница I Старе-Място. На вавельском холме расположен комплекс архитектурных памятников, из которых важнейшие — Королевский замок и кафедральный собор Святых Станислава и Вацлава. Вавель — символ Польши и место, имеющее особое значение для польского народа. Архитектурный комплекс находится под управлением учреждения культуры «Королевский замок на Вавеле — Государственное собрание искусства».
  8. Сигизму́нд III. (польск. Zygmunt III Waza, швед. Sigismund I; 20 июня 1566 — 30 апреля 1632) — король польский и великий князь литовский , король шведский. Вынашивая планы экспансии на восток, Сигизмунд поддержал Лжедмитрия I, заключив с ним тайный договор. По воцарении в Москве самозванец обещал отдать Польше Чернигово-Северскую землю. После смерти Лжедмитрия I Сигизмунд в 1609 году возглавил осаду Смоленска. Войска Речи Посполитой под командованием Жолкевского в 1610 году заняли Москву. Русские бояре решили избрать на московский престол сына Сигизмунда III королевича Владислава. 29 октября 1611 года бывший царь Василий Шуйский и его братья Дмитрий и Иван принесли ему оммаж в Варшаве. После освобождения Москвы земским ополчением в 1612 году война продолжилась до 1618 года, когда в Деулине было заключено перемирие, по которому за Речью Посполитой остались Смоленская, Черниговская и Северская земли.

Ссылки

Комментарий читателя

Публикуя это ещё свеженаписанное стихотворение в «Живом Журнале» 14 авг, 2016, Евгений Витковский предпослал ему такой поздаголовок: «Голландская версия Смутного времени». Стихотворение повествует о смутном времени — периоде в истории России с 1598 по 1613 год, от лица голландского купца, путешественника и дипломата Иссаака Массы, который в 1601 году приехал в Москву под предлогом, «чтобы научиться торговле», провёл там восемь лет и составил подробнейшие мемуары, которые он посвятил правителю независимых Нидерландов Морицу, принцу Оранскому. Текст мемуаров основателен, полон тонких наблюдений и изложен не без остроумия, так что виден характер Массы, который прекрасно соответствует его знаменитому портрету работы Франса Халса, выполненного в 1626 году.

Стихи открываются преамбулой:

Неверно говорят, что московит
всех более на свете страховит:
кто так речет, – молчал бы, не позорясь.

Хотя Исаак Масса в мемуарах не раз пишет о том страхе, который нагоняют московиты на соседние народы. Например: «...к Московиту шло счастье со всех сторон, так что он стал могущественным и внушал сильный страх по причине великой своей жестокости».

И следующие строки практически переложение слов Иссаака Массы, открывающих посвящение его «маленькой книжицы, содержащей в себе известие о происхождении несчастных войн в Московии» великому Оранскому:

Среди негоций и других трудов
я восемь прожил в той Москве годов.
Прими мой робкий труд, великий Морис.

С едкой иронией Витковский передаёт слова Массы об Иване Грозном:

...не столь давно великий князь
привержен стал отеческим заботам:
он первенца немедля утопил,
затем второго посохом убил,
а третий оказался идиотом...

... о том, что болтать лишнее в России небезопасно:

уместно сей расхваливать бардак:
в России брякнешь что-нибудь не так,
и сам себя немедленно угробишь...

... а также о современной тогда политической ситуации в России:

...В России нынче та же чехарда,
с ордой воюет новая орда,
и на воров войною ходят воры.
Все кончится в ближайшие года,
но, коль посольство отправлять туда,
то не с кем там вести переговоры...

...которая, как мы хорошо видим, не изменилась и по нынешний день. Так что пророчество Массы:

Все кончится в ближайшие года

— к сожалению, не сбылось.

(Д.С., 12 марта 2020)



Info icon.png Данное произведение является собственностью своего правообладателя и представлено здесь исключительно в ознакомительных целях. Если правообладатель не согласен с публикацией, она будет удалена по первому требованию. / This work belongs to its legal owner and presented here for informational purposes only. If the owner does not agree with the publication, it will be removed upon request.